Ratel.kz продолжает публикацию знаменитых записок «Плетенье чепухи» Герольда Бельгера, не увидевших свет при жизни писателя
На снимке: Герольд Бельгер.
Продолжение. Читайте часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23, часть 24, часть 25, часть 26, часть 27, часть 28, часть 29, часть 30, часть 31, часть 32, часть 33, часть 34., часть 35, часть 36.
На исходе 1991 года давний мой друг Аскар СУЛЕЙМЕНОВ, литератор, эстет, философ, однокашник по институту и аспирантуре, неожиданно заявился ко мне, разделся, расположился, поставил на проигрыватель сонаты БЕТХОВЕНА и по привычке сразу же запалил сигарету.
В руках он держал журнал «Вопросы философии». Я смекнул, что пришел он неспроста, наверняка обнаружил интересную публикацию и намерен затеять важную беседу или спор.
(В скобках замечу, что в 60-90-е годы прошлого века Аскар имел исключительное влияние на умы казахских интеллектуалов, ему внимали, его цитировали, называли Цицероном, вольнодумцем, им восхищались, ему подражали. Полемист был грандиозный. Обладал своеобычными манерами. Кто-то назвал его «Гамлетом из Созака». Ушел он из жизни рано, еще в 1992 году, и нынешнее поколение знает о нем лишь понаслышке. Жаль. Личностью он был уникальной).
На снимке: Аскар Сулейменов.
Меня он уважительно называл Геке и был со мною на «вы».
– О ВЕЙДЛЕ вы что-нибудь знаете? – спросил он как бы между прочим.
– Мало. Знаю: ученый, крупный литературовед. Мыслитель. Из русских немцев. Советской власти оказался ненужным. Вынужденно эмигрировал. Кажется, в 20-х годах.
– Его суждения о Западе вам известны?
– Приблизительно. Был – знаю – ярый западник.
– Ия, солай… – Аскар выдерживал паузу.
Здесь я опять должен сделать пояснение. Сам Аскар тоже был ярым западником. С придыханием говорил: «О! Запад есть Запад. Всё идет оттуда!»
Он еще в студенческую пору грезил Западом. Прекрасно знал европейскую литературу, музыку, живопись, искусно жонглировал сложнейшими французскими, немецкими, английскими, древнегреческими именами, сбивал иных грамотеев с толку, находил бог знает где раритеты, умело выявлял какие-то общие корни и созвучия. Мыслил остро и парадоксально. Любил эпатировать. Памятью обладал лошадиной.
Он был немного моложе меня, но я охотно признавал его преимущество в интеллектуальных беседах.
Дукенбай ДОСЖАН называл его «түнгі адам» – «ночной человек». Дело в том, что Аскар ночью не спал: до четырех-пяти утра читал, слушал музыку, писал, размышлял.
Мы, можно сказать, не спорили, а обменивались мнениями. Чаще всего это касалось темы Запада и Востока. Я-то больше тяготел к Востоку. Считал, что цивилизация идет оттуда. Мне чудилось (ныне еще более обостренно), что Запад исчерпал себя и созидательно, и духовно, иссяк, погряз во лжи и показухе, теряет лоск и шарм, паразитирует. Думал: Запад лжив, двуличен, нравственные стандарты размываются. Казалось: Запад охвачен сумерками. Ему не хватает тепла, солнца. И восточные люди рано или поздно его проглотят, растворят старую Европу, изъезженную вдоль и поперек.
Так я почему-то был настроен. При этом не руководствовался какими-то серьезными научными выкладками или основательными аргументами, а, скорее, так полагал по наитию, по неким смутным ощущениям.
(С тех пор прошло немало лет, в мире произошли крутые изменения, общественно-социальные катаклизмы непредсказуемы, я побывал в некоторых европейских странах, присмотрелся, принюхался, ничего дурного о Западе не скажу, наоборот, восторгаюсь его ухоженностью, опрятностью, меркантильной разумностью, а всё же укрепился в своих ощущениях, и душа по-прежнему тянется к Востоку. Солнце, краски, страсти, буйство жизни идут оттуда. Закат Европы, видно, не досужая выдумка, и сказано это не ради красного словца. Нынешние картины Германии, Франции, Дании, Голландии меня и вовсе настораживают. Не буду, однако, отклоняться и распространяться).
– Так вот, Геке, ваш сокровник Владимир Вейдле в статье «Россия и Запад» пишет: «Древняя Русь, уже в силу византийского воспоминания своего, была Европой…» Ну, что скажете?
– Что могу сказать? Древнюю Русь Европой никак не представляю. По-моему, соотносить Русь с Европой можно в какой-то степени только начиная с Петра Великого. Кстати, я сомневаюсь, что он был русский. Думаю, он замешан на инобытии.
Аскар задумался. Затянулся дымом. Скривил свои тонкие губы. Откинулся на спинку кресла.
– Ну, это банально. Традиционно. Я не о Петре Первом. Вполне возможно, что он и не чисто русский. Больно не похож. Вы, однако, путаете древнюю Русь с современной Европой. Совмещение разных пластов времени приводит к неминуемому искажению. И вообще, не надо противопоставлять. Войдле о том и говорит. Вот… «Ошибка заключается в противопоставлении друг другу Запада и России как чужого и своего, как двух величин, ничем органически одна с другой не связанных. Западники предпочитают чужое и хотят его поставить на место своего; славянофилы предпочитают свое и хотят очистить и отмежевать его от всего чужого. Для западника его любимый Запад – всего лишь носители некоей безличной цивилизации, которую можно и должно пересадить в полудикую Россию…» Қалай?
Аскар погасил сигарету, тут же щелком выбил из пачки другую «белохвостую».
– Ничего против не скажу. Вполне логично.
– Хм… Читаю дальше. «Воссоединиться с Западом значило для России найти свое место в Европе и тем самым найти себя…»
– Ну и - нашла? – опередил я Аскара.
– Ищет… Другого выхода нет.
– Но Европа чванливая никогда ее не примет. Европа – маленький, обустроенный курятник, а Россия – гигант, гулливер, махина, колосс. В миниатюрную европейскую квартирку не впустишь. А потому Запад будет строить всякие козни, напасти, препоны. Запад Россию в душе презирает, ибо боится ее. Представляет ее дремучим медведем на тесных улочках Европы.
– Тривиальное суждение. Западу приходится Россию терпеть, а России без Европы не обойтись.
– Соглашусь. Наверное, так.
– И Вейдле о том же говорит. «Европа – многонациональное единство, неполное без России; Россия – европейская нация, не способная вне Европы достигнуть полноты национального бытия… Утверждаясь в Европе, Россия утверждалась и в себе.» Көрдіңіз бе? Қалай көсіледі?! Так оно и есть. Только «не утверждалась», а «продолжает утверждаться». Так будет правильнее.
– Ну, а как быть с Казахстаном?
– И Казахстану, обретшему независимость, надо держаться за подол Европы. Но не обязательно через Россию. Хватит! Зачем нам посредник?! Напрямую надо иметь дело с Европой. Тікелей! Учиться надо непосредственно. Сделать так, чтобы Европа не шарахалась от Казахстана. Қазақ та – адам баласы ғой. Зачем ему делдал? Казахстан Европе нужен, как и Россия. России мил не будешь. А с Казахстаном стареющая Европа может сойтись полюбовно. Почему бы нет? Старой бабе разве неприятно пофлиртовать с молодым вольным джигитом? А?! Может, Европе Казахстан даже интересней? Тек жалған намыстың керегі жоқ! Надо открыть Европе широкие объятия. Что Россия нам дала или может дать – мы знаем. А благо от Европы беспредельно.
– Не смею с тобой спорить.
– Солай, Геке! На многое открывает нам глаза статья вашего сокровника. Умница! Он перекликается с ЧААДАЕВЫМ, смотрит в самый корень. Вот еще мысль: «Трудом поколений от Петра до Пушкина вся Европа принадлежит России, вся Россия Европе, всё, что было создано в России после Пушкина, принадлежит европейскому девятнадцатому веку».
– «Всё» – явный перебор. Артықтау болар. Что же другим достается? Азия совсем не в счет, что ли? На евразийство глаза закрывать тоже не след.
– Енді… Европа всё же в духовном плане доминирует. И о том речь.
Аскар сменил пластинку на проигрывателе. Потушил очередную сигарету. Кабинетик мой наполнился сизым дымом. Одновременно Аскар перелистал какие-то книги, которыми я обзавелся недавно. Вокруг него образовался привычный раскардаш. Это ему так свойственно.
– Кофе или чай? – спрашиваю.
– Чашку кофе, если можно. Покрепче. Без сливок.
– Коньяк или водка?
– Ой, «водкасы» құрсын! Чуть-чуть коньяку, если есть.
Аскар, весь в черном, худой, густогривый, с недавних пор безбородый, смуглый, лобастый, глазастый, немного не такой, как большинство, удобно расположился в кресле, весь окутан дымом, пьет кофе, подливает в чашку чуть-чуть коньяку, слушает музыку, рассуждает – кайфует, блаженствует.
– Еще Вейдле пишет: «Запад уже не только дает нам свою культуру, но и принимает нашу от нас».
– «Нам», «нас» – имеется в виду Россия? – уточняю я.
– Әлбетте. Разумеется. Но я подразумеваю «Казахстан». Так мне хочется. Культура идет оттуда, но придет время (үмітсіз шайтан) – надеюсь, – Запад примет и нашу. В нашем корджуне тоже что-то найдется. Вот: «Русская культура вытекает из европейской и, соединившись с Западом, себя построив, возвращается в нее». Хотелось бы, чтобы это сентенция относилась бы и к Казахстану. Қалай, Геке?
– Верится с трудом. Может, когда-нибудь, в отдаленном будущем. А пока, полагаю, целесообразней ориентироваться на Восток. Это ближе и реальней.
Аскар морщился. Мое предположение ему не по душе.
– Восток – давняя любовь. Она почти отмерла, иссохла. Помните: «Мой Восток обернулся Западом».
– Тебе, генетическому ходже, не пристало так думать. Ходжи на Западе не в почете.
– Е-е-е… Геке. Вы рассуждаете, как казах. Абай ведь тоже обратил свой взор на Запад. Своим «Гёте и Абай» вы это сами доказали.
– Геке на склоне лет увлекся, однако, Востоком.
– Да, но это увлечение было только причудой. У него это быстро прошло. Сам в том признался.
Мы оба молчим.
– «Аппассионату» поставить? – спрашиваю. – Или Пятую симфонию?
– Нет. На сегодня хватит. У меня еще дела. Шаруам бар.
Кофе допит. Коньяк оставлен. Пепельница полна окурков. Дым слоится. Всё пропахло табаком. Книги разбросаны по дивану, на столе, на подоконнике, на полу. Полный бедлам в аскаровском стиле.
Он заказывает по телефону такси, хотя – знаю – в кармане его ни копья. Аккуратно водрузил черную шляпу на копну волос. Кривоносый, тощий, сутулый инопланетянин.
– Ну, құп мейлі! Я пошел, Геке. Журнал оставлю. Позже заберу. Надо бы разобрать партию ФИШЕР - СПАССКИЙ, но в следующий раз. А сейчас прихвачу «Ни дня без строчки».
– Так… не вернешь ведь!
– Верну. Не беспокойтесь. Напоследок еще одна цитата. «Европа нам мать, как и Россия, вторая мать наша; мы много взяли от нее, и опять возьмем и не захотим быть перед нею неблагодарными».
– Это тоже Вейдле?
– Нет. ДОСТОЕВСКИЙ в «Дневнике писателя».
– Не думал. Он же неистово спорил с ТУРГЕНЕВЫМ, обвиняя его в неумеренном западничестве.
– А тут такая близость. Иногда и у русских логика хромает, как у казахов.
Похлопал Аскар по карману, убеждаясь, что сигареты, зажигалка, расческа на месте, надвинул на лоб шляпу, небрежно сунул ноги в разношенные ботинки, поправил узкие штанины, одернул курточку и, сутулясь, исчез, как тень, за дверью.
– До встречи! – буркнул. – Женгей салют!
Через несколько месяцев его не стало.
Пожалуй, ближе Аскара у меня друзей не было.
Ныне Запад не тот – всё мельчает, тускнеет, всё больше ухабов и рытвин, да и Восток круто изменился. Похоже, Запад стал ближе, знакомей, привычней, а Восток вроде отдалился, зыбится в предрассветной сутемени.
Интересно, что бы сейчас сказал Аскар – пришелец из страны Созака, потомок ходжей?..
Фото: rus.azattyq.org.
Ratel.kz выражает благодарность режиссеру Ермеку ТУРСУНОВУ за подготовку записок Герольда БЕЛЬГЕРА к печати. Первый том «Плетенья чепухи» продается в магазинах «Меломан» и MARWIN.
