Развивались ли в Китае идеи Маркса и Ленина или были искажены до неузнаваемости в угоду политической конъюнктуре?
Продолжение. Читайте часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20.
Читать Маркса по-новому
Руководство Китая должно было решить довольно сложную задачу: провести глубокие экономические реформы, возродить ее многоукладность, допускающую и частную собственность, но при этом избежать серьезных политических и социальных потрясений.
Выход был найден в новой трактовке учения Карла МАРКСА и теории построения социализма. Как сказал ДЭН Сяопин в своем выступлении на Всекитайской партийной конференции в 1985 г.: «Теория марксизма не догма, а руководство к действию. Она требует от людей искать и находить ответы на новые вопросы, исходя из ее основных принципов и методов, и в увязке с постоянно меняющейся действительностью, и тем самым развивать саму теорию марксизма».
Была выдвинута теория социалистической рыночной экономики, которая по словам ЛИ Теина (президент Академии общественных наук ЦК КПК, руководитель Комитета по экономической реструктуризации ЦК КПК, член Политбюро ЦК КПК - Ж.А) представляет собой учение о раскрепощении и развитии производительных сил.
На практике это означало, что при сохранении системы государственного планирования и преобладании государственной собственности на средства производства, допускалось частное мелкотоварное производство и элементы свободного рынка.
Как пишет тот же Ли Теин, был выдвинут курс: «плановая экономика - главное, а рыночное регулирование - вспомогательное».
План стал подразделяться на два вида - директивный и индикативный, также потребовалось понять и разобраться в законе стоимости, что привело к использованию предприятием таких экономических рычагов, как цены, налоги, кредиты и т.д. при выполнении государственного плана. Со временем же в Китае от директивного планирования отказались вовсе.
С учетом того, что ни Маркс, ни Владимир ЛЕНИН не предложили полноценной теории построения социалистического государства, Дэн Сяопин, наверное, имел право сказать: «Реформа представляет собой самоусовершенствование социалистической системы и можно сказать, что в определенной сфере она произвела в некотором роде революционный переворот. Это огромной важности дело свидетельствует, что нами найден путь к строительству социализма с китайской спецификой».
В новой редакции Устава КПК, принятой на XVIII съезде партии, состоявшемся в 2012 г., записано: «Коренные причины всех наших успехов и позитивных сдвигов с начала осуществления реформ и открытости сводятся к тому, что был проложен путь социализма с китайской спецификой, создана соответствующая теоретическая система и установлен социалистический строй с китайской спецификой <…> Наша страна находится и будет еще долго находиться на начальной стадии социализма. Этот неминуемый исторический этап осуществления социалистической модернизации в экономически и культурно отсталом Китае займет не менее ста лет».
На самом деле, это интересная научная проблема – имело ли место в Китае развитие идей Маркса и Ленина или они были искажены до неузнаваемости в угоду политической конъюнктуре? Компетентная полемика по этому вопросу позволила бы по-новому взглянуть и на нашу историю.
Первый шаг на пути реформ
Первый шаг к реформированию был сделан в сельском хозяйстве. Крупные коллективные хозяйства раздробили на более мелкие, но эффективные единицы и ввели систему ответственности домохозяйств. Достигнутый благодаря этому рост производительности имел колоссальные последствия, если учесть, что огромная часть населения страны (80%) проживала в сельской местности.
Крестьяне разбогатели, стали преобразовывать сельскохозяйственную систему, обеспечивавшую доселе только прожиточный минимум, торговать с городом и создали огромный, ранее отсутствовавший внутренний рынок потребительских товаров. Это также привело к массовому перемещению населения из села в город - крупнейшему переселению в истории человечества - и формированию огромного потенциала рабочей силы в городах (М. Интрилигейтор. Чему Россия могла бы научиться у Китая при переходе к рыночной экономике).
Реформы в сельском хозяйстве привели к существенному увеличению темпов роста сельхозпродукции. Если в период с 1958 по 1978 гг. средний рост составлял 2,9%, то с 1978 по 1984 – уже 7,7%.
Но полноценные рыночные отношения все-таки не были внедрены – сохранялась система обязательных государственных поставок по твердым ценам, которые были ниже рыночных.
То есть китайская система примерно соответствовала советской системе времен НЭПа – крестьяне имели право выходить на рынок после исполнения обязательств перед государством. Но это все равно был большой шаг вперед в сравнении с дореформенными временами.
К современным проблемам китайской деревни, по словам Джастина ЙИФУ Лина (Джастин Йифу Лин(ь) – профессор Пекинского университета, ведущий китайский экономист - Ж.А) относятся: низкие в сравнении с городом доходы, низкая доступность таких социальных благ как медицинское обеспечение и высшее образование, отсутствие социального обеспечения.
Будут ли продолжены (на самом деле, возобновлены) реформы в сельском хозяйстве – покажет время. Но сегодня нарастающее отставание в развитии села от города является серьезной проблемой для Китая.
СЭЗ Китая – невыученный в Казахстане урок
Китаю на старте реформ требовалось решить целый комплекс проблем: слабый внутренний спрос, недостаточные сбережения для инвестиций в основной капитал, техническая и технологическая отсталость.
Помочь в этом должны были специальные экономические зоны, открывавшиеся на побережье. Что интересно, инициатива по их созданию зародилась на местах, в провинциях Гуандун и Фуцзянь (самый юг Китая). В Пекине провели специальное совещание, по итогам которого 15 июля 1979 года ЦК КПК и Госсовет обнародовали совместную резолюцию, одобрив создание в этих провинциях особых экономических зон.
В 1984 году, убедившись в успехе первых четырех СЭЗ, китайское правительство решило открыть для иностранных инвестиций еще 14 прибрежных городов.
В 1988-м особыми экономическими зонами стали остров Хайнань, дельты рек Янцзы и Жемчужной, треугольник Оямынь-Чжанчжоу-Цюаньчжоу на юге провинции Фуцзянь, Шаньдунский полуостров, Ляодунский полуостров в провинции Ляонин, а в 1992 году – Новый район Пудун в Шанхае.
После этого для прямых иностранных инвестиций открыли все провинциальные столицы. Последними в списке ОЭЗ оказались Новый район Виньхай в Тяньцзине (в 2006 году) и город Кашгар в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (в 2010-м).
За 30 лет реформ особые экономические зоны приникли с периферии в глубь материка – до самой сердцевины китайской экономики (Р. КОУЗ, НИН Ван. Как Китай стал капиталистическим).
Ни для кого не секрет, что специальные экономические зоны выполнили свое предназначение: они способствовали привлечению иностранных инвестиций, росту экспорта, технической и технологической модернизации страны.
Ключевую роль в успехе СЭЗ сыграли не налоговые и таможенные льготы, сами по себе очень важные, а их экстерриториальность - администрации зон в лице Управляющих комитетов пользуются правами провинциальных правительств в области регулирования местной экономики и разработки соответствующей нормативно-правовой базы. Иначе говоря, те сферы деятельности, которые регулируются правилами СЭЗ, не регулируются китайским законодательством, а это практически все вопросы хозяйственного и коммерческого права.
Естественно, что Управляющие комитеты разрабатывали такие правила, которые были привлекательны для потенциальных инвесторов.
Наши свободные экономические зоны такими правами не обладают. А инвестировать в бюрократически запутанную и коррумпированную систему инвестиции мало кому хочется.
Если когда-нибудь в Казахстане примут решение об экстерриториальности СЭЗ, то они практически сразу же станут успешными.
В следующей статье мы поговорим о реформировании промышленности и финансового сектора; многократно надувавшихся пузырях и о том, сдерживает ли приверженность идеям социализма развитие Китая или нет.
Фото: bramaby.com
