«Отказными» младенцами торговали медсестры и акушеры
В специализированном суде Алматы рассматривается дело о торговле детьми в алматинской многопрофильной больнице и в родильном доме Талгара. С 2008 по 2015 годы в больницах продали 15 младенцев. Покупателями стали семейные пары, у которых по ряду причин не могло быть детей. Всем – продавцам и покупателям - грозит от 7 до 10 лет лишения свободы. Процесс идет в закрытом режиме. Ratel.kz обратился за комментарием к адвокату одной из подсудимых Айман УМАРОВОЙ.
Умарова защищает Гульмиру САУТОВУ, которая купила ребенка за 4500 долларов. Адвокат рассказала, что женщина пыталась взять ребенка в детском доме, но сделать это легальным путем ей не удалось, слишком высоки, по словам защитницы, оказались бюрократические преграды. В сделке участвовал и ее муж Усенжан КАРИМБАКИЕВ. Судье он сказал, что пошел на преступление, потому что «жена уговорила».
- Сейчас на скамье подсудимых 32 человека. Среди них акушеры, медсестры и даже буфетчица. Суд рассматривает 15 эпизодов торговли детьми. В половине случаев роженицы не найдены. Представляете, в наших роддомах может и такое быть: есть ребенок, а биологическая мать не установлена. Естественно, проведены экспертизы, доказано, что люди, которые купили детей, действительно не являются их родителями. Следователи считают, что сами роженицы могли участвовать в продаже своих детей. Также продавали «отказников». Их биологические матери после отказа от ребенка ни о чем не знали. Самое страшное, что случаев может быть намного больше. Все найденные 15 детей живут в нормальных семьях. Моя подзащитная обожает «сына». Но почему некоторых проданных детей все еще не нашли? Где гарантия, что их не продали на органы?
Как рассказывает Айман Умарова, основной свидетель - сотрудница больницы Асиям САУТОВА (однофамилица подзащитной адвоката Гульмирой Саутовой – М.К.).
- Асиям Саутова рассказала суду, что муж моей подзащитной приходил к ней два раза: один и с женой. Он договаривался, давал деньги, а теперь все сваливает на свою жену. Муж вышел на Асиям Саутову через свою квартирантку. Это похоже на сарафанное радио. Главная свидетельница говорит, что деньги от покупателей брала, но не для себя - передавала их другим. Те, на кого она указывает, не соглашаются и говорят, что денег не брали. Никто не признается в том, что брал деньги, - рассказывает Умарова о деталях процесса.
Суд допрашивает и женщин, которые могли получать деньги от продажи собственных детей.
- Девушки все отрицают, говорят, что просто оставляли детей государству. Суд сейчас пытается узнать, кто реально продал, а кто отказался. Биологические матери проданных детей, в основном, молодые незамужние девушки, студентки, которые боялись вернуться домой с детьми. Это девочки с материальными проблемами, многие приехали из районов. В нашем случае девушке не говорили, что она имеет право оставить ребенка на время, а потом вернуться за ним. По словам самих девушек, медсестры подталкивали их оставить ребенка, давили морально, - замечает адвокат.
По ее словам, органом досудебного расследования не привлечены к ответственности ни руководство больницы, ни врачи.
- Это вызывает много вопросов. Получается, руководство и врачи не знали, что происходит в их роддомах. Что тут еще сказать?
Открытыми остаются и другие вопросы. Как сотрудники роддомов на протяжении восьми лет продавали детей, умудряясь оставаться вне поля зрения руководства? Как обходили учет и регистрацию рожениц и детей? Кому переходили деньги от сбытых младенцев? Кем и как выдавались поддельные свидетельства о рождении детей? Сколько еще таких случаев раскроет следствие?
Но есть еще одна проблема, усложняющая это уголовное дело. Речь идет о судьбе детей, которым придется покинуть семьи, получившие родительские права незаконным путем.
Что может быть с детьми?
Райса БАЙДАЛИЕВА, психолог
- Сообщение «ты не родной, тебя купили» способно вызвать очень сильную реакцию практически у каждого ребенка. Ребенок, переживший такое, будет чувствовать себя слабым и беспомощным. В самом общем виде особенностью таких людей будет несформированность базового доверия к миру. Если мир ребенка противоречив, причиняет боль, или вызывает стресс, то развивается страх, подозрительность и опасения за свою жизнь. Став взрослым, такой ребенок, возможно, начнет оценивать отношения с окружающими его людьми с точки зрения денежного эквивалента.
Евгений ЖОВТИС, Председатель Совета, юрист-консультант Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности.
- Прежде всего, надо обратиться к международной Конвенции ООН о правах ребенка. Международное право имеет в этом случае приоритет по отношению к нашим законам. Государство должно исходить из интересов ребенка и обязано обеспечить детям соответствующую защиту в любых обстоятельствах. Прямая обязанность государства – решить вопрос о действительных документах этих детей, их именах, фамилиях. Даже если судом будет установлено незаконное усыновление, и участники этой купли-продажи понесут уголовное наказание, суд может отложить исполнение приговора к лишению свободы до достижения ребенком совершеннолетия. Нет никаких сомнений, что ребенку лучше воспитываться в семье, чем находиться в детском доме. Возможно, суд должен наоборот содействовать усыновлению даже при наличии уголовной составляющей в действиях «усыновителей».
Роза АКЫЛБЕКОВА, координатор Рабочей группы НПО Казахстана «По защите прав детей»
- Я никоим образом не оправдываю этих родителей, но для меня важно, чтобы дети остались в своих семьях и не узнали о преступлении, благодаря которому они обрели семью. Орган опеки, который является в уголовном деле представителем потерпевшей стороны, думаю, должен настаивать на том, что важно детей оставить с настоящими родителями. Людей на этот шаг толкнула непродуманная, бюрократичная система усыновления. Надеюсь, суд вынесет «родителям» наказание, не связанное с лишением свободы, и они смогут подать документы на официальное переоформление свидетельств о рождении. Если все-таки детей передадут в детский дом, то их фамилии будут изменены.
