30 лет назад, 25 мая 1987 года, в Алма-Ате начался суд над участниками декабрьских событий Рыскулбековым, Ташеновым, Кузембаевым, Тайджумаевым, Копесбаевым
На снимке: на площади Брежнева (ныне площадь Республики) в Алма-Ате. 17 декабря 1986 года.
«Все они были в крови, с различными ранами»
Иногда в прессе и на форумах встречаю попытки противопоставить Желтоксан-1986 побоищу в Жанаозене-2011 как бескровную или «малокровную» операцию. Но факты имеют привычку рвать шаблоны, поэтому лучше обратиться к ним.
Вот что говорила 4 октября 1990 года в интервью газете «Огни Алатау» Нинель ФОКИНА, известная правозащитница, член шахановской комиссии по расследованию событий декабря 1986-го в Алма-Ате:
«Первый разгон демонстрации был предпринят 17 декабря около 18 часов с применением дубинок. Для второго разгона, по согласованию с Бюро ЦК, первый заместитель министра внутренних дел СССР генерал-полковник ЕЛИСОВ Б. К. принял решение применить водометы (которых спустя четверть века в Жанаозене не оказалось. – В. Б.). Собственно операция по разгону «Метель» была проведена 18 декабря в 20 часов 30 минут тремя сводными отрядами, усиленными бронетранспортёрами и пожарными машинами. (…)
Сошлюсь на свидетельства военнослужащих, сотрудников правоохранительных органов, медицинские данные - это наиболее убедительно. Бывший солдат М. ТОКХОЖИН: «17 декабря примерно в 23 часа на демонстрантов с криком «ура!» бросились курсанты пограничного училища, вооруженные сапёрными лопатками, за ними бежало и наше подразделение, избивая всех подряд, мы орудовали щитами и дубинками. Когда демонстрантов оттеснили с площади, то на земле осталось лежать около ста пострадавших, их волоком оттаскивали к машинам».
Начальник политотдела УВД г. Алма-Аты полковник милиции Н. X. БЕРЕШЕВ: «...А если говорить о том, что из себя представляла площадь после вытеснения толпы, то это была очень мрачная картина. Остались лежать на земле десятки, а может, сотни молодых людей, среди которых было немало девушек. Все они были в крови, с различными ранами. Были применены при разгоне сапёрные лопатки... Через 10-15 минут многие из них вставали и пытались покинуть площадь, но были задержаны сотрудниками милиции, посажены в спецмашины и доставлены в районные отделы внутренних дел для разбирательства» (конец цитаты).
КГБ: Убитых было трое
А вот что написано в справке КГБ Казахской ССР от 12 июля 1989 года. Её и другие документы о Желтоксане-1986 я обнаружил на ресурсе libertykz.narod.ru. Можно с разной степенью доверия относиться к цифрам и фактам, содержащимся в этих бумагах. Но, как и в случае с официальными данными о погибших и раненых в Жанаозене, задокументированной альтернативы, к сожалению, обнаружить не удалось. Поэтому, как говорится, чем богаты… Итак:
«Получили телесные повреждения 11З7 человек: участники беспорядков - 365; граждане, избитые на улицах, - 168; сотрудники МВД - 324, военнослужащие внутренних войск - 196; курсанты школы МВД -38; дружинники - 46.
Были сожжены 8 и повреждены 22 спецавтомобиля подразделений МВД, 89 автобусов и 33 такси. Нанесён материальный ущерб 13 общежитиям, 5 вузам, 6 предприятиям торговли, 4 административным зданиям. Общий ущерб, понесённый в результате массовых беспорядков, составил 302644 рубля.
В числе задержанных в то время органами внутренних дел участников беспорядков было: студентов - 873, молодых рабочих - 1168, служащих - 59, неработающих - 102. В их числе оказалось: 652 женщины, 44 члена КПСС, 1214 членов ВЛКСМ, 2302 (92%) казахов, З1 русский, 13 уйгуров, 10 татар, 4 киргиза» (конец цитаты).
Отдельный разговор – о жертвах. Вопреки общепринятой версии, будто в ходе беспорядков погиб один лишь 28-летний инженер телецентра, дружинник С. САВИЦКИЙ, которого, согласно справке, убил Кайрат РЫСКУЛБЕКОВ вместе с КУЗЕМБАЕВЫМ, ТАЙДЖУМАЕВЫМ и ТАШЕНОВЫМ, КГБ КазССР называет фамилии ещё двух жертв. Это 16-летний контролёр автопарка №1 А. АРИСТОВ, убитый 19 декабря в маршрутном автобусе участником беспорядков АБДЫКУЛОВЫМ, и 22-летний студент Алма-Атинского энергетического института Е. СПАТАЕВ, 18 декабря доставленный с площади в больницу, где он и скончался.
По итогам разбора полётов «осуждены 99 человек, прекращены уголовные дела на 4, направлено на принудительное лечение 2; к различным срокам лишения свободы приговорены 82 человека, в том числе 2 - к исключительной мере (позже большинство были реабилитированы. – В.Б.)».
Газетам выписали тормоза
В ходе самих декабрьских событий мы в редакции написали материалов на несколько номеров. Сам я ездил на АЗТМ, где работяги втирали мне про дружбу народов и всё такое. Но потом из ЦК Компартии Казахстана редактору «Огней Алатау» Надежде ГАРИФУЛЛИНОЙ выписали жёсткие тормоза на любую «художественную самодеятельность» в освещении беспорядков.
В результате лишь 20 декабря в нашей газете (как и в прочих) на третьей полосе появилась 60-строчная заметка ТАСС о «националистических выступлениях» в Алма-Ате. А может, оно и к лучшему: зато никто из журналистов не пострадал. В отличие от более поздних событий.
Рыскулбеков прочёл стихи и простился с родными
25 мая 1987 года Рыскулбеков, Ташенов, Кузембаев, Тайджумаев, Копесбаев предстали перед судом. Кайрату Рыскулбекову инкриминировали убийство инженера телецентра, дружинника Сергея Савицкого (у него остались двое ребятишек трех и восьми лет), а также избиение сержанта милиции АЛМАБЕКОВА.
Позже Кузембаев вспоминал, что он впервые увидел Рыскулбекова в автозаке, когда они ехали на процесс, и Кайрат рассказал, что в камере предварительного заключения его убедили «взять на себя» Савицкого, поскольку «за мента ему впаяют больший срок».
На суде несколько свидетелей опознали Кайрата как одного из активных демонстрантов, который палкой бил дружинника. Впрочем, некоторые из них путались в показаниях.
15 июня Кайрат в своём последнем слове сказал:
«Я виню себя в том, что оказался под влиянием организаторов беспорядков… Я думал, что там будет мирный митинг, не ожидал столкновений. Граждане судьи и народные заседатели, верьте моей честности, я не имею ни малейшего отношения к смерти дружинника Савицкого».
Также он прочёл свои стихи, просил прощения у родных и простился с ними.
Доступ на процесс был свободным
Трудился я в то время заместителем ответственного секретаря в «Огнях Алатау» и утром 16 июня, спустя ровно полгода после событий, пошёл на процесс, где выносили приговор Абдыкулову, Рыскулбекову, Кузембаеву, Тайджумаеву и Ташенову. Пошёл из профессионального любопытства, а не с целью сделать судебный репортаж.
По опыту декабря 1986-го я уже знал, что журналистам ничего писать не придётся: по телетайпу в редакцию поступит материал КазТАГ о суде с грифом «литерный», то есть завизированный в секторе печати отдела пропаганды ЦК и обязательный к опубликованию. А мне как раз предстояло дежурить по номеру – от составления макета до сдачи газеты в печать.
Впечатления о том суде разархивируются в моей памяти с трудом. Помню только свободный доступ на процесс и полный зал народу. Абдыкулова и Рыскулбекова приговорили к высшей мере, троих остальных – к длительным срокам.
Почти через год, 23 апреля 1988-го, постановлением Верховного Совета СССР «вышка» была заменена лишением свободы на 20 лет. Однако Рыскулбеков, бывший воин-«афганец», окончил жизнь на этапе: в камере учреждения СЕ 165/1 в Семипалатинске его нашли повешенным на майке сокамерника.
Фото: стоп-кадр из хроники о декабрьских событиях.
Продолжение следует.
Источник: книга Вадима БОРЕЙКО «Котелок».
Примечание. Книги Вадима Борейко «Котелок» и «Високосный.kz» продаются в магазинах «Меломан» и MARWIN.
