Расчет Москвы на то, что Запад начнет снижать санкционное давление, не оправдался. Без вины потерпевшей в этой ситуации оказалась наша страна
Читайте предыдущую статью Досыма САТПАЕВА «Пятерня может сжаться в кулак».
Отношения России с ЕС – на точке замерзания
Как известно, в минувшее воскресенье Ангела МЕРКЕЛЬ и ее Христианско-демократический союз пускай и с трудом, но одержали победу на федеральных выборах в бундестаг. Незадолго до этого канцлер ФРГ заявила: если обстановка на востоке Украины обострится, лидеры G7 могут снова ужесточить санкции в отношении России, которые были введены в 2014 году. В переводе с дипломатического языка это значит: даже если ситуация не обострится, прежние санкции также никто отменять не собирается. По крайней мере, пока на своем посту будет находиться Меркель.
Таким образом, все попытки Москвы повлиять на позицию европейцев по поводу снятия санкций провалились. Хотя использовались разные способы. В первую очередь - внесение раскола внутри самого ЕС за счет поддержки более или менее лояльных к России европейских игроков. Но их количество изначально было небольшим.
Также не оправдался расчет перетянуть на свою сторону Францию в случае победы на недавних президентских выборах лидера «Национального фронта» Марин ЛЕ ПЕН. Кстати, она потерпела поражение в том числе и потому, что многие французы были убеждены: за ее спиной маячит тень Кремля, который хочет видеть в Елисейском дворце французский аналог Дональда ТРАМПА. Хотя «еще не вечер», и у нее будет шанс побороться за власть на следующих выборах.
Аналогичная ситуация может сложиться и в ФРГ, где тоже значительно усилили позиции правые силы. Партия «Альтернатива для Германии», как и «Национальный фронт» во Франции, выступает за ужесточение миграционной политики, отмену санкций против России и отказ от евро. Кстати, эта партия стала третьей по размеру фракцией (13% голосов), после ХДС (32%) и СДПГ (20,5%). Но сегодня традиционный европейский дуэт «Берлин – Париж» не склонен делать поблажки Москве без видимых попыток России хотя бы сменить антизападную риторику. Но это вряд ли возможно: ведь и Кремль уже начал подготовку к президентским выборам в 2018 году. А мобилизация населения на поиск внутренних и внешних врагов будет лежать в основе программ провластных кандидатов, а также самого Владимира ПУТИНА, чьи рейтинги благодаря этому до сих пор высоки.
То есть, с политической точки зрения, санкции и давление Запада дают Кремлю неплохие козыри, чтобы рассчитывать на общественную поддержку, замешанную на ура-патриотизме.
Как Трамп обманул надежды Кремля
Свою «свинью» подложил Кремлю и Дональд Трамп, на которого Россия после президентских выборов в США делала серьезную ставку, рассчитывая на улучшение двусторонних отношений и отмену санкций.
В конце прошлого года спикер Государственной Думы РФ Вячеслав ВОЛОДИН говорил, что после победы Трампа Россия хочет наладить конструктивный диалог с Америкой. Тогда российских политиков явно воодушевляли слова Трампа, сказанные еще в апреле 2016-го: «Я верю в то, что снижение напряженности и улучшение отношений с Россией – да, с позиции силы – возможно. Здравый смысл подсказывает, что нынешний период вражды должен закончиться».
Но 2 августа 2017 года президент США, под давлением Конгресса и в первую очередь самих же республиканцев, подписал закон о новых ограничительных мерах в отношении России. Хотя здесь, возможно, не последнюю роль сыграли и личные мотивы самого Трампа. Он всеми силами старается избавиться от образа «ставленника Кремля», который стал активно раскручиваться его противниками сразу после выборов.
Более того, глава Американской торговой палаты в России Алексис РОДЗЯНКО на днях заявил, что санкции США против России будут действовать даже дольше срока полномочий нынешнего президента. По его мнению, они, вероятно, останутся в силе при следующих двух-трех хозяевах Белого дома. В то же время, по словам г-на Родзянко, после введения новых санкций мало что изменилось, помимо ограничений в сроках предоставления финансирования для банков и энергетических компаний. То есть хуже не стало, но и улучшений не предвидится.
По этому поводу еще в 2015 году горько пошутил российский предприниматель Василий МЕЛЬНИЧЕНКО: «Не страшно то, что страна наша в заднице, страшно то, что она начала там обустраиваться».
В одной лодке с Россией
Казахстану, конечно, выгодно прекращение торговых войн России и Запада: от них страдает и наша экономика. Тем более что из-за нашего членства в ЕАЭС мы оказались с Россией в одной лодке, хотя нередко гребем в разные стороны.
В выступлениях главы Казахстана часто звучит критика в адрес «войны санкций», которая вредит не только сторонам конфликта, но и другим участникам ЕАЭС. Поэтому в Астане снова задумались о финансово-экономических последствиях для республики, после того как Трамп подписал закон о новых антироссийских ограничительных мерах. Недавно президент Нурсултан НАЗАРБАЕВ упомянул о рисках для казахстанской экономики в связи с ужесточением западных санкций в отношении России. А министр национальной экономики Тимур СУЛЕЙМЕНОВ заявил, что в долгосрочном периоде эти санкции будут влиять на экономику России, поэтому Казахстану как участнику ЕАЭС надо быть готовым к любым неприятным сюрпризам. В частности, любое снижение курса рубля может оказать давление и на тенге, как это уже не раз было.
Но один из главных вирусов, который изначально поразил ЕАЭС, - это взаимное недоверие. И болезнь усилилась именно после 2014 года, когда бомбу под интеграционный проект подложила Россия. Своей непредсказуемой внешней политикой она спровоцировала «эффект домино» - от торговых войн до взаимных санкций. Причем европейские санкции против России бьют по Казахстану больнее, чем американские. По данным аналитической службы Energyprom.kz, 38% внешнего товарооборота нашей страны ориентированы именно на страны ЕС. А 73% всей казахстанской нефти экспортируется в пять европейских стран - Италию, Нидерланды, Францию, Швейцарию и Испанию.
К тому же из-за «войны санкций» сохраняются транспортные и таможенные проблемы с перемещением запрещенных в России европейских товаров в любом направлении, в том числе в Казахстан.
Своя игра Китая
Возможно, именно поэтому Астана в последние годы диверсифицирует свои экономические приоритеты, усилив взаимодействие с Китаем, который как партнер более предсказуем, хотя и рисков от этого сотрудничества немало. При этом пока непонятно, испытывает ли Пекин доверие к России как к торговому партнеру: свои геополитические игры Кремль часто ведет без увязки с экономической целесообразностью. А экономический прагматизм сейчас у Китая в почете. И для него рынки США и ЕС, несмотря на политические разногласия, являются приоритетными. А для выхода на европейский рынок КНР использует транзитные возможности стран Центральной Азии и, в первую очередь, Казахстана.
Определенное недоверие Китая к России видно хотя бы по тому, что Пекин не кладет все яйца в одну корзину. Ведь кроме северного транспортного коридора в рамках проекта «Экономический пояс Шелкового пути», который идет по маршруту Китай - Центральная Азия - Россия – Европа, у Поднебесной на всякий случай есть альтернативный маршрут в обход России: Китай - Центральная и Западная Азия - Персидский залив и Средиземное море.
Как излечиться от «ресурсного проклятия»
Если уж «географическая судьба» загнала нас жить между российским медведем и китайским драконом, то экономический рост в этих странах для Астаны, конечно, выгоднее, чем любая стагнация, которая прямо или косвенно начинает бить по экономике Казахстана.
До недавнего подъема цен на нефть в России в ходу были призывы «затянуть пояса». А еще раньше - обещания скорого реванша, когда, по задумке Кремля, к ним с извинениями придут европейцы. Ведь, если верить российской пропаганде, от экономических санкций они страдают больше, чем россияне. Возможно, так оно и есть. Но никто с извинениями не пришел, и война санкций переросла в экономическую «окопную войну», которая может тянуться сколь угодно долго.
Опыт других стран показывает, что санкции - палка о двух концах. С одной стороны - больно бьет. С другой, если посадить ее в плодородную почву, то даже из палки может вырасти дерево.
Наглядным примером является Иран, где долгий период экономической изоляции принес и свои экономические плюсы. Речь идет о мощном развитии импортозамещения: от производства продукции легкой и пищевой промышленности до автомобилей. В отличие от других нефтедобывающих стран Персидского залива, Иран из-за санкций перестал страдать «проклятием ресурсов». Не потому, что они кончились, а благодаря внешнему эмбарго на их продажу. В результате пришлось перестроить всю иранскую экономику, которая должна была демонстрировать большую производительность труда при меньших затратах.
И для Казахстана такой сценарий в условиях изоляции России был бы наиболее выгодным, так как у нас на официальном уровне ставятся примерно те же цели, что и в Иране.
Сырьевые близнецы на игле
Правда, в России уже звучат бравурные рапорты о том, что экономика выдержала санкции и даже демонстрирует в этом году небольшой рост. Но это произошло только за счет незначительного скачка нефтяных цен.
Аналогичная ситуация и в Казахстане. Недавно международное рейтинговое агентство S&P подтвердило кредитный рейтинг Казахстана на уровне «ВВВ-/А-3» с улучшением прогноза с «негативного» на «стабильный». И одной из причин улучшения рейтинга назывался устойчивый приток прямых иностранных инвестиций в экономику с 2016 года. Но опять же, скорее всего, в нефтегазовый сектор страны.
Кстати, другое рейтинговое агентство Moody’s также улучшило прогноз Казахстана с «негативного» на «стабильный» и подтвердило суверенный рейтинг республики на уровне «Baa3». Что касается возможного экономического роста в республике на уровне 3% в течение 2017−2020 гг., то, по мнению Moody’s, это произойдет, в том числе, за счет увеличения добычи нефти на месторождении «Кашаган».
Более того, рост экономики будет поддерживаться не только государственными инвестициями, но и увеличением экспорта по мере повышения объемов добычи нефти и подъема цен на сырье. В любом случае зависимость Казахстана и России от «сырьевой иглы» говорит о том, что в этих странах пока не видно, чтобы на смену «сырьевому менталитету» пришел не бумажный, а реальный и необратимый экономический модернизационный тренд.
Фото: vesti.ru.
