Слабым местом интеграционного союза является то, что политической конъюнктуры здесь больше, чем экономического реализма
* Катимся по наклонной
* Батька опять недоволен
* Кыргызское разочарование
* Кто на новенького?
Недавно прошедший саммит ЕАЭС в Санкт-Петербурге стал яркой иллюстрацией очередного неудачного года в деятельности этой интеграционной структуры, где список взаимных обвинений не меняется из года в год.
Катимся по наклонной
Снижение товарооборота между государствами-участниками ЕАЭС продолжается уже не первый год. Согласно данным finprom.kz, по итогам 10 месяцев текущего года товарооборот Казахстана со странами ЕАЭС сократился на 20% по сравнению с прошлым годом и составил менее $11 млрд. Как отмечается, это минимальный объем торговли Казахстана в рамках ЕАЭС не только с начала его функционирования, но и с момента создания Таможенного союза. А по данным Комитета статистики Министерства национальной экономики РК, товарооборот Казахстана со странами ЕАЭС за 9 месяцев 2016 года упал еще больше - почти на 26,4%.
При этом объем нашего экспорта (в основном сырье) падает быстрее, чем импорт в Казахстан из других стран ЕАЭС. Руководитель Центра интеграционных исследований ЕАБР Евгений ВИНОКУРОВ связывает это с тем, что Казахстан был и остался «сырьевым придатком», хотя, по его мнению, реально нарастить можно только несырьевой экспорт, который у нас ограничен. Но даже тот экспорт, что есть, до сих пор встречает кучу препятствий на свое пути в виде нетарифных методов регулирования со стороны той же России.
До сих пор слабым местом ЕАЭС является то, что политической конъюнктуры здесь все еще больше, чем экономического реализма. Вокруг этого объединения постоянно идут разные политические игры. Например, в этом году Армения, один из новичков ЕАЭС, даже обвинила нашу республику в том, что, отказавшись от участия в саммите премьер-министров стран-членов ЕАЭС в Ереване во время очередного разгара конфликта в Нагорном Карабахе, Астана тем самым поддержала Азербайджан и, следовательно, «подорвала репутацию организации». Кстати, центр интеграционных исследований Евразийского банка развития и агентство «Евразийский монитор», представив очередное ежегодное исследование общественного мнения в странах постсоветского пространства, уже выявили снижение числа сторонников ЕАЭС в той же Армении до 46%, объясняя этот факт тем, что армяне не удовлетворены позицией союзников по Нагорному Карабаху и конфликту с Азербайджаном.
Довольно странное обвинение, учитывая, что сам факт участия Казахстана в ЕАЭС отнюдь не отменяет наше суверенное право самим определять свои внешнеполитические приоритеты.
А репутация ЕАЭС подорвана уже давно и не действиями Казахстана, а геополитическими играми той же России, которая часто ставила своих партнеров по интеграционному проекту перед фактом уже принятых решений, последствия которых, прямо или косвенно, били по экономическим и политическим интересам других участников Евразийского экономического союза.
Батька опять недоволен
Несмотря на то, что Таможенный кодекс, который должен вступить в силу с 1 июля 2017 года, подписали все участники саммита в Санкт-Петербурге, а отсутствовавший президент Белоруссии готов сделать это позже, возникало ощущение, что гости собрались не на свадьбу, а на поминки. Кстати, отсутствие президента Белоруссии Александра ЛУКАШЕНКО на евразийской встрече и медлительность Кыргызстана в подписании Таможенного кодекса снова указали на те «скелеты», которые постоянно вываливаются из шкафа ЕАЭС с момента его появления. При этом самый главный скелет – взаимное недоверие. И данная проблема, гремя костями, перейдет в следующий год.
Например, в начале декабря в Минске на совещании по проекту договора о Таможенном кодексе ЕАЭС Александр Лукашенко в очередной раз поднял вопрос о смысле существования Евразийского союза, где постоянно возникают взаимные претензии. Более того, по его мнению, к обсуждению Таможенного кодекса следует даже привлекать оппозицию, которая критически относится к ЕАЭС. Конечно, все это смахивает на политический спектакль, поскольку в Белоруссии, как и в Казахстане, политически оформленной оппозиции практически не осталась. Но правильной является сама постановка вопроса о необходимости расширять круг экспертов, участвующих в разработке документов в рамках ЕЭАС, чтобы «мечтателей» всегда могли уравновесить реалисты.
В мае текущего года, на заседании Высшего Евразийского экономического совета в Астане президент Белоруссии также заявил, что равные экономические условия для государств-участников ЕАЭС и безбарьерная среда до сих пор не созданы, а после подписания договора внутренний торговый оборот только падает. «В 2012-2013 годах он был на уровне $65 млрд. В 2015 году - всего $45 млрд. Видимо, не все позиции договора соответствуют современной ситуации в экономике и нашим ожиданиям», - отметил А. Лукашенко.
Кроме того, по его мнению, не была реализована инициатива о выработке механизма функционирования ЕАЭС в условиях применения одним из государств-членов односторонних мер защиты рынка в отношении третьих стран. Здесь был очередной камень в огород России, чья война торговых санкций с Западом бумерангом бьет по ее партнерам из ЕАЭС, которых Москва продолжает обвинять в контрабанде и реэкспорте запрещенных товаров. Незадолго до евразийской встречи в Санкт-Петербурге президент Белоруссии на совещании с членами своего правительства снова выступил с критикой в адрес российских контролирующих органов, которые обвиняли белорусскую сторону в контрабанде продовольствия и конфискации российских грузов.
При этом если Минск демонстрирует такое недоверие довольно долго, то Кыргызстан, вошедший в данное региональное объединение чуть больше года назад, также уже не скрывает своего разочарования.
Кыргызское разочарование
На прошедшем саммите в Санкт-Петербурге президент Кыргызстана Алмазбек АТАМБАЕВ дипломатично заявил, что негативные моменты «временами превалируют» в сотрудничестве стран ЕАЭС и что это плохо сказывается на интеграции республики. И если Минск во многих проблемах функционирования ЕАЭС винит Москву, то Кыргызстан все больше пускал стрелы в сторону соседнего Казахстана, обвиняя его в сохранении жесткого фитосанитарного и ветеринарного контроля на границе, или намекая на то, что Бишкек так и не дождался обещанных Астаной (еще в 2014 году) $100 млн долларов для выполнения мероприятий дорожной карты по вхождению Кыргызстана в ЕАЭС.
Еще в марте текущего года вице-премьер Кыргызстана Олег ПАНКРАТОВ заявил, что Казахстан пытается не допустить выход Кыргызстана на рынок России, создавая разные препятствия.
По мнению бывшего депутата кыргызского Жогорку кенеша Равшана ЖЭЭНБЕКОВА, Кыргызстан в составе ЕАЭС позиционируется как маленькое, бедное государство, поэтому остальные страны делают, что хотят, особенно в экономике. Причину проблем он также видит в том, что «…вокруг лидеров авторитарных стран группируются олигархи, многочисленные финансовые группы, которые обладают большими возможностями затормозить вопросы, соответствующие интересам Кыргызстана».
Интересно, что о российском бизнес лобби аффилированном с государственными структурами, якобы строящими козни Белоруссии в рамках ЕАЭС, также говорил А. Лукашенко.
Премьер-министр Кыргызстана Сооронбай ЖЭЭНБЕКОВ на минском саммите Евразийского межправительственного совета был более сдержан, заявив: «Евразийский экономический союз не может полноценно функционировать и расширяться, пока сохраняются внутренние барьеры. До того момента, как Евразийский экономический союз предоставит преференциальный режим торговли третьим странам, необходимо устранить все барьеры внутри союза для обеспечения полного свободного перемещения товаров стран ЕАЭС».
При этом многие кыргызские политики уверены, что если бы Кыргызстан взаимодействовал с тем же Казахстаном по правилам ВТО, то получил бы ряд преимуществ. Единственным плюсом от вступления Кыргызстана в ЕАЭС является подключение к единому рынку труда, в рамках которого кыргызские трудовые мигранты получили больше прав и социальных гарантий при устройстве на работу в других странах-участницах ЕАЭС.
В свою очередь Россия до сих пор подозревает Кыргызстан в увеличении китайской контрабанды через казахстанско-кыргызскую границу. Как отмечали эксперты, вопросы вызывали большие расхождения в статистических данных. Если, например, по данным китайской стороны, с января по август 2016 года торговый оборот между Кыргызстаном и Китаем составил около $3 млрд долларов. То, согласно кыргызским данным, с начала текущего года по июль такой оборот составлял $824 млн долларов.
Разница в цифрах большая. Но любое подозрение в контрабанде говорит о признании наличия проблем с коррупцией на таможне. И эта проблема общая для всех. Белых и пушистых здесь нет.
Например, в октябре текущего в рамках XIII Форума межрегионального сотрудничества Казахстана и России казахстанские перевозчики рассказали о коррупции в таможенных органах северного соседа. По словам генерального секретаря Союза международных автомобильных перевозчиков Казахстана Теодора КАПЛАНА, казахстанские перевозчики вынуждены проходить необоснованно долгие процедуры досмотра при осуществлении транзитных перевозок через Россию из Европейского союза в Казахстан. Естественно, что процесс значительно ускоряется после «рахмета» российским таможенникам.
Как отмечает председатель Торгово-промышленной палаты Кыргызстана Марат ШАРШЕКЕЕВ, компании, занимающиеся трансграничными грузовыми перевозками, за последний год столкнулись со значительным ростом числа нарушений со стороны таможни. Конечно, кто-то воспринимает принятие нового Таможенного кодекса как панацею, которая должна навести здесь порядок. Но все зависит от того, чей голос при разработке этого кодекса звучал громче: чиновников или бизнесменов. Как показывает практика, первым надо только отчитаться, а вторым придется по нему работать.
Кто на новенького?
Возникшие проблемы в рамках ЕАЭС, куцые результаты от деятельности этой региональной организации, а также трения с Москвой охладили пыл вступления в ЕАЭС даже у Таджикистана, чья экономика в ЦА крепче всего привязана к России как с точки зрения импорта товаров, так и наличия большой армии трудовых мигрантов на российском рынке труда. Ожидалось, что до конца года Таджикистан подаст заявку на вступление в Евразийский экономический союз. Но Душанбе решил отложить решение. Возможно, это является результатом деятельности специальной рабочей группы, созданной таджикскими власти для изучения опыта нахождения Кыргызстана и Армении в ЕАЭС, и анализа всех полученных ими плюсов и минусов от членства в этой интеграционной структуре. Судя по всему, количество минусов явно перевесило все обещанные плюсы.
Конечно, с одной стороны, в случае своего вступления в ЕАЭС Таджикистан может решить проблему своей нелегальной трудовой миграции в России и Казахстане, так как таджикским мигрантам уже сложнее конкурировать с кыргызами или армянами, имеющих сейчас больше преимуществ при приеме на работу как граждане стран-участниц Евразийского союза. С другой стороны, Таджикистан опасается, что в случае вхождения в ЕАЭС, республика может потерять часть своего экономического суверенитета. Это чем-то напоминает позицию Узбекистана.
На этом фоне больше желания войти в ЕАЭС, возможно, будет демонстрировать только Молдавия, где недавно избранный президент Игорь ДОДОН уже заявил о необходимости отмены соглашения об ассоциации Молдавии с Европейским союзом и проведении референдума о вступлении в Евразийский экономический союз. Хотя дальнейшее количественное расширение и так неэффективного ЕАЭС, тем более за счет еще одного экономического аутсайдера, лишь ускорит траекторию экономического падения этой организации.
Иллюстрация: vestikavkaza.ru
