Почему казахстанцы поджигают себя в публичных местах
На этой неделе дело главного редактора газеты Central Asia Monitor и директора сайта Radiotochka.kz Бигельды ГАБДУЛЛИНА было передано в суд. Как известно, Габдуллина обвиняют в шантаже и вымогательстве.
Пресс-служба Национального бюро по противодействию коррупции утверждает, что этот работник средств массовой информации писал разоблачительные материалы и угрожал написать еще больше, если не получит деньги, в частности, государственный заказ на цели пропаганды.
По ходу следствия страну покинул главный редактор Radiotochka.kz Бекжан ИДРИСОВ, который проходил по этому делу в качестве свидетеля. На странице в Facebook Идрисов сообщил, что следователи якобы склоняли его дать показания против Габдуллина, угрожая в противном случае отправить его вслед за своим начальником.
Если рассматривать дело Габдуллина с моральной точки зрения, даже если суд признает его виновным, то журналиста нужно оправдать.
И вот почему.
Давайте вспомним, как складывались отношения с иностранными инвесторами. Как только возникала необходимость достижения взаимопонимания с какой-нибудь крупной нефтедобывающей компанией, резко возбуждались государственные экологические службы. Возникали многомиллиардные иски, так как отходы от добычи природных ископаемых – сера ли, попутные газы ли, другая какая отрава – нанесли непоправимый вред природе, который срочно нужно возместить. Пока дело рассматривалось в суде, правительство и инвестор достигали нужного соглашения. После этого либо иски отзывались, либо суммы сдувались до символических значений.
Стоит ли говорить, что ущерб природе никуда не делся, а люди как травились отходами, так и продолжают это делать. Заодно массово погибают тюлени, сайгаки и другая живность, хотя никакой прямой связи между загрязнением окружающей среды и гибелью животных как бы не существует, по крайней мере, официально.
Когда такое поведение допустимо по отношению к крупным инвесторам, то подсознательно его копируют все остальные госорганы и граждане.
Всякий раз, когда государство в лице отдельных его представителей вдруг решает улучшить жизнь подотчетного населения, либо пополнить бюджет новыми штрафами, это происходит по следующей схеме.
Сначала издается постановление: всем поменять вывески, кассовые аппараты, удостоверения старого образца заменить на новые, выбросить старые домовые книги, потому что изменилась форма отчетности, заменить электросчетчики, провести поверку приборов учета. Нет такого уголка в частной жизни граждан, который не хотели бы усовершенствовать начальники.
Что характерно, повышение качества жизни производится преимущественно за счет жителей страны. А чтобы консервативное население не сопротивлялось, изменения подкрепляются штрафами.
И только самые продвинутые товарищи понимают необходимость перемен. Кто-то из приближенных к начальству купил по случаю какое-то оборудование, а чтобы оно не простаивало, нужно создать массовый спрос. И вот уже пенсионеры занимают очередь, чтобы поменять старую форму на новую, автовладельцы интересуются, где купить наклейку в виде буквы «Ш» для машины с шипованными колесами, мелкий бизнес лихорадочно меняет новые кассовые аппараты на новейшие, кто-то меняет вывески, потому что акимат придумал новые нормативы наружной рекламы. Список можно продолжать до бесконечности.
Инновационное решение регистрировать всех по месту проживания имеет целью выявить лиц, причастных к террористической деятельности.
В наших условиях эта новация станет внебюджетным способом материального поощрения сотрудников госаппарата, для которых регистрация станет хорошим источником доходов. Можно даже точно сказать, что за 10 процентов от суммы штрафа практически любой участковый закроет глаза на нелегалов, проживающих без регистрации.
Если кому-то обязательная регистрация и усложнит жизнь, то террористы в этом списке будут последними.
Но слово сказано, и население в очередной раз будет послушно платить – за регистрацию, за неимение регистрации, решать вопросы со штрафами и т. д.
Мы уже описывали два совсем свежих диких случая бюрократического произвола.
В первом казахстанец три года, не подозревая, жил без гражданства, потому что его сын стал гражданином России, а наши бюрократы лишили казахстанского паспорта отца, носящего ту же фамилию.
Во втором случае добропорядочный врач, достойный член общества, с удивлением обнаружил, что у него имеется судимость.
Можно как угодно красиво объяснять деятельность госорганов необходимостью изменить жизнь к лучшему, но поскольку все в конечном итоге сводится к изъятию денег у населения под видом продажи очередной справки, лицензии, формы номер такой-то и прочих бумажек, то все это есть ничто иное, как скрытый шантаж с последующим вымогательством.
Эффективность шантажа быстро освоили уголовники. Отбывающие наказание в колониях и тюрьмах представители криминального сообщества звонят под утро людям и сообщают, что есть проблема с сыном, который якобы попался с наркотиками или совершил какое-то правонарушение, за которое можно пойти под суд. Приученные к шантажу и вымогательству граждане охотно переводят деньги шантажистам за мнимое прекращение уголовного дела в отношении близкого человека, а мысль, что можно позвонить сыну, племяннику или внуку и проверить информацию, вообще не приходит в голову.
Поскольку у граждан рычагов давления не так много, как у чиновников, то многим остается только угрожать причинением вреда себе и своим близким. Одно время популярным способом противодействия ипотечников и заемщиков судебным исполнителям был бензин. Люди, чтобы не платить долги, не просто угрожали самосожжением, но и реально превращали себя в живые факелы.
Тревожная тенденция в том, что иногда людям ничего и не остается, как поджечь себя, чтобы правоохранительные органы обратили внимание на несправедливость уголовных дел и судебных решений.
То есть кроме шантажа самоубийством других способов добиться правды люди не находят, что в самом деле ужасно.
Студенты, врачи, учителя и прочие зависимые бюджетники по первому свистку сбиваются в массовку и изображают ликующую общественность, подписываются на казенные издания, в общем, всеми силами претворяют в жизнь установки партии и правительства.
Практически каждый крупный чиновник понимает, что за ним могут прийти в любую минуту – в биографии всегда найдется повод, достойный уголовного дела. Не случайно же никто не поднимает вопрос об обязательном декларировании государственными служащими не только доходов, а еще и расходов, с публикацией в открытом доступе.
Все знают, что зарплата государственного служащего и его расходы живут на разных планетах. Но узнаем мы об этом только при возбуждении уголовного дела о коррупции, когда чиновник по той или иной причине становится неугоден начальству. При помощи этого нехитрого приема управленческий аппарат находится на коротком поводке и в готовности исполнить любое пожелание начальства.
Почему, вы думаете, изымают смартфоны при входе в государственные учреждения? Среди множества версий я бы выделил одну: ушлые взяткодатели приловчились записывать свои переговоры с чиновниками, чтобы в случае нарушения коррупционных обязательств шантажировать сливом записи в социальных сетях.
Обмен уголовного наказания на деятельное раскаяние помогает следствию закрыть все нестыковки в деле. И здесь мы видим шантаж, но уже в его очень грубом виде. А когда шантаж не помогает, человек начинает упираться, всегда найдется персонаж, готовый убедить обвиняемых признать свои ошибки и получить более легкое наказание.
То есть вся наша система взаимоотношений построена на взаимном шантаже и вымогательстве – денег, должностей, уступок, лояльности и даже интимной близости от хорошеньких сотрудниц.
Бигельды Габдуллин хотя бы публиковал разоблачительные материалы, заставляя чиновников нервничать. В скобках замечу: если у чиновников все в порядке, чего им бояться разоблачений? И уж тем более, если их оклеветали, почему они не обратились в суд?
Получается каламбур: под статью о вымогательстве и шантаже теперь можно подвести любую критическую статью.
Но даже если все то, что Габдуллину инкриминируют – правда, можно ли его судить за верность базовым принципам общественной морали?
А мораль эта формулируется очень просто.
В бессмертной комедии Леонида ГАЙДАЯ «Бриллиантовая рука» управдом поручает распространить лотерейные билеты среди жильцов. Когда ее спрашивают, что делать, если люди откажутся, героиня Нонны МОРДЮКОВОЙ изрекает гениальную фразу: «Не будут брать – отключим газ».
