В ходе судебного заседания всплыла фальшивка
Всего за три дня рассмотрения в Кордайском районном суде Жамбылской области уголовного дела по факту взрыва на пункте утилизации боеприпасов близь станции Отар вскрылись новые и крайне интересные факты. Почему-то эти факты прошли мимо внимания следствия, длившегося целый год.
Так, например, в акте приема в эксплуатацию так называемого модуля механического распатронирования боеприпасов упоминается утилизация артиллерийских снарядов калибром 115 миллиметров. Нонсенс в том, что документ датирован 20 марта 2012 года, а боеприпасы такого калибра поступили на пункт утилизации в Отаре только в июне того года. Это неоспоримое доказательство того, что упомянутый документ состряпали задним числом. Проще говоря, он фиктивный. А между тем, именно на его подлинности изначально базировалось расследование, выстраивая обвинение против ряда сотрудников предприятия «Казахвзрывпром», контролируемого Министерством обороны. Почему следственная группа во главе с именитым начальником управления Главной военной прокуратуры полковником юстиции Гаши МАШАНЛО не уделила или не захотела уделять внимание этому важному обстоятельству – судить не беремся. Но в итоге получается, что из-за этого целый год работы следователей пошел псу под хвост. Хоть бери да прямо сейчас отправляй дело на доследование.
Но ведь это только цветочки!
Возьмем целый букет технических нарушений, с которыми велась работа на таком взрывоопасном предприятии, как 
«Казахвзрывпром». Про то, что боеприпасы разделывались рядовыми работниками этого предприятия кустарным способом – сайт Ratel.kz уже писал. Про то, что сплошь и рядом не соблюдалась техника безопасности, а помещения, где из снарядов производилась выемка порохов, были облицованы пожароопасными материалами и не имели принудительной воздушной вентиляции – об этом тоже нами было уже говорено. Вот следствие и должно было досконально разобраться, почему на государственном предприятии «Казахвзрывпром» так все бездарно было организовано. Однако полицейские и прокурорские следователи ограничились лишь общей констатацией фактов, не задаваясь целью найти первопричину этого бардака. А она была на поверхности: для того, чтобы сделать утилизацию старых боеприпасов более безопасным занятием, из бюджета выделили очень немаленькие средства на приобретение нового иностранного оборудования. Но купили, как часто у нас бывает, не то, не у тех и не по той цене, по которой стоило это делать. Минобороновское госпредприятие «Казахвзрывпром» в лице его руководителей, которые по какому-то странному совпадению друг другу приходились не только земляками, но еще и родственниками, свой выбор остановило на довольно старом польском оборудовании. И купили его полулегально. А на нем, как оказалось, можно было работать лишь с очень незначительным количеством боеприпасов, хранящихся на армейских складах в Казахстане. Утилизировать же основную массу снарядов – по-прежнему приходилось по старинке, вручную.
Но даже в этом случае можно было бы избежать трагедии. Для этого всего лишь требовалось после извлечения на старом станке еще советских времен так называемого баллистического наконечника оставшуюся гильзу с порохом перевезти в польский модуль, где имелись и воздушная вытяжка, и бронированные камеры для работы с боеприпасами. Но, видимо, решили сэкономить. Ведь транспортировка гильз с порохом внутри на несколько десятков метров по территории пункта утилизации потребовала бы ресурсов - людских, финансовых, дополнительного рабочего времени. А, как мы уже отмечали ранее, руководители «Казахвзрывпрома» смотрели на утилизацию боеприпасов исключительно как на доходный бизнес, стараясь свести к минимуму затраты и максимально поднять выгоду.
Целый ряд сотрудников, в том числе и из числа пострадавших, дали показания, что работать их заставляли буквально на износ.
В частности, Алия АЛДАБЕРГЕНОВА, работавшая в филиале «Казахвзрывпрома» в Отаре фельдшером и потерявшая во время взрыва работавшего там же сына, сообщила буквально следующее: «Руководство заставляло работать сверх нормы. Были случаи, когда заставляли работать до полуночи. Режим работы жесткий, в погоне за выполнением плана давали всего 30 минут на обед, 10 минут на перекур, пренебрегая всеми нормами безопасности. Кто возмущался тяжелыми условиями труда – они увольняли…»
Эти слова подтвердил и допрошенный в качестве потерпевшего супруг погибшей при взрыве работницы «Казахвзрывпрома» Жазиры ЕСЕНБАЕВОЙ. Он рассказал, что еще до взрыва его жена жаловалась, что создаются жесткие, ненормированные условия труда и заставляют работать сверх положенного…
Надо быть очень наивным человеком, чтобы всерьез полагать, что все эти усилия в борьбе за прибыль руководством «Казахвзрывпрома» прилагались исключительно в интересах государства и его казны. В одной из прежних своих публикаций мы уже делали подсчет, какая маржа должна была уходить на сторону от реализации по дешевке сотен тысяч бронебойных наконечников из редких и ценных металлов, сотен тысяч латунных гильз, нескольких тонн взрывчатки, которых потом вдруг не досчитывались ревизоры…
Суммы получались аховые!
И тут опять назревает серия вопросов к следственной группе полковника юстиции Гаши Машанло. Почему этими подсчетами пришлось заниматься нам, журналистам, а не следственным органам, которые вообще-то принято считать компетентными? Почему никакого внимания не было уделено тому, что за оборудование была закуплено «Казахвзрывпромом» в Польше и почему его не использовали, работая по старинке? Кто получал главные дивиденды от продажи компонентов боеприпасов после их утилизации и насколько соответствовала цена их реализации рыночным ценам?
Очевидно, что именно в ответах на эти вопросы кроется объяснение причин взрыва и гибели людей в Отаре. Ведь понятно, что только в погоне за теневой сверхприбылью могла быть допущена такая спешка и небрежность при работе с боеприпасами, игнорирование техники безопасности, экономия любых ресурсов даже на мелочах…
Следственные органы этими вопросами задаваться не стали и расследование пустили по другому пути. Либо эти органы были не слишком компетентные, либо их кто-то специально сориентировал – куда соваться можно, а куда не нужно. Но теперь все это неминуемо будет вскрываться на суде.
И еще один важный момент.
Расследование причин взрыва в Отаре сразу же встало на ту твердую позицию, что ни руководство АО «Казахвзрывпром» в лице председателя его правления Армана РАМАЗАНОВА, ни верхушка Министерства обороны Казахстана в лице прежнего министра Адильбека ДЖАКСЫБЕКОВА и нынешнего главы этого ведомства Серика АХМЕТОВА совсем не в курсе бардака, творящегося на пунктах утилизации боеприпасов.
Мы же беремся утверждать, что это совсем не так. Все они были курсе. Так, еще за год до взрыва в Отаре, 28 мая 2012 года, руководитель АО «Казахвзрывпром» Арман Рамазанов обратился с письмом на имя тогдашнего замминистра обороны генерал-майора Талгата ЖАНЖУМЕНОВА с просьбой разрешить использовать при утилизации боеприпасов не только польские модули, но и оборудование старого, еще советского, образца. Нет сомнений, что такое разрешение генерал Жанжуменов не рискнул бы дать без ведома своего шефа – министра обороны Джаксыбекова. Не то ведомство, чтобы кто-либо рискнул своевольничать!
Но после унесшей человеческие жизни трагедии в Отаре Арман Рамазанов следствию заявил, будто не знал, что это оборудование используется. Тем самым пытаясь спасти не только себя, но и свое начальство и покровителей.
С пересевшим на смену Адильбеку Джаксыбекову в кресло министра обороны Сериком Ахметовым сегодня все обстоит еще более серьезно и конкретно. Во-первых, он не рискнул зачистить АО «Казахвзрывпром» от случайных людей из команды своего предшественника, а значит, принял часть его ответственности на себя. А во-вторых, уже при нем случилась новая трагедия с человеческими жертвами – на этот раз взорвался пункт утилизации в Арыси. Причем это произошло буквально через несколько дней после контрольной поездки Серика Ахметова на объект, где ему устроили показуху, продемонстрировав, как прекрасно работает польское оборудование. Он довольный уехал и… хваленое оборудование тут же взлетело на воздух, унеся еще две жизни рядовых сотрудников.
К слову, поразительную непотопляемость нынешнего руководства «Казахвзрывпрома» злые языки связывают с влиянием на ситуацию бывшего министра обороны, а ныне секретаря совета безопасности Адильбека Джаксыбекова. Мы, конечно, слухам не верим и далеки от мысли, что столь уважаемый государственный деятель мог войти в долю от теневого бизнеса на боеприпасах. Он – не мог!
Но когда на пунктах утилизации боеприпасов с регулярностью раз в год в клочья рвет и живьем сжигает людей, а всю ответственность за это каждый раз перекладывают на плечи рядовых исполнителей и тех, кто пытался хоть как-то это предотвратить, трудно найти этому другое объяснение.
