Когда в отношения между заемщиком и банком встревают посторонние лица, дающие заманчивые обещания, ни к чему хорошему это не приводит
24 мая 2011 года в Павлодаре во время выселения из квартиры, проданной банком за долги, спрыгнул с крыши десятиэтажного дома Марат НУРКЕНОВ. Этой трагедии предшествовала бурная деятельность общественной организации "Оставим народу жилье". Активные тетеньки под предводительством жительницы Павлодара Елены СЕМЕНОВОЙ тогда объявили себя народными заступниками, которые сожгут себя, но не дадут лишать ипотечников, попавших в трудную ситуацию, их жилья. Одной из самых опекаемых общественниками семей стали Нуркеновы.
- Семья Нуркеновых из 15 человек, в которой семь несовершеннолетних детей, брала квартиру в ипотеку. До того как жилье было выставлено на торги, они задержали оплату только 600 тысяч тенге, - рассказывала Семенова за неделю до трагедии во время схода, устроенного общественниками у стен областного акимата. - Потом бизнес снова пошел в гору, мы просили банк раскидать эти деньги на оставшийся срок и поставить Нуркеновых в график погашения. Вместо этого их четырехкомнатную квартиру продали за 3,6 млн тенге, тогда как на рынке она стоит минимум 9 млн.
На самом деле квартиру, поставленную в залог, Нуркеновы получили еще в советские времена. А кредит в 3 миллиона 600 тысяч тенге они взяли по просьбе своего свата, решившего отгрохать у себя (не у Нуркеновых) дома шикарный ремонт. Сват этот написал расписку с обязательством гасить кредит, но через три месяца исчез. Детей сожительницы одного из братьев Нуркеновых в квартиру срочно переселили незадолго до выселения. Активистки ОНЖ это прекрасно знали, но журналистам не говорили. Нуркеновым Семенова внушила – с таким количеством малышни никто их не выселит, поэтому ни на какие переговоры с банком идти не стоит.
Позже, давая официальный комментарий по этому поводу, президент БТА Ипотека Сагындык КУСАИНОВ сообщил, что банк готов был предоставить Нуркеновым отсрочку, для чего заемщикам было предложено, как того требует закон, собрать документы, подтверждающие, что их финансовое положение ухудшилось.
"Отсрочка платежа ввиду тяжелого погашения кредита для нас обычная процедура. Если бы г-н Нуркенов пришел бы в банк с такой просьбой, он вполне мог на нее рассчитывать. Но он почему-то передоверил это право руководителю павлодарского филиала ОНЖ г-же Семеновой. Когда она обратилась к нам по всей форме, в январе 2010 года мы ответили, что предоставим ему отсрочку после того, как он, как того требует закон, соберет документы, подтверждающие, что его финансовое положение ухудшилось. Но ни документов, ни заявления так и не дождались. Напрашивается вывод, что получать отсрочку они не захотели, хотя тысячи наших клиентов пользуются этими условиями. Я считаю, что Нуркенов пошел на поводу руководства ОНЖ. Где была защитница прав ипотечников г-жа Семенова, когда нужно было всего-то внятно оформить отсрочку? Почему не отреагировала на наше письмо с просьбой предоставить документы? Чтобы получить отсрочку, надо не кричать об этом на каждом углу, а работать с банком. Она этого не сделала, поэтому я считаю, что часть вины в этой трагедии лежит непосредственно на г-же Семеновой. Мне так кажется, что если бы г-жа Семенова не участвовала в наших взаимоотношениях с Нуркеновым, мы бы нашли общий язык. Так что напрашивается вывод, что ОНЖ, которое позиционирует себя защитниками интересов ипотечников, сыграло в данном случае отрицательную роль. Как иначе понимать действия г-жи Семеновой, когда она бегает с канистрой бензина по городу и кричит, что если мы войдем в ту или иную квартиру, она себя подожжет?" - заявил банкир.
24 мая 2011 года общественники позвали журналистов во двор дома № 272 по улице 1 Мая, пообещав акцию самосожжения. Они обматывались простынями и бегали с канистрами, нагнетая и без того взрывоопасную обстановку. Общественницы требовали, чтобы должникам вернули назад уже проданную с торгов квартиру. Подъехавшие полицейские и пожарные канистры отобрали.
- Тогда пойдем на крышу, - скандировали активистки.
Через несколько минут на крыше появился Марат Нуркенов. Он сел на самый край.
Женщина внизу кричала:
- Сынок, не вздумай!
Через пять минут Марат с силой оттолкнулся и камнем полетел вниз.
Его близкие взвыли, жена в истерике билась головой об асфальт.
Когда тело увезли в морг, судебные исполнители продолжили свою работу. Эта страшная смерь заставила других должников задуматься над тем, что пора прекращать голодовки и акции протеста, нужно начинать договариваться с банками о графиках гашения своих долгов. Елена Семенова, которая к тому времени задолжала АО "Темирбанк" по кредиту 3 миллиона 288 тысяч 858 тенге, рассчиталась после того, как ее не выпустили за границу.
После этого общественнице резко перестало нравиться, когда ее имя упоминали в связи с историей семьи Нуркеновых. Она даже подала в суд иск о защите чести и достоинства к автору этих строк и потребовала выплатить ей 40 млн тенге морального ущерба. Суд по ее ходатайству проходил в закрытом режиме – общественница утверждала, что после выхода статьи о трагедии пошатнулась ее психика, пострадал авторитет среди членов ОНЖ, она испытала страдания. В подтверждении чего истица предоставила квитанции об оплате полученных ею лечебных процедур - флюорографии и услуг кожновенеролога. Да, а еще, несмотря на то, что кадры с зажженными в руках активистов ОНЖ факелами, Семеновой, разливающей в бутылки бензин, а затем оказывающей сопротивление полиции транслировались тогда на многих местных и республиканских телеканалах, в суде Елена Семенова заявила, что никакой акции общественники не организовывали. И сама она, заявила Семенова, поджигать себя не собиралась - "Потому что не дура". Но в иске ей отказали.
Сейчас Елена Семенова благополучно переквалифицировалась из защитников ипотечников в защитников заключенных.
Фото автора. Впервые опубликованы в газете "Время" от 25 мая 2011.
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШ КАНАЛ И ЧИТАЙТЕ НАС В TELEGRAM!
