Молодой артист - о том, почему в 16 лет он поменял фамилию и из-за кого в звездном семействе возникли разногласия
На снимке: певец Али Окапов.
* Я не только пел перед избирателями, но еще и агитировал
* Моя музыка – не «тойская», на ней не заработаешь
* Я не Рымбаев, я Окапов!
К слову, «молодым артистом» 25-летнего Али ОКАПОВА можно назвать условно. Потому что выступать сын народной артистки Розы РЫМБАЕВОЙ начал еще в юности. В 16 лет. Но тогда это была, скорее, проба пера, а точнее – микрофона: в составе бойз-бенда, в небольших клубах, от случая к случаю. Как говорит Али, так он готовился к выходу на большую сцену: сын Рымбаевой не мог себе позволить выйти «сырым». Момент X случился осенью 2011 года, когда стартовал казахстанский аналог «Фабрики звезд». В проект Али приняли в качестве участника, возможно, надеясь на то, что обнародование факта, чей он сын, прибавит проекту рейтинга. Что и случилось. Ногромкая фамилия, которая помогла попасть в проект, не спасла от разгромной критики.
Я не только пел перед избирателями, но еще и агитировал
- Али, на «фабрике» вам деликатно дали понять, что есть много вещей, которые вы как артист делаете очень хорошо, но вот петь сольно все-таки не надо. В итоге этого совета вы не послушали. Кто вам помог на старте?
- Тогда я был до чертиков злой, очень хотелось всем утереть нос и доказать, что те, кто меня критиковал, были не правы. Я понимал, что прямо сейчас надо что-то делать. Да, я обратился за помощью к маме, но я не просил у нее денег. Она познакомила меня с одним человеком, которому для предвыборной кампании нужен был артист. Мы встретились, поговорили. Оказывается, он видел мои выступления на «фабрике», и ему они понравились. К тому моменту я в совершенстве говорил как на русском, так и на казахском языке, поэтому не только выступал перед избирателями, кстати, и в дождь, и в снег, но еще и агитировал. Так я заработал на первое видео. Оно получило положительные отзывы, победило в двух премиях. А потом мне очень повезло - один из сотовых операторов пригласил в большой тур по Казахстану. Со своей командой я за четыре месяца побывал в 50 городах нашей страны. На то, что заработал, снял еще видео. Потом победил в проекте Баян Есентаевой как дебют года, получил премию… Вот так все закрутилось.
- Насколько прибылен бренд «Али Окапов»?
- Не знаю. Может,я вообще себя обманываю и ничего не зарабатываю, ухожу в минус. В нашей сфере как: ты получаешь большие суммы и большие суммы отдаешьна клипы, запись песен, концерты. Так что не все то золото, что блестит. Артист должен хорошо выглядеть, ездить на престижной машине и поддерживать имидж состоятельного человека, даже если на эту самую машину он копил годами. Мы, артисты,большие обманщики.
Что касается меня, то я всегда думал, что надо работать на имя. Но сейчас чувствую, что царапаю потолок. В том жанре, в котором я работаю, популярнее уже не стать. Своих слушателей я уже нашел, остальным то, что я делаю, просто не интересно. Возможно, я уже устарел, «проспал» пару лет. Мне даже музыка нравится та, что была популярна лет 7 назад.
- То есть у вас кризис?
- Наверное, переломный момент. Мне уже 25 лет, я не парень, а практически мужчина, а жанр, в котором работаю, считается молодежным. Я смотрю на старших коллег, которые работают в этом же жанре, и понимаю, что им это уже не идет. Да им самим это не нравится, но приходится быть заложником амплуа. Боюсь, что из-за жанра и ко мне будут относиться как к начинающему артисту. Это с одной стороны. С другой - вот меня на каждом интервью спрашивают, когда я женюсь?
Моя музыка – не «тойская», на ней не заработаешь
- Я, кстати, не собиралась спрашивать.
- Да я сам расскажу. 25 лет – это золотой возраст, когда можно что-то планировать, ты прекрасно понимаешь, чего хочешь от жизни. Но я себе никогда не прощу, если завтра моей семье будет чего-то не хватать только из-за того, что «кризис», «девальвация», «не сезон» или «я не тойский артист». Такие мысли сбивают с ног, начинаешь думать:«А все ли я правильно делаю?» или «А тот ли путь я выбрал?». Хорошо, что потом, образно говоря, выходит солнце -появляется работа, начинает казаться, что все это пустяки. Просто у тебя появился таймаут, возможность отдохнуть. Надо перезагрузиться и попробовать делать что-то новое. Но проблема в том, что я некоммерческий артист, моя музыка – не тойская, на ней не заработаешь.
- Но на тоях вы работаете?
- Да. Как раз завтра работаем в Таразе. Я не считаю такую работу чем-то недостойным. Я вообще не делю сцену. Выступать и на стадионе, где несколько тысяч зрителей, и на тое, где 100-200 человек, одинаково сложно. На стадионе нужно суметь приковать к себе 20 тысяч человек, сделать так, чтобы они смотрели только на тебя, подпевали тебе, танцевали с тобой. На тое расстояние между тобой и зрителем – метр. Нужно заставить его перестать жевать, положить вилку, встать, и не для того, чтобы подойти к тебе фотографироваться, а хотя бы послушать. А если он все-таки решил сфотографироваться с тобой, то успеть это сделать побыстрее и при этом не сбиться на песне. Причем артисту нужно обладать углом зрения в 360 градусов, чтобы официант не облил бесбармаком или один из гостей не решил подзарядить свой телефон, отключив твою аппаратуру. Кстати, уменя такое было.Что ж, мы живем в Казахстане и отрицать тои – глупо, в конце концов, если ты профессионал и тебе скажут – надо выступить здесь и сейчас, ты пойдешь и выступишь. Здесь и сейчас.
- Со стороны кажется, что у вас все отлично: вы востребованы, постоянно где-то выступаете, снимаете новые клипы, записываете песни, дуэты...
- Меня так воспитали. Ты должен учиться, чтобы получить диплом. Ты получил диплом, чтобы работать. Потом я старший в семье, у меня есть младший брат, который смотрит на меня, хочет быть как я и даже лучше меня. Иногда чувствуешь, что он не твой брат, а враг.
Я не Рымбаев, я Окапов!
- Он тоже хочет стать артистом?
- Он хочет быть мной. Как и я, он учится на пианиста, как и я - танцует. И он хочет на сцену. Но почему он хочет петь, я думаю, он сам не может ответить. Ему сейчас тяжелее, чем было мне. Меня сравнивали только с мамой, его – с ней и со мной. Возможно, в нем играет юношеский максимализм. Он хочет выйти из нашей тени, чтобы, как он говорит, «доказать и порвать». У него есть определенные данные для сцены, но он еще сырой. Я действовал по-другому: я не использовал сцену в качестве площадки для экспериментов. Я уже был готовым артистом. Во-первых, у меня были свой стиль, репертуар, хореография. Я не хотел, чтобы ко мне относились как к начинающему, хотел сразу быть конкурентоспособным артистом. Во-вторых, я знал, что на меня будут нападать: ну, давай посмотрим, достойныйли ты сын своей мамы. Морально я был готов и к этому. Я хочу, чтобы у Мади было так же, а он торопится.Он не готов и может сломаться. Я вышел на большую сцену в 20 лет, он хочет в 16. Ему кажется, что поезд уходит, и мы с мамой, отговариваяего от сцены, ему мешаем. Он очень эмоционален, настоящий Рымбаев.
- Вы ведь тоже какое-то время были Рымбаевым?
- С рождения я был Окаповым. Потом пошла тенденция, когда вместо фамилии брали имя отца и добавляли улы или кызы - так я какое-то время я был Али Таскынулы. Когда отца не стало, у нас возникли большие проблемы, в том числе и финансовые, ведь отец занимался всем, мы сами ничего не умели, мне вообще было 9 лет. Тогда мама решила, что ее фамилия, если завтра что случится, мне поможет.Я стал Рымбаевым. Через семь лет, когда мне исполнилось 16, все уже было стабильно, и я сам сказал маме, что хочу вернуть фамилию отца. Я и внешне, и внутренне на него очень похож, и очень горжусь этим. Какое-то время было даже удобно быть Окаповым. Нет лишних вопросов: фамилия другая, внешне я на маму не похож. И хотя уже многие уже в курсе, я все равноне люблю, когда люди узнают, чей я сын.
- Как вы думаете - одобрил бы отец то, чем вы занимаетесь?
- К сожалению, я не успел обсудить с ним, что я буду делать по жизни. Конечно, я хотел бы узнать его мнение, кем он хотел меня видеть, что ожидал от меня. Наверное, чтобы я шел по его стопам. Так, по крайней мере, говорит мама. Она тоже хотела, чтобы я был, как отец, дирижером, руководителем, занимался по-настоящему своим делом. То есть они видели меня не на сцене, а за кулисами. Надеюсь, что я все делаю правильно. В любом случае, я не бросил классическую музыку – как профессиональный пианист продолжаю учиться в магистратуре. Я делаю то, чего они хотели, просто параллельно с тем, что хочу я. Возможно, я не буду всю жизнь петь, но я останусь в музыке в качестве продюсера, композитора, аранжировщика. А вообще, думаю, что для отца было главное, чтобы я стал человеком, а чем ты зарабатываешь - это уже второстепенное...
