"Золотое дно" Горыныча осталось только в песнях? Почему раньше рыба в Урале не переводилась

Занимательная история Казахстана с Андреем Михайловым

На снимке: осенняя плавня.

Читайте также

Про болезнь пострашнее КОВИДа: во многих местах Казахстана умирал каждый десятый

Былая рыбная слава Яика-Урала – это песнь песен рыбного промысла. Наиболее, пожалуй, выверенного и грамотного во всём Российском государстве. Достаточно вспомнить, что уже в XIX веке здесь существовала единственная во всей Империи должность "техника рыболовства".

Полтора пуда икры из одной рыбы

Один из знатоков уральского быта (а также и живого великорусского языка) В. И. ДАЛЬ в 1833 году писал про характерные особенности местных казаков, очень тонко уловив саму суть их существования:

"…Казаки живут скотоводством и рыболовством; без этих промыслов уралец не сможет существовать: хлеба он не сеет, ибо земля его, носящая несомненные признаки недавнего от вод Каспийских обнажения, хлеба не родит вовсе… Рыбная ловля здесь занимательнее всего. На это назначается несколько сроков в году, имеющих каждый своё название: плавня осенняя и весенняя, пред коими бывает ярмарка и скачка, и багренье – суть главные из них… Осётр тянет пуда на четыре, даёт икры более полупуда, а белуга нередко тянет более 20 пудов, даёт икры пуда полтора.…Казак, не добывший на Урале до 500 рублей, не может существовать... Зато иногда вытаскивает в несколько минут багром своим годовое продовольствие на всю семью свою."

Несмотря на такой интенсивный лов – рыба в Урале не переводилась в течение веков. Почему? Потому что, добавляет Даль - "Ловить рыбу не в срок есть преступление уголовное."

Читайте также

Когда, где и как исчез последний тигр в Казахстане

Однако любому, кто смотрит ныне новости по телевизору, это ничего не говорит – подобные правила существуют и ныне, но сюжеты о браконьерстве и стенания об оскудении рыбного Урала не переводятся.

В чём разница?

Войсковая охрана рыбных богатств

Наверное – в хозяевах. Сейчас их слишком много. А во времена Даля рекой (от Уральска до устья) единолично владело Уральское казачье войско. А когда каждый, даже самый бедный казак чувствовал себя полноценным хозяином, то и браконьеров ловили не для того, чтобы тут же, за мзду, отпускать безнаказанно. И как ни относиться ныне к уральскому казачеству (а отношение это, в Казахстане, прямо скажем – неоднозначное), рыбная слава Урала - показательна сама по себе.

Хотя, нужно признать, процесс, приведший к исчезновению красной рыбы в Урале, всё-таки начался ещё в позапрошлом столетии. Если в начале XIX века здесь вылавливали 1500 тонн осетровых, то к концу века этот показатель упал более чем в семь раз. Но Урал тут не при чём. Причиной всему стал безудержный морской лов, при котором, в отличие от речного, гибло всё, что попадалось в сети - в основном молодь.

Однако разруха отрасли в период Гражданской войны, а затем и полный запрет на морской лов осётров в Каспии (создать такой режим во внутренних водах СССР было реальнее, чем в условиях нынешней трансграничности водоёма), с последующим внедрением "биологически обоснованного режима рыболовства" (во многом повторяющее правила, существовавшие в старину) - позволили в середине прошлого столетия вновь довести уловы "красной рыбы" до 1000 тонн.

Но это была, похоже, уже лебединая песня уральского рыболовства. Впереди мутно замаячили новые времена и подходы.

Читайте также

Крепость, станицы и татарская слободка на пустыре. Каким было укрепление Верное в первые годы своей истории

Урал Горынович

Несмотря на ярлыки, навешанные в XX веке, русское служилое казачество всегда проявляло повышенный интерес к той среде, в которой обитало. Быть может, основной его силой и было как раз таки - умение вбирать в себя всё то, рациональное, что окружало, и насущная способность стремительно приспосабливаться к целесообразностям жизни, к которой в течение долгого времени приходили местные народы.

Вот и уральские казаки, несмотря на свою кержацкую упёртость, не гнушались ставить себе юрты и с удовольствием носили чапаны, умели говорить по-казахски и знали толк как в плове, так и бешбармаке. И рыболовство, достигшее к середине XIX века на Урале своего совершенства – вовсе не оригинальное изобретение уральцев, а ряд заботливо собранных и осмысленных способов и приёмов лова местной рыбы, уже существовавших здесь до их появления, а большей частью перенесённых ими с Дона.

О значении уральского рыболовства красноречиво свидетельствуют своды правил, разработанные и унифицированные в XIX веке. Урал считался собственностью всего казачьего населения, потому важно было дать шанс каждому члену общины на справедливый "залов" и сбыт выловленного. Каждый знал – когда, где, и какими орудиями он может рыбачить. И знал, что будет с ним – переступи он правила.

Не случайно Яик-Урал считался не только кормильцем, содержавшим людей, отторгнутых от своего привычного землепашества (о чём пишет Даль), он был ещё и объектом своеобразного мистического поклонения, чему свидетельствуют многочисленные фольклорные свидетельства.

"Яик ты наш, Яикушка,
Яик, сын Горынович! (…)
Золочёное у Яикушки
Его было донышко,
Серебряныя у Яикушки
Его была покрышечка,
Жемчужные у Горыныча
Его круты бережки."

Рыбалка на 15 тысяч человек

Читайте также

Как из казахов пытались сделать буддистов, христиан, иудеев и… "ортодоксальных мусульман"

"Рыболовства" на Урале начинались весной, когда после вскрытия ото льда в нижнем течении проводилась так называемая весенняя севрюжья плавня. Лов вели с будар, специальными севрюжьими сетями. К концу XIX века ловили, правда, уже не только севрюгу, но и воблу, которую в былые годы брезгливо выбрасывали обратно в реку – было уже не до жиру!

Но главной считалась осенняя плавня, её вели в "ятовях" – омутах, куда рыба приходила зимовать. Основным объектом лова в это время была "чёрная рыба" (сом, сазан, жерех, судак, лещ и т. п.).

В отличие от весенней плавни, осенняя собирала раз в десять больше участников. Всю выловленную добычу казаки-ловцы тут же продавали оптовикам, которые двигались следом по берегам Урала. И вид этих нескончаемых многоязычных обозов, с верблюдами, телегами, юртами, шатрами - живо воскрешал картины великого переселения народов.

"Благодаря такому наплыву люда (от 10 до 15 тысяч человек) вся Низовая линия оживает; для всех местных жителей, скучающих в своих глухих селениях, это по истине общий праздник, тем более, что во всех местах днёвок открывается немедленно по приходе войска базар со всевозможными товарами, начиная от хлеба, до красного товара и мехов включительно" - это цитата из XVIII тома "Полного географического описания России".

К началу XX века, когда Урал заметно оскудел (в основном, напомню, из-за хищнического вылова в Каспии), одним из основных мест осенней плавни стала Ханская Роща, находящаяся практически в самом Уральске. Именно тут, весной, река перегораживалась учугом, и к осени перед ним скапливалось огромное количество рыбы. Однажды, в августе 1891 года, тут, в осенней плавне, принял участие наследник русского престола Николай Александрович (будущий последний император Российской Империи). Сам он, правда, рыбу не ловил – лишь наблюдал за действом с берега.

Читайте также

Не пляшут, но поют! Почему никто не встречал танцующих казахов

Вот как вспоминала ту рыбалку Д. Н. ДАНИЛОВА, дочь наказного атамана и военного губернатора Уральского войска, генерала Н. Н. ШИПОВА (кстати, впоследствии ставшего адъютантом Николая II):

"Казаки сговорились заранее: выезжали сразу две будары и тут же закидывали сети для лова. Картина была замечательная и по красоте, и по оригинальности приёмов… Наследник был в восторге и громко выражал своё одобрение."

По выстрелу из пушки

Но настоящим "царским делом" было зимнее багрение – добыча белуги на замёрзшем Урале. Со времён царя Михаила Фёдоровича существовал неписаный обычай – всю рыбу, пойманную в первый день этой рыбалки, отправляли прямиком к царскому столу. Первый рыбный караван, по легенде, подкрепил челобитную яицкого казачества с просьбой "принять под высокую руку".

А просуществовал обычай до самого 1917-го года, хотя и был в это время уже в тягость ловцам. Рыбы стало мало, цены на неё выросли, а скупалась она у ловцов по старым, издревле заведённым расценкам. В старые же времена, когда багрение приносило Войску самые высокие уловы, никаких проблем не существовало.

Читайте также

Маленькая победоносная война генерала Колпаковского, вернувшая Китаю Кульджу и поставившая на место Британию

Сам термин подразумевает характер лова - рыбу били баграми через лунки, прорубленные во льду. Занятие, достаточно глупое в любом другом месте, тут, на Урале, считалось одним из самых действенных и прибыльных видов промысла. А всё дело в том, что на мирные ятови, где зимовала рыба, вдруг (по сигналу пушки!) обрушивался целый лес шестов, увенчанных смертоносными гарпунами – ведь в багрении, на небольшом участке, участвовало одновременно до 8 тысяч человек!

"Самая обстановка рыболовства очень картинна и живописна, что также обращало внимание всех, посещавших войско. Наибольшее впечатление производит на наблюдателей народная масса в разнообразных костюмах, строгий порядок до начала рыболовства, когда баграчеи со всеми принадлежностями лова стоят наготове, в ожидании сигнального выстрела вдоль обеих берегов реки, невообразимая свалка после выстрела и поражающая быстрота и ловкость баграчеев в работе. Через несколько секунд после сигнала по всей реке на протяжении нескольких верст, как бы по мановению волшебства подымается целый лес багровищ, находящихся в постоянном движении, а через несколько минут на льду там и сям появляются уже белуги и осетры."

Это – взгляд постороннего.

А вот как всё выглядело глазами самих участников – словами песни:

"Ударил выстрел! Побежали!
Стремнину заняли реки, 
Разбили проруби в Урале,
Засуетились казаки.
Шумят, гудят, азарт и давка.
Вот зыбнул лёд, пошла вода
И раздаётся громко, звонко:
- Скорей, скорей! Сюда, сюда!
В пылу неистового крика
Лихой добычей казаков
И со дна самого Яика
Влачат икряных осетров."

Изначально багрение подразумевало лишь вылов исключительно "толстой" рыбы – белуги, осётра, шипа и севрюги. Но в последние десятилетия промысла рыбаки и тут радовались уже любой добыче.

Нужно отметить, что оскудение Урала приводило к массовому обнищанию станиц – особенно в низовьях реки. Ведь никакого иного источника благосостояния и пропитания в мирное время – у тамошних казаков попросту не существовало.

Иллюстрации из изданий XIX века