Эпическое сражение продолжает разворачиваться вокруг казахстанской адвокатуры
Читайте предыдущую статью Евгения ЖОВТИСА «Привлечь Чиполлино за разжигание социальной розни!»
Может, что-то в консерватории подправить?
Информационные пули в виде статей, выступлений и постов в соцсетях летают во всех направлениях: с одной стороны - из «блиндажей» Министерства юстиции и Верховного суда, с другой - из «окопов» коллегий адвокатов и их отдельных членов.
Недавно из органов юстиции сообщили, что казахстанские адвокаты выигрывают всего 1% уголовных дел в пользу подзащитных.
Это мне напомнило известное произведение сатирика Михаила ЖВАНЕЦКОГО, которое не откажу себе в удовольствии процитировать целиком:
«Консерватория, аспирантура, мошенничество, афера, суд, Сибирь.
Консерватория, частные уроки, еще одни частные уроки, зубные протезы, золото, мебель, суд, Сибирь.
Консерватория, концертмейстерство, торговый техникум, зав. производством, икра, крабы, валюта, золото, суд, Сибирь.
Может, что-то в консерватории подправить?»
То есть в юстиции искренне полагают, что менее одного процента оправдательных приговоров в нашей стране - это результат плохой работы адвокатов?
Во второй половине первого десятилетия 2000-х годов я приехал в Москву на одну конференцию. И на кофе-брейке стал жаловаться знакомому - известному российскому адвокату Юрию ШМИДТУ (теперь уже, к сожалению, покойному), что почти по всем делам, в которых я принимал участие как общественный защитник (была такая процессуальная фигура в те времена), судебные решения были не в мою пользу. Хоть по уголовным, хоть по гражданским делам. Правда, дела в основном были, как их называют, «политические», но всё же как-то неприятно. Чисто с профессиональной точки зрения.
Стоявший рядом и пивший кофе председатель Московской коллегии адвокатов Генри РЕЗНИК спросил: «А чего, молодой человек, вам не хватает? Знаний, навыков, практики или чего-то ещё?» Я начал объяснять, о каких делах идёт речь.
Резник меня быстро прервал и с удивлением спросил: «Вы что, хотите по таким делам у государства выиграть? В нашей правовой системе? Я, как вы понимаете, не самый последний адвокат в России, но по делу ЮКОСа у меня ни одного ходатайства не удовлетворили. А ходатайства я всё же составлять умею…»
Стандарты доказывания опустились ниже плинтуса
1% оправдательных приговоров - это никакой не показатель работы адвокатов, это показатель проблем в самом уголовном процессе. В котором участвуют и правоохранительные органы, и прокуратура, которая поддерживает обвинение в суде, и главное - сами суды.
И дело не только и не столько в коррупции, которая уже давно у нас системная, а не индивидуальная. Дело даже не просто в обвинительном уклоне, а ещё и в том, что ниже плинтуса опустились стандарты доказывания.
Уже всё чаще сторона обвинения не утруждает себя необходимостью надлежащим образом доказывать мотив и умысел.
Свидетели со стороны защиты, не говоря уже о свидетелях - родственниках обвиняемых, сплошь и рядом, по мнению суда, пытаются ввести его в заблуждение и выгородить своих близких и знакомых. В отличие от святых, как мать Тереза, свидетелей стороны обвинения, особенно когда дело касается полицейских и их агентов под прикрытием.
Поэтому к свидетелям стороны защиты суд у нас относится «критически». Причём масштабы «критического» отношения суда к этим свидетелям поражают воображение.
Напомню, кстати, что в нашем Уголовном кодексе есть статья 420, которая предусматривает за заведомо ложные показания аж до шести лет ограничения или лишения свободы, а за такие показания по коррупционным делам или по делам о тяжких и особо тяжких преступлениях - вообще от пяти до десяти лет.
Так вот если собрать всех, к кому наш суд отнёсся критически хотя бы за год (а это означает, что, судя по всему, они дали ложные показания), то мы можем опять выйти в первые ряды в мире по тюремному населению.
Этому верю, этому не верю
Тут ведь как. Только два варианта. Либо свидетель стороны защиты говорит правду - и тогда врёт свидетель стороны обвинения. Либо наоборот.
А наш суд говорит: вот этому я верю, а этому не верю. Насчёт глубины этой веры я, конечно, не знаю. Мне бы попроще объяснили, кто из них врёт и почему его или её за эти ложные показания не привлекают.
Знаете, как на Западе к этому относятся? Не дай Бог соврать – закатают, мало не покажется. А у нас лжесвидетельство только «критикуется» судом в приговоре - и всё.
Или его не было? Может, свидетели стороны защиты правду говорят? И тогда приговор, мягко говоря, не совсем обоснованный? И почему-то тогда на свободе свидетели стороны обвинения?
Кстати, суд точно так же относится и к экспертам, и специалистам: этим верю, а этим не верю. И почему-то в основном верит он тем, кто от государства или при государстве. А всякие «независимые» у суда доверия не вызывают, даже несмотря на то, что иногда молодые эксперты из Центра судебных экспертиз, чьи заключения суд принял как доказательства, учились по книгам тех специалистов, чьи заключения суд не принял.
Строгое следование процедурам и стандартам доказывания, действительные равенство и состязательность сторон в судебном процессе и следование принципу «недоказанная вина есть доказанная невиновность» быстро добавят ноль к 1% и сделают из него, как минимум, 10%.
Для этого вывода мне достаточно впечатлений от посещённых уголовных процессов, десятков изученных обвинительных актов и приговоров. А если ещё сообщить всем нашим судьям, как напутствуют присяжных, что они должны выносить приговоры «вне пределов разумных сомнений», так число оправдательных приговоров должно ещё больше возрасти. Потому что сомнения-то развеивать надо при помощи железобетонных доказательств.
А ведь некоторые процессы и их результаты вызывают ну очень разумные сомнения.
Вон в бывшей социалистической Румынии как-то стали сомневаться в разумности некоторых действий государственных чиновников и судебных решений и за 12 лет после создания Национального бюро расследований отправили за решётку не только шестерых министров, бывшего премьера, мэров ряда городов, но и многих судей.
Так сказать, без сомнений.
Чью ответственность страховать?
А ещё адвокатов хотят заставить страховать свою деятельность. Как предлагают власти, адвокат обязан заключить договор страхования своей профессиональной ответственности по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда клиенту в результате оказания юридической помощи. Причём размер страховой суммы должен составлять не менее 1000 месячных расчетных показателей (более 2 млн 200 тыс. тенге) в больших городах и 500 МРП в остальных местах нашей необъятной родины.
Отличная идея! Но чтобы не начинать с консерватории, давайте сначала застрахуем профессиональную ответственность следователей, прокуроров и судей. От ошибок, некомпетентности или коррумпированности некоторых из них вред на порядок больше.
Фото: FainaIdea.com.
