Ratel.kz по субботам публикует монографию Жараса Ахметова о модернизации Казахстана. Сегодня мы предлагаем вашему вниманию вторую часть работы известного экономиста и нашего постоянного автора
На снимке: представители казахской элиты. XIX век.
Читайте здесь «Модернизация Казахстана. Часть 1. В составе Российской империи».
Империя не спешила определять административное устройство жизни казахов. Сначала она в 1817 – 1819 годах отменила институт ханства на подвластных ей территориях. Затем, уже в 1822 и 1824 годах, были приняты первые регламентирующие документы: «Устав о сибирских киргизах» и «Устав об оренбургских киргизах». По мере расширения российских владений в казахской степи издавались всё новые и новые документы, пока в 1891 году не было принято «Степное положение», действовавшее до революции.
В итоге, с 1899-го по 1918 год, Казахстан был разделен на пять областей: Уральскую, Тургайскую, Акмолинскую, Семипалатинскую, Семиреченскую и Сырдарьинскую. Последняя состояла из территории современных Кызылординской, Южно-Казахстанской, Жамбылской областей и части современного Узбекистана, включая Ташкент.
Акмолинская и Семипалатинская области входили в состав Степного генерал-губернаторства, учрежденного 18 мая 1882 года. Сырдарьинская и Семиреченская (входившая до 1899 года в состав Степного генерал-губернаторства) области находились в Туркестанском генерал-губернаторстве. Уральская и Тургайская области относились к ведению министерства внутренних дел.
Иначе говоря, Казахстан оказался поделен между двумя генерал-губернаторствами (плюс две отдельные области) и двумя министерствами – военным и внутренних дел. Естественно, это порождало неудобства в управлении, так как Российская империя славилась своими межведомственными конфликтами.
Наконец, как писал Иван КРАФТ, в то время старший советник Тургайского областного управления, такое положение дел укореняло в местном населении мысль о том, что применяемые установления непрочны и подвержены переменам - в зависимости от изменений в личном составе администрации.
Как тут не вспомнить роман Льва ТОЛСТОГО «Анна Каренина». Среди многих сюжетных линий в нём рассказывалось и о перипетиях служебной карьеры Алексея Александровича КАРЕНИНА, как раз занимавшегося делами национальных окраин. На всякий случай напомню, если кто подзабыл, что Каренин больше занимался борьбой с идеями «враждебного» министерства, чем реальными нуждами территорий, оказавшихся в его попечении. В итоге же страдало дело.
Кто-то, подобный Каренину, решая вопрос администрирования жизни казахов, провел в жизнь решения, впоследствии ужаснувшие самих российских бюрократов.
Решения эти касаются устройства администрации на низовом уровне. Дело в том, что казахи, согласно ст. 55 «Степного положения», были объединены в аульные общества, которые, в свою очередь, объединялись в рамках одного уезда в волостные общества. Заведовали аулами аульные старшины, избиравшиеся на аульных сходах, волостями же руководили волостные управители, так же избиравшиеся, но уже выборными представителями от аульных обществ.
На первый взгляд - ничего особенного, даже вполне себе демократично. Но это если не учесть одного нюанса – аульные общества образовывались не на основе сложившихся родовых и семейных отношений казахов, что было признано российскими бюрократами неудобным. Удобным же они посчитали образование аульных и волостных обществ по числу кибитковладельцев: от 100 до 200 для аульных обществ, от 1000 до 2000 - для волостных обществ.
Приведу комментарий Ивана Крафта к статье 55 «Степного положения»: «Введение этих общих оснований общественного управления кочевников сопровождалось весьма важными последствиями. Так как вновь установленные административные деления не соответствовали группировке киргизов в общины по родовым отношениям, то те из прежних родовых групп, численность которых значительно превышала 2000 кибиток, должны были распасться на части, отходя в разные волости, мелкие же роды – соединиться с другими, чтобы составить волости установленных размеров. Таким образом, значение родовых связей и влияние родоначальников были ослаблены. Важнейшие права в делах народного самоуправления – распределение поземельных угодий, разбор поземельных споров, раскладка податей и повинностей и вообще составление всякого рода общественных приговоров – перешли к волостным и аульным выборным. Естественно было ожидать, что уважаемые народом люди охотно явятся представителями общества в качестве выборных, чтобы принимать непосредственное участие в решении столь важных дел; в действительности, однако, оказалось совершенно противное (выделено мной – Ж.А.). Местные начальства почти единогласно утверждали, <…> что в выборные от общества попадали люди, не пользующиеся доверием и уважением народа, не сознающие интересов общественных и служивших не больше, как орудием влиятельных и богатых однообщественников. Оттого отправление обязанностей, возложенных на волостные и аульные съезды, происходило крайне неправильно, общественные дела решались нередко с явным нарушением справедливости, а во время выборов в должности происходила борьба партий, проявлявшаяся в подкупах выборных, интригах, ложных доносах и т.п.».
Различные источники указывают, что расходы претендента на должность выборного управителя колебались от нескольких тысяч до десятков тысяч рублей. И это при том, что волостной исправитель избирался на три года и его жалование составляло от 300 до 500 рублей в год.
За счет чего же покрывал волостной управитель свои гигантские расходы на избирательную компанию?
В первую очередь и в основном за счет незаконных сделок с землей. Вот как об этом докладывал советник Акмолинского областного правления Т. И. ТИХОНОВ:
«Заручившись подложным приговором никогда не собиравшегося схода (что очень легко сделать при всеобщей продажности управителя, писаря и аульного), юркий делец сдает чужую землю в аренду на законном основании. Выбирается земля мирного скотовода, который никогда не ездил в город, не знает ни суда, ни уездного начальника, (…) отдается в аренду тоже влиятельному дельцу, который совместно со своим товарищем эксплуатирует противоречие писаного закона с обычаем».
Полученная таким незаконным образом земля, как правило, сдавалась в аренду переселенцам из европейских губерний за денежную плату или, что происходило чаще, долю урожая.
Другим видом доходов волостных управителей были злоупотребления с распределением налоговой нагрузки. Согласно ст. 145 «Степного положения», налоговое бремя распределялось пропорционально благосостоянию налогоплательщиков. На деле же волей писаря, состоявшего при волостном управителе, налоговая повинность распределялась так, что она в основном ложилась на плечи бедняков и середняков. За что волостной управитель вместе с писарем получали соответствующую мзду.
Не чурался налоговых махинаций и аульный старшина, отвечавший за сбор податей. Аульный старшина был обязан каждому, оплатившему налоги, выдавать соответствующие квитанции. На деле же он от этого всячески уклонялся и взимал налоги неоднократно, кладя получившуюся разницу в свой карман.
Все эти злоупотребления были хорошо известны представителям имперской бюрократии. Писались записки, доклады, посылались специальные комиссии, но в реальности ничего не менялось.
Необходимо признать, что бюрократия Российской империи, подорвав традиционный патриархальный уклад общественной жизни казахов, внедрила взамен нечто худшее, разрушающее общественную мораль. Так что, если рассматривать модернизацию как совершенствование общественного устройства, то на самом деле вместо модернизации получилось нечто совсем противоположное.
В следующем очерке будет рассказано о переселенческой политике и о том, что из этого получилось.
P. S. Прочитал комментарии к своей предыдущей заметке. На все из них отвечать, наверное, не стоит, но оставить без внимания возмущение, вызванное приведенными данными о выращивании зерновых и производстве муки, всё-таки нельзя.
Читатель! Читай внимательно! На каждой диаграмме под заголовком были указаны источники данных. Если говорить о Семиречье, то это статистические обзоры Семиреченской области с 1902-й по 1908 год. Титульный лист обложки прилагаю.
На территории Семиречья проживали не только казахи, но и дунгане, уйгуры, переселенцы из европейских губерний (проникавших на территорию области не совсем законно), семиреченские казаки. И они занимались хлебопашеством.
Но, конечно же, всем комментариям рад, в том числе критическим и даже ругательным. Они свидетельствуют об искреннем интересе к моим скромным стараниям.
