Если однажды увидеть солнце
Специалист по ремонту компьютеров из Астаны Вадим КУРЬЕРОВ считает себя самым везучим человеком на свете. В раннем детстве он попал в Костанайский дом малютки, потом в интернат для умственно-отсталых детей. Вадим мог повторить судьбу сотен сирот, прошедших через интернаты, если бы однажды ему не показали… настоящее солнце.
Длинные коридоры, белые простыни, яркий свет в потолке, голоса, скрип дверей, люди в халатах… Воспоминания о детстве, проведенном в доме малютки, всегда черно-белые. Особенно, когда ребенок чем-то заболевает, и у него берут пункцию из спинного мозга. Лечат. Мальчик почти выздоравливает, но почему-то больше не может встать на ножки. Детский церебральный паралич - его новый вечный диагноз. Постельный режим. Иного не может быть. На неровной стене, выкрашенной в несколько слоев белой краской, воображение малыша рисует какие-то предметы, лица...
Вадим не любит вспоминать детские годы. Он вообще не любит вспоминать. Он избавляет память от ненужных страниц, как собственный компьютер, удаляя самые тяжелые файлы. Иначе не останется места мечтам. Что может быть прекрасным в детстве, продолжившемся в доме-интернате для умственно-отсталых детей? Только то, что в какой-то момент Вадим научился понимать, что его интеллектуальные способности отличаются от способностей одноклассников. Он любил болтать с ними, и до сих пор благодарен им за это общение, ведь проклятый паралич мог лишить его и этого – способности говорить.
Я сопровождаю Вадима по дороге от его офиса домой. Мы идем через сквер, щедро вымытый летним дождем. Коляска с потертыми шинами и тщательно залатанными изолентой креплениями немного скользит вперед, когда хозяин останавливает ее, чтобы рассказать о самых приятных событиях из своей жизни.
- Однажды к нам в интернат пришла новенькая сотрудница. Такая добрая была. И она вдруг решила вывести нас на улицу. Просто спустила нас с кроватей и сказала: Давайте выйдем. Там тепло. Колясок тогда не было. И мы поползли, кто как мог. Я преодолевал ступеньку за ступенькой и не верил, что это происходит со мной. Мы выползли за уличную дверь, и тогда я впервые в своей сознательной жизни увидел солнце. Яркое такое… теплое. Деревья были зеленые-зеленые. Потрясающий цвет. Воздух невероятный. Нас посадили на лавочки. Мы болтали друг с другом и грелись… Я захотел жить на свободе. Теперь я мечтал об этом постоянно.
Вадим удивительный рассказчик. Его речь кажется немного устаревшей, очень правильной, книжной. Так сейчас почти не говорят. В классе, где учился Вадим, только алфавит изучали несколько лет подряд. Такова школьная программа для детей, отстающих в
интеллектуальном развитии. В это время Вадим уже читал все, что попадало под руку: справочники, книги кулинарных рецептов, технические инструкции, газеты, которыми обычно накрывали мебель, спасая от случайных царапин. Школьную литературу, пылившуюся в классах, знал почти наизусть. Почему Вадим оказался в интернате для умственно отсталых детей и были ли у него отклонения на самом деле, не понятно. Он давно запретил себе выяснять причины обстоятельств, которые от него самого не зависели.
- Однажды я сказал учителю, что хочу учиться. И все, конечно же, рассмеялись, - вспоминает Вадим. – Знаете, что я ненавижу в людях больше всего? Безразличие. Оно же хуже злости, хуже предательства. Всего хуже. Мы же были для всех чем-то вроде… насекомых.
Одноклассники Вадима называли себя клеточниками. Но и в клетках свои радости. Девочки, которых посещали родители, научили Вадима вязать спицами и крючком. Что значит вязать непослушными руками и концентрировать зрение, пытаясь усмирить тело, скручиваемое параличом, наверное, известно одному только Вадиму. Когда заканчивалась пряжа, он воровал старые кофточки, оставленные кем-нибудь на спинках стульев, а потом находил их хозяев и дарил, но уже в виде варежек. Та еще авантюра. Это потом Вадим узнал, что благодаря вязанию, у него значительно улучшилась мелкая моторика. Важное достижение для человека с ДЦП.
Вы когда-нибудь пытались найти своих родственников? – осторожно спрашиваю я.
- Пытался и нашел, - говорит Вадим как о чем-то само собой разумеющемся. – К одному из воспитанников в интернат приходила мама. Я к ней долго присматривался и решил, что ей можно довериться. Попросил помочь написать в редакцию программы «Жди меня». Историю обо мне опубликовали в газете. А через некоторое время ко мне приехали родственники моей мамы. Сама она умерла, когда мне было года полтора.
Пожилая пара, которую теперь Вадим зовет бабушкой и дедушкой, забрала его из интерната. Их дом он считает родным, хотя давно не тревожил стариков своими визитами.
- Когда они меня обняли при первой встрече, мне показалось, что меня разорвет на части. Меня переполняло что-то невероятное. С ними я впервые узнал, что такое жить дома, - вспоминает Вадим. - У меня появился компьютер. Я целыми днями возился с ним. Но однажды я решил, что должен жить самостоятельно. Мне хотелось зарабатывать, ни от кого не зависеть.
Вадим устроился на работу в компьютерный клуб. Снял комнату. Денег не хватало. Пришлось подрабатывать на автопарковках, присматривать за машинами, иногда попрошайничать. Однажды, какой-то парковщик рассказал Вадиму, что в Астане платят значительно больше.
- Вы не жалели, что переехали в столицу? – спрашиваю я.
Вадим не отвечает. Занят коляской, упрямо не желающей ему подчиняться. Вадим тормозит перед огромными лужами, если не уверен в их глубине, и ждет, когда на него обратят внимание мужчины, чтобы приподняться через бордюр на плиточную дорожку.
- Может, я смогу? – предлагаю, не совсем уверенно.
- Нет, вы что, я же тяжелый. Для этого есть мужчины. Да и коляска не цела.
Первые месяцы в Астане Вадиму пришлось несладко. Знакомых не было. Постоянного жилья и работы тоже. Соглашался чинить компьютеры за копейки. Снова приходилось выходить на автопарковки. Однажды Вадима заметили журналисты и рассказали о его жизни и способностях в вечерних новостях. В тот же день на его почту посыпались предложения о работе. Так у Вадима началась долгожданная карьера.
Сейчас он работает системным администратором в Назарбаев-университете. Вуз предоставил ему комнату в комфортном общежитии, приличную зарплату. Новый сотрудник на хорошем счету. Вадим не жалеет о пережитых трудностях. Он продолжает мечтать. Сначала о новой коляске, потом о собственной квартире, семье…
- Однажды, я своему другу в интернате сказал: «Я выберусь отсюда и буду жить как все», - улыбаясь, говорит мне, всматриваясь куда-то вдаль. – Тогда друг посмеялся надо мной. Мы поспорили. Я не знаю, выиграл я этот спор или нет, но все, что я хочу сделать, у меня пока получается.
