Так назывался один из последних фильмов талантливого кинорежиссёра и продюсера Ермухана Бекмаханова
Он прожил удивительную жизнь, исполненную творческих дерзаний, жадного желания как можно больше знать, уметь, успеть. В школе (её он закончил с серебряной медалью) его обожали учителя филологи, а он стал учеником впервые созданного класса для одарённых математиков. В университете на механико-математическом факультете его берёт под свою опеку крупнейший математик страны академик Алексей Тимофеевич ЛУКЬЯНОВ. Под его началом Ермухан обретает крепкую интеллектуальную оснастку, и теперь сфера точных наук для него - естественная среда обитания, он становится инженером вычислительной техники в Институте физики высоких энергий. Но через полгода вдруг идёт стажёром режиссёра к Андрею КОНЧАЛОВСКОМУ на фильм "Романс о влюблённых". Потому что все годы учёбы в университете Ермухан с увлечением работал в драмкружке у Льва ТЁМКИНА, тогда ещё совсем молодого актёра, это много позже он получит "народного" и, вопреки своей ранней кончине, сумеет на сцене лермонтовского театра сыграть роли потрясающей силы и глубины. Но уже и в дни своей юности он умел "глаголом жечь сердца", вселяя в них веру в святое и высокое предназначение искусства. Веру, которую Ермухан пронёс через всю свою жизнь.
Сейчас, когда его дыхание растворилось в вечности и нам остались его фильмы, он продолжает жить в памяти своих друзей, коллег. Потому что те, кто знал его, не могут забыть его голос, его стремительную и как бы летучую походку. И деликатную улыбку, извечно освещавшую его лицо.
Рассказывает Болат Шарип, кинорежиссёр: "Было это в 1973 году на станции Чемолган. Шли съёмки фильма "Белая аруана". Помню, зимним утром щупленький паренёк, путаясь в полах огромной шубы (где он достал её? В костюмерной, наверное), торопливо вёл на съёмочную площадку беленького верблюжонка. Ермухан бегом бросался выполнять любое задание. Его так и прозвали "Поспешил" с ударением на первом слоге, был такой хоккеист в чехословацкой сборной. А он ничуть не обижался, лишь улыбался застенчиво. Его любили. Камал СМАИЛОВ, министр кинематографии, ласково щурился при виде Ерика. Не мог сдержать улыбки и Андрон Кончаловский.
Потом был фильм "Притча о любви" МАНСУРОВА. И снова мы оказались с ним на одной картине помощниками режиссёра. Озвучивание проходило на "Мосфильме". Огромная студия, множество цехов, отделов, кабинетов. Я ходил с опаской, чтобы не заблудиться. А Ермухан будто всю жизнь здесь работал, с одного этажа нырял на другой, из кабинета в кабинет. Перезнакомился со всеми, всех называл по именам.
Работа у помрежа нелёгкая. Иногда в сердцах такое с языка сорвётся, хоть свет туши! Но от него я ни одного грубого слова не слышал. Даже если его обидят. Он лишь покраснеет, стиснет зубы и делает своё дело.
Он долго жил в Москве, стал настоящим профи. И удивил меня глубоким знанием современной киновидеотехнологии. У него были обширные связи с европейскими киностудиями. Но поработать, как в былые годы, нам уже не довелось. Он спешил, мой "Поспешил", пытаясь, как и прежде, сделать многое. И вроде ухватил за хвост свою птицу удачи. Он ведь всю жизнь помогал другим, не думал о себе. А тут сам начал снимать фильмы, причём высокопрофессиональные, один за другим, боясь потерять время".
Рассказывает Игорь Вовнянко, экс-председатель Союза кинематографистов РК: "Мы познакомились с Ермуханом в далекие семидесятые годы на фильме "Щит города". Он работал в качестве ассистента у режиссера Леонида АГРАНОВИЧА, приехавшего на постановку из Москвы. Агранович плохо ориентировался в местных традициях, с трудом проходил процесс адаптации к ментальности творческого коллектива. И потому весь процесс, как производственный, так и творческий, лег на хрупкие плечи Ермухана. Нужно было видеть, какой непосильный груз взвалил на себя Ермухан. И он с честью вывел съемочную группу, авторов фильма на финишную прямую. Фильм был снят и представлен на зрительский суд.
Проходит короткий срок, и ему, как профессионалу, уже прошедшему нелегкий творческий путь познания основ кинематографического ремесла (от помощника режиссера до второго режиссера), была поручена постановка игрового фильма "Колодец Сапара". С каким рвением, самоотдачей, с каким художественным изыском творили Ермухан и его команда! Какое созвездие прекрасных актеров воплощали замысел режиссера! Великий Нурмухан ЖАНТУРИН, блистательный Досхан ЖОЛЖАКСЫНОВ, колоритный Нуржуман ИХТЫМБАЕВ, искрометный Ментай УТЕПБЕРГЕНОВ... За каждым кадром просматривался врожденный интеллект, художественный вкус главного дирижера кинематографического оркестра Ермухана Бекмаханова.
Результат не заставил себя ждать - фестивали, призы, признание зрителей, коллег... Казалось, открылись врата в большой кинематограф.
И вдруг затрещал идеологический каркас большой империи, рухнул, казалось, нерушимый колосс "Страны Великой". Трудное было время. Одним из первых определился в сложившейся ситуации Ермухан. Обладая подвижным умом, маневренностью, он блестяще вписался в рыночные реалии, буквально вклинился в никем не освоенный пласт "продюсерского кино". Он был одним из первых казахских продюсеров в постсоветскую эпоху. Его можно было видеть на различных кинофорумах, фестивалях, конференциях, кинорынках мира. Он был неутомим в освоении новых форм кинопроизводства, щедро делясь своим опытом с коллегами, друзьями. Внедряя формулу продюсерского кино, Ермухан активно работал и на отечественном телевидении. Им создана галерея блестящих фильмов, где отображен молодой, суверенный, независимый Казахстан со всеми своими удачами и болями.
Он, словно Тулпар, промелькнул на кинематографическом небосклоне, оставив грядущим поколениям свой талантливый росчерк".
То, что сделано им в постсоветские годы, не может не вызывать восхищения. Он был продюсером фильмов "Сатана", "Невозвращенец", "Джулия", телевизионных программ "Парад фестивалей", "Фестиваль в Ницце", "Русские в Каннах" и т.д., и т.п. Фильмы его собирают богатую жатву наград. Он одним из первых становится сценаристом, режиссером и сопродюсером в совместных проектах с зарубежными кино- и телекомпаниями. С американцами, к примеру, он снял фильмы "Путешествие в Диснейленд" и "Частица вещества". По заказу ТВЦ (он - продюсер) сделан игровой полнометражный фильм "Смерть Таирова". Он был исполнительным директором продюсерского центра Союза кинематографистов Казахстана и генеральным продюсером компании "Радуга-ТВ" (Москва).
Он почти не спал. Читал все ночи напролёт.
Тут ведь вот что ещё важно: Ерик был не просто однофамильцем знаменитого историка Бекмаханова, он был его сыном. Мама, Халима Адамовна, всё вспоминает, как отец был горд и счастлив, что у него сыновья-погодки, Ерик и Серик. Как он посмеивался над их забавой: из желудей они делали человечков, клонируя их до бесконечности, благо шатёр дуба осенял полнеба по соседству. Отец всё сидел за письменным столом и писал, писал, словно бы чувствовал, что у него осталось мало времени жить.
Когда к полувековому юбилею Академии наук выпустили "Эциклопедический справочник", в него, естественно, включили и биографическую справку об отце. На полстранички. Да, в ней сказано и то, что он доктор наук, профессор, членкор АН. Что он ещё в 1937 году окончил Воронежский пединститут. Ну и так далее. Приведён его послужной список, названы его печатные труды. Всё пристойно и благостно, как на доске почёта. Разумеется, там ни слова о том, что будучи студентом в Воронеже, он встречался с Халелем ДОСМУХАМБЕТОВЫМ, куда тот был сослан как один из лидеров Алаш-Орды, и встреча та не могла не оставить глубокий, судьбоносный след в душе будущего историка. О том, как отца травили за то, что он посмел написать о последнем казахском хане Кенесары (националист!). Как его сослали - сначала в Нарынкол, где он, доктор наук, был школьным учителем истории, потом в Новотроицк Джамбулской области, подальше от границы с Китаем. Как арестовали (враг народа!), осудили на 25 лет. Потом - два года лагерей в Бодайбо Иркутской области. И лишь смерть Сталина внесла свои коррективы…
Но, судя по письмам отца, он не озлобился, не впал в уныние. И, осмысляя его жизнь, Ерик обострённо чувствовал ответственность за деяния собственной жизни. Он ощущал, как драгоценны мгновенья бытия, дарованные нам, чтобы мы успели сделать то, что предначертано судьбой.
Однажды, в светлую минуту жизни, когда удалось чуть отодвинуть неотложные дела, они вдвоём, мать и сын, пошли на кладбище. Здесь, на центральной аллее, сразу же за могилой Шакена АЙМАНОВА, покоился и тот, память о ком они свято берегли все эти годы. Советуясь с ним на путях-перепутьях, что тестируют душу, примериваясь, как бы он поступил, когда необходим принципиальный выбор. Отец ушел из жизни, когда Ермухану было 17 лет, он был неощутим телесно, невидим глазу, но все эти годы присутствовал в их каждодневье.
Они очистили могилу от сухих былинок, от палых листьев, что стали прозрачны и невесомы, обнажив паутину своих капилляров. Поговорили о житье-бытье. Подивились соседу Айманову: смотри-ка, он погиб в 56 лет, а казался куда как солидным, и лет ему, как думалось, намного больше.
- А ведь я уже на год старше отца, - сделал открытие Ерик. А Халима Адамовна на всякий случай объявила:
- Здесь, рядом с мужем, лягу я. На дне могилы сделаете выемку, как оно и положено у мусульман, и…
- Ну что ты, мама, - с укоризной сказал Ерик. - Тебе ещё жить да жить…
А через месяц умер. Инсульт. И лежат они теперь рядом - "Ермухан Бекмаханов, 1915-1966" и "Ермухан Бекмаханов, 1948-2005".
