Из книги Вадима Борейко «Котелок»
На снимке: Рахат Алиев.
31 января 2007 года были похищены топ-менеджеры «Нурбанка» Жолдас ТИМРАЛИЕВ и Айбар ХАСЕНОВ. Так начался один из самых драматичных периодов в истории независимого Казахстана.
* Всё началось с похищения банкиров
* В номер диктует главный редактор
* Первый звонок Рахата Алиева в баню
* Второй звонок Рахата Алиева в баню
* Финал истории
В начале 2007 года мы затеяли ежедневный выпуск газеты «Время», меня назначили его редактором. Первый такой проект уже начинали в 2002 году: тогда daily прожила полтора года.
Стартовала вторая ежедневка тяжело. 1 февраля в Калининграде умерла моя мама. Я вернулся оттуда в ступоре, голова отказывалась работать, пришлось включить автопилот и профессиональные рефлексы. А куда деваться: первый номер должен был выйти уже 6 февраля.
Всё началось с похищения банкиров
Тем временем главный редактор «толстушки» «Время» Игорь Максимович МЕЛЬЦЕР места себе не находил, оттого что нет забойной долгоиграющей темы, которая потащила бы ежедневку на вершины тиражей и популярности.
«Выручил» нас, если можно так выразиться, «Рахатгейт». Позже Максимыч не раз говорил мне, что за раскрутку газеты я должен сказать спасибо неистощимому ньюсмейкеру Рахату АЛИЕВУ и послать ему ящик водки. Но грех за такое благодарить – лучше б этого вовсе не было. Однако факт остаётся фактом: на рахатовской «волне» ежедневка, что называется, пошла.
Вкратце напомню главные события.
31 января исчезли два топ-менеджера «Нурбанка» - Жолдас ТИМРАЛИЕВ и Айбар ХАСЕНОВ. Первой забила тревогу жена Жолдаса Армангуль КАПАШЕВА: она утверждала, что её мужа похитил Рахат Алиев. Тот подал на неё в суд за клевету. А сам вскоре был назначен послом Казахстана в Австрии и представителем республики в ОБСЕ.
Тем временем в Алматы начался процесс над председателем правления Нурбанка Абильмажином ГИЛИМОВЫМ, замначальника ДВД города Нурланом САМАЛИХОВЫМ и пятью собровцами: якобы они хотели завладеть контрольным пакетом акций, для чего организовали налёт на банк.
Однако ближе к лету погоды переменились. В последней декаде мая президент своим указом освободил Алиева от всех должностей. Против него было возбуждено уголовное дело по статьям о похищении людей, создании ОПГ, рейдерском захвате чужого имущества, подделке документов, незаконной торговле земельными участками, вымогательстве и т.д.
28 мая на брифинге в Астане пресс-секретарь МВД Багдат КОДЖАХМЕТОВ сообщил, что Рахат Алиев объявлен в розыск и для его ареста в Вену вылетела следственная группа.
Главный редактор диктует в номер
…На работу я ходил к половине девятого. Однажды кто-то мудрый дал мне замечательный совет: утром час упустишь, потом весь день искать его будешь – и не найдёшь. Этому принципу – не терять «золотой утренний час» - я следовал сам и «детей» (так называл корреспондентов) приучил. И действительно, за 60 минут, оставшиеся до планёрки, успевал перелопатить кучу дел: промониторить новостную ленту, нанести необходимые звонки, ответить на срочные письма, прикинуть план завтрашнего номера и т.д.
Мельцер выдвигался в офис ближе к полудню, когда все хвосты уже были накручены, репортёры разлетелись по заданиям, а загонные полосы верстались вовсю. Дело не в том, что Максимыч любил поспать. Просто, по его собственному признанию, ему ещё в «Караване» Борис ГИЛЛЕР рекомендовал «с утра людей не пугать и дать им пару часиков спокойно пожить». Умный человек Борис Абрамыч, что там говорить.
Но в пятницу, 1 июня 2007 года, я столкнулся с Мельцером на ступеньках редакции ровно в 8.30. Оторопел и лишь успел вымолвить: «Большой праздник пришёл в наш аул. Ты чего так рано?» Он бросил на ходу: «Потом, всё потом!» - и поскакал вверх по лестнице через две ступеньки.
В кабинете я заварил чайку, с чувством выкурил сигарету, затем наведался на вёрстку. Где застал невероятную картину: с огромных лоскутов бумаги Максимыч считывал наборщице какой-то текст. «О! Репортёр диктует в номер!» - вынес я диагноз. «Не мешай!» - отмахнулся он. Снедаемый жгучим любопытством, я пожевал бороду, включил терпелку и отправился готовиться к планёрке.
Часов в 11, выслушав мой доклад по текущему номеру, Мельцер, наконец, собрал ареопаг – Марат АСИПОВ, Сапа МЕКЕБАЕВ, Витя ВЕРК и я, - чтобы поведать фантастическую историю.
Первый звонок Рахата Алиева в баню
Здесь необходима маленькая увертюра. Каждый четверг вечером Мельцер с друзьями ходил в баню. Она находится во дворе редакции, где-то в катакомбах типографии «Время-принт». Я никогда в ней не был и при случае, если там вздумают повесить мемориальную доску, наводку на историческое место дать не смогу. Об этой привычке Максимыча знали немногие осведомленные VIP-товарищи и норовили теребить его мобильник именно в часы релакса. Однако Рахат в ближний круг не входил.
«Вчера (31 мая. – В.Б.), как всегда, пошли в баню: я, Исаак (ДВОРКИН, управделами издательства «Время». – В.Б.) и ещё один товарищ, - начал Мельцер. – Хорошо попарились, выпили, закусили, разморённые сидим, уже домой собираемся: на часах - около десяти вечера. Вдруг звонок: «Здравствуйте, Игорь Максимович! Это Рахат Алиев. Мне сказали дать вам интервью».
А у меня как назло сотка старая, в ней диктофон не больше минуты работает. Я Рахату говорю: «Давайте я в кабинет поднимусь, включу аудиозапись, а вы мне через пять минут перезвоните». Тот отвечает: «Не надо, я вам и так доверяю. А то, пока вы дойдёте, моя решимость может поколебаться». А мне и хочется, и колется. В общем, в предбаннике стоял рулон газетной бумаги. Наш друг отрывал от него листы, подсовывал Дворкину, а тот лихорадочно записывал то, что я повторял вслух за Рахатом. Очень тяжёлая работа. Когда разговор закончился, я спросил Алиева, куда отправить текст на визу. Он говорит – на e-mail посольства (Казахстана в Австрии. – В.Б.). Я понял - ему выгодно, чтобы интервью вышло с ним не согласованным: чуть что, всегда можно свалить на меня, будто это Мельцер всё придумал. Дома мы с Исааком привели записи в порядок. Моя жена впервые увидела меня после бани таким бодрячком. Сейчас вот отправили факс с текстом в Вену».
Ни в тот день, ни позже ответа на этот факс от Рахата мы не дождались. И в субботнем номере от 2 июня, в материале «Как можно верить Рахату Алиеву?!», пришлось ограничиться изложением сути разговора: бывший посол отметал все обвинения в свой адрес в похищении людей, насилии и прочих беззакониях, а также выражал готовность ответить за сделанные им в последние дни политические заявления лично перед президентом и попросить у него прощения.
Над банными откровениями хохотала вся прогрессивная общественность, включая коллег из других СМИ. Почти никто в них не поверил. Между тем в одночасье тираж ежедневки подскочил вдвое – с 21 тысячи до 42 тысяч.
Тем временем маховик «Рахатгейта» раскручивался не на шутку. Дело против Капашевой прекратили. Арестовали замначальника службы безопасности Нурбанка Сергея КУЗЬМЕНКО.
Задержанного Алиева австрийская полиция освободила под залог в один миллион евро. Наши лишили его дипломатического иммунитета, и он засел в своем венском особняке вместе с нукерами.
Второй звонок Рахата Алиева в баню
А Мельцеру купили навороченную мобилу с хорошим диктофоном. И не зря. 14 июня он снова пошёл париться, и, когда в тот вечер в предбанник снова позвонил Рахат, Максимыч был уже во всеоружии. Алиев высказал недовольство какими-то деталями в публикации от 2 июня, а Мельцер, пользуясь моментом, легализовал под запись первый разговор и задал несколько новых вопросов.
В субботу, 16 июня, в газете «Время» вышла настоящая «бомба» - интервью Рахата Алиева под заголовком «Я готов попросить у президента прощения». Оно и сейчас, спустя много лет, читается на одном дыхании. Приведу его полностью:
«- Где вы сейчас, Рахат Мухтарович?
- Я нахожусь в Вене. Под охраной МВД… Австрийского МВД.
- То есть местное МВД защищает вас от наших? А где остальные ваши… ну, скажем так, товарищи?
- Я один. Совсем один. Я хотел бы через вашу газету дать объяснение того, что случилось.
- Понятно. Давайте начнём с вашего обращения от 26 мая. Чем оно было вызвано? Оно было очень задорным и исполненным конфронтационной тональности. Для читателей напомню: вы говорили о свёртывании демократических процессов в Казахстане и об откате в тоталитарное прошлое… Обращение заканчивалось словами: «Убеждён – будущее будет за нами. А не за Вами, пожизненный господин Президент»…
- Прежде всего хочу сказать, что за политические заявления я в этом обращении я готов лично ответить перед Президентом. Я приношу Президенту свои извинения и заявляю, что это обращение было сделано под влиянием сильнейших эмоций. Могу даже сказать, что, наверное, это был эмоциональный срыв. Ну, посудите сами, против меня - министр внутренних дел и генеральный прокурор. Меня обвиняют в ужасных преступлениях. Оказывается, я похищал людей. Против меня возбуждается уголовное дело. Моих товарищей задерживают. Вот на этом фоне и появилось это обращение. Могу даже сказать, что оно было сделано в состоянии аффекта.
- Вы это писали сами?
- Я? Сам. Повторяю, я готов отвечать перед Президентом.
- Рахат Мухтарович, на днях в нашей газете опубликованы заявления представителей крупного и среднего бизнеса Казахстана. В этих документах вы обвиняетесь в рейдерстве и прочих серьёзнейших нарушениях закона. Кроме того, в последние дни редакция получает достаточно много писем на эту же тему от предпринимателей из разных городов республики…
- Во-первых, я надеюсь, что в Казахстане ещё действует такая норма, как презумпция невиновности. Во-вторых, вы знаете мою биографию. Я работал в финполиции, в Комитете национальной безопасности. Я боролся с неуплатой налогов, с наркобизнесом, коррупцией и т. д. На этой работе всенародной любви не дождёшься… Хочу ещё добавить. Уже давно не секрет, что наши силовые структуры очень часто используются как крыша для целого ряда так называемых бизнесменов. Я с этим боролся.
- Вы говорите, что сделали своё обращение, находясь в состоянии аффекта.
- Да.
- Но через пару дней вы сделали ещё одно заявление.
- Какое? Я не помню.
- А я вам помогу. Вы там, например, не сомневаетесь в том, что «в условиях полнейшего произвола и безнаказанности полиция завтра предъявит миру неопровержимые доказательства того, что я копал тоннель из Астаны в Рио-де-Жанейро для контрабанды зелёных попугаев».
- Да, я вспомнил.
- А ещё вы призываете ваших товарищей: «Подписывайте всё, что им нужно, любую сфабрикованную бумажку».
- Да, да.
- А ещё вы там говорите об узурпации власти.
- Повторяю, я был в стрессовой ситуации. В доме депутата мажилиса проводят обыск. Причём без разрешения парламента.
- Вы говорите о вашем доме?
- Да. Обыск проводится и в доме моего отца Мухтара АЛИЕВА. Хватают и арестовывают моих друзей: директора фитнес-центра Андрея КРЮКОВА и директора автоцентра Сергея МАНЕВИЧА. В конце концов, возникает угроза здоровью и благополучию моих товарищей и их семей. А их жизни для меня дороже всего.
- Так всё-таки: как насчет политических выпадов, прозвучавших и во втором вашем документе?
- Он были сделаны в состоянии аффекта. Я в этой истории с Нурбанком - пострадавшее лицо, а меня ещё и прессуют. Ищут Жолдаса Тимралиева в доме моего отца. Я к похищению людей никакого отношения не имею. Я пострадал, а Гилимов, находясь в следственном изоляторе, даёт интервью по государственному телеканалу и меня же обвиняет. При этом он говорит, что мы с ним простились по-хорошему, выпили и разошлись.
А это значит, что в соответствии с Уголовным кодексом здесь вообще нет состава преступления. Отметаю все обвинения в свой адрес. Как в похищении людей, так и в создании ОПГ. Где логика? Меня обокрали, и против меня же возбуждают уголовное дело. У меня есть мотив найти беглого Тимралиева и вернуть деньги. Но у меня не было мотива его похищать… И ещё раз заявляю, что за свои эмоциональные политические высказывания я готов нести ответственность перед Президентом.
- Вы говорили о том, что против вас активно работают министр внутренних дел и генпрокурор. И что вы готовы обнародовать факты беззакония с их стороны.
- Я хотел бы это сделать.
- В западной прессе появилась информация о вашем критическом отношении к той конституционной поправке, которая позволяет первому президенту Казахстана баллотироваться на высший пост государства неограниченное количество раз.
- Это не так. Я имел в виду только то, что западные политики, с которыми я договаривался по поводу председательства (Казахстана. – В.Б.) в ОБСЕ, не поймут такой поправки. А противники нашего возможного председательства этим воспользуются. И вся большая работа пойдёт насмарку.
- Как я понял, вы не намерены просить политического убежища в Австрии?
- Нет, не намерен.
- И готовы попросить прощения у президента?
- Да.
- И ещё, Рахат Мухтарович, хотелось бы задать вам один вопрос вдогонку к этому интервью. В Интернете появилось ваше интервью «Независимой газете». В нём вы утверждаете, что работники Генпрокуратуры, которые приезжали в Вену из Астаны, должны были «уговорить» вас передать принадлежащие вам СМИ руководителям «Казахмыса». Цитирую: «Это нужно для того, чтобы установить контроль над всем медиапространством страны. Им ведь хочется получить на следующих выборах не 91 процент, а все сто». Вы это на самом деле говорили, Рахат Мухтарович? Или это плод журналистской фантазии?
- Это неправда. Я этого не говорил.
(Разговор 31 мая 2007 года).
***
- Рахат Мухтарович, с тем, двухнедельной давности, интервью, которое мы вам отправили, вы согласны от первого до последнего слова?
- Да, кроме того, что вы написали, что я буду просить прощения у Президента.
- А разве вы не так сказали?
- Но это мой личный вопрос. Зачем же его на публику вытаскивать?
- А может быть, именно этого больше всего здесь и ждали?
- (После паузы). Ну хорошо… Пришлите мне… Я подпишу, согласен.
- Две недели назад вы говорили, что все ваши политические заявления были сделаны тогда под влиянием эмоций. А все ваши последние заявления? Тоже под влиянием стрессовой ситуации?
- Это не в результате стресса, а в результате репрессий, которые проводятся в отношении меня.
- Две недели назад вы говорили, что не виноваты в тех делах, которые вам инкриминируют. А люди, которые вместе с вами в Вене – КОШЛЯК и другие, они замешаны в этом?
- Нет… Сфабрикованное дело.
- По-вашему, Тимралиев и Хасенов живы сейчас или нет?
- Спрашивайте у правоохранительных органов. Особенно у финансовой полиции, которая возбудила в отношении них уголовные дела. Они находятся в розыске.
- Вы собираетесь баллотироваться на пост президента в 2012 году?
- (После долгой паузы). Без комментариев».
(Разговор 14 июня 2007 года)
Финал истории
После этой публикации «бурление по поводу» достигло пика, а тираж ещё подрос. Оппозиционная пресса поставила под сомнение сам факт банных интервью. Анатолий ИВАНОВ-ВАЙСКОПФ из «Республики» пришел в редакцию с просьбой «от имени общественности» - прослушать запись. Максимыч прокрутил ему беседу с Рахатом от начала до конца. Толик был поражён.
- Через несколько месяцев Рахат мне опять позвонил, уже под утро, часов в шесть, - рассказал мне потом Игорь Максимович. – Начал меня пугать, угрожать: мол, я знаю, у вас есть дети, которым вы по скайпу звоните. Я сказал ему: «Пугать меня не надо. Вы же знаете, что это глупо и вредно». Мне показалось, он не вполне адекватный был.
…В середине мая 2011 года Игорь Мельцер вышел на пенсию. Сейчас у Максимыча четверо внуков, и они скрашивают утро его вечера.
13 мая 2011 года на территории «Казтелерадио», которая была собственностью Алиева до его бегства, откопали две железных бочки с человеческими костями, полуразложившимися в извести. Эксперты из Германии подтвердили: да, это то, что осталось от Тимралиева и Хасенова.
24 февраля 2015 года Рахат Алиев найден в петле в камере венской тюрьмы.
Фото: Forbes.kz.
Книга Вадима БОРЕЙКО «Котелок» продаётся в магазинах «Меломан» и Marwin. Заказать её по интернету можно здесь.
А тем временем в понедельник, 30 января, как уже сообщал Ratel.kz, вышла в свет новая книга автора «Високосный.kz. Дневник социопата», продажи которой начнутся в понедельник, 6 февраля.
Ее презентация состоится в магазине «Меломан» GRAND (г. Алматы, ул. Гоголя 58, уг.ул. Панфилова) в пятницу, 10 февраля, в 19.00.
