Если уж уходить от кириллицы, то надо понимать, куда мы уходим
Окончание. См. начало: «Операция «Ы» и другие приключения латиницы».
Любовь не картошка
Мой дорогой учитель Виталий НИШАНОВ давным-давно дал мне намёк на когнитивистику. Это наука о понимании. Его сын Гор НИШАНОВ в компании «Майкрософт», по сути занимается тем же: по-моему, программирование это и есть перевод задач для понимания машиной.
Смысл очень прост. Виталий начал беседу так: «Вот возьмём понятие стол. И мы все понимаем другу друга: стол - это стол. Но попытайтесь дать определение стола, и вы не сможете. Это может быть что угодно: от традиционной плоскости на ножках до какого-нибудь пня. Но мы, люди с разумом, обладающим способностью к абстрактным понятиям, можем обмениваться абстрактными истинами, многие из которых не имеют материальной формы».
Вот любовь. Все люди, все народы знают, что это такое. У всех языков есть слово, обозначающее это понятие. Но передача этого понятия в символы очень разная. Самая замороченная - у китайцев. Они пишут визуально графикой. Упрощёнными картинками-иероглифами, которые по системе законов объединяются и передают смысл. По-китайски любовь - это иероглиф, в основе которого лежит понятие сердце. И говорят, что, в отличие от англоязычных и прочих народов, у которых слово любовь поистрепалось и применимо к чему угодно: я люблю голубей, я люблю стричься коротко и т. п., по-китайски вы не напишете иероглиф любовь в сочетании с картошкой, это только сердце. Хотя огонь и вода - это водка, а вода и огонь - огнетушитель. Это философия.
Но как жить с такой графикой? Кошмар. Ведь если ты не выучил иероглиф, никогда его не видел, ты никогда не прочитаешь этот текст. Потому что это для тебя набор секретных визуальных символов.
У них есть звуковой алфавит, но это вторично. Нам намного проще, у нас звуковая система, мы к понятиям в мозгу присоединяем звуки, и получается слово. Если произносим слово, то догадываемся, о чём идёт речь.
Как кодировать звуки
Но тут вторая западня - код! Как кодировать звуки? В этом плане кириллица, может, и неудобная, в ней многовато букв, но она простая. Каждому звуку соответствует символ – буква. Даже есть бессмысленные буквы, которые изменяют звучание других букв, – например, мягкий и твёрдый знаки.
Есть более сложные системы. Первый уровень сложности - это несовпадение количества звуков и букв. Английский язык, кстати, в этом смысле довольно сложный: в нём 44 звука и 4 смешанных фонемы. А в алфавите всего 26 букв. Поэтому всё передается сочетаниями букв, и это раз.
Во-вторых, ужас в том, что надо ещё понимать правила всего слова. Mad in USA означает сумасшедший в Америке и произносится как мэд. Но если после D добавить E – made in USA, то это уже сделано в Америке – мэйд ин юэсэй.
И, в-третьих, все правила летят в мусор, когда в английском языке появляются слова из французского, а их там процентов сорок. А во французском правила произношения иные, нежели в английском: не все написанные согласные проговариваются. Помню, посол США жаловалась, что переводчик АКАЕВА всё время приветствовал послов, употребляя фразу дипломэтик корпс. Буквально -дипломатические трупы. А разница - в одном звуке и понятиях. Corpse - это труп. А Diplomatic Corpes - дипломатический корпус и произносится как дипломэтик кор, это заимствование из французского.
QWERTY против «диграфиков» и «диакритиков»
Вот из-за этих «учёных» я и стал писать о языке. (Имеются в виду, в том числе, участники заседания республиканского совета «Мирас», посвященного проблемам перехода казахского языка на латиницу. Как пишет в фейсбуке автор трехтомника «Ситуативный казахский» Канат ТАСИБЕКОВ, члены совета поделились на «диграфиков» и «диакритиков». Первые предлагают передавать специфические звуки казахского с помощью двух букв – диграфов (вместо Ә - АЕ, вместо Ө - ОЕ), вторые – добавлять к латинским буквам диакритические знаки, руководствуясь девизом «один звук - одна буква» (Ә = Ä, Ө = Ö), что потребует дополнительных клавиш на клавиатуре. – Ред.).
Это полное непонимание философии и культурологии. Полное отсутствие аргументов, кроме «детских» - про 26 кнопок на клавиатуре.
Если на секунду отвлечься от моей любимой философии и вернуться к НОТ (научной организации труда), которой меня как экономиста шесть месяцев учили, дело не только в том, какие буквы на клавиатуре, а еще и в том, как они размещаются. А размещаются они по частотному принципу. На район указательных пальцев – те, что используются чаще, а на мизинцы, – те, что реже. В каждом языке есть «более частые» буквы и «менее частые».
Так что наивные аргументы: «Мы хотим сохранить чистый QWERTY» - это, с точки зрения печатания вслепую десятью пальцами, бред! Наша любимая А у англичан сидит на левом мизинце!
И мы будем с этими мизинцами мучиться, как балбесы. Всё равно раскладку клавиатуры надо менять, даже если перейти на 26 букв стандартного ISO.
Телега впереди лошади
Теперь о философии. Те, кто придумал перевод на латиницу, не понимают простой вещи. У любой программы есть три показателя – цель, средства, результат.
Цель не всегда и, как правило, не равна результату. Здесь цель сформулирована пока очень наивно и непонятно: переход казахского языка на латиницу как-то волшебно сделает нас умнее и понятнее миру. Как? Почему? И вообще, мы миру нужны?
Мой отец говорил по-русски хорошо, но с акцентом. Я его как-то спросил: «Пап, а ты когда по-русски заговорил и почему со мной говоришь по-русски?» Он ответил: «Где-то в 50-х русских стало большинство, и как-то сама собой сменилась языковая среда. Потом стали говорить: если хоть один русский в компании, неприлично общаться на языке, который не все понимают, и мы перешли почти полностью на русский. А сейчас мне легче по-русски, потому что есть много слов, которых мне не хватает в родном языке».
Он потом, кстати, два технических словаря написал. Так что у меня филолог-технарь в семье был.
Так вот, в языках Центральной Азии, включая даже таджикский, который не относится к тюркской группе, очень большая доля заимствованных русских слов.
Если сегодня попытаться создать «чистый» алфавит под казахский язык без русских шипящих, свистящих и прочих звуков, что получится? По пониманию и философии мы остаёмся в сфере влияния русской культуры, но наши языковые инструменты при переходе на латиницу оказываются ограниченными какими-то другими рамками. Получается телега впереди лошади.
Когда что-то теряешь, задай себе вопрос: а что ты приобретаешь?
Наши братья-турки, которые унесли из степи наш общий язык много веков назад, обогатили его персидскими, арабскими, европейскими заимствованиями до такой степени, что мы, имея похожую грамматику, не понимаем их слов.
Если уж уходить от кириллицы, то надо понимать, куда мы уходим. Если в тюркоязычное пространство, то надо выбрать лидера и за ним идти. И это однозначно Турция. Но не надо изобретать велосипед и какую-то особую графику какого-то особого языка. Тогда точно SAEBIS получится.
Вывод. Язык - это квинтэссенция культуры. Язык - это мозг. Язык - это не просто количество кнопок на клавиатуре. Язык - это наследие, которое при перемене алфавита мы теряем. А когда что-то теряешь, задай себе вопрос: что ты приобретаешь?
Источник: страница Алмаса Чукина в Facebook. Публикуется с письменного разрешения автора.
Фото: informburo.kz.
