29 лет назад, 15 февраля 1989 года, завершился вывод советских войск из Афганистана
На снимке: вся жизнь – война. Мазари-Шариф.
Куда выносят мозг? Он был еще вчера…
В Афганистане сравнения между «пребыванием ограниченного контингента советских войск» (1979-1989 годы) и операцией Антитеррористической коалиции членов (АТК) НАТО и других стран (с 2001 года, сейчас остался только «ограниченный американский контингент») напрашиваются сами собой, хочешь ты того или нет.
Я далёк от того, чтобы оправдывать первую оккупацию и клеймить вторую: жизнь давно уже перестала быть для меня черно-белой.
В той войне СССР потерял, по официальным данным, убитыми и умершими от ран и болезней около 14 тысяч солдат и офицеров.
Казахстанцев погибло около тысячи (цифры разнятся от 761 до 924). Вечная им память. Еще около 50 тысяч советских бойцов были ранены. Три сотни пропали без вести. Всего через Афган прошло почти пять с половиной миллионов человек.
Как уверяли меня в Кабуле (правда, уверяли антироссийски настроенные граждане), от советского оружия погиб миллион афганцев. Ни подтвердить, ни опровергнуть эту цифру не могу: в Афганистане вообще трудно вести мало-мальски достоверную статистику, поскольку в некоторые провинции представителям центральной власти и людям европейской наружности лучше не соваться.
Последняя предвоенная перепись населения там проводилась как раз перед входом 40-й армии – в 1979-м. В 2003 году назад Кабул предпринял «пробную» перепись населения. Слово «пробная» красноречиво говорит, насколько этому переучету можно верить.
Калькуляция жертв «миротворческой» операции Запада, подозреваю, тоже не велась: по крайней мере, во всезнающей Сети я таких данных не встретил. Коалиция убивала афганцев в основном «по ошибке»: то свадьбу накроют с воздуха, то кишлак, то детский сад.
Не пожалели даже двоюродного брата Хамида КАРЗАЯ, президента Афганистана в 2004-2014 годах, бывшего американского бизнесмена и ставленника США. И до того этим вывели из себя Хамида Абдуловича, что даже он стал требовать вывода войск.
На снимке: гавроши из Мазари-Шарифа.
А вот боевые потери АТК посчитаны: только у США они составили порядка двух тысяч человек, плюс сотни погибших солдат других стран коалиции.
Советское мессианство сильно отличалось от нынешнего евроатлантического. В Афганистане СССР – когда дело еще не дошло до войны, - не только учил жить по своему уставу, но и помогал материально: строил дороги, микрорайоны, больницы и школы. Идеализм, благотворительность и последующая жестокость иногда очень неплохо сочетаются.
«Американцы» же (так местные жители называют всех членов АТК) за много лет не построили здесь, по словам местных, ничего. Они – и это мы знаем на собственном опыте - инвестируют либо в недра, что чревато несусветными дивидендами, либо в пропаганду, что по задумке должно выносить мозг туземного населения в нужном им направлении.
Фотокарточка под стеклом
Формально это была не командировка: в неё меня не отпустила редакция. Но победить любопытство к Афганистану было невозможно, и в конце сентября 2004 года я отправился туда в очередной трудовой отпуск – на первые президентские выборы в этой стране.
Побывал я на нескольких советских объектах, сохранившихся до сих пор. Первым оказалась больница в Мазари-Шарифе, городе на севере страны с преимущественно узбекским населением.
Я тут же поймал дежа вю: точь-в-точь такую посещал в детстве - та же покраска стен в коридорах (верх – чистая побелка, низ – зеленая эмульсионка), те же красные деревянные полы и страшные плакаты человеческих органов в разрезе. Вообще в Афганистане я часто оказывался в застывших, как в гипсе, 1970-х.
Доктор Абдурахман ВАЛИ ждал меня в операционной. В которую мне разрешили пройти с телекамерой DVC-9000.
На снимке: от сумы не зарекся. Провинция Кундуз.
…Надо сказать, в Афганистане снимать не запрещали нигде, и оторвался я на славу. Фокус наводил у трансграничного моста Дружбы через Амударью (но не с узбекской стороны); на военном аэродроме Мазари-Шарифа, который охраняли испанские солдаты; в ставке узбекского лидера генерала ДУСТУМА; у скелета дворца АМИНА, который в 29 декабря 1979-го советский спецназ «Альфа» превратил из красивейшего здания Кабула в руины (с этого, собственно, война и началась). И везде мне говорили: «Снимай, пажалюсьта. Афганистан закон нет».
…Д-р Вали скальпелем вскрыл брюшину бедняги, лежавшего на операционном столе под наркозом, и стал в ней копаться, не переставая при этом отвечать на «пушку» (встроенный в камеру микрофон) на мои вопросы. Серые ступни оперируемого время от времени дергались. А камера, как ни странно, - нет. Хоть я и впервые так близко наблюдал опыты над людьми: видимо, передалось спокойствие хирурга.
На снимке: Афганистан – ни войны, ни мира.
Второй визит был на завод по производству химического удобрения карбамид (он полезен для хлопка) в северной провинции Балх, построенный Советским Союзом еще в 1973 году. Это единственное предприятие в Афганистане, на которое за десятилетия войн не упала ни одна бомба. Вначале здесь работало около пятисот советских специалистов, последние уехали в конце 80-х.
Но и до сих пор здесь всё говорит о брежневских временах. Типичная советская заводская проходная с турникетами. Таблички на оккупационном языке, которые никто и не думает срывать: «Не курить! Не сорить!» И, в отличие от предприятий развитого социализма на его родине, там действительно никто не курит и не сорит. И везде растут цветы.
А сотрудники старше сорока говорили со мной исключительно по-русски, без акцента – и всё о том, как хорошо было при Союзе. Что объяснимо: первая война затронула узбекский север Афганистана не так, как другие провинции, - местный лидер генерал Дустум тогда сражался на стороне шурави. Впрочем, по дороге от приграничного города Хайрабад до Мазари-Шарифа я видел по обочинам немало разбитых БТР и воронок от снарядов прямо на трассе: это, как мне рассказали, наследие моджахедских междоусобиц второй половины 1990-х.
На снимке: афганское яблоко.
…Пожилой старший лаборант Хасан, узнав, что я из Казахстана, вынул из-под стекла на рабочем столе пожелтевшую фотку 30-летней давности, с которой улыбались черноволосый рослый парень и русая красавица:
- Это Таня, она приехала из Алма-Аты. А это я молодой. Она потом ушла вместе с войсками. Больше я ее не видел.
Он потрогал снимок кончиками пальцев, изъеденных реактивами, как будто погладил:
- Танешка…
Афганские казахи никогда не брались за оружие
Оралманы, которые возвращаются в Казахстан, - это в основном потомки тех, кто бежал из родных степей во время страшного голода конца 1920-х - начала 1930-х годов.
Мейнстрим казахского исхода был в китайский Синцзянь, но многие подались и на юг – в спокойный тогда Афганистан.
Казахская диаспора в этой стране до 1979 года насчитывала несколько десятков тысяч человек. К началу XXI столетия, как мне рассказали, в Афганистане казахов осталась примерно тысяча, живут главным образом в северной провинции Тахор, остальные подались либо в Иран, либо на историческую родину.
Прославились тем, что ни в одном военном конфликте не брались за оружие. Казахский язык наших соотечественников подвергся фонетическому влиянию узбекского: они говорят мягче – скажем, не «жақсы», а «жақшы».
На снимке: смерти нет, ребята! Городское кладбище Кабула.
Гульбайрам САТТАРКЫЗЫ к моменту нашей встречи в 2004 году в поселке Балх было 79 лет. В конце 1990-х вместе с семьей спасалась бегством в Казахстан от талибов - так же, как ее родители в начале 30-х бежали с родины от большевиков.
Но, в отличие от ее папы и мамы, которых в Афганистане никто не ждал, на исторической родине ажеку, как она сама рассказывает, приняли тепло: быстро дали в Кентау дом, брошенный прежними владельцами, телевизор, холодильник. В Казахстан Гульбайрам-апа перевезла всю свою многочисленную семью, а в Афганистан приехала, чтобы проведать сына Абдуллу СЕЙФУЛЛУ, моего ангела-хранителя и водителя на протяжении всей командировки, который к тому времени еще не успел оформить казахстанское гражданство.
Когда я спросил апашку, где ей лучше – в Афганистане или в Казахстане, - она замахала на меня руками, как на слабоумного:
- Мне в Казахстане даже пенсию дали! За что? Ведь я ничего не сделала для этой страны.
Умные любят учиться, а дураки любят учить
Возвращаясь к сравнению двух оккупаций, имею риторический вопрос к обеим супердержавам (правда, запоздалый: одна 26 лет назад почила в истории, хотя наследница - вылитая матушка). Меряясь геополитическим влиянием на какую-то страну и уча ее уму-разуму, вы никогда не пробовали спросить: а как она-то, сама страна, к этому относится?
Возвращаясь домой, заночевал в городке Пули-Хумри и услышал от хозяина дома местную поговорку, которая поначалу покоробила своим радикализмом: «Гость дороже отца» (впрочем, в ее правдивости я убедился на собственном опыте). «Но, - добавил хозяин, - если гость приходит с оружием, то извините – мы будем драться до последнего человека».
Афганистан еще никому не удавалось подчинить, начиная с британской империи времен королевы Виктории в XIX столетии.
Но отчего ж, вы думаете, полутаровековые пляски на граблях? И тут я, конечно, вспоминаю ОКУДЖАВУ: «Умные любят учиться, а дураки любят учить».
Фото: Вадим БОРЕЙКО.
