Организаторы клуба, посвященного праву на справедливое судебное разбирательство, попытались запретить съемку и аудиозапись мероприятия
Модератором выступала судья Верховного суда Елена МАКСЮТА. По правую руку от нее сидел адвокат Ерлан ГАЗЫМЖАНОВ. От этого, а также из-за обилия людей в мундирах создавалось впечатление, что сидишь на процессе. И хотя в анонсе говорилось, что клуб проводится «для судей, прокуроров, полицейских, журналистов, блогеров и правозащитников», началось все со знакомой ситуации. Организаторы попытались запретить фотографировать участников мероприятия и вести аудиозапись.
- Я хочу, чтобы всем было комфортно. Эта комфортность будет обеспечена тогда, когда будут фотографировать с разрешения людей. Это первое. Второй момент. Я бы хотела попросить не делать записи без разрешения этих людей. Потому что то, что мы сегодня обсуждаем – это не публичное, закрытое мероприятие. Если у кого-то будет желание записать, то я бы просила вас делать это в перерыве, либо договориться и подойти, - заявила руководитель ОО «Қадір-Қасиет» Анара ИБРАЕВА (на снимке).
Это вполне логично вызвало протесты журналистов, которые пришли осветить мероприятие. На помощь нпошникам бросилась Елена Максюта.
- Видимо, Анара имела в виду немножко не то. Проблема в следующем: то, что я сейчас скажу, это мое личное мнение, мнение судьи. Это не мнение в общем Верховного суда. Это не такое официальное мероприятие, - сказала она.
В итоге Анаре Ибраевой пришлось уточнить мнение сторон.
- Есть те, кто против, чтобы их фотографировали? Нет? То есть можно фотографировать всех, - оглядывала она зал. - Можно ли записывать всех? Кто против того, чтобы его записывали?
Сотрудники прокуратур недовольно морщились, но молчали. Так что гласность удалось отстоять.
Журналистам преград нет
Под умелым руководством модератора участники клуба продолжили расписывать критерии справедливого судебного разбирательства. Елена Максюта предложила всем назвать такие критерии.
- Право на защиту, правило Миранды, право на молчание, - выкрикивали журналисты, блогеры, активисты.
Сотрудники прокуратуры продолжали упорно молчать. Между тем, в ходе обсуждения вновь возник вопрос гласности. Но уже в судебном заседании. И тут журналисты пожаловались на то, что порой у них пытаются забрать смартфоны и прочую технику на входе в суды, а также периодически запрещают пользоваться диктофонами на открытых процессах.
- Вот ручка и блокнот, пишите. Но это архаика, понимаете. А еще, знаете, какая аргументация? Что ведется аудио- и видеофиксация. Но это для участников процесса, - возмущалась корреспондент Жумабике ЖУНУСОВА.
Но представитель Гильдии судебных репортеров Ирина МОСКОВКА и Елена Максюта (на снимке) заверили, что такие проблемы остались в прошлом.
- На данный момент журналистов пускают всех со смартфонами. При предоставлении служебного удостоверения – без проблем, - возражали они.
Представители прессы пытались рассказать о недавних случаях, но им как-то не поверили.
Верховный суд не указ
Еще большее раздражение вызвал вопрос о том, что судьи иногда и вовсе не допускают прессу в зал суда.
Журналисты привели в пример заседание по обжалованию меры пресечения актауского нефтяника Амина ЕЛЕУСИНОВА. Тогда судья объявил о проведении суда в закрытом режиме. Но Елена Максюта не захотела отвечать.
- Вы хотите от другого судьи получить оценку действиям другого судьи. Тем более что присутствующий здесь судья не имеет на руках материалов дела, не знает, что там происходило. Есть модератор, которому надо подчиняться, - вступился за служительницу Фемиды Ерлан Газымжанов.
- В силу базового принципа независимости суда, Елена Тагировна не может оценивать действия судьи. Потому что тот судья тоже независим. Мы должны уважать суд. Мы не можем подрывать независимость суда, - добавила Анара Ибраева.
- Вы нарушаете право на защиту того судьи. Вы можете задавать вопросы, но требовать сиюминутного ответа - я этого не понимаю, - подхватил Газымжанов.
- Да, давайте перейдем к праву на защиту, - воспользовалась переполохом Елена Максюта.
О доверии силовикам
В ходе обсуждения вполне ожидаемо встал вопрос о статистике оправдательных приговоров, которым то и дело попрекают судебную власть и надзорные органы. Ерлан Газымжанов (на снимке), до того горячо защищавший Елену Максюту, теперь обрушился на суды и силовиков.
- На сайте Комитета по правовой статистике и спецучетом Генпрокуратуры есть динамика недовольства граждан. Работой правоохранительных органов недовольны практически 80% граждан. По статистике, мы видим, что количество оправдательных приговоров составляет всего 2%. Мы задаем вопрос: в связи с чем такая низкая статистика? Верховный суд отвечает, что на стадии расследования дела проходят через фильтр правоохранительных органов. И в суд попадают дела с уже конкретными обвинениями. То есть, таким образом, суд говорит, что на 98% он доверяет правоохранительным органам. На самом деле население доверяет на 15-20%, - заявил он.
Прецедент Юрия Пака
В итоге модератору пришлось снова лавировать. Елена Максюта поспешила передать слово Ирине Московке, которая принялась рассказывать о том, как журналисты проявляют необъективность при освещении судебных дел. В пример она поставила дело Юрия ПАКА.
- Суд руководствуется сбором доказательств – фактура. То, что человек является учителем, делает его невиновным? Не делает. Учитывая, что человек, я очень долго собирала официальными путями, неофициальными информацию, относится к определенной религиозной структуре. Шум в соцсетях, манипулирование общественным мнением. У суда были доказательства – 4-5 экспертиз. Его телефон, его номер. Далее, что начинается: он в этой школе отработал около года. Могла ли быть такая взаимосвязь между учителем и учениками, чтобы они говорили: он нас учил жизни, - рассуждала она.
- Вот сейчас вы даете свои оценочные суждения, - заметили участники клуба.
- Я рассказываю о том, что происходит. Это мои оценочные суждения, основанные на моей работе, которые мне помогли сформировать мнение, - ответила Московка, вызвав еще большие дебаты.
Личное мнение на уровне суда
Закончилось мероприятие на не менее курьезной ноте. Судья межрайонного специализированного уголовного суда Асхат АШИРБЕКОВ (на снимке), время от времени вставлявший реплики, вдруг опомнился и попросил в следующий раз спрашивать разрешения на фотографирование.
- Я хотел бы попросить все-таки с разрешения делать фото- и видеофиксацию. Вы поворачиваетесь, снимаете меня, это немножко некорректно. Это неправильно. И где-то высказанные мои мысли на этом мероприятии - я прошу их в последующем не использовать, как от имени судебной системы. Это мое личное на уровне суда первой инстанции мнение, - заявил он.
- И мое мнение тоже личное, - поспешила добавить Ирина Московка.
Фото автора.
