Занимательная история Казахстана от Андрея Михайлова
На снимке: Верный в 1857 году. Первое изображение города, выполненное томским художником Павлом Кошаровым, участником путешествия Семёнова-Тян-Шанского. Оригинал хранится в архиве Русского Географического Общества в Санкт-Петербурге.
На фоне многочисленных инсинуаций последнего времени мне всегда любопытно было узнать что-нибудь реальное про самые ранние годы истории моего города. Не той "тысячелетней", а реальной, начавшейся летом 1853 года, когда в Заилийском крае появился отряд майора ПЕРЕМЫШЛЬСКОГО, подыскивавшего место для строительства укрепления.
Увы, данных так мало, что можно сказать – их почти нет. А те, что есть, навязчиво кочуют из книжки в книжку и из статьи в статью.
Официальные архивные документы ограничиваются оборванным рапортом самого майора Михаила Дмитриевича Перемышльского, фрагментарно сохранившимся в Госархиве Казахстана.
"8 августа, 1853 г.
Каргалы
Г. Корпусному Командиру
Я имел честь доносить Вашему Высокопревосходительству о намерении моем обозреть вершины Алматов. Осмотрев с инженер-поручиком Александровским первыя и вторыя Алматы и долину между ними, мы нашли по удобству добывания леса, большому количеству прекрасной, изрезанной арыками хлебопахотной земли, пажитей и сенокосных мест, далеко превосходящими урочища на Иссыке и Талгаре, почему и предложили Алматы местом будущего поселения, при том через занятие этого пункта все лучшие кочевья и хлебопахотные места Дулатов будут у нас под руками. К сожалению не могу занять этого пу…»
Далее лист повреждён и прочесть невозможно. Скорее всего, Перемышльский аргументирует начальству своё желание зимовать на Иссыке, где отряд и провёл зиму 1853-54-х годов. Та зима выдалась суровой, а место зимовки, как выяснилось, совсем неудачным для возможного строительства. И на следующий год Перемышльский всё же вернулся к берегам Яблочной речки, где и заложил укрепление Заилийское (вскоре переименованное в Верное).
Ещё, правда, имеется несколько обрывков воспоминаний старожилов, записанных верненскими краеведами позже.
"Первый раз, когда пришли русские, они зазимовали на Иссыке в землянках… Помню, полковник Перемышльский приехал с казаками в наш аул возле Курту и начал требовать, чтобы киргизы доставили верблюдов. Наши испугались и думали, что верблюды пропадут. Оказалось, что верблюды понадобились для перевозки муки и овса из Капала, и нам не только вернули всех верблюдов, но заплатили за перевоз и утонувших в Или. Тогда мы поверили русским и начали помогать. Мы, молодые, часто ходили в лагерь на Иссык и познакомились с казаками".
Это свидетельство Адбана САРКУТЕЕВА, местного жителя.
А это - из воспоминаний солдата Михаила АНИКИНА:
"В землянках мы перезимовали отлично и спокойно. Одна беда – это лошадей много пропало от изнурения. На следующую весну 1854 года… нас двинули вперед – по Каскелену и Алматинке, где ныне крепость. Главные работы по постройке лежали на пехоте. Мы рубили лес, делали рогатки, копали ров. Первое укрепление состояло преимущественно из рогаток. Большие валы и рвы, остатки которых видны еще и ныне, возведены были после".
Где был вбит первый колышек?
Остальное – в тумане. Если честно, то у меня сложилось такое впечатление, что даже точной даты основания укрепления Заилийского (Верного) толком не знает никто. Ничего не известно и про тот пресловутый "первый колышек", от которого и пошёл отсчёт жизни города. Вбитого - в такое-то время, такого-то числа, такого-то года, при участии того-то и того-то. Доподлинно ведом лишь год.
Что касается более точной даты, то она отсутствует даже в самых авторитетных справочниках. Известен лишь день высочайшего утверждения "Проекта укрепления за рекой Илею, на урочище Алматы, что в Большой Киргизской орде" – император Николай Первый подмахнул свою подпись 7 марта 1854 года.
Даже знаменитый исследователь Центральной Азии (будущий знаменитый, а в то время юный 18-летний казачий хорунжий) Григорий ПОТАНИН, непосредственный участник событий, состоявший в том самом отряде Перемышльского – не оставил никаких записок относительно столь волнующего будущие поколения горожан события. Как и его однокашник по Омскому кадетскому корпусу Чокан ВАЛИХАНОВ, который при закладке крепости не присутствовал, но в юном поселении в те годы мелькал неоднократно.
И тут стоит обратиться к трудам ещё одного первооткрывателя-классика, Владимира Афанасьевича ОБРУЧЕВА. Обручев в те годы сам в Заилийском крае не бывал, но зато хорошо знал Потанина, в экспедиции которого участвовал позже. Преклоняясь перед учителем, он, походя, здорово удружил всем, кто интересуется реальной историей крупнейшего города Казахстана. Обручев посвятил своему наставнику несколько книг, среди которых – капитальная монография "Николай Григорьевич Потанин", написанная серьёзным учёным и увлечённым писателем (на его "Земле Санникова" и "Плутонии" росли поколения!) и опубликованная в 1947 году издательством Академии Наук.
Что можно выудить из этого авторитетного труда?
"В 1852 г. я вышел в офицеры и пожелал записаться в тот казачий полк, управление которого находилось в Семипалатинске. В тот же год меня назначили в отряд, который под начальством полковника Перемышльского должен был идти в Заилийский край. Перемышльскому было поручено положить начало русской власти в Заилийском крае. Наш отряд занял долину р. Алматы; таким образом, было положено начало городу Верному".
Этот сдержанный отчёт - из воспоминаний самого Григория Николаевича Потанина.
Ну, а дальше, о том же – из книги Владимира Афанасьевича Обручева, словами самого автора:
"Отряд остановился у выхода реки Алма-ата из гор, а немного западнее собрались заилийские киргизы на народное вече, которое должно было решить вопрос о мире или войне с русскими, вторгшимися в чужую страну. Собрание разделилось на две партии; одна во главе с Таучубеком советовала прогнать русских обратно за Или, как годом раньше был прогнан отряд ГУДКОВСКОГО; другая партия, которую возглавлял Диканбай, склонялась к миру с русскими. Два или три дня спорили; партия мира взяла верх, и Таучубек вынужден был удалиться со своими сторонниками за первый хребет в долину реки Чу. В лагерь отряда стали приходить киргизы с верблюдами, навьюченными бурдюками – кожаными мешками с кумысом для угощения казаков…
Отряд выбрал для зимней стоянки долину реки Иссык, к востоку от Алма-ата; навозили брёвен из гор и построили два домика – под лазарет и квартиру начальника; для остальных офицеров и казаков вырыли землянки…
Служба на стоянке была легкая и оставляла много свободного места. Григорий Николаевич подружился с БАРДАШОВЫМ, переводчиком отряда, и через него доставал книжки журнала "Современник", который выписывал Перемышльский…
Выбор места под зимовку оказался неудачным… Когда подошва гор очистилась от снега и зацвели яблони, Перемышльский перевёл отряд обратно на реку Алма-ата. Здесь он начал строить укрепление, позже названное "Верным" и превратившееся в город. На этой стоянке отряд начали беспокоить киргизы партии Таучабека… Почти каждую ночь тревога поднимала людей, раздавались выстрелы, крики, бил барабан, около пушек загорались фитили…
Перемышльский через агентов узнал, что Таучубек замышляет большой набег на русских, и решил предупредить его. Он взял сотню казаков и ракетную батарею и отправился в долину реки Чу. Потанин участвовал в этом походе… Перемышльский сказал казакам речь, в которой разъяснил им, что отряду предстоит напасть на аул Таучубека, захватить его табуны и стада, взять в плен его самого и его семью, причём не следует убивать людей и оскорблять женщин; сопротивляющихся надо лишь связывать по рукам и ногам.
На снимке: Владимир Афанасьевич Обручев в китайском костюме.
Набег удался не вполне… Захватили только младшего сына с жёнами, табун лошадей до 700 голов и огромное стадо баранов…
Пока отряд ходил к аулу Тачубека, его старший сын с джигитами напал на оставшихся на стоянке казаков, бывших на сенокосе, и четырёх из них убил… Подъезжая к Алма-ата, отряд увидел у самой дороги четыре шеста, воткнутых в землю, а на них четыре казачьих головы – трофеи джигитов Таучубека.
Спустя некоторое время Таучубек прислал послов с мирными предложениями. Он обещал прекратить враждебные действия и возвратил двух пленных казаков. Перемышльский освободил его младшего сына с жёнами.
Вскоре Потанин получил распоряжение Перемышльского проводить в Капал гурт ротных быков и отданного под суд солдата".
Вот и всё. Больше в долину Яблочной речки Потанин не возвращался. Никогда. И если бы молодой хорунжий меньше читал "Современник" и больше записывал впечатления, быть может, мы имели бы более пространную и цельную картинку событий связанных с началом истории нашего города.
