Просто увеличением ставок КПН для БВУ и административным давлением вопрос кредитования решить крайне сложно
Решил написать лонгрид на тему корпоративного кредитования, так как на всех уровнях мы слышим о том, что у нас все плохо с корпоративным кредитованием. Кредитование вроде как есть, но стабильно оно не растет и не является катализатором экономического роста. По этому поводу я много раз писал, но никогда не объединял мысли в одной публикации. Попробую здесь изложить основные причины отсутствия роста кредитования и что для этого нужно делать.
I. Дестимулирующее банковское регулирование Нацбанка
1) Ставки по кредитам в стране будут всегда находится выше базовой ставки, так как Нацбанк любую излишнюю ликвидность заберет с рынка по базовой ставке минус 1%. И тут неважно во сколько обходятся пассивы банкам. Однако если мы возьмем все балансы банков и посчитаем себестоимость банковских пассивов, то они будут сильно ниже базовой ставки (по моим оценкам в районе 8-10%), что связано с тем, что у нас существует запрет на начисление процентов на текущие счета, которые могут составлять треть всех пассивов банков: остатки бюджетных организаций, остатки на карточных счетах, приходы на текущие счета компаний после операционного дня - все это обходится банкам под ноль процентов. Поэтому им нет стимула кредитовать экономику, когда маржи от переразмещения вполне достаточно, и поэтому, размещая в безрисковые финансовые инструменты, они зарабатывают 5-6% маржи. Этот запрет привел к тому, что бюджетные организации недополучают миллиарды тенге, тогда как банки, покупая на эти деньги Минфиновские бумаги, обеспечивают себе достаточно хорошую прибыль. Парадоксально, но только у нас, Минфин занимает деньги под 14-15% в тенге у банков, которые берут деньги у бюджетных организаций под ноль, тогда как последние получают эти деньги у Минфина, который берет их у банков.
2) Такая же ситуация с валютными остатками: так как Нацбанк ограничивает депозиты ставкой в 1%, а на рынках можно без риска переразместить под ставку 4% и выше, банкам нет стимула переразмещать в рисковые активы. К тому же, у нас имеется фактически дестимулирующий фактор по капиталу для валютных кредитов (об этом позже напишу). Вводили эту норму для борьбы с дедолларизацией, когда на рынках капитала ставка в долларах была близкой к нулю. Сейчас на высоких ставках зарабатывают только банки. Мне кажется, на фоне огромных изъятий из Нацфонда отмена данной нормы поможет держать курс тенге в более рыночном коридоре и не накапливать дисбалансы, как происходит сейчас. Хотя я понимаю Нацбанк, для которого важна инфляция и для этого нужен крепкий тенге. Дисбаланс бюджета и экономический рост не является мандатом Нацбанка, хотя очень правильно было бы все-таки посчитать статистику по безработице и мандат по уровню безработицы также отдать Нацбанку, чтобы не совсем увлекались укреплением реального обменного курса для выполнения своего главного мандата. Но здесь нужно отдать должное - Нацбанк является заложником общей экономической политики государства, которая никак не соответствует признанным международным стандартам.
II. Неэффективная бюджетная (фискальная) политика правительства
Конечно, многие задаются вопросом, а причем здесь бюджетная политика и корпоративное кредитование? Сейчас попробую объяснить. Бюджетная политика государства основывается на эффективности государственных доходов и расходов, и здесь любая неэффективность приводит к дестимулированию кредитования.
1) Налоговые льготы. В свое время для развития фондового рынка государство отменило налогообложение доходов, получаемых от ценных бумаг. С одной стороны, это позволило достаточно неплохо развить фондовый рынок, с другой стороны, основными игроками на долговом рынке являются банки и ЕНПФ, а большую часть торгуемых ценных бумаг занимают бумаги государственного и квазигосударственного секторов. Банки, как и все участники фондового рынка, не платят с данных доходов КПН. В итоге, если Минфин размещается под 14-15% годовых, то, чтобы у банков был стимул кредитовать с риском, ставка должна быть минимум на 20% выше, так как с доходов от кредитов БВУ заплатит 20% КПН. Поэтому при базовой ставке в 14,25% для БВУ эффективная ставка является 17,8%. Добавьте сюда стоимость риска 3-4% и получаем 20-21% эффективную ставку для бизнеса. Другими словами, за счет налоговых льгот базовая ставка у нас сильно искажена. Нужно оставить льготу по безналоговым доходам только физическим лицам, а у юридических лиц, в том числе у БВУ данную льготу убирать. Это, кстати, даст дополнительно в бюджет 200-300 млрд тенге.
2) Субсидирование бизнеса. Многие, конечно, будут сильно против того, чтобы убрать субсидии, но при ограниченных ресурсах субсидии в макропозиции являются сдерживающим фактором. Если смотреть с точки зрения отдельного предприятия, то здесь примерно ситуация, как в ошибке выжившего. Если принимать решения только по тем, кто выжил за счет субсидий, то вроде как работающий инструмент, но если посмотреть на тех, кто эти субсидии получить не может и не развился из-за нерыночного преимущества тех, кто их получил, то мы получим картину, где в целом кредитование не растет. Это сложно принимать, но это так. Предприниматель, если нет субсидий, кредит брать не будет, так как его конкуренты работают с субсидиями, а субсидии у нас заканчиваются примерно в марте-апреле. Это ограничивает желание брать кредиты. Многие просят дешевые кредиты, но их можно добиться только за счет снижения инфляции, уменьшения риска и увеличения конкуренции. Инфляция не снижается из-за госрасходов, риск не снижается из-за отсутствия большого прогресса в нашем институциональном поле, маржа банков не падает из-за отсутствия конкуренции. Все в руках государства, но это требует больших изменений в каждом из направлений.
3) Чрезмерные государственные расходы и быстрый рост социальных расходов. Несоразмерный рост государственных расходов с ростом экономики ведет к большим дисбалансам, и дело не только в том, что у нас вырос дефицит бюджета, но и в том, что у нас растет потребительское кредитование. Объясню почему. В 2020-2024 годах рост государственных расходов растет преимущественно за счет роста заработной платы бюджетников, пенсий, социальных выплат и так далее. Такой рост, с одной стороны, ведет к увеличению благосостояния многих граждан, с другой стороны, у данных людей растет кредитоспособность, что приводит к тому, что при росте заработной платы на 25%, данный конкретный человек в будущем становится способен получить кредит в два три раза больше, чем был предыдущий лимит. Бюджетники - это лучшие клиенты для банков, так как у них стабильная заработная плата, и отсюда у нас рост потребительского кредитования, где очень высокая маржа. В среднем, если корпоративный сектор берет кредиты под 20%, то потребительские кредиты выдаются по ставкам 30-40%. Буст потребительского кредитования ведет к инфляции, так как растет спрос без увеличения предложения. А инфляция съедает реальные доходы населения, и все потуги по повышению зарплат имеют очень краткосрочный эффект. Также потребительское кредитование ведет к росту импорта и давлению на курс. Нужно сокращать государственные расходы, и рост не должен быть выше, чем инфляция в стране. Поэтому, чтобы снизить инфляцию и базовую ставку, нужно ограничивать рост государственных расходов.
4) Налоговые льготы для МСБ в виде специальных налоговых режимов. Налоговые льготы, с одной стороны, призваны стимулировать развитие МСБ, но, с другой стороны, они сильно стимулируют средние компании дробиться и быть непрозрачными, что не дает им возможности расти, так как они становятся плохо управляемыми, не системными и не прозрачными. Это приводит к тому, что банкам очень сложно анализировать группы мелких компаний, заниматься их консолидацией и делать достоверный анализ. В итоге их кредитоспособность сильно падает, и, вместо роста в целом средних компаний, мы наблюдаем рост некредитоспособного малого бизнеса. Мне кажется, нужно давать льготы тем, например, кто имеет аудиторский отчет, имеет Совет директоров, не имеет структурно группы компаний. Таким образом будет поощряться именно система корпоративного управления, что в целом позитивно скажется и на секторе корпоративного кредитования.
III. Пробелы в регулировании банковского сектора
Банковский сектор прошел жесткую чистку за последние 8 лет и сейчас находится в хорошем состоянии, но, как говорится, у нас, "обжегшись на молоке, дуют на воду", и есть моменты, где желательно бы снизить регулирование.
1) Валютное кредитование. В свое время большинство банков не следило за валютным риском своих заемщиков, и в итоге это привело к тому, что многие банки получили огромные убытки. Последовательно запретили валютное кредитование физических лиц, ограничили валютное кредитование юридических лиц. Учитывая, что у нас валютное фондирование обходится достаточно дешево, то даже с учетом валютных рисков выгоднее брать кредиты в валюте, но, к сожалению, БВУ не могут в полной мере давать кредиты в валюте. У нас давно уже плавающий курс, одномоментных девальваций не предвидится, и это значит, что валютным риском можно управлять. Нужно потихоньку давать послабления. Сейчас валютные кредиты взвешиваются под 200%, если нет валютной выручки. Можно сократить до 150%, а валютной выручкой признать не только чистые валютные поступления, но и - если выручка коррелирует с валютной стоимостью. Например, если компания продает импортный товар, то у них цена полностью коррелирует с валютной ценой, и если тенге обесценивается, то торговцы автоматически корректируют цену. Так же, если компания оказывает услуги недропользователям, как правило, сервисные компании оценивают свои услуги в долларах и ориентируются в ценах на международные сервисные компании. Этим категориям заемщиков можно уже сейчас дать послабления по капиталу.
2) Вынужденные реструктуризации и требования по корзинам. Инвестиционные проекты в Казахстане всегда подвержены риску и не всегда реализуются так, как этого хотят заемщик и банк. В этом плане есть как чрезмерное требование АФФР, так и чрезмерные требования рисковиков БВУ. Как правило, рисковики любят срезать объем финансирования и сроки возврата кредитов, чтобы держать заемщика привязанным к банку. Заемщики не имеют переговорной силы с банком и соглашаются на любые предложения рисковиков, что приводит к тому, что заемщик получает кредит, которого недостаточно, и срок, который неподъемный. Но заемщику легче потом договориться, нежели тратить время для того, чтобы договориться сейчас, так как время в проектах очень ценно. Фактически рисковик в момент принятия решения не думает о провизиях, а потом, когда заемщик в проектном финансировании просит отсрочку, то сразу же залетает в третью корзину, и по нему требуются провизии. Мне кажется, нужно стимулировать банки, чтобы они давали нормальные сроки по инвестиционным проектам. Для этого нужна стандартизация по принятиям решений на уровне регулятора.
3) Залоговые политики. Последние лет пять БВУ только подвергаются ужесточению в плане реализации и работе с залоговым имуществом и проблемными заемщиками. Может быть, в отношении физических лиц некоторые ужесточения оправданы, но в отношении проблемных заемщиков-бизнесменов - это дестимулирующее действие. Еще давно, после кризиса БТА, банкам запретили владеть долями в компаниях, потом ограничили прием на баланс имущества, потом запретили владеть землей более трех лет, потом ограничили дисконт при реализации, потом запретили продавать коллекторам и так далее. Поощряя проблемных заемщиков, государство полностью дестимулирует кредитование бизнеса, так как БВУ всегда отталкивается от рисков. А вкупе с большими доходами, как я описал выше, БВУ вообще нет смысла кредитовать крупный бизнес. Все это приводит к тому, что залоги в Казахстане перестали играть какую-либо большую роль при взыскании и не являются гарантией возврата кредита. Например, если БВУ берет завод в залог и заемщик становится проблемным, то до момента пока БВУ заберет завод на баланс, завод превращается в груду металлолома и кусок земли с остаточной стоимостью в разы меньше залоговой. Поэтому важно БВУ дать возможность ставить свое управление и забирать залоговое имущество в самые кратчайшие сроки с целью сохранения стоимости завода и его реализации по адекватной цене, достаточной для покрытия кредитных рисков. Для этого очень важно, чтобы БВУ имели право владеть долями в компаниях, особенно в крупных проектах. Наличие доли в компании также дает возможность банкам зарабатывать не только на процентах, но и на приросте стоимости компаний, как это делается в цивилизованном мире. Наличие БВУ-партнера в больших компаниях также очень положительно влияет на корпоративное управление проектом и снижает сильно риски, так как БВУ имеет доступ к текущему состоянию проекта. Очень важно также полностью пересмотреть политику по недропользованию, чтобы банки могли очень быстро взыскивать контракты недропользования и потом их продавать. Сейчас все это полностью зависит от уполномоченных министерств. А недропользование является у нас основным драйвером экономического роста.
4) Пересмотр требований к кредитованию микробизнеса. Во многих БВУ искаженная статистика по кредитованию физических лиц, так как чуть ли не половина всех залоговых потребительских кредитов получена на бизнес, а не на потребительские цели, так как потребительский кредит получить гораздо легче. Нужен только один документ и залог, тогда как для бизнес-целей нужно предоставить тонну документов. Поэтому нужно проанализировать текущий портфель залоговых кредитов физических лиц и полностью упростить для такого сегмента бизнес-кредитование. Я думаю, лимит должен быть в районе 150-200 млн тенге.
5) Требования к открытию новых банков. На фоне проблем, которые были у нас в банковском секторе, ответной мерой за 20 лет стало сильное ужесточение требований к банкам, и сейчас существует очень большой барьер на вход в банковскую отрасль. С одной стороны - это дает устойчивость, но с другой - конкуренция падает стремительно, и сейчас у нас ее практически нет. Реально работающих банков, которые не выполняют представительские функции или РКО для крупного бизнеса, насчитывается не более 10-12. Чтобы снижать маржу БВУ, нужно увеличивать их конкуренцию, а соответственно - их количество на рынке. Для этого нужно создавать, помимо среды, комфортные требования к открытию банков. Я думаю, нужно начинать с реформы нишевых и необанков, к которым можно сильно упростить требования по капиталу, но усилить контроль пассивов (привлекаемых депозитов), через страхование, концентрации процентных ставок и так далее. Получая ограниченные банковские лицензии, данные финансовые организации потом со временем будут переходить в сектор обычных банков.
IV. Институциональная среда и другие инициативы
Институциональная среда является одной из важнейших частей привлечения инвестиций. Правильное развитие институциональной среды приведет к очень большому количеству позитивных исходов, в том числе и к увеличению корпоративного кредитования.
1) Банкротство, реабилитация и права залоговых кредиторов. Закон о банкротстве вроде как у нас постоянно совершенствуется, но все равно не работает в полной мере. БВУ не любят банкротить, заемщики часто пользуются схемой реабилитации, чтобы не возвращать кредиты. У судов крайне противоречивые решения, которые вообще не имеют никакого единообразия. Очень много субъективизма, и очень сложно назвать у нас суды беспристрастными в принятии решений. Поэтому нужно полностью переписывать закон о банкротстве, убирать возможность субъективизма и давать возможность основному кредитору получать управление еще до вынесения окончательного решения. Я не юрист, но мне кажется, нужно четко устанавливать сроки, когда основной кредитор должен получить контроль над компанией, хотя бы с ограниченными действиями, например, в течение 30 дней. Залоговые кредиторы должны получать залог в собственность в течение максимум 90 дней. Это сильно повысит стоимость залогов и снизит риски в области корпоративного кредитования.
2) Правоохранительные органы и судебные органы. Наверное, самая важная часть любых реформ должна быть направлена на судебную систему. Мне кажется, через пару лет, у нас большинство крупных споров будут рассматриваться в МФЦА, так как суд и арбитраж МФЦА работают по английскому праву и все судьи там иностранцы. Но суд МФЦА просто не сможет обслуживать всю нашу экономику, поэтому нужно наводить порядок в наших судах. В наших судах нет единообразия, зачастую выносятся просто противоречивые решения. Для БВУ это вопрос не только защиты себя лично, но и защита заемщиков, которые очень сильно уязвимы от своих покупателей, от налоговых органов, от правоохранительных органов, от государства и квазигоссектора. Это увеличивает риски, и БВУ все это учитывает при рассмотрении проектов. Например, в акимате сменилось руководство, а у предпринимателя долгосрочный контракт с акиматом. Аким хочет привести свою компанию и начинает выживать предыдущего предпринимателя, создавая ему просто ужасные условия. Не подписывает акты, задерживает оплаты и так далее. И зачастую такой заемщик проиграет в суде и потом обанкротится, а пострадает в том числе и банк. Я помню, в бытность моего управления, со стороны банка мы вступились за одного заемщика в аналогичной истории, но, к сожалению, по таким кейсам мы проигрывали акиматам. Я даже пару раз ездил на встречу и мне прямо говорили, что в суде у вас шансов нет, и шансов действительно не было. Правоохранительная система у нас, представленная АФМ и полицией, также очень субъективно подходит к уголовному преследованию, и зачастую сотрудники банков находятся под давлением и страхом. Здесь нужна тотальная реформа. Так, например, когда банк обанкротился, очень много среднего персонала страдает и подвергается уголовному преследованию, хотя все знают, что многие решения подписываются под угрозой увольнения, но даже принятые по решению могут интерпретироваться иначе, и поэтому члены кредитных комитетов очень сильно перестраховываются, создавая барьер для кредитования крупных проектов.
3) Нужны доступы к налоговым данным, чтобы банки могли проактивно анализировать компании и предлагать кредиты. Заемщики так или иначе несут налоговую отчетность, так как сейчас это обязательное требование, поэтому при выдаче разрешения от клиентов банков к доступу, это не будет являться нарушением налоговой тайны, и банки могли бы ускорить принятие решений по кредитам.
4) Нужно развивать отдельные банковские продукты, особенно лизинг недвижимости, который мог бы сильно сократить риски кредита и сроки рассмотрения. Отдельно нужно развивать финансирование цепочек поставок, что позволит предоставлять беззалоговое торговое финансирование.
Список инициатив можно еще продолжить, но в целом, без комплексного подхода всех государственных органов, изменить корпоративное кредитование в стране будет крайне сложно, так как все элементы управления экономикой страны взаимосвязаны, и просто увеличением ставок КПН для БВУ и административным давлением вопрос кредитования решить крайне сложно.
Источник: страница Галима Хусаинова в Facebook. Публикуется с разрешения автора.
Фото: Adobe Stock..
ПОДЕЛИТЬСЯ СВОИМ МНЕНИЕМ И ОБСУДИТЬ СТАТЬЮ ВЫ МОЖЕТЕ НА НАШЕМ КАНАЛЕ В TELEGRAM!
