Истории XX века для сетевой аудитории
Юсупов
26 декабря 1962 г. главой компартии Казахстана был избран Исмаил ЮСУПОВ. Новый руководитель по характеру напоминал самого Хрущева. Недостаток образования он компенсировал природной смекалкой и напором. К тому же Юсупов был фронтовиком, что неизбежно накладывало свой отпечаток. Искусством применения площадной брани он владел виртуозно.
Советские рабочие и крестьяне в массе своей симпатизировали таким классово близким руководителям. Об этом можно судить по колоссальной популярности в СССР фильма "Председатель" с Михаилом УЛЬЯНОВЫМ в главной роли. Но порядком обуржуазившийся партийный аппарат был не в восторге от менеджмента в комиссарском стиле.
КУНАЕВ мог быть жестким и жестоким, но, по крайней мере, на личности не переходил. Следовательно, в глазах подчиненныхон был гораздо более привлекательным шефом.
По рассказу Гавриила ВОЛКОВА, занимавшего в то время пост заместителя председателя республиканского КГБ, объявление об отставке Кунаева участники пленума встретили зловещим молчанием. Председательствующий несколько минут призывал кого-нибудь высказаться, но вышло только хуже. Взявший слово пожилой заместитель министра заявил, что Кунаев пользуется огромным авторитетом в республике и предложение президиума ЦК КПСС принято быть не может. Затем выступил еще один возрастной руководитель, поддержавший озвученное мнение. Ситуацию разрядил лишь сам Кунаев, признав допущенные ошибки в работе и призвав пленум поддержать предложение президиума ЦК КПСС [1].
Проявившие инициативу ораторы озвучивали не только собственное мнение. Это была консолидированная позиция, выработанная в ходе неформальных встреч в кулуарах. Аксакалы просто брали удар на себя, поскольку уже не так сильно опасались за свои дальнейшие карьерные перспективы. Дело было не только и столько в Кунаеве. В значительной мере недовольство казахской элиты было связано с национальностью нового руководителя. Если бы первым секретарем был рекомендован, к примеру, Масымхан БЕЙСЕБАЕВ, вряд ли какие-то эксцессы могли иметь место.
Юсупов предвидел этот вариант развития событий. По его словам, в беседе с Хрущевым он даже попытался отказаться от сделанного ему предложения, назвав своим уязвимым местом принадлежность к республиканскому этническому меньшинству. Взамен он предложил направить в республику русского по национальности руководителя, поскольку против "старшего брата" казахская элита не посмела бы показать свое недовольство. Но Хрущев отверг все рассуждения о степенях престижности советских наций, заявив, что вскоре как этнические различия, так и границы между республиками в СССР будут стерты [2].
Кунаев, разумеется, оценивал деятельность подсидевшего его коллеги крайне отрицательно: "Первый секретарь ЦК Юсупов не сумел организовать сплоченную работу бюро ЦК. Он не нашел общего языка ни с членами бюро, ни с руководителями областей и многими руководителями министерств и ведомств. Все это осложняло его работу, ситуации порой складывались скандальные" [3].
Избранный вторым секретарем ЦК КПК СОЛОМЕНЦЕВ был еще худшего мнения о новом руководителе. Он даже попытался отказаться от повышения, заявив в Москве: "Надо иметь в виду, что "Юсупов грубый и бестактный человек, по национальности не казах, а уйгур, не пользуется авторитетом у партийного актива республики. К тому же имеет какое-то среднее специальное образование, да и сомнительно, есть ли оно. В связи с этим я категорически прошу не рекомендовать меня вторым секретарем ЦК Казахстана. С Юсуповым я работать не смогу. У Кунаева есть недостатки, но он опытный руководитель, прошел хорошую школу на хозяйственной, научной работе, работал президентом Академии наук Казахстана, председателем Совмина. Это образованный, культурный человек" [4].
Однако от Соломенцева сложно было ожидать объективной оценки. Его нежелание работать с Юсуповым имело весьма прозаическое объяснение. Будучи первым секретарем Карагандинского обкома, Соломенцев часто попадал под горячую руку Юсупова. Вот как об этом рассказывал РОДИОНОВ: "В Караганде у Соломенцева дела шли не лучшим образом. Секретарь ЦК по сельскому хозяйству Юсупов всякий раз после поездки в Караганду возвращался с самыми мрачными оценками: порядка нет, овцы дохнут, и т.п. На отчетно-выборные партконференции в Караганду Юсупова я не пускал. Он бы не оставил живого места на теле Соломенцева" [5].
Кунаев для Соломенцева был более приемлемой фигурой только на фоне Юсупова. Просто меньшее из зол. Кунаев, в свою очередь, дал Соломенцеву следующую характеристику: "Занимая высокие посты в республике, ничего существенного не сделал для развития экономики, культуры и роста кадров, особенно из представителей коренного населения. Какая бы проблема не изучалась, решалась, во всем он усматривал только национализм" [6].
По всей вероятности, эта оценка была не так уж далека от истины. По крайней мере, сам Соломенцев не скрывал своего высокомерия к национальным кадрам: "Традиции, навыки живут долго. Изменить их, сделать природного чабана хорошим специалистом в промышленности, а тем более инженером, руководителем – задача трудновыполнимая" [7].
Таким образом, три главных республиканских руководителя практически открыто ненавидели друг друга. Вероятно, эта комбинация "сдержек и противовесов" сознательно была смоделирована Хрущевым для более эффективного контроля над республикой.
Однако Юсупов, став первым руководителем, желал не только царствовать, но и править. Главной помехой на пути к этой цели, естественно, был Кунаев. Юсупов упорно пытался его добить, сместив с должности председателя правительства. Эту задачу он так и не смог решить, но республиканскую компартию он проредил основательно. "Стало чуть ли не модой на заседаниях бюро ЦК снимать с работы или исключать из партии кого-нибудь из руководящих работников… Юсупов звонил мне по прямому телефону и предлагал арестовать какого-нибудь министра или собрать компрометирующие материалы на секретаря обкома партии по причине того, что они плохо работают. На мой ответ, что я не могу выполнить такое указание, и это не входит в обязанности органов КГБ, следовало возмущение: "Зачем мне нужны такие органы" [8], – вспоминал тот же Волков.
Громкой победой Юсупова стало свержение первого секретаря Целинного крайкома – СОКОЛОВА. Авторитет целинного наместника к тому времени был уже существенно подмочен. В 1962 г. план по сдаче зерна государству вновь был провален, главным образом вследствие плохого урожая в Целинном крае. Убытки целинных совхозов превышали 200 млн рублей.
В 1963 г. Соколов был отправлен в отставку и покинул Казахстан. Таким образом, глава "шестнадцатой республики", оказавшийся не по силам Кунаеву, был повержен именно Юсуповым. Конечно, этому успеху благоприятствовало время. По сути, Юсупов лишь доиграл партию, начатую Кунаевым. Тем не менее для этого требовалось преодолеть сопротивление самого Хрущева.
Понемногу Юсупов упрочивал свое положение. Умело использовав давние противоречия, он сумел расположить к себе по крайней мере часть национальной интеллигенции. Единственной фигурой, сопоставимой с Кунаевым в глазах образованной части казахского населения, был Каныш САТПАЕВ. Соперничество между ними было неизбежно, и оно явно имело место. Шафик ЧОКИН утверждал, что именно Кунаев в 1959 г. воспрепятствовал проведению официального празднования 60-летия Сатпаева.
В 1964 г. когда Сатпаев скончался, было принято совместное постановление ЦК КПК и Совета Министров Казахстана о присвоении его имени Джезказганскому горно-металлургическому комбинату, Институту геологических наук, совхозу в Баянаульском районе и улице в Алма-Ате. Кунаев в этой связи замечал, что "таких почестей не отдавали даже самым выдающимся ученым страны" [9].
Однако сатпаевцы полагали, что за увековечение памяти, скорее, следует благодарить Юсупова. В этом была логика, последнее слово было за главой партии.
Возможно, в конечном счете Юсупов смог бы взять верх и над Кунаевым, но самого необходимого для этого ресурса – времени – у него уже не было.
Возвращение Кунаева
В 1963 г. территория СССР оказалась охвачена катастрофической по масштабу засухой. Особенно тяжелая ситуация сложилась в Казахстане. В республике было собрано лишь около 10,6 млн тонн зерна, урожайность составила 4,4 центнера с гектара. Советское руководство было вынуждено впервые произвести закупки зерна за рубежом, потратив валютные резервы и значительную часть золотого запаса. Но и этого было недостаточно. По всей стране происходили перебои в продовольственном обеспечении. В целях экономии в хлеб, выпекаемый для населения, стали добавлять различные примеси. Популярность советского лидера упала, люди почти не таясь высмеивали "Никиту-кукурузника".
Дискредитированный вождь дискредитировал державу в целом. 14 октября 1964 г. опостылевший партийной элите своей неуемной энергией Хрущев был свергнут. Дни его фаворита в Казахстане были сочтены, поскольку первым секретарем ЦК КПСС стал Леонид БРЕЖНЕВ. Он прямым текстом велел Юсупову подать в отставку. 7 декабря 1964 г. Кунаев был вновь избран главой казахстанской компартии.
То, что Брежнев, взяв власть в свои руки, сразу же озаботился сменой казахстанского руководства, имело колоссальное значение. Тем самым он дал понять, кем для него является Кунаев. Юсупов оказался единственным главой компартии союзной республики, смещенным с поста сразу же вслед за Хрущевым. Брежнев больше никого не тронул.
Это был и ярлык на княжение, и охранная грамота для Кунаева. Разумеется, вернулся он совсем не прежним формальным лидером. Теперь это был настоящий хозяин, немедленно приступивший к сведению счетов. Дело было не в жажде мести, этого требовали политические интересы. Нужно было преподать важный урок в целях повышения эффективности управления. По всей республике прокатилась новая большая волна кадровых изменений.
Сам Юсупов был сначала сослан в Уральскую область, где занял пост председателя облисполкома. Там еще недавно всесильного партийного босса, вероятно, с одобрения Кунаева, стал третировать первый секретарь местного обкома Шапет КОСПАНОВ. В общем, после пережитого сокрушительного падения Юсупову всерьез грозил новый удар. Такими темпами его карьера могла закончиться в кресле директора совхоза.
Но опытный политик сумел себя защитить. Связавшись с Кунаевым, Юсупов пригрозил закатить шум и дойти до Москвы. Открытая декларация намерений больше походила на торг, и этот прием себя оправдал. Кунаев пошел на компромисс. В 1966 г. Юсупов был назначен директором треста виноградарских совхозов, получив под свое начало какую-никакую, но отдельную "епархию". На этом спокойном месте он и работал до выхода на пенсию.
Практически одновременно с Юсуповым Кунаев смог избавиться и от оступившегося Соломенцева. Второй секретарь имел роман с замужней дамой, но оказался недостаточно бдителен. В итоге ему намял бока разгневанный супруг. Скандал, наверное, можно было не раздувать, но Юсупов и Кунаев были явно заинтересованы в обратном. Судя по многочисленным пересказам этой истории в различных воспоминаниях, фиаско Соломенцева осенью 1964 г. для казахстанских коммунистов по своему резонансу едва не затмило отставку Хрущева. Необходимый эффект был достигнут. Брежнев сам славился подвигами на любовном фронте и, скорее, сочувствовал незадачливому Соломенцеву, но был вынужден отозвать его из Казахстана.
После случившегося каждый делегируемый на пост второго секретаря понимал, что, будучи "оком и ухом" Москвы, надо все же не забывать поглядывать на "шанырак" [10]. В результате преемники Соломенцева – Виталий ТИТОВ, Валентин МЕСЯЦ, Александр КОРКИН – удостоились весьма теплых слов в воспоминаниях Кунаева [11].
Председателем правительства вновь стал Масымхан Бейсебаев. Внешне спокойный и невозмутимый, он в то же время был чрезвычайно принципиален. В частности, Бейсебаев до последнего сопротивлялся передаче Бостандыкского района Узбекистану [12]. Вопреки установкам он отказался присоединиться к огульному охаиванию попавших в опалу БЕЛЯЕВА и ТАШЕНЕВА [13].
Не боялся Бейсебаев и перечить Кунаеву. Это, естественно, не способствовало возникновению между ними близких отношений. Тем не менее Кунаев уважал премьер-министра за честность и порядочность [14]. Впрочем, через несколько лет терпение "первого" истощилось. В 1970 г. Бейсебаев был выпровожен на пенсию. Председателем правительства на долгие годы стал более лояльный Байкен АШИМОВ.
Курс, взятый на укрепление личной власти, естественно, требовал скорейшего избавления от созданных Хрущевым регионов. Уже в конце 1964 г. были упразднены Западно-Казахстанский и Южно-Казахстанский края. Чуть дольше времени потребовалось для ликвидации Целинного края, чей черед пришел в октябре 1965 г.
Разгром был тотальным. В потерявшем статус региональной столицы Целинограде были ликвидированы многие учреждения и организации, заморожены стройки различных объектов. Призванные Соколовым кадры разъехались по родным местам. О существовании такого региона в республике старались как можно скорее забыть. По крайней мере, в двух официальных республиканских исторических "летописях", изданных при Кунаеве – "Истории Казахской ССР" (1979 г.) и "Очерках истории Коммунистической партии Казахстана" (1984 г.) – Целинный край не был упомянут ни разу.
Но, лишившись статуса краевого центра, Целиноград сохранил свое новое имя. Оно уже представляло символическую ценность. Вычеркнув из истории освоения целинных земель истинного инициатора этой кампании – Хрущева, Брежнев полностью присвоил все заслуги себе. Целина теперь воспевалась советской идеологией еще пуще, чем прежде. Этому способствовала и нормализация ситуации в сельском хозяйстве Казахстана. После ухода Хрущева неурожаи случались редко, а заветный миллиард пудов зерна чаще всего удавалось собрать.
Добившись укрепления личной власти, Кунаев приступил к вопросу возвращения земель, переданных Узбекистану. Эта задача была куда сложнее обуздания секретарей ЦК, членов правительства или руководителей обкомов. Предстояло выдержать схватку с равным по формальному статусу лидером соседней республики. Кто-то иной на месте Кунаева мог попросту смириться с новой реальностью. Но для него это было делом чести.
Правда, сначала заминка с решением данного вопроса возникла в связи с землетрясением, произошедшим в 1966 г. в Ташкенте. Казахстан вместе с другими союзными республиками оказывал помощь в восстановлении столицы Узбекистана, и поднимать вопрос возврата районов какое-то время было неэтично.
Затем тянул время РАШИДОВ, ссылаясь на возражения членов бюро ЦК компартии Узбекистана. Возможно, это была не надуманная причина. После ухода Хрущева Рашидову действительно пришлось столкнуться с серьезным противодействием узбекской элиты.
Брежнев не хотел лично вмешиваться в разрешение территориального спора, дабы не обижать Рашидова, и оставил его на рассмотрение двух руководителей [15]. Однако это самоустранение имело формальный характер. Симпатии Брежнева были известны.
Если при Хрущеве Рашидов в ходе важных мероприятий выступал раньше Кунаева, то теперь речи произносил сначала казахский лидер. Очередность выступлений советских спикеров являлась неформальным показателем их политического рейтинга.
В апреле 1971 г. Кунаев был избран членом Политбюро. Это было уже официальное включение главы компартии Казахстана в круг высшей советской элиты. Рашидов до конца своих дней оставался лишь на подступах к клубу избранных, в статусе кандидата в члены Политбюро. В общем, за спиной Кунаева отчетливо была видна тень Брежнева, что, конечно, оказало решающее влияние на исход переговоров.
В том же 1971 г. Узбекистан передал Казахстану Джетысайский, Кировский и Пахта-Аральский районы. Правда, часть территорий осталась в составе Узбекистана вместе с полумиллионным поголовьем овец. Рашидов попросту не мог вернуть Казахстану всё, чтобы не потерять лицо перед своей республикой.
Порция дегтя не испортила вкус победы. Кунаев еще больше укрепил свой авторитет и подтвердил право на власть. Но еще важнее было другое. Кунаев ликвидировал серьезную потенциальную угрозу во взаимоотношениях двух соседних народов. Этот риск нельзя недооценивать. Тем более что все это происходило в преддверии грядущего распада империи, сопровождаемого кровавыми межэтническими конфликтами. Соответственно, возврат южно-казахстанских районов, осуществленный Кунаевым, можно отнести к числу его главных заслуг перед нацией.
Источники и литература
- Волков Г. Взгляд через десятилетия. Кишинев, 2004. С. 47-48.
- Шимырбаева Г. Исмаил Юсупов: Моя совесть перед народом Казахстана чиста // Казахстанская правда, 21 апреля 2004. С. 4.
- Кунаев Д. От Сталина до Горбачева (В аспекте истории Казахстана). Алматы: Санат, 1994. С. 170-171.
- Ашимбаев Д., Хлюпин В. Казахстан: история власти. Опыт реконструкции. Алматы, 2008. С. 531.
- Воспоминания Н.Н. Родионова. https://nrodionov.info/archives/6
- Кунаев Д. Указ.соч. С. 269.
- Соломенцев М.С. Зачистка в Политбюро. Как Горбачев убирал "врагов перестройки". Москва, 2011. С. 43.
- Волков Г. Указ.соч. С. 48.
- Кунаев Д. Указ.соч. С. 94.
- Смотреть на шанырак (каз. "шаңыраққа қарау")– иносказательное выражение, означающее"помнить, кто в доме хозяин".
- Кунаев. Д. Указ.соч. С. 275-276.
- Дүйсен С., Еңсенов Қ. ЖұмабекТәшенев. Алматы, 2012. С.145.
- Омарова З. Истоки. Алматы, 2006. С. 203-206.
- Кунаев Д. Указ.соч. С. 158.
- Ливенцов В.А. Мое время. Актобе, 1999. С. 204.
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШ КАНАЛ И ЧИТАЙТЕ НАС В TELEGRAM!
