Хотим мы того или нет, но украинские события раскололи казахстанское общество. Одни осуждают действия России, другие – одобряют. Вместе с политологом Досымом САТПАЕВЫМ мы попытались разобраться, как в
Хотим мы того или нет, но украинские события раскололи казахстанское общество. Одни осуждают действия России, другие – одобряют. Вместе с политологом Досымом САТПАЕВЫМ мы попытались разобраться, как влияет на Казахстан украинский кризис и чем должны заняться власти, чтобы уберечь страну.
- Я столкнулся с тем, что невозможно стало обсуждать со знакомыми и незнакомыми людьми украинские события, если, конечно, ты не хочешь окончательно рассориться. Дело доходит до конфликтов – люди даже могут покинуть застолье, настолько острой становится полемика. Почему так произошло в Казахстане?
- Нас вовлекли в информационную войну между Россией и западными СМИ. В этом нет ничего удивительного. Как неоднократно признавали сами официальные лица, около половины нашего населения находится под влиянием российских СМИ, предлагающими свое видение конфликта. Этим и объясняется отношение части казахстанцев к тому, что происходит на Украине. Тому немало причин. Одна из них - информационное поле страны фактически не контролируется казахстанскими властями. Конечно, Астана сейчас пытается вернуть этот контроль – создали Агентство по связи и информации, начинают активно бороться со слухами, включая ужесточение уголовного наказания, дают Генеральной прокуратуре возможность блокировать социальные сети и так далее. Но опять же начали не с того конца. Еще год тому назад тот же Марат ТАЖИН заявил о том, что существующие государственные СМИ неконкурентоспособны и поэтому мы теряем информационное поле. И как показали украинские события, мы уже ничего не можем сделать. По сути, мы стали информационной колонией - более сильные информационные игроки могут впихивать в головы казахстанцев любые мифы и парадигмы. Мы ведь пожиратели чужого контента. С этим контентом нам пропихивают чужую идеологию. Это как ГМО – генетически модифицированный организм: едим вкусную конфетку «MadeinRussia» или «MadeinUSA» и у нас начинаются гормональные нарушения, которые приводят к исчезновению иммунитета. А в это время государство активно проводит политику по снижению конкурентоспособности казахстанского информационного поля. В результате на этом поле остаются либо слабые медийные игроки в лице государственных СМИ, либо медийные инструменты, которые нужны внутриэлитным группам лишь как дополнительный инструмент дискредитации конкурентов в рамках войны «компроматов» или различных рейтингов. Но это палка о двух концах, наличие «ручных», управляемых СМИ удобно лишь в войне компроматов. Такие СМИ не являются конкурентоспособными на субрегиональном и, тем более, на глобальном уровне. А это обрекает Казахстан на информационную периферию. Поэтому при грамотной работе зарубежных структур за короткий промежуток времени можно так настроить граждан Казахстана против действующей власти, что мало не покажется. У того же Никколо МАКИАВЕЛЛИ есть хорошая фраза: «Государь, чей город хорошо укреплен, а народ не озлоблен, не может подвергнуться нападению».
- Насколько эффективны эти меры – ужесточение законодательства за клевету, слухи, сепаратизм, а также возможность без суда блокировать доступ к социальным сетям?
- Власть пошла по пути наименьшего сопротивления. Вместо того чтобы внимательно проанализировать собственные промахи и ошибки, предпринять более или менее эффективные контрмеры, используя не только кнут, но и пряники, они выбрали самый простой способ - закрутили гайки. Чиновники не видят дальше своего носа и не могут прогнозировать последствия этих решений. Как показывает мировая практика, борьба со слухами - это бессмысленная и абсолютно бесцельная трата времени и ресурсов. При этом попытки государства наказывать за распространение слухов лишением свободы сроком до 12 лет является попыткой убить муху топором. Ведь слухи есть порождение информационного вакуума, а также недоверия к официальным источникам. А этот вакуум и недоверие часто связаны с неэффективной информационной работой самих государственных структур. Что касается борьбы с клеветой, то параллельно с этим тогда необходимо повышать ответственность самих чиновников за любую форму дезинформации общества. В течение пяти лет убаюкивали всех успехами в реализации форсированной индустриально-инновационной программы, пока даже депутаты не стали заявлять о ее провале. Или же свежий пример с девальвацией.
По отношению к нам Россия ведет себя как хулиган, который посылает мелкую шпану задираться в соседний двор. Время от времени российские общественные деятели и политики разного калибра делают заявления о пересмотре границ Казахстана. После этого наш МИД начинает суетиться, россияне иногда реагируют, а иногда и нет, но вскоре вновь выползает какой-нибудь хакасский чиновник с историческим экскурсом. Чем вызвано такое поведение России?
- К примеру, Эдуард ЛИМОНОВ - политический аутсайдер, все это хорошо понимают, но он является ретранслятором неких общественных настроений. Он же не с Луны упал. Он высказывает то, что думает определенная часть российского общества. Время от времени о Казахстане говорит ЖИРИНОВСКИЙ. Но он не представитель какой-то маргинальной силы – ЛДПР входит Госдуму, у нее довольно большое количество избирателей, численность которых увеличивается по мере роста ура-патриотических настроений. Я думаю, что нам все эти выпады не следует рассматривать как оформленные политические заявления, но в какой-то степени их следует воспринимать как ретрансляцию существующих общественных настроений. Украинский прецедент тем и опасен, что он является частью плана Россия по собиранию земель. Я не обвиняю Россию – это законы геополитики, жесткие и циничные. Если ты не будешь контролировать сферу своих жизненных интересов, то тебя съедят. То, что делает Россия, в свое время и Запад делал, выталкивая ее в 90-х годах из разных зон влияния. Сейчас Москва пытается вернуть все эти мягкие «подбрюшья» под свой контроль. Для России Украина - это не просто какой-то реванш, наказание участников госпереворота в Киеве, нет. Своими действиями Россия пытается активно показать Западу, что с ней уже необходимо считаться не как с субрегиональной державой, а как с государством уже глобального уровня, которое способно оказать влияние на геополитический процесс на всем постсоветском пространстве. Путин считает, что все внутренние проблемы он решил и пора заняться наведением порядка за пределами России. То, что мы видим - это наведение порядка с точки зрения Кремля. И возникает естественный вопрос: какую роль отводят Казахстану в долгосрочной перспективе?
Я уже не раз писал, что МИДу и АП всегда необходимо моделировать разные внешнеполитические ситуации, при которых перед Казахстаном возникнет сложная геополитическая ситуация. Ну, например, гипотетически представить, что через какое-то время Казахстан вдруг заявит о необходимости выхода из Евразийского экономического союза. Не сейчас, конечно, а после смены власти. Кстати, казахстанской общественности изначально не были представлены четкие критерии и условия, при которых республика имеет право выйти из ЕЭС. Здесь можно согласиться с директором Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития (ЕАБР) Евгением ВИНОКУРОВЫМ, который считает, что успешность будущей евразийской интеграции находится в прямой зависимости от привлекательности этих процессов для сегодняшней молодежи. Именно точка зрения нынешних 20-25-летних будет главенствовать в общественном мнении при смене поколений и элит. Но, если исходить из этой точки зрения, то тогда в будущем отношение большинства граждан Казахстана к интеграционным проектам с Россией, возможно, будет ухудшаться. Это связано с объективными демографическими изменениями в республике, которые связаны с увеличением казахоязычной части населения, в том числе и молодежи, где могут быть популярны национал-патриотические настроения. Как в этом случае будет вести себя Россия? Молча отпустит Казахстан, либо попытается оказать давление, разыграть украинский сценарий, с помощью пропагандистской машины убеждая людей в том, что решение о выходе из ЕврАзЭС нашептано Западом, что Казахстан уже давно оккупирован пропагандистами из Вашингтонского обкома, чтобы навредить России. Если смоделировать эту ситуацию, выходит, что после прецедента с Украиной Казахстан попал в неловкую ситуацию – у нас общая с Россией граница при довольно слабой внутренней идеологии, которая не может мобилизовать население. Даже с учетом того, что это не наш конфликт, общество уже раскололось по отношению к событиям в Украине. Насколько сильным будет этот раскол, если Россия попытается влиять на ситуацию в Казахстане?
- Если Россия захочет заняться Казахстаном, сможем ли противостоять этому? Ведь даже украинская армия оказалась недееспособной. Страна беззащитна – границы открыты…
- Казахстанское руководство еще в 90-х годах исходило из очень простой мысли – наша республика, с военной точки зрения, себя никак не сможет защитить. Ей необходимы альянсы. Поэтому мы вошли в ОДКБ, ШОС, с НАТО сотрудничаем в рамках программы «Партнерство ради мира». Сейчас переводят армию на контрактную службу, то есть сокращают количественно. И самого начала руководство Казахстана сделало ставку на гарантии международных договоров. То есть наша национальная безопасность зависит не от наших вооруженных сил, которые к тому же постоянно раздираются коррупционными скандалами, а от многочисленных международных соглашений, к которым, кстати, относился тот же Будапештский договор. В случае с Украиной российские руководители сослались на то, что они не подписывали документ с теми, кто сейчас пришел к власти в Киеве. Давайте гипотетически представим, что к власти в Казахстане придут люди, которые не будут устраивать Москву. С таким же успехом Россия может сказать: «Ребята, на вас Будапештский договор тоже не распространяется, потому что с вами мы его также не подписывали. И вообще, мы считаем вас нелегитимными, так как вас не поддерживает часть общества». Украинские события как раз должны насторожить руководство Казахстана, потому что существующая договорная база, которая нам давала некую гарантию безопасности, начинает трещать по швам. И больше у нас не остается ничего, что могло бы обеспечить нашу безопасность. Казахстан,с точки зрения глобальной геополитики, игрок очень слабый. Слаб он и с точки зрения своих военных возможностей, и с точки зрения экономической конкурентоспособности. Более того, наша безопасность, территориальная целостность держится на очень зыбкой почве - невмешательстве в наши внутренние дела стран, которые пока еще соблюдают международные договоренности. Не так важно, какой игрушкой и в чьих руках станет Казахстан - России, Китая, США. При любом раскладе игрушку рано или поздно ломают и выбрасывают. Чтобы этого не случилось, я считаю, мы должны укреплять страну изнутри. Если в государстве существует сепаратизм власти от народа и «идейный сепаратизм», когда общество настолько расколото и фрагментировано, что напоминает детонатор, который легко взорвать, то такое государство становится игрушкой в руках других геополитических игроков. А эти игроки при желании могут разыграть любую карту.
- Что нужно делать с учетом наихудших сценариев?
- Во-первых, нам необходима эффективная экономическая реформа, результатом которой является не мифический рост ВВП, а увеличение среднего класса. Без него, любое общество радикализируется. Во-вторых, укреплять политические институты на всех уровнях. Это очень простой механизм, ничего здесь сложного нет. Чтобы политическая система была стабильной, должно быть большое количество политических предохранителей. Нужно множество посредников между властью и обществом, которые могли бы быстро, эффективно, качественно и компетентно реагировать и нейтрализовать любые конфликты на всех уровнях. Эту роль играют профсоюзы, политические партии, НПО, парламент, которые в какой-то степени должны представлять определенный спектр общественных настроений. У нас нет местного самоуправления, которое могло бы решать многие проблемы снизу и ликвидировать негатив. Людей на самом деле интересуют очень узкие вопросы – качество дорог, вода в батарее, канализация, места в детском саду, школы и больницы. То есть большая политика их не интересует. Но большая политика является порождением нерешенных вопросов с той же канализацией. Если не решить проблему канализации на низовом уровне то рано или поздно дерьмо может прорваться наружу и уже затопить все государство. Потом придется долго его вычищать. Выходит, что введение местного самоуправления и прямой выборности акимов на низовом уровне помогло бы реализовать две государственные задачи. Во-первых, решить значительное количество местных проблем, повысив качество управления территориями за счет внедрения новых критериев оценки проделанной работы. Во-вторых, снизить социальную напряженность. Таким образом, выходит, что в рамках региональной политики все-таки лучше проводить «управляемую» децентрализацию, чем сталкиваться с постоянными признаками неуправляемой деформации властной вертикали. Главное, чтобы все потенциальные конфликты разрешались в рамках правового поля. Таких институтов может быть очень много. У нас же, получается, что все политическое поле зачистили, наплодили искусственные структуры, которые имитируют бурную деятельность и при этом пожирают значительное количество денег. А потом, когда появляются жанаозени и шаныраки, власть делает удивленное лицо: «Как? Почему? Кто виноват?».
Еще одной задачей является качественная идеологическая работа с населением. Не надо бояться понятия «идеология» - она существует везде и всегда. Хватит народ пичкать всякими индустриально-инновационными программами, саммитами и совещаниями – это все БАДы, биологически активные добавки, а не лекарство. Людей надо мобилизовать вокруг одной или двух простых идей. Я часто привожу пример Южной Кореи, где в основе ее экономического чуда и политических реформ лежал очень простой лозунг: «Мой дом - самый лучший на улице. Моя улица - самая лучшая в городе. Мой город - самый лучший в стране. Моя страна - самая лучшая в мире». Но власти представляют казахстанское общество таким, как его показывают официальные СМИ: довольным и благодарным за счастливое настоящее, в ожидании еще более счастливого будущего. Пора перестать витать в этих иллюзиях. Для политиков это опасно.
- Успеем ли?
- В 90-е годы многие представители нынешней элиты занимались только накоплением капитала и переделом собственности. Теперь они заботятся только о том, как бы это сохранить. Какая тут идеология, когда им о стране думать? Опять же встает вопрос о количестве «государственников» и «временщиков» во власти. Трудно будет определить их количество, пока страна не окажется в тяжелом положении. Но у меня возникает такое ощущение, что вторых намного больше, чем первых. И это опасно для самой страны.
- Есть среди представителей элиты люди, которые это хотя бы понимают?
- По отдельности это довольно умные люди. Кстати, многие из них считают себя патриотами, более того, возможно дома, под одеялом они читают оппозиционную прессу и оппозиционные сайты. Но попадая в эту систему, моментально превращаются в некую лояльную массу, для которой важно не высовываться. Для определенной части элиты вопрос о долгосрочном будущем Казахстана вообще не стоит. Какой им смысл думать об этом, если они считают, что страна для них это просто ресурс. Если что-то произойдет, они всегда могут уйти на запасные аэродромы, и у них они есть.
- Я заметил странную реакцию наших чиновников на украинские события. Например, когда речь зашла о санкциях, было очевидно, что это нас затронет. Но наши чиновники заговорили об этом только через две или три недели. Министр экономики ДОСАЕВ даже плюсы в санкциях увидел.
- Тот же Досаев почти месяц назад говорил, что уже в этом году мы будет добывать коммерческую нефть на Кашагане. А буквально недавно заявил, что, скорее всего, кашаганскую нефть в этом году мы не увидим. В конце прошлого года возможность девальвации многие чиновники дружно отвергали, а в феврале с таким же упоением обосновывали необходимость ее проведения. Конечно, многие уже давно привыкли, что у «слуг народа» слова часто расходятся с делами. Но более важный вопрос о том, насколько вообще адекватно наши чиновники воспринимают ситуацию в стране и мире. Думаю, что в наших условиях политическая информация перестает играть роль коррекции политического развития и повышения адаптивных способностей политической системы, так как превращается в орудие межгрупповой борьбы. То есть циркуляция политической информации нарушена. Это связано с тем, что на всех уровнях отбора и фильтрации поступающей из окружающей среды информации происходит ее искажение, виртуализация в сторону позитивных событий, процессов и результатов. Нередко внешняя информация просто не доходит до центра принятия решений. Все это приводит к тому, что данный центр часто оперирует неверными данными об окружающей действительности, что ведет к неадекватной реакции на поступающие извне требования. Это создает эффект запаздывания и мешает упреждать трудные ситуации.
Кстати, кашаганский прецедент для меня - очередной индикатор того, что информационные потоки внутри госаппарата нарушены. Ведь судя по противоречивым заявлениям государственных профильных структур и самих участников консорциума, Акорда оперировала неверными прогнозами по поводу начала коммерческой добычи нефти на этом месторождении. По крайней мере, в начале этого года в интервью «Bloomberg» президент Казахстана заявил, что уже к концу первого квартала 2014 года должны закончиться ремонтные работы и начаться добыча серьезных объемов нефти на Кашагане. Теперь чиновники заявляют о новой длительной отсрочке. Выходит, что руководству страны эти чиновники изначально могли предоставлять неверную информацию о ситуации на месторождении, чтобы не попасть под горячую руку?
- Неужели нет поводов для оптимизма?
- Обычно говорят, что оптимист это хорошо информированный пессимист. Я вообще заметил интересную закономерность, что довольно часто те государства являются успешными, в которых во власти больше пессимистов, так как они всегда исходят из худшего, что заставляет их выполнять свою работу лучше, чтобы это худшее, реальное или мифическое, не произошло. В результате от этой качественной работы, в обществе и оптимистов становится больше. В нашем же случае, все наоборот. Во власти слишком много дутых оптимистов, которые делают вид, что все хорошо, в итоге количество пессимистов в обществе растет, так как любимой работой наших оптимистов во власти является придумывания разных потемкинских проектов во всех сферах, от экономики до идеологии. Выходит, что все-таки лучше иметь пессимистов во власти и оптимистов в обществе, чем наоборот.
Записал Марат АСИПОВ
