Нужно ли сносить "страхолюдину" и "уродище"
Фотограф Павел ФЕДОРОВ разместил на своей странице в Facebook несколько фотографий офисного здания на Абая, 191. Я сделала перепост. И под ним случилась небольшая, но яростная битва. Комментаторы разделись на два лагеря. Примерно одинаковых по своему количественному составу. Одни гневно вопрошали: "Куда же смотрят власти? Угробили такое здание!". Другие так же гневно требовали немедленно снести этот объект, дабы он не пугал проезжающих и проходящих мимо горожан своим уродством, называли дом "страхолюдиной", "ужасом", "уродищем"...
А один из комментариев просто потряс: "Декорация для апокалипсиса".
И я вспомнила, как впервые увидела этот огромный дом. Мы поехали в гости "в микрорайоны", что тогда для меня было примерно тоже самое, что поехать, к примеру, в Париж, так это было далеко от моего родного района. Была осень, было сыро и серо. И ехали мы очень долго, автобус едва тащился. Мне было очень скучно - за окном автобуса ничего интересного не было, на мой детский взгляд, мелькали только маленькие домишки с разноцветными ставнями и все. И вдруг я увидела большое белое здание. Оно было прекрасным, как белый пароход, который я буквально за неделю до этого видела на Иссык-Куле. И оно так же, как и пароход, медленно проплывало мимо меня. Вообще-то, это я мимо него "проплывала" на автобусе, но иллюзия была полной, что автобус вместе со всеми пассажирами стоит у невидимого причала, а здание колышется на волнах…
Потом я выросла. И даже несколько раз была в этом доме. И на балконе стояла, смотрела на озеро Сайран, вблизи которого здание и стоит. Увы, оно уже давно не белое. Говорят, его покрасили в серый цвет, потому что "сильно пачкалось". Но оно меня по-прежнему восхищает своими грандиозными размерами, легкостью и упорядоченностью простых и четких линий. Сейчас я знаю, что в архитектуре это называется "модернизм".
А в здании располагается Институт горного дела Казахстана. Многие годы этот институт был флагманом казахстанской науки. А днем его рождения можно считать 6 декабря 1944-го года – в этот день постановлением Совнаркома КазССР "Сектор горного дела" Института геологических наук КазФАН СССР был преобразован в Институт горного дела КазФАН СССР. А в 1946-м году преобразован в Институт горного дела Академии наук Казахской ССР.
Особый вклад в организацию и развитие института внес Динмухамед Ахмедович КУНАЕВ. Он, как известно, занимался фундаментальными работами, посвященным важным проблемам теории и практики разработки месторождений открытым способом, исследованием и внедрением эффективных методов отбойки руды на карьерах, обобщением многолетнего опыта эксплуатации и проектирования рудников Казахстана.
В здание на Абая, 191 институт переехал в 1975-м году. А до этого ютился в небольшом двухэтажном доме на проспекте Ленина (сейчас Достык).
Не могла найти никакой информации об архитекторе этого здания. Помог все тот же Facebook, моя палочка-выручалочка. Кирилл ЖИЖИМОНТОВ, член союза архитекторов написал:
"Был такой очень даже хороший архитектор Борис ТЮТИН. Здание проектировалось под функцию лабораторного и научно-исследовательский комплекса и для своего времени - начало 70-х, было даже очень ничего исходя из возможностей строителей, материалов и отпущенных на это средств. Не надо судить об этом с точки зрения и возможностей XXI века".
Роман ПАНОВ уточнил: "Между 1965-1970-м, арх. Б.Н. Тютин, конструктор Л.М.ЦИГЕЛЬМАН".
Фото из архива Антона Кораблева.
Воспоминания Антона КОРАБЛЕВА, его отец ученый, он более 45 лет работает в этом здании. И Антон тут часто бывал – в детстве на "ёлке", а потом и сам работал:
"Перед зданием был большой бассейн, посередине которого был монумент с отбойным молотком, сейчас тут парковка. Слева от входа большая столовая института, в конце 90-х ее отхватили у института и сделали ресторан. Справа лабораторный корпус института. Позади института был большой металлоцех и другие механические мастерские. На самом деле изначально здание было красивое, видное и одно из самых высоких зданий "старой Алма-Аты". Изначально было белым, ярким, но белить приходилось ежегодно. Отсутствие денег в науке, отразилось и на затратах на содержание облика здания. Чтобы не тратится на ежегодное обновление облика здания, руководством было принято решение перекрасить его в серый цвет, цвет грязи или пыли. Вот поэтому и имеем, что имеем, и это на центральной улице Абая".
А некоторые из тех, кого я расспрашивала об этом здании, вспомнили, что в простонародье здание звали "Дом Славы" - над крышей красовалась огромная надпись "Слава КПСС". Или "Зеброй" - за длинные балконы, опоясывающие его.
Адиль АЖИБАЕВ, архитектор и сооснователь проекта "Архкод Алматы" так охарактеризовал здание института:
"В комплекс Института горного дела, раскинувшегося к югу от котловины водохранилища Сайран, входят четыре корпуса.
Три двухэтажных прямоугольных объема расположены перпендикулярно доминанте 11-этажного лабораторного корпуса, поставленной вдоль пр. Абая. Снаружи эта массивная пластина отделана серой штукатуркой, однако сегодня его цвет значительно темнее первоначального. Фасады решены контрастом остекления с глухими ограждениями лоджий.
Чуть западнее, образуя прямой угол, стоит широкий двухэтажный корпус. Его глухой южный торец, облицованный ракушечником, по краям обозначен двумя пилонами. Они образуют небольшую декоративную нишу посередине. Остальные фасады решены лентами остекления с поэтажным разделением навесными панелями.
В галерее, соединяющей два корпуса, располагается главная входная группа. Ее широкий навес поддерживают две мраморные колонны, а парапет отделан ракушечником. К широкой стеклянной витрине галереи ведет дорожка, по краям которой насыпаны клумбы в мраморных бассейнах.
Еще два вытянутых корпуса с северной стороны стоят по флангам от главного, формируя широкий внутренний двор. Перепад рельефа позволил сделать их двухэтажными. Фасады этих корпусов покрыты ритмом широких окон и пилонов, а глухой парапет выровнен по уровню с ограждением нижней лоджии главного корпуса.
Комплекс не сталкивался с крупными реконструкциями, но его облик постепенно изменялся. На северных корпусах надстроена скатная кровля, на торцах главного корпуса установлены рекламные конструкции во всю высоту здания. В торце западного корпуса появилась столовая -для нее в стенах пробиты оконные и дверной проёмы, нижняя часть торца окрашена в белый цвет. Фонтан перед главным корпусом засыпан, на его месте устроена парковка.
Широкое ленточное остекление лицевого и заднего фасадов защищено от солнца лоджиями, которые опоясывают корпус по периметру. За плоскость высоких глухих ограждений лоджий выходят торцы балок железобетонного каркаса, создавая рельефный ритм. Венчает здание парапет, повторяющий контур лоджий".
На сайте Архкода указано, что год постройки – 1970-й, стиль – модернизм, состояние – удовлетворительное, а само здание никогда не входило в списки памятников.
Наверное, это плохо, что не входило. Потому что не так много в нашем городе осталось зданий эпохи модернизма. Архитектор Илья МАЛКОВ-ГЕРМАН, с которым я почти час проговорила по телефону и весь час – об этом здании, считает его уникальным и заслуживающим большего внимания со стороны городских властей.
- Это здание относится к так называемой Корбюзьеанской архитектуре, стилю Ле КОРБЮЗЬЕ в эпохе чистого модернизма. Она имеет свои принципы, замыслы и обоснования, является уникальнейшим явлением! Она прекрасна по своей природе. Вот эти бесконечные ленточные балконы достались этому зданию (и вообще этому стилю) по наследству от эпохи авангарда. В 1920-1930-е годы галерейные опоясывающие балконы были одним из излюбленных приëмов архитекторов-функционалистов всего мира. Ле Корбюзье – самый известный представитель этого течения, уже в наши дни сам превратился в имя-стиль: подобную архитектуру все чаще и чаще называют корбюзьеанской. Но появились эти балконы ещё раньше - архитекторы эпохи авангарда сделали их актуальными, обнаружив их сначала в архитектуре древнего Египта, а затем и в средневековой архитектуре. Так, например, в древнерусской архитектуре (сперва деревянной, а затем и кирпичной) прародителем опоясывающих балконов являются гульбища - опоясывающие проходные балконы-галереи. Потом они были забыты вплоть до 1910-х годов. Модернисты их реанимировали и реабилитировали. В наше время это опять достаточно редкий прием. Теперь он остался приметой большой эпохи модернизма 1910-1970-х годов. И поэтому это очень ценное здание для истории архитектуры Алматы. Таких построек в этом чистом стиле позднего функционализма единицы в Алматы: еще есть, например, гостиница "Алма-Ата", - отметил Илья.
И действительно, даже беглый взгляд на фотографии двух этих объектов – гостиницы и института горного дела – показывает их схожесть. Но гостиница выглядит гораздо лучше: вот так, как я понимаю, и должен выглядеть ритм лоджий и цвет фасадов, прямо как в учебнике по модернистской архитектуре. Видимо, с хозяином ей повезло больше. И с расположением, конечно – все-таки исторический центр города, на виду у туристов, жителей и акимата.
А институту за последние 30 лет изрядно досталось. В 90-е, когда было не до науки (сейчас тоже не до нее, но тогда было совсем плохо) кабинеты стали сдавать под офисы и склады. Буквы "Слава КПСС" конечно же убрали. А на торце дома стали размещать рекламу.
"Где-то в 1999-2000-х стоял рекламный щит 11 метров, высотой и длиной более 20 метров. Я работал на 11-м этаже, техническом, а на эту рекламную конструкцию поставили антенну связи для ЧС. В один из ветряных вечеров эту рекламную конструкцию сдуло, что при такой парусности и не удивительно", - это тоже из воспоминаний.
Щитом никого не прибило, слава богу, а рекламу не отменили, только потом прикручивали щиты к металлоконструкциям более тщательно…
Вид со здания раньше открывался отличный, потому популярным развлечением сотрудников офисов было разглядывание горной панорамы в бинокль. А потом напротив появились высокие дома и закрыли вид на горы. Еще одна проблема этого здания - узкий пассажирский лифт, к тому же он один. При строительстве, говорят, была допущена ошибка: скривили шахту лифта, вот и пришлось ставить маленькую кабинку, которой сейчас катастрофически не хватает огромному дому.
Но все это решаемо. Лифты можно пустить по наружной стене, балконы отремонтировать, стены – покрасить. И прослужит здание еще лет сто. И при этом будет настоящим украшением района.
- Мое мнение по этому месту такое. Вообще вся площадь станции метро Сайран очень перспективна. Это очень большая, роскошная, настоящая площадь, сравнимая по масштабам даже с большими официальными площадями города. Но она не решена совсем как площадь и не имеет названия. А уже пора бы её назвать в честь чего-нибудь или кого-нибудь (объявить конкурс!), решить её концепцию, отреставрировать её доминанты (этот горный НИИ и жилые дома с ромбами балконов), создать фонтан, скульптурные композиции в центре, цветники. Ведь, на само деле, бардак - не со страшным заброшенным зданием института горного дела, которое всем мешает. А бардак - в головах градоначальников и архитекторов города, в их недееспособности соблюдать внешний облик города, в их непрофессионализме и отсутствии доброй воли как у них, так и у алматинцев в целом. Все привыкли просто жить и пользоваться городом, но никто не хочет отвечать за его внешний вид. Это вкратце. Если потеряете это здание или умышленно снесëте - это будет глупейшая ошибка поколения, - вот так сурово закончилась наша беседа с Ильей.
И я с ним совершенно согласна. Ломать – не строить. Ломать – это быстро делается. А вот такие здания и создают атмосферу города, его дух, его стиль. Конечно, если за ними ухаживать, как за родным домом. А то стоят как беспризорники, истинно – как декорации к фильму ужасов.
