Получив от Владимира Бальмонта телеграмму "Приезжай, не бери ничего, привези примус", она отправилась в Алма-Ату
Эта удивительная история "пришла" ко мне случайно, как прочем и многие другие удивительные истории людей, живших в нашем городе.
На одном из домов Алматы, расположенном в центральной части города, есть мемориальная табличка: "В этом доме в последние годы жизни жил академик ВАСХНИИЛ лауреат Государственной премии заслуженный деятель науки Казахской ССР Владимир Александрович БАЛЬМОНТ".
Конечно, я не прошла мимо. Фамилия "Бальмонт" остановила. "Бальмонт? А имеет ли он отношение к ТОМУ Бальмонту? Который Константин – русский поэт-символист, один из ярчайших представителей русской поэзии Серебряного века", - сразу подумала я.
И забралась за подробностями в интернет. Там узнала, что Владимир Александрович Бальмонт в научной среде человек очень известный. Он внес огромный вклад в преобразование грубошерстного овцеводства в тонкорунное и полутонкорунное, под его руководством были выведены пять пород овец, внедренные в производство в районах Юго-Восточного и Центрального Казахстана. Написал около 242 научных и научно-популярных трудов по животноводству. За свои труды был награжден Сталинской премией, двумя орденами Ленина, орденом Октябрьской революции, у него два ордена Трудового Красного Знамени и медалями ВСХВ - Малой и Большой серебряными, Большой золотой и ВДНХ золотой.
То есть человек был незаурядного ума и таланта.
Но не давала мне покоя его фамилия.
Фамилия же не очень распространенная, не так много у меня знакомых Бальмонтов. Точнее, всего одна – Татьяна, френдесса из фейсбука, общение с которой в онлайн-пространстве было весьма приятным…
Я написала Татьяне. И выяснилось, что казахстанский ученый Владимир Александрович - родной племянник поэта Константина Дмитриевича. Да-да. И в нашем городе живет его потомок - родной внук Владимира Александровича Сергей. А Татьяна – его жена… Сергей познакомил меня со своей тетей - Татьяной Владимировной ПЕТРОВОЙ, урожденной БАЛЬМОНТ. Она сейчас живет в Москве. Благодаря ей, ее работе ("Поиск по истории фамилии и неизвестные сведения жизни и творчества К.Д. Бальмонта" в архивах г. Москвы), ее рассказам и статьям, я много узнала о "нашем", алмаатинском Бальмонте. Да и вообще о нашем городе и его жителях.
Владимир Бальмонт родился в 1901 году в Шуе (сейчас это Владимирская область, Россия). Был четвертым ребенком в семье Александра Дмитриевича БАЛЬМОНТА (родной брат поэта Константина Бальмонта) и Марии Владимировны.
"Сам Александр Дмитриевич, кавалер ордена Святого Владимира 4 степени, по окончании Мальцевского ремесленного училища во Владимире на Клязьме некоторое время работал на одной из фабрик в Шуе, но затем, сдав экстерном экзамены за курс гимназии, он перешёл на работу в качестве страхового агента I участка Шуйского уезда, где и работал до революции. В годы службы был он депутатом дворянства от Шуйского уезда, дважды избирался на должность кандидата Шуйского уездного Предводителя Дворянства, которого замещал неоднократно на время отпуска, служил в Шуйском Уездном Попечительстве детских приютов, но по духу всегда был, по его собственной формулировке, "сельский хозяин земледелец сельца Гумнищи". Жена его, Мария Владимировна (урожденная Юшкова), окончившая музыкальные классы Нижегородского отделения Русского музыкального общества, приравненные к консерватории, привила всем своим детям любовь к музыке. До революции занималась она воспитанием детей и вела хозяйство, а после революции преподавала пение в нескольких шуйских школах и на музыкальных курсах в доме Рубачева, а также в Шуйском педагогическом техникуме (с 1921 года)", - пишет в одной из своих статей Татьяна Владимировна.
Семья у них была большая – семь детей. Владимир был четвертым ребенком. Он успешно окончил Владимирскую мужскую гимназию и стал студентом агрономического факультета Иваново-Вознесенского Политехнического Института.
До революции Александр Дмитриевич работал страховым агентом, Мария Владимировна занималась детьми и хозяйством.
Хозяйство было передовым, Александр Дмитриевич отбирал зерно для посева не только на своих угодьях, но и на землях соседних крестьян, закупал элитный скот, что позволяло кормить как свою семью, так и поставлять молочные продукты в детские и медицинские учреждения города Шуи. Но семья жила скромно - Александру имение досталось от отца с "обременением долгами". Жена и сыновья помогали ему в ведении хозяйства, на сезонные работы нанимались работники.
Владимир, кстати, считался лучшим косарем в семье - он одинаково хорошо владел обеими руками, и шёл по своей полосе впереди всех, перекидывая косу с правой руки на левую. Вот так и жили шуйские Бальмонты. С ранними подъёмами и дружной работой к 1917-му году с долгами удалось расплатиться.
Но грянула революция. В 1918 году Шуйским Уездным Земским Отделением было принято "Постановление о конфискации имения А.Д. Бальмонта в сельце Гумнищи". Это было "40-50 га пахотной земли, 25-30 голов крупного рогатого скота, 10-12 лошадей...".
- Было конфисковано все, что годами создавалось трудом всей семьи: любимый дом, построенный в давние годы по проекту Дмитрия Константиновича "доморощенным архитектором Нилычем"; парк со столетними липовыми аллеями, дерновыми скамейками и цветниками, где любили отдыхать все члены семьи; соседний пруд со столетними ивами; небольшой сад, посаженный руками Веры Николаевны; огород и все хозяйство (куры, утки, крупный рогатый скот, лошади) и имущество, включая охотничьи ружья, продовольственные запасы и трофейное оружие, сохранившееся в семье от предков. Семья осталась без крыши над головой, без хозяйства, которое кормило и обеспечивало ее, без средств к существованию", - рассказывает Татьяна Владимировна.
Жизнь резко поменялась…
Владимир тогда был студентом. Он пытался совмещать учёбу и работу – устроился конторщиком Лесозаготовительного отдела губернского совнархоза, но потом был вынужден оставить институт, работал грузчиком и постовым караульной службы в Шуйском артиллерийском складе. В 1920-м его мобилизовали в Красную Армию. Там он как "красноармеец-музыкант" был прикреплён для работы к Политпросвету 55-го Северного стрелкового полка.
Осенью 1923 года, после мобилизации, Владимир опять поступил на агрофак ИВПИ. В 1924 года агрофак ИВПИ перевели в Омск - в Сибирский Институт сельского хозяйства и лесоводства. И здесь он сочетал работу с учёбой, но работал уже по выбранной специальности - практикантом и техником животноводства. Его дипломная работа была признана лучшей из дипломных работ в Институте по овцеводству, по ее результатам были опубликованы 3 научные статьи, посвящённые "развитию мериносовых ярок" и "ягнят … от рождения до первой стрижки". С этого момента Владимир Бальмонт навсегда связал свою судьбу с овцеводством.
Кафедра частной зоотехнии рекомендовала его как перспективного работника на курсы бонитёров Наркомзема в Аскании-Нова.
К своему стыду я об Аскании-Нова знала только, что это заповедник в Херсонской области. А оказалось, что здесь еще в 1828 году была создана овцеводческая колония. В царском указе от 1 марта 1828 года значилось: "Цель сего поселения состоит в том, чтобы оно служило образцом большого благоустроенного сельского хозяйства, соединенного с фабричной промышленностью". В 1910 году здесь была организована зоостанция, в 1916 году открылось отделение Петровской сельскохозяйственной академии по овцеводству. В 1924 году здесь было решено организовать зоотехническую опытную станцию, на которой было налажено племенное овцеводство, свиноводство, коневодство, скотоводство и проводилась бонитировка всех видов этих животных. А при станции организовали курсы, о которых мечтали все молодые специалисты этого направления. Руководил курсами академик Михаил Федорович ИВАНОВ, а любимым учителем Владимира стал бонитёр с мировым именем Никифор Петрович СИНИЦКИЙ, с теоретическими принципами и техникой проведения бонитировки которого Бальмонт ознакомился ещё при выполнении своей дипломной работы.
- И вот в 1928 году Владимир попадает в Херсонский край, откуда родом был его прадед, Константин Иванович Бальмонт. В Полный Список Декабристов он внесен под фамилией Бальемунт. К тому же он кавалер ордена Святой Анны IV степени, отмеченный за отличие при штурме крепости Селистрии шпагой с надписью "За храбрость", - делится подробностями семейной истории Татьяна Владимировна.
В 1929 молодой специалист В.А. Бальмонт получает направление в распоряжение Наркомзема Казахстана. Это назначение не было случайностью - в Москве в это время находился ученый из Казахстана Муслим Амирханович ЕРМЕКОВ, тогда еще совсем молодой человек, а спустя годы - будущий академик и соавтор Бальмонта по одной из новых пород овец. Вот он и заинтересовал Владимира рассказами об овцеводстве в Казахстане.
Это был действительно неблизкий и тяжелый путь. Турксиба еще не было. И путь Бальмонта пролегал через Пишпек (сейчас Бишкек) – там была последняя железнодорожная станция, а потом на лошадях через горы.
Казахстанское овцеводство в то время было в плачевном состоянии. Поголовье овец, "резко сократившееся (на 2/3) в годы войны и… в период последовавшего голода 1921-1922 годов", составляли животные местных пород. Они были приспособлены к местным условиям пастбищного содержания, и это был плюс, шерсть у них была малопригодна к изготовлению тканей: "... текстильная промышленность в 1927/28 гг. по тонкой и полугрубой шерсти удовлетворена внутренним производством на 7-10%...". Летом отары овец перегонялись на джайляу, потому и работа специалиста по овцеводству в Наркомземе была связана с постоянными разъездами в овцеводческие хозяйства. Первые два года в Казахстане Бальмонт совмещал основную работу теперь уже с педагогической и научно-исследовательской деятельностью- преподавал в Ветзоотехникуме и работал старшим специалистом по селекции овец во ВНИИ овцеводства.
В 1931 году к Владимиру в Алма-Ату приезжает будущая жена Вера Валериановна ЦЕДЕРБЕРГ. Они были однокурсниками, вместе обучались на бонитерских курсах в Аскании-Нова. Вера Валериановна была специалистом по шерстоведению. По окончании курсов она работала на северном Кавказе, была участником Первого слета Ударников сельского хозяйства (1929)… Но получив от будущего мужа телеграмму "Приезжай, не бери ничего, привези примус", она, не раздумывая, получила расчёт по месту работы и отправилась в неизвестность.
О примусе пришлось расспрашивать Татьяну Владимировну отдельно. Оказывается, этот жизненно-необходимый бытовой прибор оставался в 30-е годы предметом повышенного спроса. Татьяна Владимировна в одной из своих статей процитировала отрывочек из телеграммы Крайкома ВКП(б) в Казпредство в Москве более позднего времени: "Для премирования ударников животноводства закупить ... 200 карманных часов зпт 50 патефонов иголками зпт двадцать ручных швейных машин зпт 10 четырёхламповых радиоприемников зпт 200 примусов зпт пятьдесят керосинок тчк необходимые средства сумме сорока тысяч рублей Наркомфином телеграфу переводятся …". Но за неимением примусов, керосинок и радиоприемников, и швейных машин заказ был выполнен частично, вот и пришлось Вере Валериановне везти примус в Алма-Ату.
- К этому времени уже закончилось строительство Турксиба, и мама приехала в Алма-Ату поездом. В течение 40 лет, с конца апреля 1931 года Вера Валериановна была для Бальмонта не только женой и матерью его детей, но верной спутницей, сподвижницей, соавтором в работе (все исследования по шерстоведению выполнялись непосредственно ею и в лаборатории, которой она руководила), а после болезни мужа и постинсультного синдрома правой стороны, с 1957 года она стала его "руками" - записывала надиктованные мужем научные статьи, - рассказывает Татьяна Владимировна.
Академик Ермеков, который и "заманил" Бальмонта в Казахстан, потом говорил: "Благодаря мне Казахстан получил двух высококлассных специалистов селекционера и шерстоведа. Я пригласил Владимира Александровича, а он вызвал к себе Веру Валериановну". Все исследования шерсти при выведении казахской тонкорунной породы овец проводились в лаборатории шерсти, которой в течение ряда лет руководила тоже она.
15 ноября 1931 года Бальмонт был откомандирован в Азиатский НИИ овцеводства, располагавшийся в Капланбеке Келесского района КазАССР, на южной границе Казахстана и Узбекистана. Был старшим специалистом по селекции овец, потом руководителем отдела селекции и генетики овец, преподавателем кафедры селекции и породоведения овец, затем доцентом и заведующим этой кафедры.
1 октября 1934 года он "вместе со всем персоналом и оборудованием кафедры .., в связи с реорганизацией КазНИИО" был переведён в Каззооветинститут в Алма-Ату исполняющим должность профессора и заведующим кафедрой овцеводства и по совместительству заведующим кафедрой разведения сельхоз животных. В 1936 года он был переведён в КазНИИ животноводства заместителем директора по научной части. Здесь он смог использовать свою научную интуицию, все полученные знания и накопленный опыт при развёртывании научно-исследовательских работ по выведению новых пород овец.
А еще он был отличным отцом. У него было пять детей – сын Борис от первого брака и четверо в браке с Верой Валериановной. И свое детство Татьяна Владимировна вспоминает с теплотой и нежностью. Рассказывает, как ездили вместе с родителями на отгоны: там семье ставили специальную "семейную" юрту.
- Судьба улыбнулась мне, подарив счастье появиться на свет в самой лучшей семье и в самом красивом городе Алма-Ате. Надя родилась в Москве, в роддоме Грауэрмана. Вова, Саша и я родились в Алма-Ате. До получения квартиры "в домах специалистов (косых домах)", на улице Шевченко, примерно до 1937 года, до рождения брата Вовы, семья жила в деревянном домике на углу сквера Оперного театра, на пересечении улиц Джамбула и Фурманова, по диагонали от школы № 56 и напротив Детского сада , на этом участке сейчас расположено кафе. В одном корпусе с нами во втором подъезде жили семья Куляш и Канабека Байсеитовых, семьи Стычинских, Фастовских, а в нашем, первом, подъезде - Альжановы, Гербановские и Зикеевы. Виктор Васильевич ЗИКЕЕВ был в то время профессором, директором Мединститута, позже замминистра здравоохранения и до последних лет жизни - практикующим нейрохирургом. Во втором корпусе - Барлыбаевы, Соколовы и Киселевы, Огородниковы, композитор БРУСИЛОВСКИЙ, астроном Г. А. ТИХОВ, профессор, доктор медико-биологических наук ИЛЬИН-КАКУЕВ, переводчица романа М. Ауэзова "Абай" Анна НИКОЛЬСКАЯ, Козловы. В 3-м корпусе "косых домов" жил хирург, главный врач госпиталя инвалидов ВОВ СЫЗГАНОВ, в пятом корпусе поэт ТАЖИБАЕВ, - вспоминает Татьяна Владимировна.
Жили с соседями дружно, сохраняя не просто добрососедские, а почти родственные отношения. Может быть, это было связано ещё и с тем, что во всех семьях были дети - друзья или одноклассники детей Бальмонтов.
На снимке: семья на оз.Рица.
- Наши дома представляли собой своеобразный "остров" в 2-х квадратах улиц проспект Сталина (сейчас Абылайхана) - Ала-Тау (ныне Куляш Байсеитовой), Панфилова - Шевченко - улица Артиллерийская (ныне Курмангазы), окруженный домами частного сектора: на противоположной стороне улиц Шевченко, Артиллерийской, проспекта Сталина, и в "нашем квадрате" на углу улиц Ала-Тау - Артиллерийская располагались дома частного сектора. Проспект Сталина, обсаженный с двух сторон пирамидальными тополями, в те годы был центральной улицей города, стрелой прорезая весь город от Головного Арыка до железнодорожного вокзала. Вдоль проспекта в арыках, выложенных камнями, журчала горная вода.
Перед нашими двумя корпусами на углу улицы Шевченко и проспекта Сталина также стояли окружённые заборами домики частного сектора с садиками около них. Только дом Анны Петровны, вдовы архитектора Андрея ЗЕНКОВА, имел общий с нашим корпусом двор и плодовые деревья её участка росли у нас во дворе. Была она одинока и жила со своей любимой собакой-медалисткой, овчаркой Зарой. В те годы в дневное время мало кто закрывал двери на замок. В отсутствие Анны Петровны умница Зара всех впускала в дом, ложилась у порога и никого не выпускала до возвращения хозяйки. После сноса этих домов и окружавших их садиков на их месте построили "высотку", одну из первых в нашем городе, - с грустью говорит Татьяна Владимировна.
Во время войны в Алма-Ату из Москвы приехали московские родственники - сестра с сыном и семья брата Веры Валериановны; а дочь погибшего на ВОВ брата Владимира Александровича жила в семье Бальмонтов, а потом и училась в Зооветинституте в 1950-х годах. В квартире фактически жили три семьи. Дружно жили, но впроголодь.
- Первостепенная задача для взрослых состояла в том, чтобы накормить шестерых детей. Спустя годы мама вспоминала что папа, будучи в отгоне, собирал в степи черепах и передавал их в город с оказией. Запомнился мне рассказ мамы, о том, как однажды в ночное время раздался стук палкой (или камушком?) в окно - "Семья Бальмонта здесь живет? Выйди на веранду, Бальмонт мясо прислал", - и приехавший в город чабан передал маме мешок, из которого на пол веранды со стуком падали живые черепахи. Мама говорила, что сердце её сжималось, когда надо было варить черепах, но детей-то кормить надо было! - рассказывает Татьяна Владимировна.
До конца сороковых годов в доме не было центрального отопления. Между комнатами была высокая "голландская" печь, в смежной с верандой комнате и на кухне были печи обычной кладки, а в ванной комнате - титан для нагрева воды.
Когда москвичи вернулись домой, а в одну из комнат поселили семью работников Зооветинститута, ТЕПЛЯКОВА - СМИРНОВОЙ. Их дочь Лиля была подругой и одноклассницей Нади, и они вместе водили "на выпас" за Головной арык козу. Ее Бальмонт купил после получения денежной премии вместе с большой Серебряной медалью ВСХВ (Всесоюзной сельскохозяйственной выставки) 1940-го года. Наличие козы в доме существенно помогало решению "продовольственной" проблемы семьи - дети получали необходимое молоко…
Решая попутно вот такие непростые семейные продовольственно-бытовые проблемы, ученый решал и проблемы сельского хозяйства страны, работая над выведением новых пород овец и плодотворно занимался научной деятельностью.
На снимке: Бальмонт В.А. с сотрудниками.
В 1946 году Бальмонт защищал в Москве диссертацию на соискание ученой степени кандидата наук. Однако по результатам работы ему была присуждена другая степень - доктора сельскохозяйственных наук. Вот такой факт, ярко подчеркивающий научный талант и способности Владимира Александровича.
"Заместитель директора, а затем директор КазНИИЖа, заместитель председателя Президиума Казахского филиала ВАСХНИЛ, заведующий кафедрой овцеводства АЗВИ, вице-президент Казахской Академии сельскохозяйственных наук, заведующий проблемной лабораторией КазНИИЖа таков путь учёного в период его жизни и работы в Алма-Ате. Академик ВАСХНИЛ (1954), член-корреспондент АН Каз ССР (1957), несмотря на занимаемые должности, возраст и самочувствие, Бальмонт до последних дней всегда выезжал сам (в последние годы в сопровождении жены) в овцеводческие хозяйства - "к овечкам" для проведения бонитировки животных. За годы работы, в числе других работ, он подготовил и опубликовал 4 тома Государственной племенной книги овец Казахской тонкорунной породы", - пишет Татьяна Владимировна в статье, посвященной своему отцу.
Академик Бальмонт был энергичным и ярким человеком, много раз отмеченный правительственными наградами: за выведение "Казахской тонкорунной породы овец" в 1946 году он стал Лауреатом Государственной премии СССР.
В 1959 году семья переехала в квартиру на улице Абая, где сейчас и висит мемориальная доска. В этом доме жил писатель ШУХОВ, драматург Габит МУСРЕПОВ, родители Динмухамеда Ахметовича КУНАЕВА…
- После болезни папа не мог много ходить. И Кунаев был очень заботливым, папе выделили квартиру, в которую не надо было высоко подниматься по ступеням, - рассказывает Татьяна Владимировна.
Умер он неожиданно, вскоре после своего 70-летнего юбилея в 1971 году. В прощальном слове директор института животноводства академик Кайлыбай Усенович МЕДЕУБЕКОВ сказал: "Владимир Александрович оставил институту задел на ближайшие 20 лет вперед". И это действительно так. В 1981 году была утверждена порода "дегересская мясо-шерстная порода овец", работы по созданию которой велись В.А. Бальмонтом, Т.Б. БОКЕНБАЕВЫМ и коллективом ученых с начала 30-х годов. В 1991 появилась еще одна новая порода овец "казахская мясо-шерстная". А в 1994 - "казахская курдючная полугрубошерстная" с шерстью коврового типа белого и светлосерого цветов. Работы по выведению этой породы овец были начаты под руководством В.А. Бальмонта в опытном хозяйстве им. Мынбаева Джамбульского района, а позже проводились и в Центральном Казахстане. Кстати, в 1946 году по инициативе Бальмонта в опытном хозяйстве имени Мынбаева была организована Высшая школа бонитёров, подготовившая сотни специалистов-бонитёров для Казахстана, республик Средней Азии и Монголии. После смерти академика Бальмонта школе было присвоено его имя. Правда, школа с развалом Союза прекратила свою деятельность…
На снимке: бонитировка - В.А. Балмонт в черной шляпе.
И еще. В этом году сразу две памятные даты, связанные с Владимиром Александровичем Бальмонтом: 16 февраля исполнилось 120 лет со дня рождения, а 7 мая будет 50 лет со дня смерти. Не знаю, как будет отмечать казахстанская наука эти даты, но надо бы как-то отметить. К примеру, открыть заново школу бонитеров имени Бальмонта… Ведь потребность в таких специалистах в нашем сельском хозяйстве по-прежнему велика.
Фотографии из семейного архива.
