Казах и полька познакомились на Колыме и прожили вместе всю жизнь
Узнав через знакомых об истории любви казахского солдатика и молодой польки, которая зародилась в исправительно-трудовом лагере на Колыме в 1952 году, продолжилась в Казахстане и живет по сей день, решила побеседовать лично с героями этой истории - Акбаром АМАНЖАЛОВЫМ и его супругой Еленой САВКУЛИЧ.
Я обещала Акбару Аманжоловичу, что буду у него в 5 вечера, а добралась только к семи: рейс Алматы - Жезказган отложили почти на полтора часа. Приезд журналиста из Алматы для ветерана стал поводом надеть свой парадный костюм, увешанный орденами и медалями. Его дочери, видимо, суетились на кухне ради гостьи из бывшей, но все же столицы. По остывшему плову и подсохшей колбасе ясно: журналиста ждали уже несколько часов.
- Правнучка наконец-то пришла, - усаживая меня за стол рядом с собой, приговаривал Акбар-ата. – Сколько тебе лет? У-у-у, да ты точно моя правнучка.
Я обращаю внимание на фотографию, что стоит прямо по центру стола. На ней Акбар Аманжолов (в костюме с медалями на груди) вместе с супругой Еленой сидят на стульях, сзади них стоят четыре чиновника с лоснящимися лицами и в пиджаках, которые не сходятся на талии.
На снимке подпись - «От партии "Нур Отан"».
- Вчера депутаты приходили поздравлять, - уловив мой взгляд, объясняет Елена Антоновна.
Война
Акбар Аманжолов родился в 1924 году в поселке Байконур Карагандинской области. Его родители вели кочевой образ жизни. Из 13 детей в семье выжили только шестеро, в том числе Акбар. Он уверен, что все его братья, воевавшие на фронте, и мама «обязательно попали в рай».
Война застала Акбара Аманжолова в Москве. В мае 1941 года его и еще 30 ребят комиссия Московского технического института забрала из казахского поселка в советскую столицу на дальнейшую учебу.
Акбар Аманжолович по моей просьбе вспоминает себя, паренька из аула, которого настигла война.
- Мне тогда еще не было 17 лет. Но мы же все были комсомольцы, преданные моральному кодексу. Мы совсем не испугались, наоборот, хотелось идти воевать, защищать Родину. Мы записались в ряды московских ополченцев, соврав, что нам есть 18 лет.
Как рассказывает Акбар Аманжолович, 3-4 июля 1941 года их уже привезли в лес, где они дали присягу «если погибну в боях, считайте меня коммунистом». Солдат учили рукопашному бою и как защищаться саперной лопатой от вражеских пуль. Чтобы молодые не пасовали перед немецкими танками, командиры им говорили: «Впереди идут настоящие танки, а во втором ряду уже фанерные. В Германии нет металла. Бояться нечего».
- На самом деле всё было ужасно, - говорит Акбар Аманжолович.
Наш герой попал разведчиком в батальон 24-ой армии Западного фронта. В одной из разведок он обнаружил немецкий штаб в соседней деревне. На следующий день к ним в батальон, по его словам, приехал «комсостав». Какой-то человек в плащ-палатке, из-под которой не видно звания, погон, а только лицо, вытащил из своего кармана «Кировские» часы и отдал их ему со словами: «Тебе, сынок, нужнее». Только в 1953 году Акбар Аманжолов понял, что то был маршал ЖУКОВ.
Убил человека впервые Акбар-ата, когда вместе с батальоном попал под обстрел немецких танков. Командир дал юноше четыре ручных гранаты, тут же объяснил, как их взрывать, и велел ползти к танкам.
- Когда я был в ста метрах от немцев, из люка высунулся их офицер в черном костюме, здоровый такой, как сейчас помню. Я наблюдал за ним через оптический прицел винтовки. И в этот момент я услышал мамин голос «ат, балам, ат» (стреляй, сынок, стреляй. – М.К.). И я нажал на курок. Их офицер тут же обнял люк. Значит, я попал. Его затащили вниз, танки развернулись и уехали. А я впал в шок и какое-то время не мог произнести ни слова. Я же убил человека. Хоть он и фашист, но все равно человек.
Наш разговор прерывают звонки из акимата и местной школы. Единственного в Сатпаеве ветерана приглашают 9 мая в парк Победы играть на мандолине и петь фронтовые песни.
Плен
В октябре 1941 года Акбар Аманжолович попал во вражеский плен в городе Вязьма. Каким образом он остался жив - удивляется до сих пор. Акбар убегал из плена четыре раза, и четыре раза его находили немцы, избивали до полусмерти, но почему-то не расстреливали. Сейчас ветеран считает, что его спасло «азиатское лицо».
- А знаешь, я с немцами в бокс играл, - улыбаясь и с каким-то задором говорит Акбар Аманжолович. - Только я не бил. Я грушей был. Это немцы так развлекались.
Однажды казахский парнишка осмелился дерзить немецкому солдату.
- Я сказал ему, что по-немецки не понимаю, и пусть говорит со мной по-русски. На ломаном русском немец процедил: «Ах ты, сталинская черная жопа». Запинали сапогами, так что лицо превратилось в одно месиво красного цвета, оставили умирать. Ночью меня подобрали женщины. Они меня выходили. Надев их тряпки, платок на голову, я снова убежал в лес.
- Как с вами обращались в лагере? - мне кажется, я задаю глупый вопрос.
- Если медленно идешь – расстрел, если смотришь немцу в глаза – расстрел, если плохо работаешь – расстрел, раненый – расстрел. При этом фашисты все время хохотали. Бьют тебя – хохочут, расстреливают – снова хохочут. Самые тяжелые годы - 1942 - 1943-й. Пленных почти не кормили, многие умерли от голода, - от таких вопросов Акбар Аманжолович старается уйти.
После окончания войны и победы над фашизмом Акбар хотел бы вздохнуть свободно, но воздуха свободы не было ни глотка.
- В 1946 году нас всех, пленных, везли в Магадан одним эшелоном, на вагонах было написано «Предатели Родины». Какое это унижение! За любой писк нас свои же могли расстрелять тут же. Но я говорил про себя: и на этом спасибо, хоть умру на своей земле. Я впервые счастье ощутил, когда встретил свою любовь, - как бы между делом говорит Акбар ата.
Любовь
Елена Антоновна рассказывает, что её отец был поляк, а мать - чешка. Выросла в Будапеште. Успела закончить восемь классов - началась война.
- Помню, немцы пришли 25 декабря, как раз к католическому Рождеству. Пришли, повесили свои флаги. Город сдался, чтобы было как можно меньше жертв. Так и жили. Немцы такую войну, как на территории СССР, в Венгрии не вели. Правда, голод был. Когда пришли советские освобождать нас, мы и их испугались. Они девушек насиловали, началось сплошное мародёрство. В 1946 году ночью приехали за мамой и мной советские люди. Я до сих пор не знаю, почему. Нас посадили на поезд, потом на пароход, и так мы оказались на зоне.
Я спрашиваю у своих героев, как они познакомились. Елена Антоновна опускает взгляд и с легким недовольством поджимает губы. Акбар Аманжолович радостно затягивает:
- О-о-о, у нас знакомство особое – на Колыме. Она была в женском лагере, а я - в мужском. Мы могли ходить без конвоя и как-то на одной прогулке заметили друг друга. Посмотрели друг другу в глаза, за руку взялись - и всё. Никакой романтики тогда не было. Мы были совершенно несвободными, не могли долго говорить, часто встречаться, ходить куда захочется. Вроде понравились друг другу сразу. С тех пор она издевается надо мной, уже 63 года она мной командует, - смеется Акбар Аманжолович.
- У нас всего четыре свидания было, - добавляет Елена Антоновна. - Он был такой же баламут, как и сейчас. Многие девушки хотели увести его у меня.
После смерти СТАЛИНА в 1953 году лагеря распустили. В 1957 году Акбар Аманжолович привез иностранную сноху в Сатпаев. Наполовину полячка, наполовину чешка, Елена Савкулич не понравилась местным жителям. Елена Антоновна уже тогда ухаживала за собой на европейский манер: делала маникюр, педикюр, замысловатые прически.
- Моей маме (свекрови Елены Антоновны. - М. К.) говорили все: как ты её терпишь, зачем тебе такая «жалмауыз» (ведьма. – М. К.). Мама отвечала: раз она вам не нравится, уходите отсюда. Она всегда меня защищала.
… Акбар Аманжолов имеет звание заслуженного изобретателя СССР. Правда, ни одно его изобретение не было реализовано. В советский период на это повлияло его лагерное прошлое. Он и сейчас продолжает свое творчество. В годы независимости его устройства не могут внедрить из-за отсутствия финансов.
