В Павлодаре живёт писатель, который 33 года всё за нами записывает. Ручкой
- Нет, ну ты посмотри, что творится! – влетела я в кабинет шефа после того, как раскрыла на первой попавшейся странице очередную подаренную мне автором книгу Юрия ПОМИНОВА и прочла первое попавшееся: "У Ольги с Костей родился сын".
- Да это вообще книга жизни! - шеф читал все "Хроники смутного времени" и их продолжение – "Просто жизнь" – запоем. Хотя про него в них не было ни слова: он тогда только приехал в Павлодар из Тараза с командой акима Каната БОЗУМБАЕВА.
Павлодарские священнослужители сравнивают Поминова с монахами, которые в тишине древних монастырских келий записывали самые важные события жизни народной. "Думаю, что через 30 лет книга действительно станет учебником, по которому будут учить, как нельзя жить", - написала в 2007 году про второй том журналистка из ФРГ.
"В ней собрано столько фактического материала, который сейчас подзабыт даже нами, участниками тех событий", - говорил бывший первый секретарь павлодарского обкома компартии Казахстана.
Итак, на сегодня вышло восемь книг, шесть тысяч страниц, в которых наша история с 1988 по 2008 год, обозначенная автором как "записки редактора". Сейчас он готовит девятую книгу, это 2010 год. Через полтора года, по указанию Бакытжана САГИНТАЕВА его по-свински снимет с должности редактора павлодарской областной газеты аким Ерлан АРЫН.
- Таким образом записки редактора можно заканчивать, - говорит мне Юрий Дмитриевич. - Что дальше – записи-то есть - посмотрим. Это оправдание моей журналистской жизни и жизни вообще. Вот как бы мне хотелось узнать сейчас – как бабушка жила. Какие-то отрывочные истории она мне, конечно, рассказала, и я записал. А вот, я не знаю – что они ели, как ее замуж выдавали в 16 лет и так далее. Решил оставить такие свидетельства о жизни. Это не мемуары и не дневники. Вернее, дневники только частично. Это хроника жизни, летопись впечатлений, где есть как события эпохи, так и мусор эпохи, который часто дает представление о ней гораздо больше, чем какие-то другие документы.
- Как все начиналось?
- Я стал очень рано редактором, в 35 лет, был самым молодым редактором областной партийной газеты в Советском Союзе – юноша по тем временам. А времена были кошмарные. 88-й год, осень, перестройка идет вразнос, партия продолжает рулить, народ начинает бузить, меня доставали неформалы, которые решили, что они теперь представляют народ, хотя никто их на это не уполномочивал. Где они, эти неформалы? Ты даже, наверное, не помнишь это слово. Я часто оказывался в ситуациях, когда не знаешь – как поступить. Когда как ни сделаешь – будет плохо, когда надо выбирать не между "хорошо" и "плохо", а между "плохо" и "очень плохо". И где-то от отчаяния я начал записывать. Потому что не с кем было посоветоваться – приходил к своему предшественнику, а он говорил: "Я не знаю, такого в мои времена не было".
Стал записывать, чтобы снять напряжение, когда-то помогало, когда-то не помогало, а теперь это вошло в привычку. Наверное, это разновидность графомании. Ты мне позвонила, что-то рассказала, я записал.
Посмотрел какую-то передачу, которая так или иначе отражает время – записал. За детьми, за внуками, за сотрудниками, начальниками, президентами, и так далее. За идиотами.
В книги, конечно, не все входит – стараюсь отбирать, где есть ароматы времени. Сначала вообще не думал, что буду это когда-то публиковать. Первая "Хроника смутного времени" вышла в 2007 году, почти через 20 лет после того, как я начал эти записи. Многие меня спрашивали – ну когда-нибудь будет у тебя, что это "сегодня"? Так в книгах появились "добавления из этого года".
- Иногда бывшие павлодарцы, в том числе люди, занимающие самые высокие должности в республике, меня просят – найди в книжке у Поминова такой-то год, посмотри, что он там пишет о таких-то событиях. Никто не возмущается, что вы представили какие-то события или каких-то людей не так, как следовало?
- Это не всеобъемлющая история, такую задачу я не ставил. А именно летопись впечатлений по горячим следам – то, что затронуло душу, что создало напряжение. Я там пишу – я не судья и не адвокат никому, я только свидетель. Не всегда объективный, но свидетель. Поэтому я там, бывает, выгляжу и сам не лучшим образом. Вот ты всегда говоришь, что пятая книга – эта ода жене и вся про любовь к ней. А сын Димка недавно приезжал и заявил: "Мама, а ведь он там о тебе пишет не только хорошее". Но надо отдать ей должное – она иногда меня критикует за личное, но никогда не вычеркивает то, что касается ее. В откровенности всегда есть опасность. Я в ироническом виде описал своих однокурсников. В том числе одного из лучших друзей, который сейчас живет в Греции.
Его жена несколько дней читала этот небольшой отрывок и говорит другу: "А ведь Поминов считает, что ты меня не любишь. 30 лет прошло!" Он ей: "Наденька, да с чего ты решила?" Говорит – я ее успокаивал - успокаивал, успокаивал - успокаивал. Вот понимаешь, нам не дано предугадать, как наше слово отзовется. Я даю рукописи на прочтение разным людям. Один говорит – а ты вот это вот убери, другой говорит – ты вот это убери, а третий говорит – вот это. И все про разное. И вот ты представляешь, если бы я всех слушал!
- И все-таки вы решились на публикацию.
- Мой низкий поклон редактору журнала "Нива" Владимиру ГУНДАРЕВУ. Когда я ему отдал первую книгу, этот кирпич, чтобы он чисто по-товарищески посмотрел, хотя он был сверхзагружен редакторской работой, он сказал – будем печатать.
Не думаю, что он рассчитывал, что будут хорошие отзывы, но печатал. А отзывы были очень хорошие, трогательные, от незнакомых мне людей. Но было и письмо от выдающегося земледельца, известного в мире ученого и публициста Мехлиса СУЛЕЙМЕНОВА. Я в Записках, которые Гундарев опубликовал, привожу фразу "в Казахстане образовался тонкий слой толстой буржуазии", которую приписывают Олжасу СУЛЕЙМЕНОВУ. И Мехлис Касымович пишет Гундареву:"Вот как вы фальсифицируете историю, эту фразу на самом деле сказал я, и это могут подтвердить депутаты Верховного Совета от Павлодарской области, можете у них уточнить".
Но Поминов, видимо, решил, что агроном не может родить такую красивую фразу. Гундарев мне звонит и, попыхивая трубкой, сообщает: ты фальсификатор истории. Я говорю – так это отлично! Давай опубликуем это письмо, я покаюсь, скажу – теперь мы восстанавливаем историческую справедливость, более того, обязуюсь вставить это в свой следующий том. И я в следующий том письмо Сулейменова, конечно, вставил.
В итоге Гундарев напечатал три тома, а четвертый уже не успел. А новый редактор журнала даже не стал читать, сказал – нет, мы это печатать не будем, слишком большой объем. А потом кто-то из детей сказал: давай сайт сделаем. И мы сделали сайт.
- Какая из миниэпох получилась самой яркой?
- Я бы сказал наиболее драматичная и ценная для читателей и наиболее резонансная, конечно, первая книга. Это 1988 – 1991 годы – время развала Советского Союза. Тяготы жизни, разруха в головах, слом всего, что было. И конечно 1992 – 1994 годы – вторая книга, когда людям жилось неимоверно тяжело.
- Перечитывая эти книги, я с удивлением понимаю, что плохое уже как-то и забылось. А тут сразу перед глазами картинки – что мы пережили.
- Ты абсолютно права. Это свойство человеческой памяти – плохое забывается и прошлое покрывается таким флёром и совсем иначе уже воспринимается – мягче. Ну было и было, пеплом покрылось. А той остроты уже нет.
И мемуары, которые не по дневникам, а по памяти, они очень часто необъективны, пристрастны и так далее. Время накладывает свой отпечаток. Некоторые коллеги мне говорят – вот какой ты умный, ты берешь оценки из сегодняшнего времени и на то время накладываешь. Серега ГОРБУНОВ (бывший собкорр "Казахстанской правды" по Павлодарской области – О. В.) как-то так сказал, я ответил – ладно, смотри. И вывалил перед ним свои первые записи.
- Павлодарцы все ждут историю, как вас по распоряжению акима ушли, но пока эта книга не написана.
- Еще не пришло время. А вообще, ты представляешь, я работал с тремя первыми секретарями обкома коммунистической партии, каждый из которых лучше меня знал, как нужно делать газету, и пятью акимами, и каждый тоже лучше меня знал – как нужно делать газету.
- Кто лучше всех из них знал? Говорят, Сагинтаев?
- Он был восьмым руководителем области, с которым я работал. Я на первой же встрече ему сказал – не нужно нам вас так пиарить, по пять материалов в одном номере. В конце концов, посмотрят в администрации президента и скажут – что они творят, он что, там один работает? Он обиделся: вас никто не заставляет. Да, Сагинтаев дал команду меня устранить, которую Арын исполнил. Причем, не нужно было так исполнять, я был готов уйти, надо было просто по-мужски поступить, то есть – пригласить меня, и сказать – не пора ли нам расстаться. Ан нет, там был включен режим холодного и горячего давления, это тема для отдельного разговора. Повод нашли совершенно дурацкий. Борис ИСАЕВ (бывший первый секретарь Павлодарского обкома партии, дважды занимавший эту должность, бывший председатель Комитета народного контроля КазССР – О. В.) написал статью, где сделал замечание нынешней власти, что спиртовой завод строили – строили, получился лучший в Казахстане, и он уже который год простаивает, а это же налоги. Меня вызвали для проработки. Причем, не к самому, а к заму. Я говорю – ну как! Исаев почетный житель области, они встречаются с акимом, аким ему всегда говорит: пишите, я читаю ваши статьи, спасибо за ваши замечания. Если ты сейчас почитаешь ту исаевскую статью, то посмеешься.
- То есть, вы пострадали из-за спирта.
- Из-за него. Ну, чем закончилась карьера Арына, всем хорошо известно. А Бакытжан Абдирович по торжественным случаям мне присылает открытки.
Кстати, по его представлению я получил высокую правительственную награду – звание "Заслуженный деятель Республики Казахстан".
Так что было и так, и эдак.
Накануне независимости (глазами Юрия Поминова)
1988 год
12 октября
В магазинах творится черт знает что. В промтоварных - товары, которые никому не нужны, а приличного холодильника или телевизора днем с огнем не сыщешь. То же и с обувью, хорошей одеждой. В продуктовых "мокрая" колбаса, которую и кошки не едят, консервы, хлеб, крупы... За молочными продуктами очередь надо занимать с шести утра... Качественную говядину вообще можно купить по блату лишь в совхозе. В магазинах торгуют "супнаборами" - говяжьими костями с остатками мяса. Но и за ними - очередь. Идя в магазин за чаем, мать берет Даньку, Димку, данькиных друзей, чтобы больше досталось... Чай дают по норме...
Идут разговоры, что наша область имеет слишком большое задание по отправке мяса и молочных продуктов в союзный и республиканский фонды - оттого и самим не хватает. Может, это и так, но кто-то же должен кормить и Москву с Алма-Атой...
Гречки сеем, наверное, больше всех в Союзе, а в магазине проще купить заморские апельсины, чем павлодарскую гречку (говорят, что вся она идет в так называемый союзный фонд - мол, армию кормить надо). Некоторые хозяйства умудряются подпольно сеять ее на так называемые внутрихозяйственные нужды - для столовой, детсада и т.д. Изобретают "крупорушки", сдирающие с зерен пленку.
Теперь же "профсоюзам поручено организовать строжайший рабочий контроль за деятельностью предприятий торговли, общественного питания и сферы услуг". Будут проводиться рейды, вылавливаться нечистые на руку продавцы, создаваться обстановка нетерпимости к злоупотреблениям в этой сфере. Газете предписано широко освещать эту работу, из которой, как мне кажется, будет пшик. Как и из недавней антиалкогольной кампании... Результат нулевой, зато новую проблему (дефицит водки), создали...
Народ зубоскалит по этому поводу. В брежневские времена ходила такая частушка:
!Водка стала шесть и восемь -
Все равно мы пить не бросим.
Передайте Ильичу -
Нам и десять по плечу".
А про нынешние сочинили еще более ядовитую:
"По талонам горькая,
По талонам сладкая,
Что же ты наделала,
Голова с заплаткою?".
5 ноября
Трагикомическая история. Среди прочих дефицитов у нас - дефицит водки. Приятель, занимающий достаточно высокую должность в столице, был в командировке в Павлодаре. Друзья презентовали ему литр медицинского спирта. Он его слил в грелку, привязал к себе, под рубашку, а на досмотре в аэропорту эту грелку у него обнаружили. Доложили "куда следует". Было разбирательство, его уволили, сидит дома, найти работу с таким ярлыком ему будет весьма проблематично.
Какая дурость! Неужели уже и водки не можем привезти сколько надо? Ясно же, что не избавимся от пьянства, искусственно создавая дефицит спиртного. Люди сплошь и рядом травятся всякими суррогатами.
17 ноября
"Неформалы" долбят власти, требуя информации о радиационной обстановке в области в связи с прошлыми и нынешними ядерными взрывами. Нам в газету поступило официальное разъяснение главного государственного санитарного врача СССР А.И. Кондрусева. Его суть: компетентной комиссией с участием ведущих ученых и специалистов Минздрава, Госкомгидромета и "других компетентных органов" Союза проведено специальное обследование радиационно-гигиенической обстановки в области. Проверяли содержание стронция-90 и цезия-137 в молоке, хлебе и других продуктах, и оказалось, что их значительно меньше допустимого уровня.
Содержание радиоактивных изотопов в атмосферном воздухе и поверхностном слое почвы в сто и более раз ниже допустимых уровней... Содержание в почве цезия-137 обусловлено его глобальными выпадениями, а не ядерными испытаниями. Таким образом, по всем показателям радиационная обстановка в Павлодаре и области идентична обстановке на остальной территории страны...
Далее: "Онкологические заболевания - на общесоюзном уровне... А по ряду заболеваний органов дыхания, включая бронхиальную астму, отмечается тенденция к снижению...".
И вывод: "полученные в результате работы комиссии материалы... дают основание говорить об отсутствии отрицательного влияния радиационного фактора, связанного с деятельностью полигона, на местное население".
Ну ведь врут же самым бессовестным образом! Как будто не было наземных и воздушных взрывов, в том числе водородных бомб... Другое дело - может, и не догадывались тогда, какая это страшная вещь - радиация... Да и люди в то время знать не знали, от чего они болели и болеют, как, впрочем, и теперь.
3 декабря
Опубликовали перечень товаров, разрешенных для продажи кооперативам и гражданам, занимающимся индивидуальной трудовой деятельностью. Это - мука, крупы, растительное масло (почему-то любое, кроме подсолнечного), соль, макароны, чай грузинский, жиры животные, рыба мороженая ставридной группы (!), перец красный...
Трудно что-либо понять. Почему, к примеру, "кроме подсолнечного масла" или почему нельзя торговать, скажем, черным перцем?
Список "разрешенных к продаже" промтоваров и вовсе смехотворен: тесьма и лента отделочная, бахрома, пуговицы, швейные изделия выпуска прошлых лет, ткани в мерном лоскуте, пользующиеся ограниченным спросом у населения... Т.е. на тебе, боже, что нам не гоже.
1999 год
21 января
Кстати, о БВК. В редакцию опять пошли письма о том, что завод, мол, все же строится... Дали разъяснение по этому поводу: вопрос закрыт. С несостоявшимся заводом БВК (белково-витаминных концентратов – О. В.) связана целая полоса моей жизни. Я написал первое интервью о том, что такое строительство планируется, что в Павлодаре "прописывается" биотехнология. Мы в ту пору близко сошлись с директором строящегося завода Р.Х. Гарифулиным (это он организовал выращивание женьшеня в Павлодаре из живой клетки методом биотехнологии, а наш химзавод наладил производство шампуня "Диона" на женьшеневой основе). А потом выяснилось, что этот самый БВК - с "сюрпризом", его выбросы могут вызывать аллергическую реакцию. Мы с Сергеем Горбуновым в другой статье упомянули все аргументы: за и против. Поднялась настоящая буча - в борьбу ввязались сторонники и противники завода от Павлодара до Москвы. Я ездил с группой специалистов на родственные заводы в Новополоцк (это в Белоруссии) и в Кириши (Ленинградская область), подготовил серию статей об опасностях, связанных с разворачиванием в Павлодаре нового производства в довершение к уже существующим "грязным". В Павлодар приезжала группа ведущих специалистов Минмедбиопрома СССР во главе с первым заместителем министра, они приходили в редакцию газеты и на местное телевидение. Были острейшие дискуссии и публикации - как у нас в области, так и в большинстве столичных газет: от "Правды" и "Известий" до "Комсомолки" и "Сельской жизни".
В конце концов было принято решение отказаться от строительства этого завода в Павлодаре. И это была безусловная победа общественного мнения, в которой немалая роль принадлежала нашей газете. У меня самого скопилось огромное досье по проблеме БВК, и я хочу написать историю нашей борьбы от начала до конца - уже для журнала или книги. И как самую дорогую реликвию храню толстенный фолиант, который мне однажды принесли с тракторного завода. В нем свыше пяти тысяч подписей заводчан (с фамилиями, должностями, названиями цехов), протестующих против строительства БВК и поддерживающих позицию газеты.
Рад, что в моей журналистской биографии была эта страница...
***
Каких только дефицитов у нас нет! Гробы, оказывается, тоже в дефиците. В среднем их требуется шесть штук в день, а ремстройуправление облжилкомхоза поставляет только три. Об этом написал в газету начальник бюро спецобслуживания (и нашли же замену слову "похоронное") А. Конвишер. Он обратился за помощью к крупным предприятиям. Навстречу пошел алюминиевый завод, где пообещали поставлять недостающее количество гробов.
15 февраля
Закончен вывод советских войск из Афганистана. Сюжет по телевидению: колонна воздушно-десантного полка пересекает мост через Амударью в Термезе...
Между тем я помню - как все начиналось...
В тот день, когда наши ввели в Афганистан так называемый "ограниченный контингент советских войск", мы схлестнулись на этот счет с Виталием Ереминым. Дело было в обед, мы с ним играли на бильярде в редакционном конференц-зале. Начав обсуждать горячую тему, про игру тотчас забыли.
- Зря, - сказал Еремин, - это непростительная ошибка Политбюро.
- Да ты что, - возмутился я, - там же все даже не дни, а часы решали: не мы, так американцы ввели бы свои войска и были бы у нас под боком, как когда-то в Турции со своими ракетами.
Мы тогда крупно поговорили с Виталием, решительно разойдясь во мнениях. Сгоряча я, кажется, сказал ему: ты, мол, все же определись, за кого ты в конце концов или что-то в этом роде.
Каюсь теперь, удивляясь его тогдашней правоте, точности оценок. Ведь кто мог подумать, что"«интернациональная миссия" обернется войной, будут гибнуть люди - мальчишки, которым только жить да жить. Казалось бы, где Афганистан, а где совхоз "Михайловский"? Но и к нам однажды привезли запаянный цинковый гроб, в котором был Николай Толстой. А мы с ним учились в одной школе, правда, в разное время...
Довелось служить в Афганистане однокласснику брата Петьки. Спустя несколько лет вызвали в военкомат - вручили медаль "За отвагу". Петька говорит, никто из его друзей даже не знал, что он воевал в Афгане. Как-то прозвучала цифра погибших в Афганистане - больше 13 тысяч. Во имя чего? А кто считал погибших афганцев, в том числе мирных жителей?
28 февраля
"Вот уже неделю живу без сахара, еще больше без масла, стирального порошка и мыла", - написал в редакцию инженер В. Механошин. - Интересно, по просьбе каких трудящихся эти товары продаются вечером. Хотел бы я, чтобы наши руководители, установившие такой график продажи (после работы), попытались их купить вместе со мной...". Далее наш читатель описывает всем нам хорошо известную историю. Приходя к назначенному часу в магазин "Даулет" за сахаром, он застает там очередь из 20-30 старушек, в 18.30, когда начинается торговля, к ним добавляется примерно столько же домочадцев. Лимит в 100 килограммов исчерпывается за какие-то полчаса, очередь практически даже не успевает продвинуться.
В. Механошин предлагает ввести талоны на дефицитные продукты, как это сделали наши соседи - алтайцы, новосибирцы, омичи... У нас в области этот вопрос также дискутировался, но не получил одобрения в верхах: вроде это как бы неудобно, стыдно...
Мы у себя в редакции решили провести операцию "Сахар". Разослали журналистов по магазинам Павлодара с одним-единственным заданием - купить сахару. Картина получилась однообразно безрадостная.
В. Бугаев пришел в 16.00, оказался в очереди тридцатым, к началу торговли (18.30) очередь стала стремительно расти за счет пристраивающихся к ней спереди. Весь "положенный" сахар был распродан за 18 минут, большинству, включая нашего корреспондента, его так и не досталось.
О. Григорьева, которой в другом магазине сахара тоже не хватило, выяснила: максимальное нахождение в очереди за сахаром составило тут десять часов, то есть первые приходили "отмечаться" уже к открытию магазина.
В Голышкин: торговля продолжалась ровно десять минут, за это время были проданы положенные по лимиту 200 килограммов.
Без сахара вернулись Л. Гришина, И. Лисовская... И только С. Горбунову посчастливилось - и то потому, что его (уверяет, что случайно) работники магазина выбрали, чтобы удостоверить очередь: все 200 "лимитных" килограммов сахара - в наличии. Серега вместе с продавцами пересчитывал пакеты и в награду за труды тоже получил два килограмма. А вся торговля заняла 15 минут.
Опубликованный по итогам рейда материал завершили выводом: выход один - срочно вводить талоны. Это лучше, чем очереди, в которых люди перестают быть людьми.
12 марта
Весь номер отвели материалам пленума ЦК Компартии Казахстана. Интересно бы знать, сколько из 165 тысяч наших читателей способны одолеть восемь страниц убористого текста, пусть в нем даже и говорится о действительно важных вещах, в частности, о работе по реализации решений ХIХ Всесоюзной партийной конференции.
На что я сам обратил внимание? Оказывается, с начала пятилетки заработная плата в экономике более чем втрое опережала производительность труда, то есть выплачивались деньги, по сути необеспеченные товарами.
18 марта
Облуправление жилищного хозяйства, на которое возложили обязанность выдавать "сахарные" талоны по месту жительства, изобрело новый способ борьбы с задолжниками квартплаты. Приходишь за талонами в свое ЖЭУ - предъяви квитанцию о том, что внес квартплату, задолжал - талонов не получишь.
Продолжение следует.
Фото: kazpravda.kz, Ⓒ Ratel.kz / Ольга Воронько.
