Живописный Казахстан: взгляд Андрея Михайлова
Мавзолей Айша-Биби дошёл до нашего времени в виде руин. Говорят, что ещё полтора века назад он был цел и даже имел купол, о формах которого спорили исследователи и размышляли реставраторы. Но даже в виде руин, знакомых всякому любителю древностей, мавзолей был филигранен и безупречен. И вызывал неизменные восторги даже у неискушённых профсоюзных экскурсантов советского времени, которых непременно завозили сюда, на западную окраину Джамбула, в село Головачёвку.
Мавзолей долго не решались восстанавливать, заключив для сохранности в стеклянный саркофаг. Так было, пока в недавнем времени за него не взялись современные "реставраторы" и не "воссоздали" его таким, каким… посчитали нужным. В советские времена было много сомнений по поводу корректности реконструкции стоящего рядом мавзолея Бабаджи-Хатун. Про Айша-Биби я таких обсуждений не припомню. Теперь этот средневековый мавзолей (в селе Айша-Биби под Таразом) – совсем новенький, с иголочки! Словно богатая старушка, вышедшая из элитной клиники пластической хирургии!
Хотя для массового потребителя (туриста или паломника) вид стопроцентно отремонтированного объекта может быть куда привлекательней, нежели невнятные исторические руины, истинная историческая ценность любого памятника архитектуры обесценивается при таком грубом "евроремонте" стократно. А тут признаки явного новодела чересчур уж откровенно мозолят взор. Потому-то споры о корректности подобной "реставрации" не умолкают.
Впрочем, разве в Казахстане на это обращают внимание? Желание сделать из историко-археологического памятника приманку для паломников и аттракцион для вожделенных туристов – вот, похоже, главный стимул и основа мотивации для тех, в чьих руках судьба раритетов. Этот путь, будем справедливы, сегодня широко используется во многих странах. С особым размахом и снобизмом - в соседнем Китае, где "реставрация" исторических памятников, на фоне стремительно развивающегося туризма, ведётся чуть ли не домостроительными комбинатами.
Вокруг Айша-Биби действительно стало более оживлённо – запустовавшее было место профсоюзных экскурсантов восполнили туристы духовные. Мне упорно кажется, что и организацией этих "духовных туров по святым местам" занимаются ныне те же самые люди, которые в советские времена сопровождали группы материалистов и заученными фразами казённо вышучивали религиозное мракобесие пращуров. Торопливые группы (состоящие, как правило, из женщин в платках), в ускоренном ритме совершают положенные обряды (в порядке живой очереди), расстаются с положенными суммами - садака и спешно селфятся на соответствующем фоне. Чтобы скоренько отправиться к следующему пункту своей паломнической экскурсии.
Вокруг Айша-Биби стало шумно. Но сам памятник, так сильно напоминающий ныне новенькую декорацию очередного батыр-экшена киностудии "Казахфильм" или аттракцион в каком-нибудь Диснейленде, отнюдь не растратил всех своих загадок и тайн. И оно не случайно – мы ведь имеем дело с уникальным объектом поклонения, жизнь которого измеряется не парой десятилетий, а многими веками. А потому сюда всё же стоит заглянуть даже самому взыскательному ценителю древностей. Главное – сделать это не в составе плановой группы. Тогда, быть может, и отделится истинное от наносного, и приоткроется неплотно прикрытая в таких местах дверь в прошлое.
Фото 2001 года.
Самая яркая особенность мазара Айша-Биби, отличающего его от сотен других, в том, что, согласно традиции, он стоит над прахом женщины (как и соседний Бабаджи-Хатун!). Что достаточно редкое явление для мужского мира мусульманских проповедников и праведников. А личность самой Айша-Биби, при всей туманности и легендарности её образа, не лишена романтических черт, что само по себе свидетельствует о глубине культа, который существовал здесь гораздо ранее пришествия ислама.
Фото 2001 года.
Древний, доисламский Тараз – это ведь пока ещё настоящий "polis Incognita" нашей истории. Мы очень мало знаем про то, как он выглядел, но ещё меньше понимаем – чем он жил, о чём думал, чему поклонялся. Вот, и вся эта трогательная история с трагической смертью погребённой тут невесты, погибшей от рокового укуса змеи в самом конце своего длинного пути к загадочному избраннику – несёт в себе явные отголоски какого-то забытого мифа, сохранявшегося тут до пришествия ислама. Несмотря на свою гипертрофированно мужскую природу, новая вера так и не смогла преодолеть первобытного женского обаяния почившей архаики. Как не удалось окончательно добить очарование места и нынешним реставраторам-визажистам.
