Сейтказы и Асет Матаевы воспользовались своим правом и отказались от дачи показаний
Скандальное задержание президента Союза журналистов Казахстана Сейтказы МАТАЕВА и его сына Асета МАТАЕВА, генерального директора информационного агентства КазТАГ, вызвало огромный резонанс как в Казахстане, так и за его пределами. В прокуратуру и в Национальное бюро по противодействию коррупции Министерства по делам государственной службы поступили десятки запросов от различных средств массовой информации с требованием дать разъяснение, на каком основании был задержан Сейтказы Матаев. ПЕН-клуб и фонд «Әділ сөз» немедленно написали обращение к президенту страны, под которым поставили подписи десятки журналистов, с просьбой обратить внимание на происходящее вокруг Сейтказы Матаева. Асет Матаев в интервью нашему сайту сообщил о заказном характере уголовного дела против его отца и него самого.
После выхода интервью мы попросили Асета Матаева организовать интервью с адвокатами, но он сослался на их занятость. Одновременно с этим редакция сайта Ratel.kz обратилась в Национальное бюро по противодействию коррупции с просьбой прокомментировать резонансное дело. После неоднократных обращений, когда мы уже не ждали положительного ответа, они согласились на интервью.
Заместитель директора республиканского бюро Талгат ТАТУБАЕВ рассказал подробности этого громкого дела.
- Вы отдавали себе отчет в том, что это дело вызовет широкий общественный резонанс, и все ваши действия будут изучаться под микроскопом, хотя бы потому, что г-н Матаев пользуется огромным доверием и уважением медийного сообщества в Казахстане и в мире?
- Перед законом все равны - будь то публичная личность, будь то политический служащий, журналист, врач или учитель. Вопрос не стоит о Сейтказы МАТАЕВЕ как о публичной личности, стоит вопрос о тех или иных правонарушениях, совершенных им. Несмотря на то, что г-н Матаев - публичная личность, данное дело является рядовым и направлено исключительно на раскрытие хищения бюджетных средств, выделенных Комитетом связи, информатизации и информации (КСИИ) Министерства по инвестициям и развитию Республики Казахстан и АО "Казахтелекомом". И личность Матаева здесь ни при чем.
- За что был задержан президент Союза журналистов Казахстана Сейтказы Матаев, какие статьи ему инкриминируются?
- Начну с предыстории. Я хотел бы сделать акцент на том, что уголовное дело не расследовалось изначально в отношении Сейтказы Матаева. Сначала пришла информация о нарушениях в АО "Казахтелеком" и в КСИИ, и мы начали проверять эти органы. От этих двух структур мы пришли к подрядчикам. Через КСИИ мы вышли на МИА «КазТАГ», а через "Казахтелеком" - на ООО "Национальный пресс-клуб". В производстве у Бюро таких уголовных дел о хищении бюджетных средств предостаточно, мы не придавали никакого значения личностям Сейтказы и Асета Матаевых, хоть и в это, наверное, вам сложно поверить. Но сегодня мы оказались в такой ситуации, что мы вынуждены показать вам некоторые документы, связанные с расследованием. Если бы не было тайны следствия, то мы бы опубликовали все протоколы допросов всех фигурантов этого дела и все протоколы следственных мероприятий. Кроме этого, нас могут обвинить в давлении на суд или прокуратуру. Мы ни по одному громкому уголовному делу не показывали никаких документов. В данном случае журналистское сообщество вынуждает нас приоткрыть занавес, чтобы общественности стало понятно, что это уголовное дело связано в том числе и с чиновниками. Кроме того, это не было спонтанно, как уже комментировали, а это уголовное дело расследуется объективно, и расследование идет уже два месяца.
- И все-таки в чем их обвиняют?
- Мы расследуем хищение бюджетных средств в размере 260 миллионов тенге, выделенных АО "Казахтелеком", и 80 миллионов тенге, выделенных КСИИ МИР РК за период с 2012 по 2014 годы. Расследование ведется в отношении должностных лиц, в том числе Асета и Сейтказы Матаевых. Хочу отметить, что не только Матаевы подозреваются в хищении этих средств, у нас есть вопросы в первую очередь к должностным лицам. На сегодняшний день мы их всех допросили, пока идет следствие, мы не можем озвучивать их имена. Мы бы не назвали имена ваших коллег, если бы они сами этого не сделали.
Наши аналитики обнаружили, что есть нарушения в проведении тендеров КСИИ МИР РК, и начали проверку этого ведомства, в частности, данного комитета. Кроме Матаевых и их структур, в этих тендерах участвовали и другие предприятия, которые точно так же, как КазТАГ и Национальный пресс-клуб, мы проверяем, но в тех случаях нет никакой огласки, хотя там тоже фигурируют журналисты.
Итак, в договорах, заключенных между КазТАГ и КСИИ в 2014 и 2015 годах, говорится, что "информирование населения должно осуществляться в открытом и доступном режиме". То есть основной задачей было, чтобы на сайте КазТАГ любой пользователь мог прочесть информационные материалы. Отдельно отмечу, что эти договоры мы изъяли в КСИИ, копии этих договоров должны быть в МИА «КазТАГ», но там их не оказалось.
- С участием Асета Матаева мы попытались открыть порядка 15 тысяч статей. Наши эксперты установили, что 65 процентов от объема всех проплаченных государством материалов не доступны.
Читаем дальше. Предмет договора: "О проведении государственной информационной политики через средства массовой информации". В договоре прописана техническая спецификация, которую обязано выполнить агентство КазТАГ, потому что это государственные деньги, а они выиграли тендер, потому что соответствовали этой техспецификации. Этот тендер дважды откладывался, и сейчас мы также проверяем тендерную комиссию на предмет того, почему все участники тендера в итоге не соответствовали техспецификации, почему им отказали в участии в тендере. Основным условием этого договора было размещение на сайте на государственном, русском и английском языках материалов о деятельности ведомства, и эти материалы должны быть в открытом доступе круглосуточно. В договоре говорится, что КазТАГ обязан обеспечивать формирование, редактирование и публикацию в объеме не менее 5-7 сообщений в будни, собственный новостной ресурс должен быть в казахстанском сегменте, КазТАГ регулярно должен размещать сообщения на сайтах центральноазиатских стран, таких как КирТАГ, УзТАГ, ТаджикТАГ и АфТАГ.
...денежные средства, перечисляемые КазТАГу Комитетом связи информатизации и информации, в тот же день перечисляются в Национальный пресс-клуб либо за аренду помещения, либо как материальная помощь, и в тот же день они снимаются со счета.
Когда мы потребовали документы у КСИИ о том, как они приняли эту работу, то они нам ничего не показали. Тогда мы пошли в МИА «КазТАГ», чтобы они нам предоставили документы о выполнении полного объема работы, но и там мы получили отказ. Тогда мы зашли на их сайты, но ни на одном ресурсе мы не смогли прочитать материалы, которые оплачивались из государственного бюджета, и не потому, что их удалили, а потому что к ним стоял ограниченный доступ. Мы провели следственный эксперимент, который был зафиксирован на видео, как наш специалист открывает материал, например, про EXPO-2017, а вместо того, чтобы материал открылся, там выходит надпись: «Если вы хотите зайти, то заплатите пять тысяч тенге». Этот следственный эксперимент мы провели в присутствии Асета Матаева как руководителя сайта, понятых и адвокатов. Объяснить данную ситуацию Асет Матаев нам отказался, но это его право. И чтобы прояснить ситуацию, я вам предлагаю взглянуть на протоколы допросов, которые проводились в присутствии двух его адвокатов ПЕРОВА и БАКИЕВОЙ, я впервые демонстрирую журналистам такие документы, и здесь, как вы сами можете убедиться, на все вопросы о сайтах, указанных в договоре, в техспецификации и в медиаплане, Асет Матаев отвечает: "Пользуясь своим правом, отказываюсь давать показания". И также он отказался предоставить нам документы, подтверждающие, что они выполнили этот объем работы.
- О каком количестве материалов идет речь?
- С участием Асета Матаева мы попытались открыть порядка 15 тысяч статей. Наши эксперты установили, что 65 процентов от объема всех проплаченных государством материалов не доступны.
- Но ведь есть подписчики...
- Мы сейчас изучаем, сколько подписчиков заходили на эти материалы. Надо учитывать, что, согласно договору и технической спецификации, и требованиям на тендере, в будние дни должно быть четыре тысячи уникальных IP-адресов, то есть с моего одного компьютера могут зайти 10 человек, но это будет считаться только один уникальный адрес. Мы ждали, что нам покажут все эти данные, но на сегодняшний день нам не предоставили даже эту информацию. Но при этом, как вы видите в документах, денежные средства, перечисляемые КазТАГу Комитетом связи информатизации и информации, в тот же день перечисляются в Национальный пресс-клуб либо за аренду помещения, либо как материальная помощь, и в тот же день они снимаются со счета. Но эти деньги должны тратиться по целевому назначению, даже если их сняли со счета, то должны быть документы, на что были потрачены эти деньги.
Например, 29 числа перечисляются 25 миллионов тенге, в тот же день МИА «КазТАГ» перечисляет эту сумму в Национальный пресс-клуб, и здесь же видно, как Сейтказы Матаев обналичивает эти средства, часть конвертируется в доллары. Это все деньги Комитета связи, и все происходит день в день, платеж к платежу.
- По идее, они ведь должны предоставлять только акты выполненных работ и скрин-шоты.
- Безусловно, и это обязательное условие договора, даже есть отдельное приложение к договору, что они должны предоставлять полный отчет ежемесячно, но они его не предоставили ни в КСИИ, ни нам.
- А как тогда это закрывал сам Комитет?
- Вот этот вопрос у нас есть к Комитету связи информатизации и информации.
- Они закрывали акты и подписывали?
- Да. Это были простые ссылки на сайт и все. Мы спрашиваем: как вы закрывали? Они нам не ответили, и мы пошли к Матаевым. Я хочу еще раз акцентировать, что мы привлекаем к этому делу в первую очередь должностных лиц, а из публикаций в СМИ получается, что у нас подозреваются только Матаевы. Все специалисты КСИИ, которые принимали акты выполненных работ, кто утверждал акты выполненных работ, кто отвечал за платежи, все эти люди - под следствием.
- Сколько всего фигурантов в этом деле, не считая свидетелей?
- В расследовании тендеров КСИИ - четверо должностных лиц комитета и Матаевы.
- Как вы установили, что деньги были обналичены?
- Любые деньги оставляют за собой след. Схема была такая - деньги падали с Комитета в КазТАГ. Например, 29 числа перечисляются 25 миллионов тенге, в тот же день МИА «КазТАГ» перечисляет эту сумму в Национальный пресс-клуб, и здесь же видно, как Сейтказы Матаев обналичивает эти средства, часть конвертируется в доллары. Это все деньги Комитета связи, и все происходит день в день, платеж к платежу. Мы задаем логичный вопрос Асету Матаеву: «За что ты перечислил деньги Национальному пресс-клубу, где договор с Национальным пресс-клубом?». Но до сих пор у нас нет этих договоров и нет ответов. Но, кроме помещения, которое, безусловно необходимо для работы, нужно ведь и заработную плату людям платить, даже если вы размещаете готовые материалы… Но все 80 миллионов тенге с разницей в 3-4 дня уходят за аренду помещения Национальному пресс-клубу и обналичиваются. Мы просим объяснить, для каких целей были сняты эти деньги, но ответов нет.
- Асет Матаев утверждает, что они сотрудничают со следствием, он ходит в ваше ведомство, как на работу, и вы ему физически не оставляете времени, чтобы он смог подготовить все документы...
- Именно поэтому мы впервые показываем вам протоколы допросов Сейтказы и Асета Матаевых. Все допросы проходили только в присутствии их адвокатов, мы же их и допрашивали не как подозреваемых, а как свидетелей, мы просили их, чтобы они помогли следствию. Но они нам до сих пор не ответили ни на один вопрос.
В начале февраля мы встретились с Сейтказы Матаевым. Он сам приехал ко мне в Астану, я объяснил ему, какие вопросы есть у следствия. И тогда он мне сказал, что если есть ущерб государству, то он готов возместить его, но попросил время, чтобы собрать эту сумму.
- А как вы объясните, что 22 февраля, за два часа до пресс-конференции, на которой Сейтказы Матаев должен был сделать заявление, он и его сын были принудительно доставлены на допрос?
- Мы имеем право приглашать на допрос по телефону, по повестке и принудительно. В последнем случае - если человек дал обязательство о явке. Мы предложили Асету Матаеву составить график, когда он сможет являться на допросы. 18 февраля в присутствии двух адвокатов он дает нам письменное объяснение, что явиться не может, потому что у него запланирована встреча с экспертами, чтобы взять у них комментарий по выборам. Мы предлагаем ему явиться в любое удобное для него время. 19 февраля он опять же в письменном виде заявляет, что явиться не может. Мы предлагаем ему прийти в 10.00 20 февраля, он опять пишет, что явиться не может. В последних двух случаях он даже не объясняет свой отказ. По Уголовно-процессуальному кодексу (УПК) в случае неоднократного отказа от явки мы должны доставить его принудительно, потому что на тот момент он уже был в статусе подозреваемого, а не свидетеля. Мы просили их адвокатов не накалять обстановку, нормально во всем разобраться, просили документы, но и по сей день мы не получили ни одного ответа.
- Если все так, как вы говорите, что это рядовое уголовное дело, которых сотни в стране, почему же сам заместитель антикоррупционного бюро дает нам интервью?
- Сейтказы Бейсенгазиевич - очень известная и уважаемая личность, его знают все политики в стране. Он сам лично позвонил в мою приемную и попросил встречи с руководством нашего ведомства. И именно мне было поручено изучить это дело и контролировать, чтобы не было никаких процессуальных нарушений по его личной просьбе. И все разговоры с ним проводил я. Мне пришлось изучить все материалы дела, а так как от журналистов начали поступать запросы, то было принято решение меня командировать в Алматы для общения с прессой. УПК нам не позволяет раскрывать тайну следствия, иначе мы на этой волне опубликовали бы все материалы по этому делу...
В начале февраля мы встретились с Сейтказы Матаевым. Он сам приехал ко мне в Астану, я объяснил ему, какие вопросы есть у следствия. И тогда он мне сказал, что если есть ущерб государству, то он готов возместить его, но попросил время, чтобы собрать эту сумму. Согласно статье 65 Уголовного Кодекса (УК), лицо, совершившее уголовный проступок, либо впервые совершившее преступление, может быть освобождено от уголовной ответственности с учетом личности виновного, явки с повинной, способствованию раскрытию, расследованию уголовного преступления, заглаживанию вреда, нанесенного уголовным преступлением или правонарушением. То есть лицо должно признать и загладить вред - это основное условие, в рамках которого мы имеем право прекратить уголовное дело на любой стадии, если возмещается ущерб, и лицо сознает нарушение. Мы с Сейтказы Матаевым договорились, что он соберет необходимые средства, а я проконтролирую, чтобы следователь в Алматы помог ему со всеми процедурами. То есть он ведь ущерб погашает не нам, а деньги вносятся на счет в казначейство, на счет, специально открытый в рамках конкретного уголовного дела.
- Это было где-то зафиксировано?
- Нет, это была устная договоренность. Но это его право, он может завтра отказаться от всех своих показаний или, наоборот, начать давать показания, а потом снова от них отказаться. А может вообще не сотрудничать со следствием, но в суде предоставить все необходимые документы, и суд его полностью оправдает. Но позже он прилетел в Астану уже с сыном Асетом, и у него уже было другое мнение об этом деле, и расследование продолжилось.
Например, в деле фигурирует газета "Казахстанская правда" - разница в суммах по договорам Нацпрессклуба с "Казахтелекомом" и Нацпрессклуба с газетой составила 9,7 миллионов тенге, а объем работы - один в один.
- Что значит "другое мнение"?
- Он сказал, что хочет еще раз изучить все материалы дела, потому что считает, что не согласен с суммой ущерба. Начались следственные действия, он стал отказываться давать показания и предоставлять документы. Когда Сейтказы Бейсенгазиевич не дал нам документы, то мы с санкции прокуратуры и суда провели выемку документов. И мне не понятны эти выпады СМИ в нашу строну, потому что это обычное уголовное дело, которое ведется очень тщательно, потому что мы прекрасно понимаем свою ответственность.
- Кто еще проходит по этому делу?
- Допрошены эксперт КСИИ, несколько сотрудников МИА «КазТАГ», сотрудники Комитета связи, информатизации и информации, бывшие руководители этого комитета, Асет Матаев.
- Как сотрудники Комитета связи объясняют всю эту ситуацию? Почему они не расторгли договор, если материалы не открывались? Неужели они вообще ничего не контролируют?
- Поэтому мы и расследуем хищение государственных средств группой лиц в предварительном сговоре.
- Должностные лица тоже отказываются давать показания?
- Нет. Они сотрудничают со следствием, рассказывают, как и при каких обстоятельствах они это делали.
- Они тоже подозреваемые?
- Они на данный момент свидетели с правом на защиту, согласно процессуальному праву, мы не можем им сразу дать статус подозреваемых - только после того, как получим все показания в статусе свидетелей с участием адвоката. Должно быть достаточно оснований, чтобы привлечь человека в качестве подозреваемого, сейчас они дают признательные показания, и когда их будет достаточно, то, соответственно, и статус изменится. И Асету, и Сейтказы Матаевым статус подозреваемых был дан не с первого дня следствия, а только когда появились на то основания.
- Что стало основанием для возбуждения уголовного дела – заявление граждан или результаты проверок?
- Бюро по противодействию коррупции наделено достаточными полномочиями, чтобы иметь право проверять работу государственных органов. У нас есть аналитический отдел, который занимается мониторингом, благодаря которому удается предотвращать многие преступления. У нас доступ ко всем государственным закупкам, мы проверяем всех - министерства, ведомства, СПК. И если мы видим подозрительные тендеры, то мы начинаем проверки.
- Это оперативная информация?
- Нет, мы получаем данные всех тендеров, наши эксперты и аналитики их проверяют и изучают, и если возникают вопросы, то начинается проверка, а потом в случае необходимости и следствие. У нас лежат дела не только КСИИ, но и других комитетов Министерства по инвестициям и развитию. Заявителей в таких делах нет.
- А как вы определили, что по этим тендерам идут нарушения, если акты закрыты, чем вас привлекли именно эти тендеры?
- Мы ведь проверяем все, многое может вызвать вопросы, например, быстрое снятие денежных средств.
- Вы до бенефициара деньги отслеживаете?
- Обязательно.
- То есть обналичивать надо не сразу, а через месяц, чтобы незаметно было?
- Ради приличия. Вот в этом деле основанием послужило именно быстрое снятие денег.
- То есть вас именно деньги заинтересовали?
- Выполнение объема работ. Такие тендеры у нас автоматически попадают в группу риска, а в этой группе каждый тендер подлежит более глубокому изучению. В группу риска попадают и те тендеры, где явно завышаются суммы закупа, например, ручка в среднем стоит 120 тенге, а где-то в акимате Южно-Казахстанской области или в Караганде ручки закупают по 2 тысячи тенге, и мы обязательно спрашиваем, почему? Но если закуп уже состоялся, то, конечно, мы проверяем, и в случае хищений заводим уголовные дела.
- Есть ли какие-то нормативы, по которым тендер заносится в группу риска, когда «красная лампочка» загорается? Или там сидит человек и изучает каждый тендер?
- Сотрудники отслеживают, конечно. Это специальное подразделение - одни изучают среднерыночную стоимость и сравнивают с ценами госзакупок, другие смотрят передвижение средств, третьи отслеживают выполненные работы.
- В вашем пресс-релизе фигурирует еще и АО "Казахтелеком".
- Там идет речь о 260 миллионах тенге. Но в этом эпизоде вопрос в том, что ООО "Национальный пресс-клуб" не имело права заниматься коммерческой деятельностью. И мы задаем вопрос комиссии по тендерам, как они допустили к участию общественное объединение, которое по уставу не имело права участвовать в тендерах? Когда мы стали изучать договоры Национального пресс-клуба и АО "Казахтелеком", то мы обнаружили, что в них одна цена на размещение рекламных материалов в СМИ, а в договорах Национального пресс-клуба со средствами массовой информации цена на размещение того же объема совсем другая.
Я читал ваше интервью с Асетом Матаевым, в котором он сказал, что она проводилась в считанные дни, но это неправда.
Например, в деле фигурирует газета "Казахстанская правда" - разница в суммах по договорам Нацпрессклуба с "Казахтелекомом" и Нацпрессклуба с газетой составила 9,7 миллионов тенге, а объем работы - один в один. Разница, соответственно, обналичивалась. По газете "Литер" разница составляет 1,8 миллиона тенге, "Экспресс-К" - 4,4 миллиона тенге. В рамках этого дела мы опросили всех главных редакторов и бухгалтеров этих газет, нам санкционировали изъятия всех документов в АО "Казахтелеком", в ООО «Национальный пресс-клуб» и в газетах. Мы выявили серьезную разницу. Главные редакторы в своих показаниях рассказали, что они не получали таких денег от Нацпрессклуба, и показали, какие суммы от них поступали. Тогда мы спросили у Сейтказы Матаева, как это получилось, он ответил, что такого не может быть. Тогда мы стали проводить очные ставки, и, например, на очной ставке главного бухгалтера газеты "Время" с Матаевым мы выявили превышение Матаевым суммы оказанных услуг на 30 миллионов тенге.
Тогда мы задали вопрос "Казахстелекому": «Зачем вы покупаете по таким ценам у Национального пресс-клуба, который даже не должен был быть допущен к тендеру, услуги на десятки миллионов дороже, чем Сейтказы их оказывают субподрядчики?» И на этот вопрос мы ответ не получили. И мы бы поняли, если бы Матаев брал эти деньги, например, на написание рекламных материалов, что у него сидят пиарщики, он им платит деньги, они пишут материалы, которые он размещает потом в газетах. То есть обосновал бы разницу в суммах, но он никак не объясняет, на что были потрачены деньги - документов нам никаких не предоставлено, от дачи показаний он отказался. Но в этом деле у нас больше вопросов к "Казахтелекому", мы будем привлекать и допрашивать всех, кто так или иначе нарушил законодательство.
- Насколько мы знаем, Матаев сотрудничал со следствием...
- Да, но потом он отключил все свои телефоны и пропал. Мы все фиксируем на видео, и там четко видно, что на него нет никакого давления, он в присутствии адвокатов отказывается от дачи показаний. Честно говоря, когда он прилетел ко мне на прием впервые, я думал, что он даст мне полный пакет документов по тому, на что были потрачены денежные средства, скажет, что не может достучаться до следователя - пожалуйста, разберитесь. В общем-то, любой адвокат может оформить заявление, приложить весь пакет документов, передать органам расследования без присутствия своего подзащитного и сказать "до свидания" следствию. Но сегодня ни от адвокатов, ни от самих Матаевых, кроме эмоций, ничего нет.
Сейтказы Бейсенгазиевич нарушил порядок явки на допрос в органы уголовного преследования, нарушил УПК, никак не помогал в установлении истины. У нас есть показания, что он давал указаниям сотрудникам КазТАГ, чтобы они не приходили на допросы.
- Почему Национальный пресс-клуб не имел права участвовать в тендере?
- Участие в тендерах - это предпринимательская деятельность, у них в уставе должно быть это прописано. Кроме этого, они должны были зарегистрироваться соответствующим образом в налоговых органах и в органах юстиции. У них же никакая предпринимательская деятельность не была отражена в уставе и не была зарегистрирована в государственных органах.
- Какого уровня сотрудников АО "Казахтелеком" вы допрашиваете?
- Тех, кто имеет право первой подписи, кто имеет право принимать акты выполненных работ - не ниже вице-президентов, занимавших эти должности с 2011 по 2013 годы.
- Почему по налогам вы предъявляете 1,4 миллиарда, хотя называете меньшие суммы?
- Проверялись доходы за пять лет с 2011 по 2015 годы включительно. Когда мы стали проверять тендерные дела, то в таких случаях обязательно назначается налоговая проверка. Я читал ваше интервью с Асетом Матаевым, в котором он сказал, что она проводилась в считанные дни, но это неправда. Это все началось еще в первой половине января. И согласно датам, которые стоят на этих отчетах, проверка началась 18 января, а закончилась 19 февраля, то есть проверка шла месяц. Во время проверки исследуются счета, движение денег, декларация о доходах и сверяются доходы и расходы, объем оплаченных налогов. На сегодняшний день налоги вообще не уплачивались, поэтому сотрудники и вывели, что оборот за этот период более 1,4 миллиарда тенге, с которых неуплата налогов составила 242 770 тысяч тенге, пеня составила 84 миллиона тенге. По законодательству, действовавшему в тот период, все, что превышает 20 тысяч месячных расчетных показателей (МРП), то есть неуплата налогов с дохода свыше 40 миллионов тенге ведет к возбуждению уголовного дела. Мы не имели права не возбудить уголовное дело по неуплате налогов, нам закон не позволяет закрыть на это глаза.
- Если столько человек проходит по всем этим делам, почему в изоляторе сидит только Сейтказы Матаев?
- Основания для принудительного привода у нас были, поэтому следователь и принял такое решение. Если следователь назначает конкретное время, то гражданин обязан явиться, даже если адвокат не может присутствовать. Мы ведь прекрасно отдаем себе отчет в том, кем является г-н Матаев, мы не стали бы ни за что проводить что-то противоправное. Сейтказы Бейсенгазиевич нарушил порядок явки на допрос в органы уголовного преследования, нарушил УПК, никак не помогал в установлении истины. У нас есть показания, что он давал указаниям сотрудникам КазТАГ, чтобы они не приходили на допросы.
У нас есть ряд дел, где не менее известные фамилии и более высокие должности, но впервые на нас так накинулись СМИ, информация искажается.
- Вообще-то, Асет утверждает, что вы оказывали давление на них и на других свидетелей, утром вызывали и до ночи держали, ваше ведомство преследовало их, устраивало слежку, по ночам приносили повестки...
- Насильно его ни разу не приводили, если он хотел, то приходил. Что касается документов, то у любого юридического лица есть юрист и бухгалтер, которые всегда знают, где находится какой документ. Руководитель любой фирмы, зная, что проверяются тендеры с их участием, за месяц мог бы приготовить документы. Это можно сделать за один-два дня, ну пусть даже неделю, но расследование идет уже два месяца. Есть выходные, когда мы не проводим следственные действия, и ради того, чтобы тебя никто не трогал, можно пожертвовать парой выходных. Мы проводили допросы по очереди: сначала отец, потом - сын, потому что их защищают одни и те же адвокаты. Я ожидал, что они нас будут штурмовать со своими адвокатами и требовать, чтобы мы приобщили к делу оправдывающие их документы. Если бы это было какое-то незаурядное дело, то его, наверное, перевели бы в Астану, собрали бы специальную группу, но дело ведется на уровне города.
- Но ведь не каждым делом зампреды занимаются...
- Сейчас я нахожусь в Алматы, потому что делу придали политический окрас, обвиняют нас в рейдерстве, нас засыпали запросами. Журналистское сообщество обращается к главе государства, мы обязаны были отреагировать. Сейтказы Матаев не единственный, кто участвует в тендерах, и большинство ваших коллег аккуратно и качественно отрабатывают государственные заказы. И поверьте, мы в рамках этого дела проверили огромное количество других участников тендеров - журналистов. И все они являлись с полным пакетом документов, предоставили нам все отчеты, чтобы снять с себя любые подозрения. И, если бы вместо Матаева оказался любой другой журналист или общественный деятель, то мы бы и ему задавали те же самые вопросы. У нас есть ряд дел, где не менее известные фамилии и более высокие должности, но впервые на нас так накинулись СМИ, информация искажается. Хорошо, если нам не доверяют Матаевы, пусть предоставят документы. Пусть объяснят, почему отказываются предоставить акты выполненных работ, отказываются от дачи показаний?
...от самого Асета Матаева 18 февраля пришел запрос на имя председателя нашего бюро, чтобы он прокомментировал одно из уголовных дел. Разве мог бы человек готовить какие-то запросы, если бы мы его прессовали?!
- Асет Матаев заявил, что назовет фамилии заказчиков этого дела. Как вы это прокомментируете?
- Мне сложно представить, как можно заказать человека. Хоть тысяча заказов на него будет, если он предоставит все документы, вопросы автоматически снимаются. Я официально заявляю, что никакого заказа в этом деле нет.
- Следствие уже завершено?
- Нет, оно еще даже не на середине.
- А как вы объясните совпадение, что сумма ущерба соответствует стоимости имущества, принадлежащего Сейтказы и Асету Матаевым и Национальному пресс-клубу?
- Мы по закону обязаны наложить арест на имущество для того, чтобы потом возместить причиненный ущерб. Законность всего этого проверяет прокуратура и суд, и суд выносит постановление об аресте на имущество. И в итоге только суд может решить, забирает ли он имущество в доход государства или нет. Но ни один счет мы не заблокировали, все сайты работают, предприятия продолжают свою деятельность. Более того, от самого Асета Матаева 18 февраля пришел запрос на имя председателя нашего бюро, чтобы он прокомментировал одно из уголовных дел. Разве мог бы человек готовить какие-то запросы, если бы мы его прессовали?!
- Почему ваше ведомство в пресс-релизе нарушило презумпцию невиновности?
- В пресс-релизе говорится, что Сейтказы Матаев подозревается в тяжких преступлениях, мы не хотели никого этим обидеть. Мы нарушили бы презумпцию невиновности, если бы сказали, что он совершил эти преступления, а мы всего лишь объяснили, что статьи, которые инкриминируются г-ну Матаеву, являются тяжкими.
- Вас обвинили в том, что вы нарушали процессуальные нормы.
- Нарушения процессуальных норм должны фиксироваться адвокатами, которые присутствовали на всех следственных действиях, они должны были письменно зафиксировать эти жалобы, а мы - приобщить к уголовному делу.
- Как вы прокомментируете слежку за подозреваемыми?
- Это является тайной следствия, могу сказать только то, что любые оперативно-следственные мероприятия проводятся только с санкции прокуратуры. Если прокуратура не дала санкцию, то все это будет незаконно.
- Асет Матаев сказал, что эксперты, которые проводили аудиторские и налоговые проверки, отметили, что не несут ответственности за правдивость этих материалов, так как у них не было достаточно времени для изучения документов. Как вы это прокомментируете?
- Любой эксперт предупреждается об уголовной ответственности за дачу ложных показаний. На каждом экспертном заключение стоят подписи экспертов, что они предупреждены о даче заведомо ложных показаний, поэтому никто не возьмется давать какие-то ложные заключения.
