Советский зэк в обществе будет жить до тех пор, пока будет жив последний советский мент
По сети Watsapp распространяется видеоролик, в котором молодой водитель уверенно осаживает остановившего его сотрудника дорожной полиции, уезжая, покрывает его потоком нецензурной брани и называет представителя власти оскорбительным словом «терпила».
Судя по темпам и географии распространения, аудитория сочла видеоролик достаточно популярным, чтобы тиражировать его в таком объеме. И вполне может быть, что сочувствующих беспомощному жолполовцу среди казахстанцев нашлось не так много.
С одной стороны, действительно, представитель власти не сумел достаточно внятно объяснить причину остановки, вступил в пререкания с водителем, опустившись до встречного использования нецензурной лексики по принципу «сам дурак». Бытовой конфликт? Не заслуживающий внимания общества эпизод? Едва ли. На самом деле, этот инцидент и риторика молодого человека, возраст которого, возможно, лишь незначительно больше, чем у нашей независимости, наводит на весьма грустные размышления.
Появлением полиции, а впоследствии и милиции, Казахская степь обязана воле Российской и перехватившей эту инициативу Советской империи. По этой причине, мягко говоря, особой любовью среди коренного населения эти стражи порядка не пользовались. В архивах сохранилось немало свидетельств злоупотреблений со стороны урядников, становившихся причиной бунтов местного населения.
Репрессии советского периода тоже не способствовали росту симпатий к карательным органам. А насаждение на территории нашей республики огромного количества исправительных учреждений сделало лагерную идеологию одной из неотъемлемых частей общественной морали, по которой сотрудничество с правоохранительными органами считалось постыдным, а в обществе прочно утвердилось право сильного. Сильному позволялось все. Ему списывалось нарушение закона, посягательства на честь, здоровье и имущество слабых. В том числе и в отношении проявляющих слабость представителей власти.
Обретение нашей республикой независимости открыло хороший шанс оборвать этот порочный круг, раз и навсегда утвердив в обществе верховенство закона, собственные морально-ценностные ориентиры. За эти годы у нас повзрослело поколение детей Независимости, на примере которых мы можем оценить плоды прожитых лет. Понять, удалось ли нам совершить модернизационный прорыв.
Увы, примеры эти трудно назвать обнадеживающими. Пример неподсудных усеновых ярко свидетельствует, что в обществе, как и прежде, доминирует право сильного, а способы «развода на месте» с жолполовцем мало отличают его от советского гаишника. Несмотря на многочисленные реформы, переименования, реорганизации и иные малопонятные простому народу мероприятия, нынешнего человека в мундире чаще всего называют советским словом «мент», символизирующим беспредел, коррупцию, правовой нигилизм и иные самые отрицательные качества.
Власть и общество зеркально зависимы друг от друга. Модернизация общества невозможна без изменения философии власти. Некогда Грузия считалась самой криминальной республикой СССР с огромным количеством воров в законе. Вот уж где, казалось бы, невозможно вытравить криминальную идеологию. Но стоило Саакашвили упразднить ГАИ, осуществить комплексное реформирование правоохранительной системы и объявить бой криминальным авторитетам, как в обществе появился культ законопослушания, повысился уровень доверия к власти.
Молодому человеку, геройствующему в своем непочтении к остановившему его полицейскому, вряд ли доводилось бывать за решеткой. Однако, судя по тому, как он уверенно жонглирует тюремным жаргоном, лагерная философия до сих пор прочно сидит в подкорке массового сознания. А отпустивший нагло оскорбляющего водителя страж порядка тем самым выразил свое согласие с его словами и выбранной им логикой поведения. Вряд ли такое можно представить в цивилизованном мире. На Западе такой наглый водитель уже ожидал бы суда, а полицейский не был бы столь беспомощен. Там в стражи порядка набирают не юнцов после армии, а выпускников полицейских академий, прошедших хорошую подготовку и обладающих высоким уровнем компетентности.
У нас этот случай нельзя назвать единичным. Увы, не убитый в свое время образ советского зэка все чаще и чаще просвечивается в нашей молодежи. Даже в дискуссиях в социальных сетях зачастую проскальзывают «стукач», «западло», «косяк» и прочие лагерные словечки. В обществе немало людей рассуждающих не с позиций закона, а «понятий», в СМИ иногда проскальзывает информация о сборах в воровской общак, практикующихся в отдельных регионах среди подростков.
Зэк оказался на редкость живучим, и вытравить его наше общество пока не в силах. И советский зэк в нашем обществе будет жить до тех пор, пока будет жив последний советский мент.
