Америка при первой каденции Трампа не влезла ни в одну новую войну
Продолжение. Начало читайте здесь: Политика 47: миграционная реформа и здесь: Политика 47: экономика республиканизма.
Нужно сразу пояснить: восприятие внутриполитической жизни в Америке в качестве исключительно лобового противостояния левых и правых, демократов и республиканцев – заведомо ошибочно.
В обеих главных политических партиях США – Республиканской и Демократической – есть свои внутренние течения и фракции, ориентирующиеся на умеренные, центристские, либеральные, либертарианские, консервативные, ультралевые или ультраправые взгляды.
Зачастую межфракционная борьба внутри партий приобретает гораздо более острый характер, нежели межпартийное соперничество. Поэтому неудивительно, что порой некоторые фракции одной партии по тем или иным вопросам вступают в так называемый межпартийный инцест с фракциями из другой партии.
Так, к примеру, происходит сегодня при формировании внешнеполитического курса США. Идеологическая концепция “демократического интервенционализма” либерал-глобалистов из Демократической партии, нашедшая понимание и поддержку среди неоконсерваторов (“неоконов”) Республиканской партии, ярким представителем которых является Джордж БУШ-младший, наверняка подвергнется масштабной редакторской правке со стороны избранного президента США.
Как бы странно это ни выглядело со стороны, но во внешней политике 47-му президенту гораздо ближе концепция “глобального лидерства вместо мирового господства” советника по национальной безопасности президента КАРТЕРА, демократа Збигнева БЖЕЗИНСКОГО.
Давайте по порядку.
Почему республиканцы-неоконсерваторы нашли общий язык с либерал-глобалистами
У неоконов чуть ли не на уровне религиозного догмата признаётся концепция обеспечения безопасности США на дальних подступах (теория “Морской силы” адмирала Альфреда МЭХЭНА), которая подразумевает максимальное расширение периметра защиты и американского влияния (“Оборона своих берегов начинается у берегов противника”). Отсюда и несколько сотен военных баз по всему миру, и свыше десятка авианосных ударных групп в акваториях всех океанов планеты. Америка на весь мир осуществляет проекцию беспрецедентной военной мощи, одним своим арсеналом нейтрализуя у кого-либо желание размышлять о вторжении на территорию США.
На весь этот брутальный фундамент неоконов, словно тёплое масло на поджаренный тост, легла мантра либерал-глобализма:
“Демократическая модель устройства общества может стать универсальной для всего мира. И для распространения этой модели Америка должна использовать весь свой колоссальный ресурс. Почему? Потому что это хорошо и для мира, и для самой Америки – так как демократии с демократиями не воюют”.
Вот и начал политический Вашингтон, засучив рукава, строить с конца 1990-х демократию в отдельно взятых и бесконечно удалённых от США государствах: Югославия, Афганистан, Ирак, Ливия, Сирия... и так далее.
Активный и задористый американский интервенционализм, имея на начальном этапе в своей основе рационализм Мэхэна, со временем начал с энтузиазмом сдвигаться от рациональной составляющей к идеологической повестке.
Увлекаясь социалистическими идеями во внутренней политике, политикум Вашингтона почему-то так и не смог вовремя обратить внимание на отказ в первой половине XX столетия коммунистами-прагматиками от идеи мировой революции.
Америка дошла до понимания невозможности продуктивного экспорта демократии лишь после 20-летнего периода перманентных военных миссий и безумных бюджетных трат на строительство “картонных” государств, управляемых властями, убегающими в далёкое далеко при первом же испытании на прочность.
“Гегемон” и “лидер” – две большие разницы
После терактов 9/11 корифей американской внешней политики Збигнев Бжезинский глубоко переосмыслил многие свои прежние воззрения, о чём и поведал ещё в 2004 году в своей книге “Выбор: мировое господство или глобальное лидерство”.
Бжезинский писал:
“Всякая гегемония – лишь преходящая историческая фаза. В конечном счёте американское глобальное превалирование увянет. Поэтому сейчас уже не слишком рано для американцев задуматься над тем, какое наследство оставит (...) их гегемония”.
“Мировое правительство не кажется реалистичной целью на нынешнем этапе истории... США должны организовать постепенное и контролируемое рассредоточение власти, способное привести к становлению всё более формализованного глобального сообщества, сплочённого общими интересами... То есть перейти от одностороннего доминирования к консенсусному лидерству”.
Американская супердержава, в понимании Бжезинского, ради перехода на новый уровень своего развития должна чётко осознать, что роль “гегемона” и “лидера” – это две большие разницы, как принято говорить в Одессе.
Гегемон, на самом деле, – роль крайне неблагодарная, которая на определённом этапе низводит доминирующую силу до уровня тягловой лошади, вынужденной тянуть на себе и за свой счёт весь воз проблем союзников. Роль лидера – гораздо более адаптивна, мобильна, прагматична и эффективна.
Другой патриарх внешней политики США, Генри КИССИНДЖЕР, по этому поводу предрекал следующее: “Относительная военная мощь США будет постепенно уменьшаться (...), те общества, которые благополучно пребывали под защитой Америки, будут вынуждены принять на себя более значительную долю ответственности за свою безопасность”.
Таким образом, забегая несколько вперёд, вполне можно прогнозировать следующее:
В Европе США потребуют (уже потребовали) от союзников по НАТО увеличить обязательные взносы в общий бюджет НАТО. Разговор будет идти о 3,5–5,0 % от ВВП каждого государства. По мере усиления боевой мощи альянса всё больше ответственности за безопасность на европейском континенте США начнут перекладывать на плечи государств ЕС. Противодействие возможным посягательствам России на европейском театре станет в большей степени прерогативой самих жителей Европейского дома. В задачи США будет входить обеспечение “ядерного зонтика”.
В регионе Ближнего Востока многократно усилится работа по формированию на базе Лиги арабских государств так называемого ближневосточного НАТО. Следует ожидать всемерного продвижения Вашингтоном расширения “Авраамовых соглашений” (мирного договора арабских государств с Израилем) за счёт присоединения к ним как минимум Саудовской Аравии. На основе “Авраамовых соглашений” будет создана военно-экономическая коллаборация арабских петромонархий и Израиля, которая станет эффективным альянсом по сдерживанию Ирана, что позволит США минимизировать своё военное (но не политико-дипломатическое) присутствие на Ближнем Востоке.
В Индо-Тихоокеанском регионе под лидерством США на новый уровень усиления боеспособности и военно-технической мощи выйдут созданные ранее альянсы AUKUS (Австралия, Великобритания, США) и QUAD (Австралия, Индия, Япония, США). Основная задача этих альянсов – эффективное сдерживание в регионе экспансии Китая. В программу расширенного противодействия Китаю будут вовлечены другие государства региона, испытывающие нарастающее беспокойство из-за территориальных претензий Красного Дракона. В ряды “альянса сопротивления” Китаю встанут Южная Корея, Филиппины, Тайвань, Новая Зеландия и, возможно, Вьетнам.
При этом в отношении России и Китая будет вестись параллельная активная дипломатическая работа, призванная повторить “манёвр Киссинджера” начала 1970-х. России, в обмен на смягчение санкций, будет предложено прекратить войну в Украине и занять позицию нейтралитета в случае столкновения Запада и Китая. В свою очередь, Китаю, в обмен на доступ к премиальным рынкам США и Европы с учётом справедливых интересов западных производителей, будет предложено отказаться от поддержки России и от агрессивной экспансии в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Что из этого сработает или не сработает – покажет время.
P.S. Вообще, начиная со второй половины XX века, именно на долю президентов от Республиканской партии выпадала нелёгкая обязанность по прекращению крупномасштабных кровопролитных военных конфликтов. Джордж Буш-младший, по озвученным выше причинам, стоит в этом ряду, конечно, особняком.
Дуайту ЭЙЗЕНХАУЭРУ пришлось останавливать Корейскую войну. Ричард НИКСОН взял на себя ответственность завершить войну во Вьетнаме. Джеральд ФОРД смог добиться подписания с СССР “Хельсинских соглашений”. Рональд РЕЙГАН, умело используя тактику “кнута и пряника”, принудил Советский Союз к общей разрядке и выводу войск из Афганистана. Джордж Буш-старший спас Саудовскую Аравию от танковых армад Саддама ХУСЕЙНА и освободил оккупированный Ираком Кувейт.
Про ТРАМПА мы уже не раз говорили. Америка при его первой каденции НЕ ВЛЕЗЛА НИ В ОДНУ НОВУЮ ВОЙНУ. На лужайке Белого дома между Израилем и арабскими странами были подписаны беспрецедентные исторические мирные “Авраамовы соглашения”. Северная Корея начала процесс мирного сближения с Южной Кореей. ИГИЛ в Сирии фактически прекратил своё существование, в Дохе было подписано соглашение с Талибаном о поэтапном выводе американского контингента из Афганистана, а на линии соприкосновения в Донбассе число погибших военнослужащих ВСУ снизилось более чем в 10 раз.
Будем надеяться, что грядущая новая внешнеполитическая концепция США, отказ от мировой гегемонии, усиление глобального лидерства и обеспечение мира через наличие эффективной силы региональных альянсов станет действенным механизмом обеспечения стабильности хотя бы на среднесрочную перспективу.
Миру нужен мир!
Уже скоро. С 20 января 2025 года.
На фото: сторонники разных внешнеполитических концепций США – Дж. Буш-младший, Збигнев Бжезинский.
Источник: страница Тимура Сейтмуратова в Facebook. Публикуется с разрешения автора.
ПОДЕЛИТЬСЯ СВОИМ МНЕНИЕМ И ОБСУДИТЬ СТАТЬЮ ВЫ МОЖЕТЕ НА НАШЕМ КАНАЛЕ В TELEGRAM!
