По воскресеньям Ratel.kz традиционно публикует истории правозащитника Евгения Жовтиса из его жизни и юридической практики
Читайте предыдущую историю Евгения ЖОВТИСА «Удар в ухо как способ борьбы с пытками».
В январе 2012 года заканчивался срок лишения свободы известного казахстанского издателя и общественного деятеля Рамазана ЕСЕРГЕПОВА.
Он был осуждён в 2009 году якобы за разглашение государственных секретов к трём годам лишения свободы. «Якобы» - потому что и тогда, и сейчас я абсолютно убеждён, что никаких государственных секретов в опубликованном им материале не было. Но наш независимый суд согласился с нашими же органами национальной безопасности и закатал Рамазана Тохтаровича в колонию общего режима.
Три года - это приличный срок жизни, а в «зоне», где каждый день тянется бесконечно, как жевательная резинка, тем более. И вот, наконец, желанный день освобождения. Но стоп, а какой это день? То есть когда заканчивается срок?
Тот, кто это читает, наверное, подумал, что я «замыкаю». Ну, прошло три года - и выпускай сидельца. А вот нет, оказалось, всё не так просто, а точнее, очень даже сложно.
Уголовно-исполнительный кодекс того времени и всякие инструкции прямо прописывали: осуждённый освобождается в первой половине последнего дня срока. Ну и что здесь непонятного? Мне, конечно, всё было ясно. И Рамазану Тохтаровичу тоже. Его задержали 6 января 2009 года, потом было следствие, судебный процесс и т. д. Но срок лишения свободы, естественно, исчислялся с 6 января. Соответственно, рассуждали мы, последний день срока – 5 января 2012 года.
«Нет!» - сказала администрация колонии. Последний день срока – 6 января, то есть день в день, когда задерживают и когда выпускают.
«Как это, как это, как это?» – засуетились мы с Рамазаном Тохтаровичем, воспользовавшись знакомыми с детства способами исчисления времени в днях, неделях, месяцах и годах. Год начинается 1 января и заканчивается 31 декабря, а не 1 января следующего года. 31 декабря – последний день года в нашем исчислении, и пока ничего нового в этом смысле нет.
Даже Международная служба вращения Земли, базирующаяся в Париже международная служба оценки параметров вращения и координат Земли, ответственная за поддержание всемирного времени, стандартных небесной и земной систем координат, со мной и Рамазаном Тохтаровичем была совершенно согласна.
Она, а также всё остальное человечество считают, что день (сутки) - один оборот Земли вокруг своей оси, а год - один оборот Земли вокруг Солнца (365 дней). Во всяком случае, с того времени, как обнаружилось, что Земля не стоит на трёх китах и четырёх слонах, а Вселенная вокруг неё не вертится.
Резюмирую эти рассуждения максимально приземленно: если Рамазан Тохтарович сел 6 января, то каждый год его отсидки заканчивается 5 января следующего года.
Но выпавшая из всемирно признанной системы летоисчисления администрация колонии и примкнувший к ней надзирающий прокурор стояли насмерть: день в день.
И выпустили Рамазана Тохтаровича 6 января 2012 года, то есть через три года и один день по нашему исчислению.
И дело даже не в одном дне, хотя 24 часа - это время, за которое много чего можно успеть сделать на свободе. Дело в принципе. Кто ж так сроки-то исчисляет? - подумали мы и обратились в суд.
Все вышеприведённые аргументы на две наши ветви власти (исполнительную и судебную) никак не повлияли. Мы, правда, не подумали, что надо было в качестве третьей стороны пригласить Национальный центр экспертизы и сертификации, у которого есть метрологическая служба, занимающаяся измерениями, в том числе и времени. А то вдруг в результате того, что суд установил, что последний день этого года – это первый день следующего года, появится преюдиция, то есть ни в каком другом суде уже не надо будет доказывать это установленный «факт». Сколько разных договоров и прочих документов, особенно финансовых, например, об исполнении бюджета, не учитывают этот продлённый год и, соответственно, могут быть признаны недействительными?
Вишенкой на торте нового исчисления времени, введённого судебным решением, был вопрос прокурора в ходе процесса, заданный адвокату Рамазана Тохтаровича.
«Скажите, - спросил прокурор, - вы же не празднуете свой день рождения в предыдущий день, а - день в день?»
Этот аргумент меня потряс до глубины души. Во-первых, я не знал что, по аналогии, моя жизнь - это год за годом «отсиженный» срок. Во-вторых, я всегда полагал, что в день рождения я праздную первый день каждого нового года своей жизни, а не последний день какого-то срока. Потому что, конечно, можно рассматривать мою начальную 9-месячную подготовку к появлению на свет как предварительное заключение, но это весьма смелое утверждение, да и «начальница» этого места «предварительной отсидки» – самый родной человек и заботилась обо мне значительно лучше администрации колонии и прокурора.
В общем, дискуссия в суде первой инстанции была закончена неутешительным для нас образом. Впрочем, так же, как и в суде апелляционной инстанции.
И только Верховный суд РК решил не рушить мировую систему летоисчисления и принял единственно правильное решение, сообщив руководству уголовно-исполнительной системы и прокуратуры, что год - он не только в Африке, но и в Казахстане – год.
В 2014 году был принят новый Уголовно-исполнительный кодекс, в статье 165 которого написано: «Осужденные к аресту и лишению свободы освобождаются в первой половине последнего дня срока наказания. Последним днем срока отбытия наказания считается день, предшествующий дате исчисления начала срока наказания».
Нам бы с Рамазаном Тохтаровичем обрадоваться, что мы поначалу и сделали. Но потом как-то стало не по себе, потому что оказалось, что о том, что неделя, месяц или год начинаются в понедельник или первого числа, а заканчиваются в воскресенье или 30 (31-го), надо специально написать в законе.
И мы забеспокоились: а что надо было бы ещё такого рода записать в наших законах для того, чтобы отдельные чиновники не ставили под сомнение основы человеческих знаний?
Фото: rus.azattyq.org.
