Айдос Сарым: Нам нужен новый уят
- Айдос, я хочу начать наш разговор вот с чего: как по-вашему, что стоит за усиливающимися в последнее время дискуссиями о морали, уяте?
- Это очень непростой вопрос, который требует комплексного подхода. Говорить однозначно, что наступают средние века и тотальное мракобесие, было бы упрощением. Есть, как минимум, несколько уровней проблемы, каждый из которых вступает в конфликт друг с другом и дополняет друг друга.
- Например?
-Например, есть этнонациональные особенности. Взять, к примеру, «уят-ұят». К сожалению, важное для казахов, если хотите, системообразующее понятие «ұят» стало синонимом «ханжества». Надо признать, не без оснований. Но, базово, понятие «ұят» для казахов одно из ключевых. Даже во времена всеобщего атеизма, разрыва культурного, поколенческого шаблонов казахи выжили и сохранились в качестве этноса, сберегли свой культурный код благодаря «ұят» и «обал».
- Айдос для тех, кто не в теме...
- Уят - это стыд, совесть, а обал - грех. И теперь, когда идет такая атака на понятие «ұят», значительная часть общества воспринимает это как нападение на основы основ культуры и морали. То есть конфликт переходит в плоскость межэтнического, межкультурного, даже межнконфессионального. С точки зрения процесса, было бы хорошо, если бы наши ньюсмейкеры перестали злоупотреблять самим этим понятием. Правильнее всегда называть ханжество – ханжеством, ублюдочность – ублюдочностью. Тогда многие споры попросту сойдут на нет. Но убивать ради красного словца само понятие морали нельзя. Поскольку наибольшая проблема сегодня в том, что мы становимся все более и более нетерпимыми.
- Ну, нетерпимость у нас проявляется не только в спорах о культуре и языке. Она во всем – какую область жизни ни возьми.
- Это может быть очень долгим разговором. Часть конфликтов в нашей стране связана прежде всего с тем, что одни попросту не видят и не замечают проблематику глобальную, а другие отрицают даже саму возможность локальной проблематики, не считают ее таковой. Это не наша вина, что одновременно на одном пространстве проживают представители стольких миров и эпох, начиная, пожалуй, со Средневековья. И проблемы экзистенции здесь начинают приобретать далеко не последнюю роль. Человек, если разобраться, может многое пережить, может пережить и голод, и войну, но сложнее всего ему пережить экзистенциальные, метафизические проблемы.
Они становятся особенно острыми в периоды, когда вчерашнее благополучие начинает сыпаться, начинают проедаться признаки вчерашнего усредненного благополучия. Сегодня, например, многие жители Казахстана еще могут мириться с негативом, с несправедливостью, но завтра, когда начнут ломаться холодильники, плазмы, перестанут ездить бэушные тойоты и мерседесы, страну начнет лихорадить не по-детски. Многие негативные эксцессы, которые мы сегодня наблюдаем, это пока еще предвестники социального шторма.
- Можно ли этот шторм как-то предотвратить?
- Если бы я сказал, что однозначно «да», это было бы упрощением. Наверное, можно сделать так, чтобы последствия шторма были бы менее катастрофическими, менее трагичными. Если разобраться, мы уже давно живем в условиях постоянных штормовых предупреждений. Мое убеждение заключается в том, что нынешняя социально-экономическая модель развития Казахстана на сегодня не удовлетворяет требованиям и чаяниям большинства населения страны.
Она ущербна в каких-то своих основаниях, а в каких-то начинает приобретать мироедский характер, перерастать в социальный дарвинизм. Наибольшее недовольство эта модель вызывает у казахской части общества, а главным и определяющим лозунгом времени стало и становится понятие «справедливости», справедливости вообще и в частностях.
Конечно, шторм можно отсрочить. Например, дождаться роста цен на нефть и газ, снова латать бюджетные дыры, перенести областной центр из Шымкента в Туркестан, затеять еще какой-то мегапроект, в котором можно занять одновременно 300-400 тысяч человек. Но это только на два-три года, а дальше снова какое-нибудь «Абу-Даби плаза» или новый, не дай бог, Жанаозен! У нас нет такой структуры экономики, которая без госдотаций могла бы генерировать десятки тысяч рабочих мест! Реальному предпринимательству и бизнес-инициативе мешает все та же всеобщая и всеобъемлющая коррупция!
- Конкретнее, Айдос...
- Выросло поколение Независимости, которое уже не обладает страхами, фобиями, оптимизмом и навыками своих родителей. Оно попросту другое.У нынешней власти нет единого вокабуляра, единой ценностной линейки, которые бы связывали поколения в единую нацию. Роль и место нынешнего режима в истории целиком и полностью зависят от нынешних граждан в возрасте 25 лет и младше, но власть не имеет ничего им предложить. Новое поколение лишено пиетета по отношению к государству, его руководителям. В отличие от своих родителей они уже не считают государство «священной коровой», ради которой можно много перетерпеть, ни вообще «коровой», которую надо кормить, поить, холить, лелеять.
- Чем еще это поколение отличается от поколения родителей, бабушек и дедушек?
- Известно, что уже первые письменные источники человечества, я имею в виду шумерские клинописные таблички, содержали стенания взрослых о молодежи, о том, что она непочтительна и, вообще, отбилась от рук. Это общее место. Но если внимательно разбираться, сегодня мы действительно имеем дело с новым поколением наших граждан.
Речь идет в большей степени о молодых казахах, которые в большей степени, чем взрослые, имеют этатистские ожидания. И это не инфантильность или иждивенчество, которые могут быть исправлены правильным воспитанием или агитацией-пропагандой, тысячей флешмобов или сотнями видеоклипов. Здесь, как мне кажется, проблема более серьезная, связанная с какими-то коренными основаниями этничности, помноженными на злобу дня и негативный социальный опыт.
В целом, у нового поколения граждан, как мне видится, есть установка: «Я казах, мои предки воевали за эту землю, а я ничего не имею! Почему тем, чем я мог бы владеть по праву, пользуется узкая группа лиц».
Причем «узкая группа лиц» может пониматься по-разному, в зависимости от конкретной ситуации или территории. В одном случае это коррумпированные чиновники, в другом, возможно, некая этническая группа. Естественно и совершенно закономерно, что эта растущая армия людей ищет свои собственные ответы на вопросы. И находит.Одни в религии, другие в коррупции и криминале, третьи в имманентных свойствах вроде родства и крови. Скольько знающих, талантливых людей мечтают сейчас о переезде в далекие края, а сколько людей находятся во внутренней эмиграции!
Молодежь в силу отсутствия жизненного опыта, своего максимализма обладает таким свойством, как неприятие несправедливости. Так было всегда и везде! И это касается не только социально уязвимых и бедных. Вспомним, что в царские времена основу народовольцев-террористов составляли вовсе не самые бедные и нищие. Были среди них и дети очень богатых, но в основном представители среднего класса, которые вовсе не нуждались в каждодневном поиске хлеба насущного. Обратите внимание и на то, что среди представителей нашей золотой молодежи не появились еще революционеры, но зато появилось много религиозных молодых людей, которые начинают ломать своих родителей, призывая их отказаться от госслужбы, продавать бизнес и так далее.
То есть экзистенциальные вопросы ломают уже второе поколение нашей правящей верхушки. Конечно, еще не было случаев, когда дети отказывались от капиталов своих родителей и начали с нуля. Но лиха беда начало! Мы еще увидим и своих Засулич, и другие классовые эксцессы. Общество мы молодое, всё еще будет.
У нас нет «старых капиталов». Все капиталы у нас молодые, связанные с первым поколением, с поколением баронов-разбойников. Помните известное выражение о том, что самые большие состояния делаются либо при развале государства, либо при его строительстве. Вот наши все капиталы сделаны на сломе и строительстве. Соответственно нет и культуры богатства, традиций богатства.
Отсюда и торты по сотне тысяч долларов и вообще хайпы золотой молодежи. До сих пор в казахской литературе нет ни одного серьезного романа или иного повествования о бизнесе, об успешной истории бизнесмена. То есть казахские смыслопроизводители до сих пор не приняли и не легализовали ни рыночную экономику, ни капитализм, ни богатство, ни богатых.
- Значительная часть талантливых бизнесменов, чиновников сегодня ушли в сельское хозяйство, стараются держаться подальше от тендеров и госзаказов. Может, это своего рода благо, благодаря им поднимем наше сельское хозяйство?
- Тоже показательный пример! Но и здесь есть множество подводных камней и течений. Да, так спокойнее для отдельных людей, совесть их чиста, душа не в тревоге. Но что выигрывает от этого страна, общество? К тому же и сельское хозяйство сегодня далеко не та отрасль, где можно укрыться от правды жизни и тревог. У меня, например, несколько друзей заняты в этом бизнесе. Ездить к ним одно удовольствие: ухоженные хозяйства, рабочие места, пасущиеся буренки и лошадки, вся еда домашняя, мясо-молоко-кумыс-шубат! Но когда начинаешь с ними разговаривать, глаза у них становятся грустными, а ожидания - все более тревожными.
- Это еще почему? Вроде идиллия, бизнес навсегда!
- Есть у меня друг, у которого в Алматинской области большое хозяйство, лошади, овцы, коровы, земельные наделы. Когда в свое время он бросил строительный бизнес и ушел в сельхозку, не было счастливее человека! Теперь, пожалуй, он самый грустный среди друзей и самый загруженный. Сельское хозяйство не только идиллический и пасторальный вид бизнеса, но и самый рисковый. Чтобы извлекать прибыль после какого-то периода надо либо расширяться, либо диверсифицировать бизнес. А это требует новых и новых инвестиций.
На селе невозможно тихо и невидимо расти! Стада не биткойны, их не спрячешь! Мало того, что есть масса госприживалок, так еще и соседский сглаз растет. Если раньше товарищу, чтобы сберегать свои стада и посевы, хватало своей предприимчивости, авторитета родителей, которых знает вся область, то сегодня уже и это не спасает.
Растет число бедных, растет число скотокрадов. Это вызывает не только зависть, не только роазговоры за спиной, но и конкретные противозаконные действия. Теперь возникла необходимость чиповать скот, вооружать пастухов, огораживать пастбища.
Для страны с низким социальным капиталом, крайне низким уважением к чужой собственности, это еще один очаг социальной нестабильности и напряженности. Традиционные казахские институты отступают перед социальным неравенством и бедностью, перестает работать даже трайбализм! Какое мне дело до моего рода, моих родственников, если мне нечем кормить своих детей? Поэтому можно говорить, что социальные неурядицы, социальное неблагополучие больнее и сильнее всего бьют по селу, аулу, где, как считалось, традиционные институты наиболее сильны и живучи.
И еще власти не знают страны, которой правят. Такой пример. Допустим, в селе живет 2 тысячи человек. Сразу отнимем из них условно 500 детей. Остается 1500 человек. Из этого числа давайте отнимем 300-400, даже 500 человек - это пенсионеры, старики, которые получают пенсии. Отнимем по максимуму 100-150 человек бюджетников, включая акима, врача, учителей и их семьи. Остаются как минимум 700-800 взрослых. Часть из них бизнесмены, содержат бани, кафе. Отнимем еще 200 человек.
В любом случае остаются 500-600 человек, которые ни на каком учете не состоят, не платят налоги, не идут на биржу труда, но которые как-то существуют, одевают и кормят своих детей. Никто из них пока не стремится в города. Ведь если бы им не на что было существовать, наверняка они бы не остались на селе и рванули в город, где выживать и найти хлеб легче!
Недавно был на одном совещании, посвященном местным бюджетам. Аким ВКО Даниал АХМЕТОВ приводил такой пример: вокруг поселка Кабанбай в той же области крутится средств на 10 миллиардов, а налогов поступает 26 миллионов тенге! Должно поступать минимум 2-3 миллиарда тенге налогов, а поступает в сто раз меньше! Как вам такие цифры? Полагаю, не у всех наших сел такая история, но в целом пример показательный.
У нас в последние годы про самозанятых говорила только ныне бывший министр труда Тамара ДУЙСЕНОВА. Она, помнится, недавно озвучивала цифру 2,5 миллиона самозанятых вне всяких учетов! Кошмарные ведь цифры! И тут же ее сняли. Будет ли так же и с таким же рвением заниматься этой проблематикой новый министр труда АБЫЛКАСЫМОВА? Большой вопрос...
- Но государство вроде бы пытается показать, что оно тоже за справедливость.
- Ключевое слово здесь «пытается». Кто сегодня в стране верит в то, что государство реально борется с коррупцией? Ну, кто? Что-что, а люди у нас далеко не глупые и прекрасно видят, что значительная часть чиновников и их близких, ни дня не работая в бизнесе, живут как сыр в масле, в многоэтажных коттеджах. И все понимают, что честным путем средний казахстанец копил бы на такие коттеджи несколько сотен лет! Да, можно каждый год сажать кого-то из акимов и министров, можно ставить задачи проредить целые регионы и отрасли, но люди не видят, что картина как то меняется в лучшую сторону. Любой пацан сегодня может в красках и цифрах рассказать, сколько стоит та или иная должность, сколько надо платить откатов за тендер.
Самое главное, молодые граждане поняли: самый главный и самый серьезный вид бизнеса - это власть, принадлежность к власти. За исключением редких чудаков, никто сегодня не мечтает стать казахским Илоном МАСКОМ, изобрести свой собственный Фейсбук. Да и те, кто об этом подумывает, достаточно быстро доходят до точки и становятся циниками, как и все остальные.
Сама наша жизнь не способствует стартапам, новым технологиям, инновациям! То, что все-таки пробивает тотальный асфальт цинизма и распила - это, скорее, недоразумение или случайность, нежели железобетонная закономерность.
Борьба с коррупцией по-казахски создала и другую проблему: люди перестали бояться тюрьмы как явления. Это раньше тюрьма было пугалом, а человек прошедший через нее выглядел социальной девиацией. Нас в детстве тюрьмой пугали!
Это мы в детстве обходили стороной и социально изолировали зэков. А сейчас тюрьма чуть ли не доблесть, особенно, если у тебя есть деньги и возможность откупиться.
Общество, в котором тюрьмы перестали пугать и быть западлом, это кривое общество, согласитесь. Мне в последние годы часто приходится слышать, как очень молодые люди откровенно говорят: надо найти агашку, встроиться в схему, если надо отсидеть, главное - чтобы меня обеспечили, не бросили мою семью. О какой борьбе с коррупцией мы говорим?!
Как работают наши социальные лифты да и существуют ли они? Вспомним советское время, опять же хотя бы потому, что иного опыта у большинства наших граждан нет и не было. Так вот, в советское время было такое понятие: «делать человеку биографию». Тогда тоже были карьеристы, которые с младых ногтей планировали свои карьеры. Как минимум, старшекласник уже мог себе представить и спланировать модель своего карьерного роста.
По его биографии можно было изучать историю страны. К венцу своей карьеры партийный назначенец успевал поработать на селе и производстве, поруководить в нескольких регионах, нескольких отраслях, побыть на хозяйственной или партийной должности. Не то чтобы это гарантировало высокий интеллект или высокую производительность труда, но давало колоссальный опыт человеческого общения, какие-то элементарные познания, предохраняло от ошибок. У нас даже сегодня есть такие чиновники.
Взять того же Ахметжана ЕСИМОВА. Наверное, никто не сможет говорить, что он выдающийся экономист, управленец или что-то в этом роде. Но все понимают, что он человек с большим человеческим и жизненным опытом.
Он реально когда-то работал на селе, и если он говорит о корове, то, по крайней мере, он точно знает, как это животное выглядит, где у коровы вымя и с какой стороны к ней подходить! А как сегодня происходят назначения на те или иные должности? Как того или иного человека назначают судьей, прокурором, акимом или министром?
Почему это должно быть государственной тайной, герметическим знанием и черной магией? Давайте просто посмотрим хотя бы на целый выводок молодых управленцев нашего времени. Сразу оговорюсь,я ничего не имею против новых людей во власти, желаю им всем всяческих успехов! Но! По каким критериям их назначают, за какие заслуги?
Чем, например, заслужила министерский портфель г-жа Абылкасымова? Или г-н АБАЕВ? Какой медиапроект он поднял с нуля? Или какую компанию или регион поднял с колен нынешний министр экономики Т. СУЛЕЙМЕНОВ?
От коллег Абылкасымовой мы услышали, что у нее «боевой характер». Разве этого достаточно? Кого-то назначали только потому, что они закончили программу «Болашак». Да у нас стране тысячи девушек и женщин с боевым характером! Почему болашакеры должны, игнорируя целые пласты ступеней на государственной службе, становиться бастыками и агашками? Талантливый человек? Давайте обкатаем этот талант в регионе, на уровне района. Пусть человек узнает, где у коровы вымя, а если сделает это вымя больше и удоистее - двигайте его дальше. Почему бы тому же Абаеву не поработать в «поле» и показать свои таланты во всей красе.
За какие заслуги нацхолдингами и нацкомпаниями руководят люди с девственными биографиями, но говорящими и звучными для астанинского Левобережья фамилиями? Почему принадлежность к фамилии и клану должны значить больше таланта, качественного образования, опыта и прорфессиональной карьеры? Почему бастыками становятся люди, про которых каждый второй знает, что это не Маск и даже не мозг?
Можно вспомнить того же Баглана МАЙЛЫБАЕВА или всеми жалеемого ныне Куандыка БИШИМБАЕВА! Что с ними стало? Не сами ли мы толкаем молодых специалистов на путь агашкизма и коррупции?
- А наша молодежь все это видит и понимает.
- Да, видит. И понимает, как вопиющую несправедливость. И если мы провозглашаем меритократические принципы, то они должны быть не просто понятными, но и менее субъективными. Когда фамилия или принадлежность к клану становятся гарантией роста, то это не меритократия, это коррупция и непотизм! По уголовному делу Бишимбаева можно не только проследить историю коррупции, но и написать брошюру «Кто есть кто в Казахстане».
Я помню времена, когда дети хотели стать летчиками, космонавтами, путешественниками, врачами. И в мою юность были карьеристы, но я не помню, чтобы кто-то мечтал стать клерком в районной налоговой инспекции, секретарем суда, специалистом районного ЦОНа. А сегодня многие молодые люди изначально мечтают по низкой планке, хорошо при этом понимая, что именно там делаются деньги и наживаются состояния!
Это ведь какая-то ментальная девиация! Это все равно, что человек, который мечтает стать врачом, чтобы резать людей! Или человек, который мечтает стать летчиком, чтобы бомбить города и аулы! У нас же люди идут в прокуратуру не для того, чтобы защищать закон, а чтобы стать частью коррупционной схемы и делать бабки! У нас хотят стать судьями не для того, чтобы бороться за справедливость, а для того, чтобы построить коттедж не хуже, чем у соседа-налоговика. Все прекрасно об этом знают и видят!
У нас ведь слова «заработать», «украсть», «распилить» – синонимы! Во мнении значительной части нашей молодежи между ними нет несоответствия, нет моральных дилемм и угрызений советсти. И как в такой ситуации можно говорить о какой-то серьезной борьбе с коррупцией? Реальная, настоящая борьба с коррупцией должна начаться с общего для всех чиновников, министров и акимов вопроса: на какие деньги ты построил коттедж, купил «Лэнд Крузер»? Люди, которые не смогут ответить на этот вопрос внятно, показать всю свою историю своих капиталов, доказать честность их происхождения, должны называться коррупционерами и подлежать судебному преследованию.
Еще один момент. Сегодня государство начало новый этап борьбы с организованной преступностью. Особенно после того, как в стране все заговорили о возврате лихих 90-ых! Это, в принципе, верно и заслуживает поддержки. В условиях падения уровня жизни, индексов благополучия на первый план выступают проблемы личной безопасности, вся та же первая и фундаментальная ступень пирамиды МАСЛОУ!
Но тут же в стране заговорили о другом: мол, власти устраняют конкурентов! Криминальные структуры, нравится нам или нет, были одной из тех сфер, где человек с талантами, волей, харизмой мог расти вертикально. Тот же лифт, пусть и преступный. В соцсетях мы часто видим видеоклипы и рассказы, которые романтизируют «бригадиров» прошлого...
Словом, как ни крути, мы все равно, снова и снова будем упираться в вопросы правил игры и морали.
- То есть нью-уят?
- Если хотите, да. Нам все равно придется либо подтвердить, либо опровергнуть нормы и снова утвердить новые. Все эти нынешние споры о морали и нравственности не просто так. Если мы хотим получить на выходе успешное и цельное общество, нам надо будет созидать правильные, понятные, разделяемые всеми правила игры и общественной морали. В свое время, если честно, мы открыли рыночную экономику не с того конца. Теперь самое время все поставить на свои места. Без этого никак.
Фото: Facebook.
