Эту идею поддерживают многие люди разных национальностей и вероисповеданий
В нескольких километрах от села Пресновка Жамбылского района Северо-Казахстанской области находятся руины старых кирпичных построек. Это все, что осталось от некогда самого крупного в Западной Сибири монастыря, о существовании которого до недавнего времени большинство жителей региона ничего не знало.
Сейчас сюда потянулись паломники и туристы, которые утверждают: каждый побывавший здесь человек, даже совсем не склонный к мистике, ощущает особенность этого места.
Включить его в Сакральную карту Казахстана - с таким предложением в областное управление культуры, архивов и документации обратился житель Петропавловска Александр ЛИСТОПАДНИЙ (на снимке).
Сейчас он находится на заслуженном отдыхе, а до этого много лет трудился архитектором, был автором множества проектов, реализованных в Петропавловске и других городах. Александр Иванович изучает историю основанного в конце позапрошлого века Архистратиго-Михайловского женского монастыря, обратившись к трудам первых исследователей и архивным документам.
- Об этом монастыре мне рассказали друзья, с которыми я побывал в паломнической поездке, оставившей в моей душе глубочайший след, - вспоминает Листопадний. - Потрясла красота самого места – возвышенность, с которой открывается изумительный вид на долину с озером. Особые чувства охватили, когда мы бродили среди развалин монастыря. От него сохранились лишь фундаменты некоторых зданий, кирпичные стены двухэтажной школы и дома для священника. Но и этого достаточно, чтобы понять: это был огромный комплекс, единый гармоничный архитектурный ансамбль, очень продуманный, грамотно созданный. Позже, изучая документы, работы первых исследователей, среди которых школьный учитель Сергей ВИНИЧЕНКО, бывший преподаватель СКГУ Сергей ШАТИЛОВ, я узнал, что всего здесь насчитывалось 14 капитальных строений. Это два православных храма – в честь Архангела Михаила и Святой Троицы, дома с кельями, трапезная, гостиница для паломников, больница, школа, где обучались 60 девочек-сирот, воспитывавшихся в монастыре. Это был центр духовной жизни региона, где на праздники собиралось до трех тысяч человек. Монахини, которые вели большую благотворительную работу, создали крепкое хозяйство, занимались земледелием, содержали скот. При монастыре действовали ткацкая, иконописная, каретная и кирпичная мастерские, была своя ветряная мельница, кузница, чеботарня.
По словам Листопаднего, современники поражались энергии и трудолюбию основательницы монастыря игуменьи ЕВПРАКСИИ, которую до принятия этого сана звали Анна КАЗИНА.
Как свидетельствуют источники, после кончины мужа – есаула Сибирского казачьего войска Алексея Казина молодая бездетная вдова не захотела жить в миру и решила создать монастырь. Условия для этого были: Анна Васильевна унаследовала обширный земельный надел в 1200 десятин.
Она обратилась к правящему архиерею Омской епархии, а пока ждала разрешения, основала женскую общину из пяти человек. Чтобы испытать себя, они вырыли в степи землянки, где в постах и молитвах провели суровую зиму. Вскоре Анна была пострижена в монашество, а в 1908 году возведена в сан игуменьи. К моменту, когда община официально получила статус монастыря третьего класса, здесь проживали 17 монахинь и 128 послушниц.
Исследователи отмечали: духовный наставник предупреждал Анну Казину, что ей и ее единомышленницам будет очень тяжело, и не только физически. Придется вытерпеть зависть, злобу, клевету. Ведь чем выше и чище у человека помыслы, тем больше страданий выпадает на его долю. Позже эти пророчества сбылись.
- Революция поначалу монастырь не затронула, и хотя проходившие мимо части Красной Армии периодически его грабили, просуществовал он до февраля 1921 года, - рассказал Александр Листопадний. – А во время подавления большого крестьянского восстания сюда явился отряд ЧОНа, обвинив монахинь в помощи восставшим. Они арестовали игуменью и еще нескольких женщин, которых повезли в штаб. Что случилось в дороге, неизвестно, но возле озера чоновцы их убили, причем крайне жестоко, некоторых даже обезглавили, и, бросив трупы, уехали. Все это видели две послушницы, тайно следовавшие за обозом. Они привели из соседнего села подводы, забрали тела, которые затем захоронили в алтарной части Троицкого храма. Уже на следующий год, когда шло изъятие церковных ценностей, сюда ворвались вооруженные люди. Они обнаружили это захоронение, и …вырыли изуродованные останки, выставив их на всеобщее обозрение. Сделано это было в качестве атеистической агитации и опровержения слухов, что убиенные монахини вознеслись на небо. Дикость такая, что даже не верится, но так было. Потом монахинь снова захоронили, но где именно, до сих пор неизвестно.
После на территории бывшего монастыря была создана трудовая артель, разбазарившая добрую часть имущества, затем – показательная агробаза. В тридцатые годы здесь открыли детский дом на 250 человек, и, по некоторым сведениям, сначала в него отправляли только детей репрессированных «врагов народа». В семидесятые годы здания опустели, а многие еще до этого были разрушены.
Александр Листопадний хочет не только восстановить всю историю уникального монастыря, но и сам комплекс, хотя бы частично. Его идею о включении этого места в Сакральную карту поддерживают многие люди разных национальностей и вероисповеданий. По данным краеведов, до революции на территории региона насчитывалось три монастыря, а также 160 православных приходов. Все они были закрыты или полностью уничтожены за исключением двух храмов в Петропавловске и одного – в селе Лебяжка.
Фото автора и из архива Александра Листопаднего.
