Как отдельно взятому казахстанскому дизайнеру «пробить» павильон родной страны на международной выставке в Милане
В субботу, 25 февраля, в Милане открылась ярмарка моды White – «Белое».
Одним из сюрпризов крупнейшего модного форума (20 000 посетителей) станет павильон New Talents from Kazakhstan. Пять наших брендов – Fariza Sultan, GK (Gulnara Kassym), Nailya, Zibroo Design и Aika Alemi представят на суд зрителей свои новые коллекции.
О том, как отдельно взятому казахстанскому дизайнеру «пробить» страновой павильон без государственной поддержки этой самой страны; как пиарить государство, которое честно признается, что ты у него «не в приоритете»; как рынок ставит на место всех, даже «высокопоставленных деток»; и, конечно, о моде – застрельщик всего этого предприятия, дизайнер и куратор моды Аяжан ЖАКСЫБАЙ.
80% вещей ее бренда Aika Alemi (на снимке ниже - модели из новой коллекции) продается за рубежом, в дизайнерских магазинах — Jenko в Гонконге, Viola в Лондоне, Look в Цюрихе и пр.
Когда из страны уезжает талант, страна теряет возможность заработать
- С этого, собственно, все и началось: с моих собственных продаж. Практически на каждом мероприятии в Алматы или Астане ко мне подходили дизайнеры и спрашивали: как ты это сделала? Я честно рассказывала. На следующий день была другая тусовка – и мне снова задавали этот вопрос. Словом, однажды я задумалась об обучающем курсе: как сделать коллекцию, а потом ее «продвинуть» и продать. За полтора года у меня обучились около ста человек, и в какой-то момент возникла идея начать обучение дизайнеров не в теории, а в реальном режиме. Это абсолютно совпало с моей давней задумкой сделать бренд-инкубатор...
- Вот этот термин надо объяснить.
- Во многих странах есть государственные инкубаторы, которые занимаются поддержкой отечественных дизайнеров и развитием легкой промышленности. Что здесь следствие, что причина, что цель – выбирай сама, но это очень успешные проекты в большинстве стран.
Возьмем пример Бельгии, потому что их ситуация в моде в чем-то похожа на нашу: у них очень хорошая фешн-школа, но их дизайнеры всегда уезжали в Париж или Лондон, не видя перспектив в провинциальной, с точки зрения моды, стране. Вместе с их мозгами и талантами Бельгия теряла возможность заработать - и государство решило: ну нет, мы будем своих оставлять.
Так появился модный инкубатор, куда каждый год по конкурсу выбирают пять дизайнеров. Государство им полностью оплачивает услуги коуча (тренера), услуги пиар-агентства, а потом и шоу-рум. И вот какая статистика на сегодняшний день: государство вкладывает в дизайнера 4-5 сезонов, может быть, больше, и уже через 4 сезона (это всего лишь два года) он начинает показывать оборот от 700 000 до миллиона евро в год. Это немалые деньги. Нашим дизайнерам такие обороты и не снились...
Новая коллекция бренда Nailya, представленная в павильоне New Talents from Kazakhstan.
Нам и не снилась государственная поддержка
- Но нашим дизайнерам не снилась и такая государственная поддержка.
- Да! Я с этой идеей ходила по разным министерствам и ведомствам: в Национальное агентство по экспорту и инвестициям «Казнексинвест», в институт развития индустрии Kazakhstan Industry Development Institute и т.д. и т.п. Я говорила: ребята, почему у нас экспорт «проседает»? Потому что у нас нет продукта. Сначала надо создать продукт – тот самый бренд, а потом его продвинуть и продать.
Потому что попытка «продать», то есть участие в выставках - это последний шаг, и наше государство его нет-нет, да и финансирует, но без толку, поскольку продукт, в большинстве случаев, неконкурентноспособный.
Так давайте сделаем конкурентный продукт, то есть профинансируем процесс с самого начала...
Новая коллекция бренда Fariza Sultan, представленная в павильоне New Talents from Kazakhstan.
- И что тебе отвечали?
- Отвечали, что, может, с удовольствием бы и помогли создать такой инкубатор, но «у нас легкая промышленность не в приоритете».
- А что у нас в приоритете?
- Тяжелое машиностроение! Хотя, на мой взгляд, в этой отрасли нам пока вообще по меньшей мере странно на что-то претендовать. А вот через дизайнеров, каким бы странным не казался чиновникам этот бизнес, как раз можно было бы «выстрелить». Потому что всегда есть спрос на что-то оригинальное и новое – то, что еще не открыто. А это как раз мы. Нас еще не открыли как модную территорию. За последние годы заявили о себе на модном рынке, если говорить о странах бывшего СССР, украинцы, россияне, грузины... Сейчас подошла наша очередь.
Новая коллекция бренда Zibroo Design, представленная в павильоне New Talents from Kazakhstan.
- И ты уверена, что мы ее не пропустим?
- Уверена, потому что, с поддержкой государства или без нее, но это уже происходит. Пример – та же самая выставка White, в которой будут участвовать пять наших дизайнеров. Первый большой плюс, что нас вообще приняли. Второй – что мы будем представлять страну, а не каждый себя, это будет целый казахстанский павильон, то есть специальная, нам отведенная, зона. И третий - нам дали очень хорошую цену, намного ниже, чем если бы кто-то из наших дизайнеров пришел бы отдельно и «с улицы».
Новая коллекция бренда GK, представленная в павильоне New Talents from Kazakhstan.
- И вы эту цену заплатили сами.
- Конечно. Все дизайнеры и я в том числе. Потому что, поскольку затея с государственным инкубатором не удалась, а спрос был и есть, я пригласила тренера из Бельгии, Филиппа ПУРХАШИМИ (француза с иранскими корнями), и сделала свой собственный модный инкубатор. Схема та же: отсматриваем бренды, проводим собеседования, отбираем лучших, в течение полугода с ними работаем, «приподнимая» их коллекции, и подаем заявки на участие в зарубежных выставках. Разница лишь в том, что дизайнеры за все про все платят сами.
Можно «продавить» бренд в Казахстане, но «порвать» Париж не получится
- Приносят тебе пачку денег и говорят «хочу порвать Париж»?
- Такие тоже приходят. «Я дочь такого-то» или «я с деньгами», и начинается: «я хочу...». Но в нашем случае это не прокатывает. Если у бренда очень низкий уровень, если то, что он предлагает, уже есть 100 раз и никому неинтересно, и, наконец, если мы видим, что для человека это не более чем игрушка - находим повод отказать. Под разными предлогами.
- Идешь против тренда? В стране, в которой львиная доля всех «гламурных бизнесов» принадлежит высокопоставленным женам и детям?
- Ты знаешь, если они хотят этим заниматься – пусть занимаются. Но рынок сам все ставит на свои места. Можно, конечно, «продавить» бренд в Казахстане, но мы-то заточены на зарубежье, где только покупатель решает, хочет он тебя купить или нет.
- Этот самый покупатель или байер уже решил, что он хочет покупать тебя, Айнур Турисбек и Salta – называю три казахстанских бренда, которые достаточно стабильно продаются за рубежом. Больной вопрос: что насчет наших байеров?
- Сама же сказала: вопрос больной. Когда я в прошлом году участвовала в Неделе моды в Париже, там был байер из нашего Saks Fifth Avenue, что в Esentai Mall. Меня ей представил один российский дизайнер: «Вот как раз – ваша Айя...», но в ответ был полный «игнор». Уже здесь мне сказали, что они «продают только мировые бренды». То есть когда я стану мировым брендом, тогда меня начнут продавать в Казахстане. Это странно для всего мира, потому что есть множество случаев, когда именно байер помог состояться дизайнеру, открыл новое имя.
Но для нашей страны в этом ничего странного нет, потому что ты лучше меня знаешь: что у нас в дефиците, так это помощь, поддержка, наконец, единство. Почему я пытаюсь объединить дизайнеров? Потому что это закон природы: только вместе мы – сила. Если бы мы были вместе, мы бы все от этого выиграли, и нас бы, наверное, уважало то же государство. А так они смотрят: валяйте, барахтайтесь, покажите свой результат. То есть нам нужно им доказывать. Ну хорошо, будем доказывать. Причем – еще один парадокс казахстанской жизни, о котором уже даже скучно говорить: доказывать что-то нашей публике проще за рубежом...
- Но ты-то все и всем давно уже про себя саму доказала. И здесь, и за рубежом.
- А теперь, прости за пафос, хочу доказать про страну. Потому что верю в казахстанскую моду. Быть может, если бы мы жили в XX веке, я бы не так верила. Но мы живем в XXI – и это тот самый век, в котором Ричард ФЛОРИДА своей работой про креативный класс произвел эффект разорвавшегося снаряда – потому что все, что там написано, это реальность. В конце 80-х весь мир перешел к креативной парадигме. Фильм может принести миллионы, книга может принести миллионы, видео-арт продаться в пять минут за 20 000 долларов. И такая же история с нами – почему пиджак Balmain стоит 10 000 евро? Потому что там креатив. Это не ручками сделанная история, это история, сделанная головой.
- Скажи мне, что у нас тоже есть такие истории.
- Есть. Просто они еще не рассказаны...
Фото предоставлено Аяжан Жаксыбай.
