24 млн тенге из бюджета ежемесячно получают «оппозиционные» коммунисты
Депутат мажилиса Айкын КОНУРОВ выступил с предложением повысить стоимость хлеба до 300 тенге за булку. Об этой и других парламентских инициативах «народный коммунист» Конуров рассказал в интервью Ratel.kz.
- Каково вам заниматься законотворчеством?
- У нас профессиональный парламент, и нам тоже приходится становиться профессиональными парламентариями. У нас во фракции есть опытные товарищи, например, Владислав Косарев и Борис Сорокин, которые не впервые стали депутатами. Они помогают нам адаптироваться, и мы чувствуем себя комфортно.
- Парламент урезал декретные выплаты, увеличил возраст выхода на пенсию, сельские жители, особенно женщины, которые не работали, будут получать пенсию в размере половины прожиточного минимума. Вы голосовали за это?
- По декретным выплатам решало правительство, парламент не голосовал за это. Но наша партия сделала обращение, что мы против такого решения. По пенсионным выплатам мы воздержались при голосовании. Дело в том, что в самом законопроекте были заложены две противоречивые нормы – одну мы поддержали, а вторую – нет. Поэтому было принято решение воздержаться. Я имею в виду всю фракцию Коммунистической партии.
- И что вас смутило?
- Мы обратили внимание на то, что пенсионные деньги бездарно управляются частными пенсионными фондами, и очень большое количество людей задействовано в этом процессе. Они получают высокие комиссионные, а у населения отрицательная доходность по вкладам. Мы предложили перевести пенсионную систему на солидарную, но это невозможно сделать за короткий период. И именно мы предложили создание единого накопительного пенсионного фонда под управлением государством, и то, что он появился – это именно наша заслуга.
- А что не поддержали?
- Не поддержали увеличение пенсионного возраста для женщин.
- С какими инициативами вы лично выступали в парламенте?
- По аграрной теме у меня были выступления, связанные с отсталостью аграрной науки в Казахстане. Этот сектор финансируется, но активных вливаний в аграрную науку мы не видим. Деньги просто бездарно проедаются. Мы предложили правительству, чтобы эти деньги находились под более жестким контролем, и спрашивать нужно не просто об их освоении, но и о результатах вложений. Я лично проанализировал результативность сельскохозяйственной науки.
- И каков результат?
- Я считаю, что она находится в стагнации. Опрос по северным, основным зерносеющим регионам Казахстана показал, что все наши фермеры пользуются семенами российской селекции. Это семенной материал, который был отработан и доведен до кондиции в омском НИИ сельского хозяйства. Казахстанские фермеры не доверяют нашей сельхознауке и берут посевной материал за рубежом.
- По-моему, лаборатория, которая разрабатывает прививки для животных, принадлежит американцам…
- Все серьезные научные исследования, которые проводятся в мире, находятся под патронатом США, Евросоюза или России. Но, безусловно, отдавать лаборатории, тем более те, которые находятся в городах и других населенных пунктах – это неправильно. С одной стороны, пока этим управляют американцы, думаю, безопасность будет обеспечена, потому что они в этом заинтересованы. Но с другой - все разработки, которые ведутся у нас с вирусами, находятся в руках у американцев, и завтра, если нам что-то нужно будет, то они выставят огромный счет. И тогда вопрос будет в том, что или ты платишь и выживаешь, или ты терпишь вирусную опасность, которая сегодня существует в мире.
- А откуда появилась идея поднять цены на хлеб до 300 тенге за булку?
- Мы обратились с запросом к правительству о том, что в Казахстане уже третий год реализуется программа «Агробизнес-2020». 3 миллиарда тенге выделяется нашим сельхозтоваропроизводителям, но никто не думает о том, куда будут реализовывать свою продукцию наши фермеры. В 2015 году наше правительство столкнется с тем, что наши фермеры будут производить продукцию, которая на экспорт будет тяжело уходить, потому что у каждой страны есть свои приоритеты по поддержке своих товаропроизводителей - это, во-первых. Во-вторых, качество продукции в Казахстане оставляет желать лучшего, она не соответствует международным стандартам качества. Есть такой международный стандарт качества производства пищевой продукции ХАССП, в Казахстане очень мало предприятий, которые работают по этому стандарту. Даже если они получат этот сертификат, то выйти на рынок очень тяжело, потому что он весь уже заполнен. Поэтому мы считаем, что в Казахстане надо вводить программу поддержки внутреннего потребительского спроса на продукты питания. У нас почти 50 процентов населения проживает в селе, средний уровень заработной платы там с большой натяжкой 48 тысяч тенге. А ведь никто цены понижать не будет, чтобы они смогли потреблять эту продукцию. Мы предложили часть средств из программы «Агробизнес 2020» или из Национального фонда направить на поддержку потребительского спроса на отечественные продукты питания. Условно это пластиковые карточки, куда зачисляются деньги, и человек может по этой карточке приобрести отечественные продукты питания в любом магазине. Вот такую программу мы предложили, но правительство на это никак не отреагировало. И тогда мы решили «потроллить» правительство, чтобы привлечь общественное внимание, и сделали заявление, что хлеб должен стоить 300 тенге.
- То есть вы предлагаете на карточки скидывать деньги из тех 3 миллиардов, которые выделены на эту программу?
- Да. В рамках программы продовольственной поддержки населения эти деньги направлять всем, у кого доход на 1 человека в семье ниже 40 тысяч тенге.
- Как вы относитесь к выражениям «мамбетизм», «колхозники», «социальные аутсайдеры», «оралманы бастуют», которые в последнее время все чаще употребляют наши высокопоставленные лица? Не считаете это разжиганием социальной розни?
- Сложный вопрос. Если бы мы жили при социализме, тогда бы люди совсем по-другому отнеслись к этому. А в условиях капитализма, я думаю, это считается нормальным. Рынок в принципе людей разобщает, социальные аутсайдеры – это то, что есть на самом деле в обществе, это люди, которые не смогли вписаться в данную модель. А вот, например, выражения «колхозники» или «оралманы бастуют» я себе не позволю. Может, только когда за рулем еду, бывает, вырывается, но это, скорее, эмоции, чем реальное обозначение кого-то.
- Как так получилось, что у нас в стране несколько коммунистических партий?
- В принципе, это нормально. Люди имеют право решать, в какую из них вступать, какая предвыборная платформа или программа им ближе. Мы не считаем себя преемниками коммунистической партии Советского Союза. У нас абсолютно новая партия, которая придерживается планово-рыночного развития в экономике. Успешные проекты, которые в наше время реализуются в странах, где управляют коммунисты, реализуются на основе планово-рыночной экономики.
-На какие средства существует ваша партия?
- Мы существуем за счет средств республиканского бюджета. Все партии, которые проходят в парламент, финансируются из республиканского бюджета, но суммы зависят от того, сколько человек прошло в парламент.
- И о какой сумме идет речь?
- Мы ежемесячно получаем 24 миллиона тенге на содержание центрального аппарата и региональных структур.
- Какова численность вашей партии?
- В районе 98 тысяч человек, численность не значительно, но меняется. Кто-то уезжает из страны, кто-то умирает, у нас много возрастных людей.
- Многие политологи поговаривают о том, что будет роспуск или самороспуск парламента в следующем году. Как вы относитесь к таким прогнозам?
- Для политологов – это хлеб. Как только начал работу наш созыв, так с тех пор эти разговоры и ведутся. Но мы, как политическая партия, постоянно находимся в режиме выборов, поэтому для нас это не будет новостью. Мы готовы в любой момент вступить в борьбу за избирателя.
- Парламент часто называют «канцелярией правительства» или «законодательным принтером» …
- Да, слышал. Когда я не был депутатом, тоже так думал. Чтобы понять работу парламента, надо находиться внутри него. Например, две-три недели назад полностью вернулся в правительство законопроект «О долевом строительстве», который полностью не устроил депутатов. Многие законопроекты перерабатываются иногда до 80 процентов – это, конечно, нонсенс, но их надо доводить до ума. Поэтому с мнением, что парламент «канцелярия правительства» или «законодательный принтер», я не согласен. Бывают очень жесткие противостояния и в рабочих группах, и на этапе, когда принимаются решения. Другое дело, что решение партии или фракции – это закон. Даже если у меня будет личное мнение по какому-то вопросу, я не имею права его выразить или проголосовать против, потому что есть партийная дисциплина, и об этом все знают. Поэтому мы и говорим, что парламент должен формироваться из депутатов, которые прошли по одномандатным округам. На сегодня не представлена та часть населения, которая не разделяет точку зрения «Нур Отана», «Ак жола» или Коммунистической партии – может, они либерал-демократы. Если появятся независимые депутаты со своей точкой зрения, это оживит работу парламента.
- В Фейсбуке нашла пост Марии Миллер о том, чем запомнятся депутаты в этом году, и вот что она перечисляет:
1. Запретить Спанчбоба.
2. Уменьшить оконные проемы.
3. Повысить цену на хлеб до 300 тенге.
4. Угостить миллионы туристов на Экспо казы.
5. Сохранять девственность до брака.
6. Создать кумысную палату.
7. Производить в Казахстане брендовую водку.
8. Переименовать программу «E-learning»
9. Переименовать столицу республики Астану в Нурсултан.
10. Отшлепать Усенова ремнем.
Вы можете, что-то добавить?
- Нормальный рейтинг! Во всяком случае узнаваемый. Это показатель того, что активная часть общества, которая интересуется политикой (а это максимум 10 процентов взрослого населения), испытывает дефицит доверия к любой ветви власти в Казахстане - исполнительной, законодательной, судебной. И основная задача власти – доказать гражданам, что она работает во благо их интересов.
