В основе любого крупного состояния лежит преступление
* Советская база капиталистического благополучия
* Старший работал, не покладая печени и желудка
* «Мы же братья»
* Говорили, что у него хотели «отжать» банк
Значение некоторых фраз из учебников понимаешь намного позже. Конечно, я не о тех, где «Волга впадает в Каспийское море» или «свинец – 82-й элемент таблицы Менделеева».
Я о той, где «...В основе любого крупного состояния лежит преступление». Карл Маркс.
Советская база капиталистического благополучия
Мы с ними учились в одной школе. В нашей английской, специализированной, по советским меркам «элитной» школе именно тогда почему-то было много таких, как мы: трое-четверо детей из одной семьи, и непременно – только мальчики или только девочки.
Потом я узнаю, что в психологии нас называют «однополыми сиблингами» и что нам посвящено множество трудов. Потому что именно в таких семьях чаще всего возникают затяжные конфликты между детьми.
Соперничество, ревность, неприязнь, которая однажды может перерасти в ненависть, и тогда... «А ты знаешь, за что Каин убил Авеля?» - любил повторять Санжар, один из сиблингов Б., когда тактичные учителя в очередной раз сравнивали его или меня с нашими старшими братом и сестрой. Не в нашу пользу, разумеется.
Скажу сразу: что бы там ни говорили учителя, нашей параллели достался самый умный из братьев Б. Не случайно он потом уйдет из нашей английской в физико-математическую. Года на три старше учился самый красивый и избалованный, лет на пять позже – самый добрый. Все трое совершенно по-разному несли «печать» детей из семьи большого начальника, но совершенно одинаково подчинялись своему всесильному папаше, который – как мы узнаем много, много позже – еще в советское время умудрился заложить базу для будущего капиталистического благополучия своей семьи.
Впрочем, злые языки как раз называли это преступлением, а именно – кражей. Отец Б. непонятным образом присвоил несколько квадратных километров в центре Алматы. Потом на этих квадратах возникнут безобразные торговые центры и жилые дома «элитной постройки». К чести города – он сопротивлялся.
Вернее, от имени города сопротивлялось управление архитектуры, долго не выдавая разрешение на строительство. Разрешение дадут при самом «хорошо, по-настоящему по-казахски воспитанном» акиме - скажет отец Б. на свадьбе младшего сына, которого он как раз поставил управлять этими торговыми центрами.
Старший работал, не покладая печени и желудка
А еще раньше семья Б. создаст свой банк – тогда они в нашей стране росли как грибы после дождя. Злые языки опять распускали слухи - об областной конторе одного из банков СССР, которой в свое время руководил младший брат отца Б. И опять называли это кражей и преступлением – но кто бы в девяностых предъявил обвинение?
Его и не предъявили.
Название банка (фу, как оригинально) составили из начальных букв имен членов семьи, а возглавил правление... «Ну, конечно» - подумала я. Садвакас – тот, который самый старший и самый избалованный. Где-то на задворках очень быстро промелькнула мысль: «неужели считать научился?» - и тут же ушла, когда я прочла имя заместителя. Добрые любящие родители выдернули Санжара, без пяти даже не минут – секунд – кандидата наук из Академии и велели помогать старшему брату. Нет, Садвакас, безусловно, тоже очень много работал. По-нашему, по-серьезному, как полагается новому казаху: не покладая печени и желудка.
И я, кстати, не иронизирую. В нашей стране такой человек – руководитель-«аут сайд» - нужен любой конторе. Потому что кто-то должен со всеми договариваться, быть в курсе всего и держать руку на пульсе у всех, от кого что-то зависит. Эффектному и радушному Садвакасу это прекрасно удавалось. Лишь с зарубежными партнерами, к которым дальновидный отец отправил своих сыновей, вечно случались осечки – когда эти зануды посреди шикарного застолья в белой юрте вдруг задавали вопрос по делу. Тогда Садвакас моментально грустнел и выдвигал вперед Санжара, как боевого слона – для чего средний и присутствовал на неформальных мероприятиях.
Так бы на фиг был не нужен.
О чем Садвакас не раз и не два говорил Санжару, не стесняясь подчиненных и хвастаясь перед родителями.
«Да если бы не я, сидел бы он до сих пор в своей Академии наук на сто долларов».
«Поменял бы ты фамилию на фамилию жены, чтобы люди не трепались, что у нас в банке все руководство - блатное».
И, коронное, на больших официальных заседаниях:
«Не смотри на меня! Не могу говорить, когда ты на меня смотришь».
«Мы же братья»
После каждой такой эскапады Санжар куда-нибудь уходил и долго-долго курил. Пить не получалось – он шутил, что у них в семье вся «алкогольная выдержка» досталась старшему брату: им с младшим не удавалось выпить даже полбутылки водки на двоих без отвратительных последствий. Курил и строил планы ухода из «семейного» бизнеса и с тоской понимал: пока живы родители – никуда он не уйдет. И дело было даже не во властном отце - он понемногу все-таки сдавал, а в матери, которая сразу хваталась за сердце, когда Санжар начинал говорить о том, что с Садвакасом невозможно работать.
- Вы же братья, - как заклинание, повторяла мать.
*****
«Мы же братья» - как заклинание, повторял Санжар, стоя у трупа Садвакаса. Стоял и непонятно что чувствовал.
Нет, конечно, горе! – Санжар хватался, как за соломинку, за ранние детские воспоминания: вот они с Сакеном вдвоем на одной лошади в ауле у аташки. «Мои жигиты» - гордо говорит ата, а Садвакас... толкает Санжара, пытаясь столкнуть его с лошади.
Нет, горе!.. – Санжар отмахивается от дурацкого детского эпизода и вспоминает, как они с Алией принесли домой новорожденного сына. Родители на седьмом небе: первый внук! (У Садвакаса только девочки). Санжар счастлив и наконец-то горд сидеть за родительским столом... как вдруг натыкается на злой взгляд старшего брата: «Думаешь, все? Теперь ты - центр родительской вселенной? Черта с два...». Меньше чем через год Садвакас приведет к родителям знакомиться молодую токал с новорожденным сыном.
Нет, горе... – Санжару почему-то вспомнился их первый международный банковский контракт. Когда он его готовил, наконец перестал жалеть о том, что ушел из Академии наук - так было и сложно, и интересно. Да и какая сейчас в стране наука? Именно тогда в банке сложилась команда: дружная, веселая, способная... Они говорили по делу даже в курилке. После подписания контракта иностранные партнеры пожимали руки всем... «А тебе – особенно долго, – раздраженно сказал Садвакас после того как они проводили иностранцев в аэропорт. – Ты бы, братишке, не увлекался игрой в бастыка. Я – начальник, и банк – мой, помни об этом!».
...Да, кстати. Банк же действительно его. У Санжара нет доли, он – хорошо оплачиваемый наемник. И сейчас, когда Садвакаса не стало...
- Санжар, ты должен взять руководство банка на себя, - разом постаревший отец все равно четко говорил и так же мыслил. – Ради детей своего брата, ради его жены...
- Жён, - вырвалось у Санжара. – Я понял: ради всех его детей, ради всех его жен, ради всех его шлюх я должен взять руководство банка на себя. Только у меня условие: не знаю, как вы это сделаете, но теперь я должен стать главным акционером.
Говорили, что у него хотели «отжать» банк
На следующее утро он уверенно прошел мимо своего прежнего кабинета в главное крыло банка. В приемной его уже ждали: вызванный им (вернее, секретаршей) менеджер из «Французского дома» привез новому хозяину банка новый гардероб.
- Сначала Ланвин, - бросил Санжар менеджеру.
...В Алматы еще долго будут спорить о том, что на самом деле произошло с банкиром Садвакасом Б. Нелепая авария, в которой столкнулись сразу несколько джипов. Ну да, большинство из тех, кто сидел за рулем, были выпивши. Ну да, ехали слишком близко друг к другу. Но то же самое большинство отделалось легкими травмами, и только Садвакас умер на месте...
Говорили, что у него давно хотели «отжать» банк.
Говорили, что он насолил кому-то в правительстве.
«А ты знаешь, за что Каин убил Авеля?» - любил повторять Санжар, один из «однополых сиблингов», когда тактичные школьные учителя сравнивали его или меня с нашими старшими братом и сестрой. Не в нашу пользу, разумеется.
Просто «в основе любого крупного состояния лежит преступление». Карл Маркс.
