Она умна, это во-первых. Она умна, это во-вторых. И в-третьих тоже
В самом её имени есть некий посыл к свету. И вообще, есть в этой хрупкой женщине магия загадки. Она умна, это во-первых. Она умна, это во-вторых. И в-третьих тоже. Ну есть в ней нечто - от АСПАЗИИ что ли. Или Софьи КОВАЛЕВСКОЙ. Плюс ко всему сопутствующие ингредиенты. Она талантлива. На выбранном ею пути талант её безусловен и смел. И в этой смелости вы убедитесь чуть позже, даже мужчины пасуют перед ней. И, наконец, что крайне важно, коль скоро речь идёт о женщине, в ней есть тот трудно уловимый трепет, то очарование, что будит в нас, в мужчинах, непокой. Как говорила о себе Фаина РАНЕВСКАЯ, я, дескать, может быть, и не очень красива, но я всегда была чертовски обаятельна. В общем примите это за признание в любви. В моём возрасте такое бывает не часто, но если оно происходит, то можно его уже не таить.
И ещё один посыл в связи с ней. Долгое время я был мучим пастернаковским постулатом (точнее то были строки РИЛЬКЕ в переводе ПАСТЕРНАКА): "Когда б мы поддались напору стихии, ищущей простора, мы выросли бы во сто раз". Мне всегда казалось, что стихии надо противостоять, что человек мыслящий и волевой, наперекор обстоятельствам и лишь сопротивляясь им, делает то, что считает нужным. Я был наивен и прямолинеен. В жизни все оказалось не так, все оказалось проще и сложнее, чем я думал…
Вообще, Асия БАЙГОЖИНА по образованию журналист. Впрочем, тут же и добавляет: по своему первому образованию. Окончила журфак КазГУ, три года работала в павлодарской газете и даже была удостоена за цикл очерков молодежной премии. Все складывалось на редкость удачно, тут надо было лишь не упускать свой шанс и по обозначившейся даже не колее, а магистральной дороге мчать к сияющим высотам карьерного и прочего успеха.
Но, поди ж ты, она мечтала о кино и, отринув удачу, решает начать все с нуля: подает документы в Союз кинематографистов с просьбой направить ее на Высшие сценарно-режиссерские курсы. И тут первый облом: ее кандидатура не прошла. Как выяснилось позже, на это же место претендовал человек, уже достигший предельного возрастного ценза, ему исполнилось 35, а это крайний срок приема на курсы. Ей, молодой и неопытной, этого, конечно, не сказали, но документы вернули. А она что сделала? Она их тотчас же перенаправила в Москву, в приемную комиссию тех самых курсов. И хотя экзамены уже начались, ей пришел ответ: ваш творческий багаж нас заинтересовал, хотелось бы познакомиться ближе, приезжайте.
Потом были два года Москвы, два года постижения новой, совсем неведомой для Асии территории документального кино. Лекции читали корифеи, авторы тех самых учебных пособий, по которым надлежало осваивать азы профессии. Москва была если не Меккой, то Мединой киноискусства, а ВГИК и курсы при нем - это же святая святых, экспериментальная лаборатория, где рождался завтрашний день магического киноэкрана. Представьте себе: Тенгиз АБУЛАДЗЕ перед премьерой "Покаяния" посчитал необходимым показать фильм студентам, как бы заручиться поддержкой молодых. По окончании фильма в зале стояла громовая тишина, все встали и, уже стоя, овацией провожали маэстро, пока он шел к выходу.
На дворе стоял 1987 год. Их курс шел к выпуску, а вся страна бурлила перестройкой, которая была чревата непредсказуемыми переменами, и только что на весь мир как пощечина тоталитаризму грянуло 16 декабря рокового 1986-го. Они в Москве жадно ловили скупые, процеженные цензурой, глушилками и официозной пропагандой, весточки из Алматы, и Асия терзалась виноватостью, что была так далеко в ту пору от эпицентра главных событий.
Потом, полугодом спустя, уже окончив курсы, уже приехав на "Казахфильм", она металась по городу в надежде найти тех, кто, конечно, уже снимает фильм о декабрьских событиях. Потому что надо было спешить, чтобы по горячим следам зафиксировать происшедшее. Только что прокатились собрания, где клеймили участников, карали их кликушеским, не рассуждающим судом, и живые свидетели по обе стороны баррикады в растерянности пытались определиться с истиной. Надо было спешить, пока не ушли в песок забвения факты, подробности, голоса, лица, звуки - все то, из чего сотканы сиюминутные реалии бытия. Ей хотелось подставить свое плечо, быть полезной в этом крайне важном деле. Она была уверена, что кто-то из режиссеров-мужчин уже взвалил на свои сильные плечи неприподъемный груз решения этой задачи. Но все - понимаете: все! - к кому бы она не обращалась со своими неотступными вопросами, уходили от ответа, отводили глаза в сторону, кто в недоумении, кто в страхе. Но ведь не мне же снимать такой фильм, в отчаянии говорила она им. А потом уже не говорила, а искала хоть кого-нибудь в союзники, в соратники, хотя бы в помощники. Та власть была еще жива, она преподала слишком наглядные уроки всем своим подопечным. Осторожность, боязливость и страх давно уже стали второй натурой советского простого человека.
И видя, как Асия бьется будто рыба об лед, Наана ЧАНКОВА, подруга (хакаска, кстати), причем на сносях, беременная, сказала:
- Хочешь, я буду с тобой снимать фильм?
За ними неотступно следовала машина. Они знали, откуда она, кто в ней. На какое-то время она стала спутницей их съемочных будней. Работая в связке с комиссией по декабрьским событиям, которую возглавлял Мухтар ШАХАНОВ, они сумели из засекреченных архивов заполучить кинопленку с бесценными материалами. Тогда еще не было видеокассет, бобину с кинопленкой спрятала под свои необъятные одежды беременная Наана. Пленку им дали на пять часов. Они приехали на "Казахфильм", и начальник ОТК цеха обработки пленки Жанна МУНАЙТПАСОВА сумела сделать копию. Вечером они вернули оригинал, празднуя свою первую победу.
Асия не может забыть рассказ офицера, участника событий. Рассказ подробный, жесткий, кровоточащий. Сниматься он отказался наотрез. Но ведь это кино, убеждала она его, я должна вживую снять ваш рассказ! Ладно, ответил он, я ничего не боюсь, но у меня маленькие дети и престарелые родители. Вы дадите гарантию их безопасности?..
При всем при том самое удивительное вот что: уже не было диктата цензуры. Фильм "Хроника необъявленной демонстрации" беспрепятственно одолел все инстанции, вплоть до Москвы. Он стал уникальным и зримым свидетельством незабываемых событий.
- Обычно тяжелоатлет, прежде чем взять предельный вес, приучает себя к нему постепенно. А вы подошли к помосту и - сразу?..
Говорю это, а самому даже неловко от неожиданного сравнения: какой там тяжелоатлет? Передо мной - стремительная хрупкая женщина, вся из себя как воплощенная полетность.
- Для меня ушедшая в небытие советская империя - загадочная Атлантида, - говорит Асия Байгожина. - Как, почему ее не стало? Я все жду: кто-то сделает об этом фильм…
И в ожидании она снимает ленту "Динмухаммед Кунаев. Хроника жизни и смерти". Картина никого не оставляет равнодушным. Почему?..
Ответ на этот вопрос я получил чуть позже, уже вникая в перипетии съемок фильма "Елимай. Репатриантские хроники" - этой драмы о долгожданном и горестном возвращении оралманов на землю отцов.
- На просмотре фильма я не могла понять: что за странные звуки раздаются из зрительного зала? Оказалось, многие плакали.
И опять - яростные споры. Кто-то безоговорочно на стороне оралманов, а кто-то упрекает их в иждивенчестве. В чем дело-то?
- Может, градус полемической публицистичности зашкаливает?..
Но Асия ставит точки над "i":
- Это фильм об отношении народа к самому себе. Тоже долго ждала, когда кто-нибудь умнее и опытнее меня снимет фильм об этом.
- Ну, хорошо. А дальше?
- Есть счастливые люди: снял фильм и забыл, живи следующим. У меня так не получается.
Уж сколько времени прошло после выхода "Елимая", а ей всё пишут и пишут герои кинокартины, спрашивают житейские советы, просят написать письмо или заявление в какую-нибудь высокую инстанцию. Творческий простой? Как сказать…
- Мне проще, чем моим коллегам: я и снимаю фильмы, и пишу к ним сценарии. И не только сценарии.
Судьба вдруг распорядилась так, что Асия Байгожина стала деканом факультета кино и ТВ Казахской национальной академии искусств имени Жургенова. В образовании она никогда не работала. Вновь пришлось начинать практически с нуля, вплоть до того, что привезла из дому шкаф - некуда было ставить папки с бумагами. Но через год после организационных бдений взмолилась перед ректоратом: можно я уйду из деканов. А дальше… Что дальше? Она вела с Владимиром ТЮЛЬКИНЫМ мастерскую режиссеров неигрового кино.
А её комедия о любви "Шёлковый путь" стала одним из победителей конкурса на лучший сценарий художественного фильма. Так что впереди - новые неосвоенные пространства для творчества.
На этом можно было бы и завершить рассказ о трудах и днях Асии Байгожиной, но я под занавес задал вопрос на засыпку:
- Асия, а откуда у вас столь безукоризненная русская речь?
В самом деле: откуда? Отец Асии - директор казахской школы, мама - заслуженный учитель республики, преподаватель казахского языка.
- И сама я пошла в первый класс, зная два-три слова по-русски. Но дед, у которого я росла, сказал мне: если ты хочешь чего-то добиться в этой стране (он имел в виду ту самую исчезнувшую Атлантиду), ты должна знать русский язык. Дед был у меня главным авторитетом. Зато у меня теперь родной язык хромает. Надеюсь, я это преодолею.
Ещё бы! Если она поставила цель… Вы только вглядитесь в эту хрупкую женщину. Во всех её аспектах. Умница. Талант. Тишайший и нежнейший лепесток. И… и железная воля.
