Разобравшись с политической оппозицией в offline, власть решила взяться за «диванную оппозицию» в online
Читайте предыдущую статью Досыма САТПАЕВА «Три задачи нового президента Кыргызстана».
Три зайца
Согласно законопроекту «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам информации и коммуникаций», у владельцев электронных ресурсов появилась обязанность заключать с пользователем этих ресурсов письменные или электронные соглашения с использованием электронной цифрой подписи или SMS-идентификации.
На юридическом языке это звучит так: «Оказание собственником или владельцем общедоступного электронного информационного ресурса услуги по размещению пользователем информации осуществляется на основании соглашения, заключаемого в письменной форме (в том числе электронной), с использованием идентификации на портале «электронного правительства» или посредством зарегистрированного на общедоступном информационном электронном ресурсе абонентского номера сотовой связи пользователя путем отправления короткого текстового сообщения, содержащего одноразовый пароль для заключения соглашения».
Таким образом, власть решила убить сразу трех зайцев.
Во-первых, навесить дополнительные обязательства по контролю над контентом и комментариям к ним на медийные структуры, работающие в Казнете.
Во-вторых, взять под контроль казахстанских пользователей, особенно критически настроенных.
В-третьих, в рамках гибридных угроз, которые в последнее время набирают силу, обезопасить себя от троллинга не только внутри страны, но также из-за границы.
Последняя тема, кстати, стала популярной у наших властей, результатом чего стала разработка государственной программы «Киберщит». Уголек в костер подкидывают и скандалы вокруг гибридных атак. Например, в апреле текущего года специалисты по безопасности в информационной сфере социальной сети Facebook в своем докладе заявили, что некоторые страны для достижения своих геополитических целей пытались манипулировать настроениями людей, распространяя в соцсети различную информацию, которая часто не соответствовала действительности.
В первую очередь, это был камень в огород России, которую подозревают в попытках повлиять на общественное мнение в ходе прошлогодних президентских выборов в США. В Facebook выяснили, что с июня 2015 по август 2017 года с аккаунтов, связанных с одной из крупных российских «фабрик троллей» под респектабельным названием «Агентство интернет-исследований» (IRA), было опубликовано 80 тысяч постов. И в большинстве этих постов затрагивались социальные и политические вопросы, которые вызывали разногласия в США.
А Васька слушает, да ест
Не удивительно, что почти ровно год назад, когда только появилась концепция упомянутого законопроекта, ее авторы активно начали убеждать всех в том, что это надо, в первую очередь, для борьбы с интернет-троллями.
Впрочем, уже в январе министр информации и коммуникаций РК Даурен АБАЕВ заявил: «На всех этапах обсуждения участники прений уделили особое внимание норме о так называемой «деанонимизации» комментаторов. Хочу отметить, что она была направлена на борьбу с троллингом, вбросами непроверенной информации, провокациями, пропагандой экстремизма и призывами к социальной розни. Также в рамках заседаний рабочей группы, экспертами и журналистами высказывались замечания касательно предложения о регистрации блогеров. Мы предполагали, что эта норма будет носить добровольный характер и даст возможность популярным пользователям сети получить весь объем прав, которыми обладают СМИ. Так как министерство взяло курс на открытость и учитывает рекомендации общественности, сегодня было принято решение об исключении упомянутых норм из проекта закона».
В итоге вышло, что в качестве отвлекающего маневра формально регистрация блогеров была исключена. При этом была пролоббирована поправка более широкого поля действия. Те же яйца, только в профиль. При этом второе яйцо даже чуть больше. Интересно, что ровно год назад было громогласно заявлено: поправки пройдут широкое обсуждение. Но, судя по той негативной реакции, которую они вызвали у значительной части медийного сообщества, обсуждение ключевых вопросов больше имело формальный характер. По принципу «А Васька слушает, да ест». Более того, с таким количеством поправок, в принципе, можно принимать новый закон о СМИ. И, как обычно, с каждым разом новые законы оказываются всё хуже для тех, кого они пытаются регулировать. Хотя для нормальной и качественной работы традиционных СМИ и сетевых медийных структур нужны не постоянные законодательные эксперименты с сомнительными целями, а лишь две вещи: свобода слова, которая регулируется Конституцией и этическими кодексами самих журналистов, и конкурентное поле, где главным игроком является не госзаказ, а рейтинги предпочтений аудитории.
Кстати, не вызывает удивления тот факт, что эту поправку без всякой критики и вопросов быстро протащили через мажилис. Ведь именно депутаты часто призывали навести порядок в интернете. В конечном счете, небезызвестные заявления Гульжан КАРАГУСОВОЙ: «Все конфликты последние начинались в соцсетях. В соцсетях сидят люди, которые заведомо за плату работают против нашей страны» - в правящих кругах разделяют многие. И это несмотря на то, что многие конфликтные ситуации в стране чаще всего провоцировались неэффективным государственным менеджментом и провальной коммуникационной работой чиновников.
Диванная оппозиция
Кстати, раньше те же критические упреки со стороны власти сыпались в адрес оппозиционных партий и СМИ, а также правозащитных НПО. Сейчас от них остались одни воспоминания. Старая оппозиция, которая возникла еще в начале 90-х, фактически исчезла. Там уже почти никого не осталось - ни конкретных персон, ни партий. При этом новая институционализированная политическая оппозиция пока не появилась. Возможно, она сформируется во время транзита власти.
Что касается гражданского общества, то оно также практически исчезло в своем старом виде, каким я его помню в 90-х годах, когда впервые заявил о себе «третий сектор».
В последние годы усиливается государственный контроль над разными сегментами социально-политической жизни страны. Но у части населения протестные настроения ушли в online, где образовалась довольно широкая «диванная оппозиция». Естественно, такое положение вещей не устраивает тех, кто видит в соцсетях угрозу потери контроля над общественными настроениями. Возможно, этот тренд и привел власти к пониманию того, что, пока они активно занимались ликвидацией оппозиционных медиа и подпиткой государственных СМИ, у них под боком постепенно сформировалось альтернативное информационное поле. Оно не только стало выражать свою позицию, но даже пытается оказывать косвенное давление на госструктуры, формируя общественное мнение. Ведь социальные сети начали создавать «эффект домино», с точки зрения бурной реакции на те или иные события в Казахстане и за его пределами.
Тест-драйв сетевых ограничений
Понятно, что при желании власти могут прикрыть Казнет под любым предлогом хоть сейчас. Правоохранительные органы и спецслужбы - даже без всяких соглашений между пользователями и электронными ресурсами - и раньше могли вычислить любого комментатора или автора в сети, которые попадали в список подозреваемых, чаще всего по обвинению в разжигании той или иной розни.
Кроме того, еще в июле вышло постановление правительства «О некоторых вопросах государственной технической службы». В соответствии с ним произошла передача РГП «Государственная техническая служба» из ведения Министерства информации и коммуникаций под опеку КНБ РК - «для реализации проектов централизованного управления сетями телекоммуникаций, единого шлюза доступа к интернету, службы реагирования на компьютерные инциденты и Центра мониторинга информационных систем».
Конечно, для успокоения общественности от владельцев электронных ресурсов также требуют «обезличивание персональных данных пользователя». Такой фиговый листок иллюзорного права на приватность. Но это лишь пилюля, которая должна подсластить горькое блюдо.
Соблазн приструнить социальные сети растет. Список причин, по которым они временно могут быть заблокированы, довольно длинный. Пока тренируются «на кошках», по принципу step by step, применяя разные методы воздействия на «сетевой Зион». То заводят уголовные дела на блогеров за размещенную или распространяемую ими информацию. То странным образом резко замедляется работа интернета и ограничивается доступ к соцсетям аккурат во время выходов в эфир Мухтара АБЛЯЗОВА. То показательно ограничивают доступ к ряду иностранных сайтов, критикующих наши власти, или даже устраивают blackout некоторых казахстанских веб-ресурсов.
Возникает ощущение, что для верхов, во-первых, важно отсечь «диванную оппозицию» в сети от альтернативных каналов любой политической информации, во-вторых, сделать так, чтобы от словосочетания «диванная оппозиция» осталось только первое слово.
Паровой котёл
Другой вопрос, к каким негативным последствиям для самой власти может привести сетевой blackout. Ведь социальные сети сейчас - единственный для нее канал получения альтернативной информации.
Взять хотя бы недавние жесткие выпады Алмазбека АТАМБАЕВА в адрес казахстанского руководства, которые вызвали поддержку у протестной части нашего общества (как обычно, у всё тех же анонимных комментаторов). Понятно, что казахстанские власти восприняли их как оскорбление. Но если посмотреть на возникшую ситуацию без эмоций и с умом, то Атамбаев даже сослужил службу Акорде. Ведь своими словами он вызвал интересные круги на воде в казахстанском обществе. По сути, его выпады должны рассматриваться нашими чиновниками и как важный индикатор того, какие протестные настроения существуют в Казахстане, в каких сегментах, по каким вопросам и что делать, чтобы их минимизировать.
В конечном счете, любая гражданская активность в рамках закона всегда лучше, чем подпольная асоциальная агрессия. Социальный пар необходимо выпускать, чтобы паровой котел не взорвался. Именно поэтому повышение роли социальных сетей, в том числе с точки зрения информирования власти о проблемах, является предохранительным клапаном для самих чиновников.
Альтернативой может быть только слухократия и деятельность радикальных структур, которые могут существовать и без интернета.
Сетевая цензура не только отбирает голос и возможность высказаться у общества, но также лишает власти способности адекватно реагировать на окружающую действительность, что грозит дестабилизацией обстановки.
Понятно, что гражданская активность должна регулироваться в рамках правового поля. Разумеется, государство и общество должно иметь нулевую степень терпимости к любым видам радикализма. С экстремизмом и терроризмом, с ксенофобией и шовинизмом надо вести жесткую борьбу, в том числе в сети. При этом параллельно надо разбираться и с причинами появления этого радикализма, среди которых первой в списке стоит неэффективная деятельность самих чиновников, которые часто сами провоцируют рост социальной агрессии.
Но если власти начинают создавать новые искусственные преграды для социальной активности лишь для того, чтобы обезопасить себя от критики, то есть риск классического эффекта того самого котла. Бороться с протестными настроениями в сети через умножение «красных флажков» нерационально, так как сами настроения никуда не денутся. Это всё равно что рассматривать в качестве способа борьбы с экстремизмом насильственную стрижку бород или запрет ношения коротких штанов представителями нетрадиционных религиозных течений.
Выглядит эффектно, но всегда неэффективно.
Иллюстрация: YK-news.kz.
