И почему бывший высокопоставленный полицейский и бизнесмен до сих пор не трудоустроены в стенах колонии
Исправительное учреждение №22 Комитета уголовно-исполнительной системы МВД РК расположено в областном центре Восточного Казахстана. Но для того, чтобы до него добраться, нужно приложить немало усилий. Дорога, если её можно ее так назвать, больше напоминает полосу препятствий, глубокие ямы, заполненные грязью, разбитый асфальт, выступающие то тут, то там куски породы. Возвышение, на котором построена колония, уже давно находится в ведении Усть-Каменогорска, но подступы к нему до сих пор на бумагах числятся за Глубоковским районом. Чиновники двух административных территориальных единиц перекладывают заботу о местных дорогах друг на друга, и в результате сносно доехать до объекта можно лишь зимой. Здесь отбывают своё наказание бывшие сотрудники правоохранительных и прочих органов, преступившие закон. Среди них экс-руководитель департамента полиции Алматы Серик КУДЕБАЕВ, осуждённый на десять лет и недавно запечатлённый тут же за дастарханом, и опальный бизнесмен Кайрат САТЫБАЛДЫ, получивший срок в шесть лет.
Всего здесь содержится 270 заключённых, хотя рассчитана колония на 520. Начальник учреждения №22 Руслан ТОКТЫБАЕВ показывает свои "владения" журналистам и общественникам и отдельно отмечает, что никаких VIP-условий ни для кого здесь не создаётся.
И действительно, бараки порядком обветшали, а внутри никакого лоска, всё сурово: панцирные кровати, жёсткие скамьи, хмурые сотрудники, следящие за каждым шагом подопечных. Из каждого угла практически каждого помещения на происходящее смотрит бесстрастным взором камера видеонаблюдения.
- Камеры выводят видео в операторскую, которая находится за пределами учреждения, ситуационный центр КУИС, сам комитет уголовно-исполнительной системы, генеральную прокуратуру и надзорный орган Восточного Казахстана. Посмотреть, что происходит в учреждении можно в любой момент, если какая-та камера выходит из строя, немедленно меняем, - замечает Токтыбаев.
Помещения пустынны, лишь в оконных проёмах бараков изредка появляются любопытные глаза осуждённых, которые тут же скрываются, стоит повернуть голову или объектив камеры в их сторону.
- Никто не хочет "светиться". Спрашивали желающих поговорить со СМИ, их не нашлось, - объясняют сопровождающие.
В доказательство, заводят в отряд, наказание в котором отбывает и бывший высокопоставленный полицейский. На вопрос, согласен ли кто-то на интервью, все отрицательно мотают головами. Рядом со зданиями колоритно развешаны и сушатся на октябрьском солнце носки, футболки, рубашки и прочие принадлежности заключённых.
Недалеко от всего этого великолепия высится "Байтерек" в обрамлении золотых людей и не менее драгоценных на вид львов.
Постояльцы мест не столь отдалённых видят их каждый раз по пути в медсанчасть. Её заведующий, Иван БАРАБАШ в ходе разговора отмечает, что его "клиентам" всего хватает и никто ни на что не жалуется.
- В среднем к нам обращается в год 200 человек, основные заболевания – артериальная гипертензия, диабет. Всё наблюдаем, контролируем, если надо - вывозим в город, в территориальные пункты здравоохранения, в диагностический центр, больницы. По лекарствам, всё, как на гражданке, нам хватает, недовольных и обделённых нет, - говорит он.
Эти слова подтверждают двое, находящихся в стационаре заключённых. Но назвать свои фамилии отказываются и запечатлеть себя не разрешают. Имеют право. В других отрядах нашли двух отбывающих наказание, которые заметили, что им "нечего скрывать" и согласились на интервью. Для этого процесса прошли в кабинет. За происходящим из-за коробки с документами наблюдал портрет Нурсултана НАЗАРБАЕВА.
60-летний Отеген НУРМУГАМБЕТОВ попал в колонию всего полгода назад по статье 293 Уголовного кодекса Республики Казахстан "Хулиганство". На пенсию вышел с должности начальник управления по борьбе с организованной преступностью, отработав в органах внутренних дел 23 года.
- С молодости пишу стихи, издал четыре книги. Состою в Союзе писателей Казахстана, мне дали звание – отличник культуры страны, у меня пять детей и десять внуков. Здесь тоже времени не теряю, продолжаю писать, много читаю, гораздо больше, чем на воле. Режим устраивает, нареканий нет, относятся, как к родному, - сказал он.
Заключённый даже подарил книгу со своей подписью одному из сотрудников, за хорошую работу. Но по закону принять её нельзя, поэтому до освобождения она будет находиться у поэта-полицейского.
Ещё один заключённый, назвавшийся Нургельды, попал сюда, успев поработать немало лет в органах национальной безопасности. У него интересная судьба. Вырос без родителей, закончил суворовское училище, затем поступил в институт Комитета нацбезобасности, был направлен в Шотландию в головной офис Комитета по правам человека на стажировку, вернулся, поступил в Казахскую гуманитарную юридическую академию. Всё закончил с отличием. Сын учится в США по программе "Болашак". Интервьюируемый говорит, что после освобождения будет строить свою жизнь дальше, стараясь не нарушать законы, нареканий на условия содержания в учреждении у него тоже нет. С Кайратом Сатыбалды и Сериком Кудебаевом никто из них лично не знаком.
По пути к столовой, сопровождающие рассказывают, что безопасность в учреждении на первом месте. И вскользь замечают, что в каждом отряде есть специальная коробка, в которой хранятся презервативы. Но пополнять запасы не приходится, их никто не использует.
В просторной столовой тоже пусто, обед уже был.
Занятые на кухне люди, сразу же ретируются в подсобные помещения, как только видят фотоаппарат. Заместитель начальника по общим вопросам и организации труда осуждённых Ринат БАЙДЕЛЬДИНОВ показывает, чем сегодня кормили заключённых. На каждого: порция селёдки, тарелка борща, кусок хлеба, чай и макароны по-флотски.
- В месяц примерно 10 миллионов тратим на питание на всех осужденных, на одного около 1200 тенге в день. Организация питания – трёхразовое, проводит её РГП "Енбек-Семей", потому что нет заведующей столовой, далеко от центра города, не соглашаются люди тут работать. Меню сами разрабатываем, все утверждённые нормы соблюдаем. Завозим даже яблоки, лимоны, есть диетическое меню, - резюмирует замначальника.
Руководитель организации "Мы против пыток" Елена СЕМЁНОВА между делом задаётся вопросом, почему в колонии так мало трудоустроенных. По статистике всего несколько десятков человек.
- Вызывает вопрос, почему тут работает лишь небольшой процент осуждённых? Почему остальные не заняты? У них есть возможность зарабатывать, гасить какие-то иски, помогать семьям, но они этого не делают. В чём причина? В обычной колонии процент трудоустроенных составляет в среднем сорок процентов от общего количества, - спрашивает она.
Начальник учреждения уточняет, что сейчас работает 53 человека, в скором времени станет уже 83. Но, конкретно Сатыбалды и Кудебаев не трудоустроены.
- Мест нет вакантных. Многие хотят работать, да нет возможности. Люди строят теплицу, делают брусчатку, занимаются деревообработкой. Ещё люди хотят открыть три ИП, делать сетку-рабицу, матрасы и так далее. Но сами видите, какая тут дорога, многих это отпугивает, - поясняет он.
Заодно выясняется, какой-никакой, а комфорт в колонии найти можно. Но только в блоке для длительных свиданий. Сюда приезжают родные заключённых, чтобы провести время с находящимися за решёткой мужьями, сыновьями или отцами.
Убранство чем-то напоминает гостиницу небольшого городка, только на полу заметны новые ковры, по которым не ступала нога человека. Здесь шесть комнат с большими кроватями и небольшими телевизорами, гостиная с диваном и "плазмой" для семейного просмотра, кухня, стиральная машина, детская комната.
Длительное свидание регламентирует Уголовно-исполнительный кодекс РК, оно может длиться 48 часов. За аренду комнату нужно заплатить. Стоит это около трёх тысяч тенге.
Фото: Ⓒ Ratel.kz.
ПОДЕЛИТЬСЯ СВОИМ МНЕНИЕМ И ОБСУДИТЬ СТАТЬЮ ВЫ МОЖЕТЕ НА НАШЕМ КАНАЛЕ В TELEGRAM!
