Интриги пленума ЦК Коммунистической партии Китая
20–23 октября состоялся 4-й пленум ЦК КПК 20-го созыва. Хотя главным вопросом пленума было обсуждение проекта 15-го пятилетнего плана (2026–2030 годы), о чем мы поговорим позднее, основные интриги закручивались отнюдь не вокруг этого вопроса.
Тон был задан не только западной и оппозиционной китайской прессой, в многочисленных материалах которых предсказывалась неминуемая отставка Си Цзиньпина и кардинальный пересмотр внутренней и внешней политики Китая, но и вполне достоверной информацией о коррупционных делах, отставках и осуждениях чиновников достаточно высокого уровня, включая генералитет НОАК.
Один тот факт, что после 1-го пленума ЦК КПК (октябрь 2022 года) за коррупционные преступления были отстранены от должности, лишены званий и исключены из партийных рядов два министра обороны – Вэ Фэнхэ и Ли Шанфу, а после 3-го пленума ЦК КПК (июль 2024 года) более 100 генералов стали фигурантами дел по «борьбе с коррупцией и разложением», причем, 22 из них – члены ЦК КПК 20-го созыва, говорит о многом. Любопытен и тот факт, что в основном фигурантами «коррупционных дел» являются политработники.
Не будем гадать, что это – реальное «разложение» политического комсостава НОАК, или же своевременно разоблаченный «заговор Фуцзяньской банды», как пишет гонконгская пресса. Но факт остается фактом – накануне 4-го пленума в составе Центрального военного совета (ЦВС) КПК из 7 членов остались лишь четверо, включая самого Си Цзиньпина. Постов и званий лишились: член Политбюро ЦК КПК, заместитель председателя ЦВС Хэ Вэйдун, начальник Департамента политической работы ЦВС, член ЦК КПК 20-го созыва Мяо Хуа и его заместитель, член ЦК КПК 20-го созыва Хэ Хунцзюнь.
Кроме того, в «коррупционных делах» обвинялись: член ЦК КПК 20-го созыва, заместитель начальника Объединенного оперативного командного центра ЦВС, командующий Южным театром военных действий НОАК Ван Сюбинь; член ЦК КПК 20-го созыва и командующий Восточным театром военных действий НОАК Линь Сянъян; член ЦК КПК 20-го созыва и политический комиссар Сухопутных войск НОАК Цинь Шутун; член ЦК КПК 20-го созыва и политический комиссар ВМФ НОАК Юань Хуачжи; член ЦК КПК 20-го созыва и командующий Народной вооруженной полицией Ван Чуннин и кандидат в члены ЦК КПК 20-го созыва, политический комиссар Ракетных войск НОАК Чжан Фэнчжун.
Любопытен и еще один факт – из офицерского корпуса членами ЦК КПК 20-го созыва являются 42 человека, из которых 33 генерал-полковники и 9 генерал-лейтенанты. Из 33 генерал-полковников 22 отсутствовали на заседаниях 4-го пленума ЦК КПК. Причем, из них 8 официально уволены из НОАК и исключены из КПК, а остальные 14 числятся «пропавшими». Из 9 генерал-лейтенантов отсутствовали пятеро. Итого из 42 офицеров на пленуме отсутствовало 27 человек.
Именно поэтому не вызывает удивления еще один факт – если на 3-ем пленуме ЦК КПК присутствовали 199 членов ЦК КПК и 165 кандидатов в члены ЦК КПК, то на 4-ом – 168 членов ЦК КПК и 147 кандидатов в члены ЦК КПК. Понятно, что пропустить такое мероприятия по неуважительным причинам вряд ли возможно. Следовательно, серьезные «чистки» имели место быть. И, думается, что причина этих чисток не только в «разложении кадров» или коррупции. Хотя «гадать на кофейной гуще» по примеру западных СМИ не берусь. Рано или поздно, но информация станет доступной. А пока пройдемся по фактам.
Все члены ЦК КПК, по которым Центральная комиссия по проверке дисциплины и Комиссия по проверке дисциплины ЦВС приняли решения (а таковых оказалось 14 человек, из которых 9 – высокопоставленные венные и 5 – не менее высокопоставленные гражданские, из которых двое являются членами ЦК КПК 20-го созыва, а трое – кандидатами в члены), были исключены из рядов КПК.
Интрига, связанная с неминуемой отставкой Си Цзиньпина, как и ожидалось, оказалась блефом. Он не только сохранил за собой должность Генерального секретаря ЦК КПК, но и председателя ЦВС КПК, то есть две ключевые должности в партии и армии. Поэтому все разговоры об ослаблении его позиций из разряда досужих домыслов и не более.
Его заместителями в ЦВС КПК стали занимавший эту должность ранее Чжан Юся и поднявшийся до этой позиции главный борец с коррупцией в НОАК – член ЦК КПК 20-го созыва, член ЦВС КПК, заместитель секретаря Центральной комиссии КПК по проверке дисциплины, секретарь Комиссии по проверке дисциплины ЦВС и одновременно глава Комиссии по надзору ЦВС и, по слухам, «закадычный друг Чжан Юся, и, как и он, член банды Шэньси» Чжан Шэнмин. Здесь не было особой интриги. Из оставшихся членов ЦВС на должность второго заместителя председателя других претендентов просто не было.
Сохраняющаяся интрига лишь в том, что, во-первых, Дун Цзян, назначенный на должность министра обороны 29 декабря 2023 года, на пленуме так и не бал введен в состав ЦВС; во-вторых, Чжан Шэнмин не был сразу избран на освободившееся место (его занимал Хэ Вэйдун) членом Политбюро ЦК КПК (хотя это не противоречит ст.23 Устава КПК), а в-третьих, в Политбюро ЦК КПК осталась одна вакансия, а в ЦВС КПК – сразу три. Конечно, Устав КПК жестко не определяет численность этих структур, но, тем не менее.
Аналогичная интрига имеет место и с численностью членов ЦК КПК. Ст. 22 Устава КПК предусматривает, что «В случае выбытия членов ЦК состав его пополняется кандидатами в члены ЦК в порядке очередности, устанавливаемой по числу поданных за них голосов». Происходит это на очередных пленумах. Однако в коммюнике, опубликованном по итогам 4-го пленума, говорится о том, что из числа кандидатов в члены ЦК КПК были кооптированы лишь 11 человек – Ю Хуэйвэнь, Ма Ханьчэн, Ван Цзянь, Ван Си, Ван Юнхун, Ван Тинкай, Ван Синьвэй, Вэй Тао, Дэн Иу, Дэн Сюмин и Лу Хун. Формально (с учетом исключенных пленумом из рядов КПК членов ЦК) это даже с избытком. Но с учетом численности отсутствующих на пленуме членов ЦК КПК этого явно маловато. И это – еще одна кадровая интрига прошедшего пленума.
Еще одна интрига связана с тем, что большая (если не подавляющая) часть «разложенцев» и «утративших принципы партии», как называет их официальная китайская пресса, – либо близкие друзья Си Цзиньпина, либо, судя по их биографиям, его ставленники. А это – серьезный «звонок» как для самого Си Цзиньпина, так и для политической системы Китая в целом. Получается, что начатая им еще в 2012 году борьба с коррупцией значимых результатов не дала. Если в коррупционных делах начинают фигурировать люди из твоего «близкого круга», значит эффективность проводимой тобой политики близка к нулю. И хотя в оценке Си Цзиньпина и проводимой им политики вряд ли это было бы справедливо, но с фактами трудно спорить.
Ну и последнее, на что нельзя не обратить внимания. Пленум так и не дал ответа на один из главных политических вопросов современного Китая – кто будет преемником высших руководителей КНР и каковым будет механизм преемственности власти. Проблема в том, что, придя к власти, Си Цзиньпин практически полностью разрушил заложенные ее Дэн Сяопином правила и механизмы преемственности власти. Во многом это стало следствием необходимости продолжения кампании по «борьбе с коррупцией и разложением», но, как мы видим, не решило ни ту, ни другую проблемы. При этом политическая традиция в Китае такова, что преемственность влияет на политические решения задолго до того, как лидеры окончательно передают власть. Китайские лидеры, трепетно относящиеся к своему наследию, стремятся назначить людей, которые будут продолжать их политическую программу. И отсутствие таковых в Политбюро говорит о том, что пока, по-видимому, окончательный выбор не сделан.
Много вопросов, в том числе и внутри КПК, вызывает вопрос о концентрация в руках Си Цзиньпина «всей полноты власти». Хотя пленум и подтвердил тезис о том, что именно Си Цзиньпин является «ядром ЦК КПК», проблема, что называется, имеет место быть. И именно с ней связана, с одной стороны, угроза ликвидации вертикальной мобильности партийных кадров, что ведет к элитарному изоляционизму и, как следствие, – деградации властной верхушки, а с другой – блокирование социальных лифтов движения на вершину власти. В совокупности это уже привело не только к недопуску в высшие эшелоны власти любого, кто не входит в «ближний круг», но и заблокировало попадание во власть представителей региональных элит. А их отстранение от попадания в Политбюро создаст неразрешимое противоречие между кланами как внутри самого ЦК КПК, так и по линии «центр – регионы». Но самое главное заключается в том, что «ближний круг» начинает ощущать себя избранными, которым все позволено. А это – не только прямой путь к формированию новой «фронды», но и к росту протестных настроений не только в обществе, но и непосредственно в партии.
Тем более, нельзя не видеть, что предлагаемая Си Цзиньпином программа модернизации Китая воспринимается позитивно отнюдь не всеми. Следовательно, в условиях замедления темпов экономического роста и сокращения потока государственных инвестиций борьба внутри политического класса за свой «кусок пирога» неизбежно будет усиливаться, а такая борьба не может не вовлекать в себя определенные слои общества.
Потому одна из главных задач Си Цзиньпина остается прежней – победить фронду в центре и на региональном уровне. Задача не только очень сложная, но и опасная, если учесть нарастающий объем как внутренних, так и внешних проблем, а также тот факт, что решать ее необходимо «не раскачивая лодку» и сохраняя социально-политическую стабильность в стране. Именно по этой причине заключительные тезисы коммюнике пленума касаются вопросов обеспечения национальной безопасности и укрепления НОАК. И это – еще одна интрига 4-го пленума ЦК КПК 20-го созыва.
Фото: Ratel.kz
