По воскресеньям Ratel.kz традиционно публикует истории правозащитника Евгения Жовтиса из его жизни и юридической практики
Читайте предыдущий рассказ Евгения ЖОВТИСА «Копипаст казахстанского правосудия – 2».
Судебный креатив: ни минуты покоя
Наша судебная система может подумать, что мне не о чем больше писать и я занят только ею, родной. Судя по серии последних публикаций, такой вывод действительно можно сделать.
Но я, честное слово, не нарочно.
По средам пишу колонки на сайте Ratel.kz и участвовал в развернувшейся дискуссии о возможности публичной критики судебных решений и других вопросов, связанных с отправлением правосудия в нашей стране.
А по воскресеньям делюсь комическими, иногда трагикомическими историями из своего опыта, практики или полученной информации, в том числе связанными с деятельностью судов и судей.
Но к судебной теме почти за год я обращался всего несколько раз.
А вот в последнее время - видимо, из-за аномальной жары - участились судебные решения, которые, мягко говоря, заставляют меня даже дома, после прочтения очередного произведения «судебного искусства», надевать кепочку, чтобы встающие дыбом редкие волосы не пугали окружающих.
То суд, согласно тексту постановления, поменял фамилию, пол и категорию преступления блогеру Наталье УЛАСИК и отказал в ходатайстве врачей о переводе её из закрытого психиатрического учреждения в посёлке Актас Алматинской области в Жезказган по месту жительства.
То гражданским активистам из Карагандинской области Берику ЖАГИПАРОВУ и Аскару КОШАНОВУ выписали за поход в акимат по нескольку суток административного ареста абсолютно идентичными судебными решениями, сохранив все ошибки и заменив только фамилии.
Вместо общественных работ – принудительный труд
И вот подоспел приговор по делу Ларисы ХАРЬКОВОЙ, президента ликвидированной Конфедерации независимых профсоюзов Казахстана.
Не буду останавливаться на существе обвинений и доказательствах. Всё там, с моей точки зрения, настолько высосано из пальца, что и комментировать не хочется. Международные акции протеста, заявления зарубежных профсоюзов уже продемонстрировали ясное отношение независимых наблюдателей ко всей этой истории.
Я не об этом. Я о том, к чему приговорили г-жу Харькову.
Четыре года ограничения свободы, конфискация имущества – это понятно. Статья 250 УК РК «Злоупотребление полномочиями» предусматривает такие наказания. Какие там якобы злоупотребления и чем - оставим для другого анализа, но данная уголовная статья предоставляет суду такую возможность.
А вот дальше (цитирую): «Привлечь Харькову Л. Н. к принудительному труду на 100 (сто) часов в год».
Ба-бах! Все мои юридические знания, полученные в Высшей школе права «Адилет», где уголовное право преподавали корифеи в этой области, всё моё участие в обсуждении всех проектов уголовных кодексов, принятых у нас за последние 20 лет, ускоренно пошли коту под хвост.
Юрист всего знать, конечно, не может, но квалифицированный юрист всегда знает, где искать нужную информацию.
А тут чего искать? Открываешь Уголовный кодекс - и читаешь статью 40.
За уголовные проступки (относительно небольшие правонарушения) у нас могут приговорить к:
- штрафу;
- исправительным работам;
- общественным работам;
- аресту.
А за преступления (серьёзные правонарушения) - к:
- штрафу;
- исправительным работам;
- ограничению свободы;
- лишению свободы;
- смертной казни.
Но какой принудительный труд? Откуда? Где это судья взяла?
Приговор «четыре в одном»
Восстановив способность соображать, начинаю трудную мыслительную деятельность.
Единственный вид наказания, который у нас исчисляется в часах, – это общественные работы. То есть могут заставить на срок от 60 до 300 часов заняться бесплатными общественно-полезными работами, не требующими определенной квалификации.
То есть предполагаем, что под «принудительным трудом» судья имела в виду «общественные работы».
Заставляют же что-нибудь там мести или красить - значит, принудительный труд. Просто вот такое вольное иносказание, использованное судьёй в приговоре.
Не совсем по правилам, то есть совсем не по правилам уголовного права и составления приговора, но именно так решила судья назвать это наказание.
Да вот незадача - его вообще нельзя применять в данной ситуации, потому что если за правонарушение полагается ограничение свободы, то оно называется «преступлением», а «общественные работы» применяются только к «проступкам».
И ещё этого наказания вообще нет в статье 250. А приговорить к наказанию, которого нет в соответствующей статье, - нельзя. Можно только, когда наказание дополнительное, а точнее, одно из дополнительных – лишение права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью. А «общественные работы» - основное наказание.
Еще по одной статье можно, конечно, назначить даже два и более дополнительных наказаний, а вот основное – только одно.
То есть одновременно назначить за какое-то преступление «ограничение свободы» и, например, «общественные работы» под псевдонимом «принудительный труд» нельзя, потому что это двойное наказание за одно и то же.
Бывают, конечно, «три в одном». А это «четыре в одном» приговоре.
100 часов «принудительного труда», которого нет вообще в Уголовном кодексе. Под которым, видимо, зашифровались «общественные работы», которых нет среди видов наказания, к которым можно приговорить по статье 250 Уголовного кодекса.
И к которым вообще можно приговорить только за уголовные проступки, а в статье 250 речь идёт о преступлении.
И которые являются основным видом наказания, а г-жа Харькова уже приговорена к другому основному виду наказания – ограничение свободы, и поэтому её нельзя приговорить к «общественным работам», которых вообще нет как возможного наказания в статье 250 и которые вообще назначаются только за проступки.
Запасаемся попкорном
Абзац выше напомнил мне известное детское стихотворение «Дом, который построил Джек» (в английском фольклоре "This is the house that Jack built", перевод и дополнение Самуила МАРШАКА - Е.Ж.). Там тоже в каждой фразе слово «который». Только уклон у нас юридический.
Если бы речь не шла о судьбе человека, можно было бы просто порекомендовать запастись попкорном и ждать рассмотрения апелляционной жалобы г-жи Харьковой в Южно-Казахстанском областном суде. Интересно, что суд вышестоящей инстанции будет со всем этим делать?
А ещё хотелось бы услышать что-то внятное от Высшего судебного совета и прочих органов, следящих за законностью судебных решений и квалификацией судей.
Фото: b-g.by
