Пятый год Фархат Агишев не может установить обстоятельства гибели своей двадцатидвухлетней дочери Диляры
Читайте предыдущую статью Ермека ТУРСУНОВА «Мы никогда не разбогатеем, потому что нам всего мало».
* Катастрофа на ночном перекрестке
* Диляру спасали. Но не спасли
* Следствие ведет отец погибшей
* Как пробить стену лжи и равнодушия
* Абсурд - как норма. Норма - как чудо
* Есть мнение. Даже два
Он сидит напротив. Рассказывает свою историю. Спокойным ровным голосом, подкрепляя каждое свое высказывание официальной бумажкой. Видно, что с болью своей он сжился давно и носит ее с собой мужественно и твердо. Без показухи. И видно, что эту свою историю он рассказывал великое множество раз. И в разных кабинетах. Разным людям.
Я не перебиваю. Слушаю. Параллельно думаю – сколько же таких, жутких, страшных и невыносимых историй приходилось мне слышать за всю свою жизнь, и каждый раз сидишь потом, пришибленный и оглушенный. И не хочется потом ни о чем говорить. Хочется молчать. Или выпить. Хоть я и не пью.
Катастрофа на ночном перекрестке
Все поменялось 24 сентября 2012 года. За секунду. Жизнь перевернулась и побежала по другому сценарию.
Светлана – жена Фархата АГИШЕВА – работала директором центра исследований и развития в Международной академии бизнеса. Ее командировали на международную конференцию в Кейптаун представлять МАБ. Дочь Диляра с будущим зятем Русланом вызвались ее проводить. Накануне как раз купили машину – БМВ-525. Сели втроем на Манаса – Шевченко и поехали. Часы показывали 02.05 ночи.
Ночью пробок нет. Ехали спокойно, не торопясь. Через пятнадцать минут, в 02.20, проезжали уже перекресток Фурманова – Толе би…
И все.
Дальше произошло вот что.
Со стороны улицы Кунаева на скорости свыше 200 км в час вылетело что-то белое и протаранило БМВ. Никто ничего не успел понять. БМВ подбросило, и машина, пролетев четырнадцать метров, упала на бок.
Белым пятном оказался пятисотый «мерседес» (140-й кузов). Он пронесся дальше и на полном ходу врезался в дерево, стоявшее по Толе би. От удара машину разорвало на части. Детали потом собирали по всей округе.
В кабине были трое. Курсанты академии МВД Жасулан КАНАРБАЕВ, Дамир БАЯЗИТОВ и его двоюродный брат Айбол АБДИЖАПАР. Все трое погибли. Жасулану и Дамиру было по двадцать лет, Айболу - семнадцать.
За рулем сидел Жасулан. Как позднее потом выяснилось, прав у него не было, доверенности на вождение тоже. А машина принадлежала по техпаспорту Баян КУМИСБЕКОВОЙ. И еще одна немаловажная деталь – «мерс» ехал с выключенными фарами.
К БМВ подбежали люди. Машина уже начинала дымить. Первыми успели СЛАСТУХИН, БОРИСОВ и ГЕРМАН. Они ехали в это время в своем авто по Фурманова вверх и видели, как произошло столкновение и как БМВ, описав высокую дугу, шмякнулась прямо перед ними метрах в десяти.
Сластухин успел первым, забрался на БМВ – машина, как я уже сказал, лежала на боку – и стал помогать пострадавшим. Все трое смогли благополучно выбраться и отошли в сторонку. Видимых повреждений ни у кого не было. Но все, конечно, пребывали в сильнейшем шоке. Опытные люди предложили Диляре лечь горизонтально, на случай возможных переломов. Светлана присела рядом и подложила руку под голову дочери.
Там же, на углу Фурманова – Толе би, находится офис компании «Билайн». Охранники первыми позвонили в «скорую» и в полицию. Об этом есть соответствующие записи в их журнале.
Диляру спасали. Но не спасли
Бригада «скорой» выехала практически моментально, в 02.22. Через две минуты после аварии. Об этом также имеется запись в картах вызова 6-й станции скорой медицинской помощи. В 02.28 медики были уже на месте. Они пробыли там до 02.36 и увезли Диляру с подозрением на внутреннее кровотечение. Ее доставили в БСМП.
Другая «скорая», которая прибыла чуть позже, отправила Светлану в 12-ю горбольницу.
Возможно, этот факт имел существенное значение. Но мысль об этом пришла, как всегда, потом. Дело в том, что у Светланы с Дилярой одинаковые группа крови и резус-фактор. Однако стояла жуткая суматоха, и о таких деталях некогда было думать.
Одним словом, мать и дочь отвезли в разные места.
Руслан остался на месте, с прибывшими полицейскими.
Из «скорой», в которой везли Диляру, сообщили, что везут пациента «первой категории», и в БСМП об этом знали. Надо полагать – готовились.
Тут следует сказать, что больница скорой медицинской помощи Алматы на тот момент считалась одной из самых передовых медучреждений страны. Она была оснащена самой современной на тот момент техникой и оборудованием. На открытии ленточку перерезал сам президент.
В ту ночь в приемном покое дежурили двенадцать человек. Семь из них – врачи, пятеро – медперсонал: санитары, медсестры.
В карте вызова напротив указанного времени прибытия (02.40) стоит подпись врача Р. ЧАЧИДЗЕ. Следовательно, он принимал Диляру...
Далее произошли события, которые остаются тайной до сих пор. Разбирательство все еще ведется.
В 02.45 Диляре на сотовый телефон поступает звонок. Это звонил отец – Фархат. Все, кто находился рядом, слышали его взволнованный голос:
- Диляра! Где ты?! Скажи мне, где ты?!
Но Диляра не знала, куда ее привезли. Она лишь смогла ответить:
- Мне холодно, папа. Мне очень холодно…
И все. Это были ее последние слова. Разговор длился 25 секунд.
В 02.57 Диляре сделали рентген и УЗИ. Осмотр не показал никаких внутренних повреждений. Все кости целы.
Согласно рапорту врача на имя начальника ОР УДП ДВД, в 03.00 наступила клиническая смерть.
В 03.30 – биологическая…
Что происходило с 02.57 до 03.30 ночи 25 сентября 2012 года в реанимационном отделении БСМП, сейчас выясняют в Алмалинском райсуде.
Дело ведет судья Марал ЖАРЫЛГАСОВА. На ее вопросы отвечают ответственный врач по больнице Ж. СУЛЕЙМЕНОВ, ответственный дежурный реаниматолог приемного покоя Б. БЕКТУРСЫНОВ и ответственный дежурный хирург приемного покоя М. БАЙНИЯЗОВ.
По большому счету их вина, если она и присутствует, – косвенная. Спрашивать вроде как надо с других. Например, с Меруерт ЖУСИПОВОЙ, врача-реаниматолога, которая и проводила реанимационные мероприятия по спасению Диляры АГИШЕВОЙ. Но и это – большой вопрос. Потому что Жусипова в ту ночь дежурила у себя в реанимационном отделении и отвечала за своих больных. По правилам она не могла их оставить. Почему же именно ее вызвали спасать Диляру, тогда как в приемном покое дежурили свои врачи? Их там было семеро. Двое из них – реаниматологи. Тем не менее, пришла спасать именно она.
Чем занимался Чачидзе, что делали все остальные двенадцать человек – также неясно. Вроде часть из них тоже принимали участие в спасении.
Не получилось…
В 05.10 утра в БСМП приезжает отец Диляры. Он наконец узнал, куда отвезли его дочь.
На входе в приемный покой он нос к носу столкнулся с дознавателем ШАРИПОВЫМ. Тот выходил из больницы. Фархат тогда еще не знал – кто это. Он узнает это потом, через месяц, во время следствия. А тогда он просто прошел мимо.
В приемном покое никого не было. Лишь горел приглушенный свет за стеклянной дверью в конце коридора. Фархат направился туда. На кушетке лежал какой-то человек в белом халате. Это был ответственный врач по больнице. Он спал. Фархат разбудил его. Состоялся короткий диалог:
- Где Агишева?
- А вы кто?
- Я ее отец.
- Мы не смогли ее спасти…
Врач повел Фархата по коридору. Там в одной из комнат лежала на каталке его дочь. Мертвая. Глаза ее были приоткрыты. Фархат механически прикрыл ей глаза и почувствовал, что Диляра еще теплая. В волосах ее запутались осенние листочки. Фархат смахнул их рукой. Потом на ватных ногах вышел на улицу, сел прямо на землю и окаменел.
А потом начались странности.
В районе шести утра с телефона Диляры стали поступать звонки на номера свидетелей. То есть звонили Сластухину, Борисову и Герману. Понятно, что звонить мог только тот, кто знал номера свидетелей. Они обычно расписываются и оставляют свои данные в протоколах после дачи свидетельских показаний.
Кто этот мародер, что посмел забрать телефон у только что погибшего человека, – до сих пор не выяснено. Есть догадки, но это всего лишь догадки.
Следствие ведет отец погибшей
Естественно, было заведено уголовное дело по статье 296 УК РК по факту ДТП со смертельным исходом двух и более лиц. Через два месяца дело закрыли.
Фархат, потыкавшись по различным инстанциям и не получив вразумительного ответа, бросил все, уволился с работы и начал собственное расследование.
Первым делом он попытался вспомнить ту страшную ночь. Восстановил по крупицам хронологию событий. Вспомнил, как он приехал в БСМП и как встретил следователя Шарипова, выходившего из больницы. Вспомнил, как ему выдали в пакете вещи Диляры и там не оказалось мобильника. И как затем начались эти самые странности.
Первым делом в ходе следствия выяснилось что камеры, установленные на пересечении улиц Фурманова и Толе би, в ту ночь не работали. Видеозапись с камер компании «Билайн», две из которых направлены на перекресток, каким-то странным образом исчезла.
Из комитета контроля медицинской и фармацевтической деятельности за подписью зампредседателя Р. НУРМУХАНОВА пришло официальное письмо, в котором написано: «…случаев госпитализации, лечения и летального исхода Агишевой Д. Ф. по ГКП на ПХВ «Больница скорой неотложной помощи» г. Алматы не зарегистрировано». То есть – не было никакой Агишевой Д. Ф. Не поступала…
За номером 13961 – это номер истории болезни Агишевой Д.Ф, под которым она была записана в двух журналах БСМП, – значился теперь другой человек. Некто Айдар АКИШЕВ, который якобы с 2006 года ежегодно посещает больницу и принимает капельницы от похмельного синдрома...
Фархат начинает бегать по высоким кабинетам. Писать письма, отправлять запросы. Постоянно летает в Астану, выстаивает часами очереди в приемных, тормошит больших людей, просит вмешаться. Те дают распоряжения. Шлются приказы: разобраться, найти, выяснить, доложить…
Вот уже пошел пятый год с той самой злосчастной сентябрьской ночи. Всё это время он ничем больше не занимается. Всё пытается разобраться и добиться справедливости. Ищет правду, одним словом.
Как известно, занятие это весьма хлопотное и часто – бесперспективное. Сегодня у него этих бумаг – четыре толстых чемодана. Общий вес - больше сорока килограммов. Он все их аккуратно копит - в среднем по одной бумажке в день - и складывает в папочки.
Ну, заточился человек. Хочет разобраться. И чем дальше, тем глубже вязнет во всей этой круговерти. Классическая ситуация: человек против машины. Винтик против аппарата. Кровоточащее сердце против бездарных и бездушных исполнителей.
Как пробить стену лжи и равнодушия
Сколько их таких – пытающихся разобраться и добиться справедливости? Трудно себе представить. Это целый кластер – услышал я недавно красивое слово. А если по-простому, то в моем представлении это отдельный такой народ. Не зарегистрированная и не подсчитанная никем куча зацикленных на своем горе людей. И у каждого оно свое – горе. И каждый борется с ним в одиночку. И далеко не каждый доходит с ним до победного конца. Потому как дистанция эта сильно выматывает. Она уничтожает. Выедает в людях все людское. В итоге человек ломается и сходит с дистанции. И сдается: «Да катись оно все!»
По большому счету – на то оно и рассчитано. Далеко не каждый сможет запастись терпением, стиснуть зубы, запереться на все внутренние замки, закрыть глаза на унижения, на ледяной холод служивых людей, души которых давно заросли коростой, и переть дальше к поставленной цели. Но это мучительно тяжело. И нестерпимо больно. Долбиться в стену. В стену из равнодушия и непрошибаемо выстроенной большой лжи.
А оно и не может быть по-другому. Они – эти служивые – каждый день слушают подобные истории. И им не привыкать.
Вернее, привычка выработана годами. И всякий раз, сталкиваясь с подобными историями, еще раз убеждаешься: как все-таки мало остается в людях человеческого. Как его стало преступно мало. И думаешь – неужели так было всегда? И не хочется в это верить.
Это мой Мастер, незабвенный Валерий Семенович ФРИД, отмотавший срок в сталинских лагерях, говорил: «Двадцать четыре часа на лесоповале - и две тысячи лет человеческой культуры коту под хвост».
Конечно, когда человек каждый день сталкивается с жизнью на грани, когда он каждый день видит кровь, смерть, ужасы и кошмары, – он привыкает воспринимать жизнь только в таком ее проявлении. Для него эта жуть в порядке вещей. И, с одной стороны, трудно обвинять его в черствости. С другой - мы ж все-таки люди, а не звери…
Хотя даже звери…
В фильме «Леон» главный герой произносит мимоходом фразу: «Иногда свиньи лучше людей». Поневоле задумаешься.
Абсурд - как норма. Норма - как чудо
Но вернемся к тому, о чем говорили.
Дальше происходит вот что.
В Медеуском РУВД заводится уголовное дело на… Сластухина. Того самого, который первым бросился к БМВ и стал вытаскивать из дымящей машины людей. Ему в итоге дали полтора года условно по статье 175 УК РК за… сотовый телефон, якобы украденный у погибшей. Хотя по логике вещей он не мог его украсть, даже если бы у него и было такое намерение. Диляра в это время находилась в приемном покое БСМП, и есть зарегистрированный разговор по ее мобильнику с отцом...
Далее.
Через год с лишним после ДТП заводится уголовное дело по статье 352 УК РК в отношении работника морга Р. ШАМЕНОВА – «по факту дачи заведомо ложного заключения».
Этот «эксперт» не стал особо заморачиваться и составлять объективное заключение, когда в морг поступила Диляра Агишева. Он взял да и переписал заключение с другого трупа. Лишь добавил несколько штрихов: «перелом ребра, полный отрыв поясничного отдела позвоночника между 12-м грудным и 1-м поясничным позвонками…». Но забыл вписать наличие следов медицинских манипуляций: следы от уколов и пр.
Через пятнадцать месяцев заводится еще одно дело. По статье 114 УК РК в редакции 1977 года: «Ненадлежащее оказание медицинской помощи». Дело врачей.
И позднее - еще одно дело, по личному указанию генерального прокурора республики Асхата ДАУЛБАЕВА. По статье 348 УК РК - по факту фальсификации доказательств уголовного дела сотрудниками ДВД г. Алматы. Дело «ментов».
В общей сложности по факту того резонансного ДТП на Фурманова – Толе би было заведено пять уголовных дел. Все его участники так или иначе пересеклись по воле случая в одной географической точке. У всех произошли существенные коррективы в судьбах. По большей части – трагические.
Есть мнение. Даже два
Что теперь?
Существуют два мнения.
Первое - надо всё постараться забыть. Никого уже не вернешь.
Второе - есть высший суд, но каждый виновный должен получить по заслугам на земле.
И здесь уже каждый сам для себя решает – как быть?
Ясно дело, что дело мутно. И логика всех задействованных лиц понятна.
Полиция - за то, чтобы дело закрыть. У нее и без того головных болей хватает.
Врачи - тоже за то, чтобы дело побыстрее замялось. Им неохота портить статистику. Да и коллеги могут пострадать.
Фархат - за то, чтобы все виновные понесли наказание. Он отвечает перед памятью своей дочери. Единственной. Диляре на тот момент было 22 года. Готовились к свадьбе…
Всё остальное я в расчет не беру. Как то: подтасовки, фальсификации, многочисленные нарушения, возврат на доследование сырых материалов, оскорбления, абсурдные решения и т.д. Места не хватит для всех этих подробностей.
А так – типичная история. Таких – много. И происходят они постоянно. Чуть ли не каждый день. И всех жалко. Жалко мальчишек, что неслись навстречу своей смерти. Жалко девочку – она-то в чем виновата? Жалко безутешных родителей. Жалко врачей, что пытаются теперь выкрутиться и спасти коллег. Жалко даже «ментов» – у них ведь тоже семьи и своя собачья работа, и им не позавидуешь…
Всех жалко. Ну, вот такие мы: жалкие, непутевые, ушловатые, вороватые, бесчестные и черствые. Там мы живем.
Я лишь спросил в конце разговора у Фархата:
- А почему ко мне пришел? Я-то что могу?
- Тебя услышат.
Ну, посмотрим. Хоть я и сомневаюсь. Я ведь давно здесь живу...
Фото: TUT.by.
В четверг, 8 декабря, в Национальной библиотеке РК частный фонд Досыма Сатпаева проводит презентацию новой книги Ермека Турсунова «Мелочи жизни», главы из которой с марта этого года публикуются по субботам на сайте Ratel.kz.
Автор ответит на вопросы читателей и подпишет вам экземпляры своей книги, которая будет продаваться в фойе. Вход бесплатный. Начало в 19.00.
Адрес: Алматы, Национальная библиотека РК, пр. Абая, 14 (уг. пр. Абылай хана), актовый зал, первый этаж.
Контактный телефон: 8 705 184 64 41.
