«Единый закупщик» погубит конкуренцию на рынке электроэнергии
В «100 конкретных шагах по реализации пяти институциональных реформ» есть три пункта, посвященных развитию электроэнергетики Казахстана (пп. 51, 52, 53), в которых предлагается перейти к модели «Единого закупщика», укрупнить региональные электросетевые компании и внедрить новую модель формирования тарифов, которые будут состоять из двух компонентов - фиксированная часть для финансирования капитальных расходов и плата за использованную электроэнергию для покрытия переменных издержек производства электроэнергии.
Надо сказать, что предложенные шаги выглядят антирыночно, что противоречит общей установке на либерализацию экономики и развитие рыночных отношений - вместо того, чтобы формировать конкурентную среду, при которой цены на электроэнергию определялись бы на основе спроса и предложения, нам предлагают еще большую монополизацию рынка и директивное ценообразование.
Дело в том, что у нас в производстве и распределении электроэнергии высокая концентрация собственности государства. Оно - непосредственно или совместно - контролирует почти 54% генерирующих мощностей. При этом доля «Самрук-Энерго» составляет 42,1% от всех генерирующих мощностей1, включая те, где этот госхолдинг не имеет контрольного пакета акций или доли участия. В таких условиях введение модели «Единого закупщика» приведет к росту цен, ограничиваемому только антимонопольными службами. Но и сильно сопротивляться они не смогут, потому что каждое повышение цен будет обосновываться интересами государства.
Еще больше росту цен будет способствовать двухкомпонентное формирование тарифа. Действительно, казахстанской энергетике необходимо развивать и обновлять основные фонды, включая строительство новых высоковольтных линий электропередач и новых генерирующих мощностей - по данным КЕГОК, дефицит генерирующих мощностей, с учетом необходимого резерва, в 2014 г. предварительно составил 1625 МВт. Дефицит был выведен из баланса мощности на час совмещенного максимума нагрузок ЕЭС Казахстана (2).
Если учесть стоимость привлечения финансирования, отсутствие должного контроля за расходованием средств, относительно короткие сроки окупаемости, закладываемые в проекты, то можно представить на какую высоту взлетят цены на электроэнергию. И это при том, что у нас любят говорить о государственно-частном партнерстве. Что, как не такие проекты, должно реализовываться на основе ГЧП? И механизм - концессионное соглашение - в мире давно уже отработан. Правда, государство потеряет свою доминирующую роль, но так ли уж велика такая цена?
Чтобы понять важность и возможность рыночного регулирования отрасли, посмотрим, во-первых, на значение электроэнергетики в экономике Казахстана и, во-вторых, на ее структуру.
Если в 2001 г. доля промышленности в общем потреблении электроэнергии составляла 66,9%, а населения – 14,9%, то в 2013 г. картина поменялась кардинальным образом: доля промышленности стала 27,3%, а доля населения – 68,4%3.
Понизилась и энергоемкость казахстанской экономики – на рисунке 1 показано изменение количества кВт*ч на 1000 тенге ВВП с 1999 по 2013 гг. Можно видеть, что этот показатель сократился более чем в полтора раза.
Доля расходов на энергию (т.е. электроэнергию и тепло) в материальных затратах крупных и средних предприятий Казахстана отображена на рисунке 2. На нем видно, что если с 2001 по 2007 гг. доля энергетики снижалась, то начиная с 2008 г. она стала возрастать и практически вернулась к показателям начала нулевых годов.
Такие изменения, в первую очередь, связаны с тремя факторами: 1) ростом доли горнодобывающей отрасли в промышленности страны, которая менее энергоемка в сравнении обрабатывающей промышленностью; 2) ростом доли торговли и услуг в ВВП страны; 3) ростом качества жизни населения.
Однако, есть устойчивая статистическая связь между производством электроэнергии и структурой промышленного производства, выражающееся уравнением линейной регрессии:
Y = 566220,52*X1 + 166717,43*X2 – 22884,68 (1),
где Y – производство электроэнергии в тысячах кВт*ч, Х1 – доля машиностроения в промышленном производстве, Х2 – доля нефтедобычи в промышленном производстве.
Коэффициент детерминации равен 0,84. F-критическое равно 4,1, а F-расчетное равно 26,17. Т.е. мы имеем вполне адекватную модель для прогнозирования.
Из нее следует, что изменение структуры промышленного производства, т.е. снижение доли сырьевого сектора, в нашем уравнении – нефтедобычи, и рост доли машиностроения, а это и есть задача ГПИИР, - приведет к более быстрому росту потребления электроэнергии.
Изменение тарифов на электроэнергию напрямую воздействует и на инфляцию - существует статистически значимая корреляция между отпускными ценами на электроэнергию и индексом потребительских цен, равная 0,88 (период с 2001 по 2013 гг.).
Есть корреляция и между накопленным индексом роста цен на электроэнергию и индексом отпускных цен в обрабатывающей промышленности, равный 0,98. Справедливости ради надо заметить, что если отпускные цены на электроэнергию возросли в 3,3 раза, то отпускные цены в обрабатывающей промышленности выросли в 2,9 раза.
Переход к предлагаемой модели «Единого закупщика» лишит потребителя возможности выбора более приемлемых для себя условий. Соответственно, он должен будет принять любой рост цен.
Подводя итоги: 1) если мы добьемся изменения структуры экономики – существенного роста доли обрабатывающей промышленности в ВВП страны, то надо ожидать ускоренный рост потребления электроэнергии; 2) тарифы на электроэнергию оказывают существенное влияние как на инфляцию, т.е. индекс потребительских цен, так и на индекс цен обрабатывающей промышленности, что означает, что рост тарифов на электроэнергию приведет к снижению конкурентоспособности, и так невысокой, нашей обрабатывающей промышленности.
__________________________________________________________________________________
1 Данные получены расчетным путем, сведения заимствованы с сайта KEGOK, http://www.kegoc.kz, и сайта Самрук-Энерго, http://www.samruk-energy.kz.
2 Сведения из баланса мощности на час совмещенного максимума нагрузок ЕЭС Казахстана 3 Сборники Топливно – энергетический баланс РК КС МНЭ РК за 2002 и 2014 гг.
