Ratel.kz продолжает публикацию знаменитых записок «Плетенье чепухи» Герольда Бельгера, не увидевших свет при жизни писателя
На снимке: Герольд Бельгер.
Продолжение. Читайте часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, часть 16, часть 17, часть 18, часть 19, часть 20, часть 21, часть 22, часть 23, часть 24, часть 25, часть 26, часть 27, часть 28, часть 29, часть 30, часть 31, часть 32, часть 33, часть 34, часть 35, часть 36, часть 37, часть 38, часть 39, часть 40, часть 41, часть 42, часть 43, часть 44, часть 45, часть 46, часть 47, часть 48, часть 49, часть 50, часть 51, часть 52, часть 53, часть 54, часть 55, часть 56, часть 57, часть 58, часть 59, часть 60, часть 61, часть 62, часть 63, часть 64, часть 65, часть 66, часть 67, часть 68, часть 69, часть 70, часть 71.
Странное сближение… Читаю очерк Татьяны Львовны СУХОТИНОЙ-ТОЛСТОЙ об Л. А. СУЛЕРЖИЦКОМ. Вот зачин: «Жизнь должна быть прекрасна. Люди должны быть счастливы».
Таково и мое миросозерцание. Таков камертон ощущения жизни.
Именно «должны быть». Но так далеко не всегда бывает.
Это, однако, другой разговор.
Мне же вдруг подумалось о Фридрихе НИЦШЕ. С какой стати? Где-то приходилось читать, что только библиография о Ницше составляет шесть (!) томов. На этом фоне то, что я скажу о нем, наверняка прозвучит наивно и смешно, но есть потребность высказаться.
Фридрихом Ницше заморочил мне голову уникум Аскар СУЛЕЙМЕНОВ еще в аспирантские годы. Он несколько лет грезил им, цитировал напропалую, восхищался, восторгался его максимами.
Я же дальше «Так говорил Заратустра» не пошел. Много раз эту своеобразную штуку перечитывал, старался в ней увидеть невидимое.
Мне были любопытны лишь форма изложения, самобытный стиль, игра ума, сложность дефиниций, многослойность понятий, которые в переводе – как мне казалось – теряли подспудные оттенки.
А вот основные идеи и исходные постулаты оставляли меня равнодушными. Было в них что-то болезненное, вывихнутое, агрессивное, категоричное, высокомерное, холодное, злобствующее. Мне чудилось, что пышноусый философ жизнь не любил. Да и человека не особенно жаловал. Как будто хмурился, кривил губы и ёрничал по всякому поводу.
Охотно допускаю, что я не прав, но по-другому объяснить не могу.
В самом деле, что значит «Бог умер»? Когда? Почему? С какой стати? В чем суть этого эпатажного заявления?
Или у Ницше был свой индивидуальный Бог? Недотепистый, малахольный, беспомощный? Может, речь идет не о том общепринятом, всесильном, всемогущем Творце, не об Абсолюте, не Высшем разуме? Может, Ницше имел в виду некое жалкое существо, угнездившееся в жалких, гиблых душах? Может, философ намекал на ничтожных двуногих, которые прозябают на земле и зря коптят небо? Может, в их теле погас дух, святой огонек, и Бог покинул их раз и навсегда.
Наверное, «Бог умер» у Ницше не в прямом смысле, а умерло то, что до поры до времени таилось в теле униженных и оскорбленных, лишенных жизнестойкости. Ведь «Бог умер» провозглашается не самим философом, не здравым рассудком, а неким умалишенным. Он является глашатаем этой вести. Допускаю, что многие жили и живут без Бога, и как раз у них-то он и умер. То есть умер тот, кто и не жил.
Отсюда и другая максима: «Падающего толкни!» Интересно, что конкретно имеется в виду: «Толкни того, кто падает», ибо от него всё равно никакого толка, всё равно его не спасешь, или: «Толкни то, что обречено упасть», ибо никакими подпорками-усилиями не удержишь?
Надо бы заглянуть в немецкий оригинал. (Сейчас, в сей момент, когда я пишу эти строки, перед моими глазами вереницей проплывают рыцари наживы, хапуны независимого периода: у них ведь в душе нет Бога – Бог у них ақша, доллар – и они падают; значит, не спасать их надо, не милосердие проявлять, а крепко подтолкнуть, дабы рухнула в грязь или за решетку эта мерзопакостная гнусь.)
А что значит: «Если идешь к женщине, бери с собой плетку»? Это еще почему? Чем так искони провинилась женщина? Что она – воплощение первородного зла, которое следует отстегивать камчой? Женщина этого никак не заслужила. Сказано хлестко, но неоправданно.
А что еще за Übermensch – Сверхчеловек? Он для чего понадобился? Он что, должен заменить умершего Бога? Сверхчеловек – сверхидеал? Как бы не так! Он такое натворит, что чертям тошно! Он ведь нравственный урод, этот Übermensch, господин, которому не ведомы ни жалость, ни сострадание, ни человеколюбие, ни доброта. Кому он нужен, этот монстр-властелин? И что это за высокомерие к божьему созданию и подобию?
Нет, не буду я перечислять все сомнительные постулаты Фридриха Ницше. Он потряс всю Европу, он посеял жуткие сомнения, вырастил на божьей ниве цветы зла.
Я его не приемлю, как бы это смешно не показалось. Я исповедую гуманное мировосприятие. И напрасно старался апостол Аскар: ницшеанцем я так и не стал. И ныне им не являюсь.
А вообще-то я положил немало времени и усилий на постижение немецкой классической философии – старался посильно вникнуть в тяжеловесные труды КАНТА, ГЕГЕЛЯ, ФЕЙЕРБАХА, ФИХТЕ, ШЕЛЛИНГА, ШОПЕНГАУЭРА, Ницше. Напрасно! Vergebens! Они оказались мне не по зубам.
В их писаниях слишком много темного, смутного, зыбкого, двусмысленного, нагромождение гелертер шахтель-затце, отвлеченного, неясного, «вещи-в-себе» и «вещи-для-себя», накрученного, навороченного, и тратить жизнь на эту заумь мне всегда казалось малоцелесообразным и практически ненужным.
Величие их признано, но карабкаться на их вершины по крутому серпантину не стану. Значит, не дорос. Бог не дал. Энергии познания маловато. Не философ. И нечего делать из этого трагедии. Я предпочитаю во всем конкретность и ясность. Из Гегеля я не однажды читал «Жизнь Иисуса». Вот эта работа без выкрутасов. А Ницше я больше воспринимаю как мастера художественной формы, как эстета, как ювелира, нежели сумрачного и сурового философа с болезненным мировосприятием.
21.11.14.
Фото: Михаил СОРОКОУМОВ.
Ratel.kz выражает благодарность режиссеру Ермеку ТУРСУНОВУ за подготовку записок Герольда БЕЛЬГЕРА к печати.
