Доминирование в Казахстане «ручных» и управляемых СМИ удобно только в войне компроматов. Но не в идеологической работе
На снимке: Досым Сатпаев. Фото: Андрей Лунин.
* Монополия на патриотизм
* День сурка
* Новые правила игры
* Информационная безопасность
Прошедший на минувшей неделе в Алматы IX медиакурултай был посвящен проблемам казахстанских СМИ и «новой информационной политике». Впрочем, если поскрести это «новое» - обязательно найдешь там ржавчину давно не решаемых проблем в отношениях государства и медийного сообщества.
Монополия на патриотизм
По оценке специалистов по антитеррору, средняя стоимость изготовления террористами одной бомбы или «пояса шахида» составляет около $100. Плюс-минус. А финансовый, психологический, человеческий ущерб от приведения в действие этой бомбы может превысить понесенные расходы в десятки тысяч раз. Поэтому терроризм и называют одной из форм иррегулярной войны, когда при минимуме расходов пытаются достичь максимального эффекта.
Если перенести эту аналогию на информационную среду, то одно или несколько сообщений в WhatsApp или пара постов в Facebook могут вызвать такой информационной взрыв и резонансную волну, с которой не справятся все казахстанские государственные СМИ, вместе взятые.
Причин такой ситуации несколько.
Во-первых, как показывает мировая практика, современные государства постепенно теряют монополию на производство и распространение информации.
Во-вторых, в Казахстане до сих пор существует довольно высокий уровень недоверия населения к тому, что пишут и показывают государственные СМИ, даже несмотря на 45 миллиардов тенге, которые они, например, в прошлом году получили в виде госзаказа. То есть из нашего с вами кошелька. Довольно большая сумма денег, учитывая призывы «затягивать пояса». Причем нет оценки – общественной, а не чиновничьей - эффективности использования этих финансовых ресурсов. То есть до сих пор отсутствуют конкретные индикаторы эффективности информационной политики, которые должны быть признаны как чиновниками, так и обществом.
В противном случае будем постоянно ходить по кругу. Первые делают акцент на количественный рост СМИ. Вторые - на их качество. Как пошутила одна из участниц медиакурултая, часто на освещение той или иной госпрограммы денег тратится больше, чем на ее реализацию.
Как индустриально-инновационная программа, при всех красивых лозунгах и миллиардных расходах, не сдвинула страну с позиции сырьевого придатка мировой экономики – так и накачивание государственных СМИ гигантскими бюджетами не избавили Казахстан от статуса «информационной колонии», где правят бал медийные игроки других стран или слухократия.
В качестве индикатора неэффективности государственной информационной политики можно привести создание Министерства информации и коммуникаций РК - как реакцию на провальную работу чиновников в установлении обратной связи с обществом.
Сюда же можно добавить и ужесточение уголовного наказания за распространение слухов, которые обычно возникают по формуле: «вспыхнувший интерес к некоему событию + дефицит информации = слух». Но доминирование слухократии в Казахстане также есть признак провала информационной работы власти с населением.
Кстати, во время медиакурултая возникла показательная дискуссия между представителями государственных и негосударственных СМИ. Первые заявляли: получая от государства деньги, они якобы думают больше о духовно-культурном развитии страны, чем негосударственные медиа, которых интересует один только бизнес. Как говорится, сытый голодного не разумеет.
Впрочем, ничего странного в этом нет. Многие чиновники давно и искренне считают себя «патриотами» страны лишь только потому, что получают зарплату из бюджета. Это своего рода номенклатурный «патриотизм» за чужой счет, ведь за потраченные бюджетные деньги с них никто не спросит. Но сам процесс их освоения приравнивается ими к «сакральному вкладу» в развитие страны. Судя по всему, эта же болезнь перекочевала и в государственные СМИ, где вдруг решили, что имеют «монополию на патриотизм». Вот только любая монополия рано или поздно приводит к стагнации, а потом к загниванию.
День сурка
На моей памяти было много разных министерств. И не меньшее количество министров. И целый вал различных указов, постановлений, приказов, законов и концепций, большинство которых в свое время подавалось как нечто «новое» или даже «инновационное». «Новая экономическая политика», «новая культурная политика», «новая информационная политика» и т. п. Но странность ситуации заключалась в том, что чем чаще наши чиновники предлагали что-то под соусом «новизны», тем больше в стране накапливалось нерешенных старых проблем. Ведь задача любого нового министра (как и новой метлы, которая хочет мести по-новому) - это предложить свою собственную программу «спасения» страны в той сфере, какую он курирует. Притом не всегда понятна мотивация: где это просто желание выслужиться перед начальством, где -результат деятельности лоббистских групп, которые под каждую такую программу закладываются свой интерес, а где - искреннее желание сделать страну лучше.
В результате номенклатурный «склероз» объединяется с «политической близорукостью». Когда чиновники, с одной стороны, быстро забывают уже принятые госпрограммы и не хотят нести ответственность за работу предшественников, а с другой - не имеют навыков прогнозировать хотя бы среднесрочные последствия от принятия новых решений.
Например, на IX медиакурултае, как и на большинстве других аналогичных собраний, главным образом речь шла о том, как выстраивать отношения между государством и медийным сообществом. Какой-то День сурка. А пока мы топчемся на месте, другая часть мира делает мощный рывок в сторону конкурентоспособного информационного общества. Как и в сфере экономики: пока мы торчим на сырьевой игле, многие страны уже переживают четвертую, постиндустриальную революцию.
Кстати, в этом году завершается реализация «Концепции информационной безопасности Республики Казахстан до 2016 года», принятой указом президента ровно пять лет назад, 14 ноября 2011-го. Она предназначалась для нейтрализации таких угроз, как:
«1) открытость и уязвимость национального информационного пространства от внешнего воздействия;
2) недостаточная эффективность информационного обеспечения государственной политики;
3) слабая защищенность и низкая конкурентоспособность национального информационного пространства;
4) несоответствие качества национального контента объективным потребностям казахстанского общества и мировому уровню…»
Целая пятилетка прошла, и концепция должна была уже показать хоть какие-то результаты. Но воз и ныне там. При этом никто из чиновников или профильных госструктур вообще не отчитался по итогам ее реализации, не провел мониторинг плюсов и минусов. Как всегда - приняли и забыли.
Зато закону о СМИ грозит сегодня целый пакет поправок. И многие из них весьма спорные, на что обратили внимание журналисты в ходе медиакурултая. Хотя они, на мой взгляд, и проглядели одного «троянского коня».
Это пункт, который гласит: «Основаниями для приостановления выпуска средства массовой информации либо распространения продукции средства массовой информации в установленном законом порядке являются: признаки социального, расового, национального, религиозного, сословного и родового превосходства». Здесь самыми аморфными дефинициями являются «социальное» и «сословное» превосходство. Явно видна ссылка на такую же спорную статью 174 часть 2 УК РК под названием «Преступление против мира и безопасности человечества. Возбуждение социальной, национальной, родовой, расовой, сословной или религиозной розни».
Но в Казахстане нет полной правовой определенности в отношении того, что именно представляет собой «социальная» или «сословная» рознь и что может являться разжиганием этой розни. То же самое можно сказать и по поводу признаков «социального» или «сословного» превосходства. Так при желании можно и простое использование терминов «латифундист» или «олигарх» подвести под признак «социального» или «сословного» превосходства.
Новые правила игры
Реальная, а не мифическая «новая информационная политика» в Казахстане должна строиться на следующих принципах.
Во-первых, по-настоящему конкурентоспособные казахстанские СМИ появятся лишь тогда, когда их перестанут бояться наши же чиновники.
Во-вторых, свобода СМИ должна ограничиваться только журналистским этическим кодексом, а не длиной информационного поводка в руках чиновников.
В-третьих, должна быть государственная поддержка в создании не отдельных конкурентоспособных СМИ, а конкурентоспособной среды для развития всех видов медиа (государственных и негосударственных), с акцентом на производство местного контента. В перспективе большинство государственных медийных структур надо выводить в конкурентное поле.
В-четвертых, необходимы четкие индикаторы эффективности государственной информационной политики, в первую очередь - в сфере распределения государственного информационного заказа.
В-пятых, что отличает более или менее открытое информационное поле от контролируемого информационного пространства? Количество и качество журналистских расследований. В Казахстане этот жанр практически отсутствует. И не потому, что нет хороших тем. А потому, что много табу. Плюс самоцензура редакторов и журналистов, при которой чиновникам даже нет смысла чрезмерно увеличивать цензуру государственную.
В-шестых, следует делать акцент на развитие СМИ в регионах, многие из которых загнаны акиматами в угол. Но информационная безопасность Казахстана в значительной степени может быть укреплена именно за счет появления сильных региональных медиа.
…Любая информационная система является лишь частью системы политической, без комплексной реформы которой все перечисленные принципы так и останутся на бумаге. Ведь многие наши государственные СМИ фактически ничем не отличаются от провластных партий-зомби на политическом поле или квазигосударственных структур в экономике, которые вряд ли выживут в реальной конкурентной среде.
Информационная безопасность
В конечном счете, одна из главных задач информационной политики Казахстана заключается в повышении нашей информационной безопасности на фоне серьезных глобальных изменений, когда на первый план выходят гибридные войны, в основе которых часто лежит использование информационного оружия.
К сожалению, долгое время чиновники рассматривали обеспечение информбезопасности Казахстана в первую очередь как обеспечение информационной безопасности политической элиты, а не государства в целом. Хотя в упомянутой концепции говорится: «В межгосударственных отношениях нарастает тенденция использования информационного давления как действенного механизма глобальной конкуренции. Использование различных средств информационной войны и информационной экспансии стали неотъемлемым инструментом решения крупных социальных, экономических и политических конфликтов». В концепции также отмечалось: «Серьезные угрозы несет в себе проблема неконкурентоспособности отечественного контента. Его качество остается недостаточным для полноценной конкуренции с иностранным информационным и развлекательным продуктом. В условиях открытости национального информационного пространства это приводит к его низкой популярности».
То есть, признавая такие риски, власти фактически ничего не сделали для их минимизации. В результате отсутствие конкурентоспособных СМИ выдавливает Казахстан на информационную периферию. Страна становится потребителем чужой информации, а вместе с ней и чужой идеологии. С общественным сознанием казахстанцев давно и продуктивно работают иностранные СМИ, а также разные альтернативные идеологические центры (в том числе радикальные). \
Сильные информационные игроки могут впихивать в головы наших граждан любые мифы и парадигмы. Следовательно, при грамотной работе зарубежных медийных структур, за короткий промежуток времени можно настроить население Казахстана против действующей власти. Ведь сейчас очень легко сформировать любой образ внутреннего или внешнего врага. А доминирование в Казахстане «ручных» и управляемых СМИ удобно только в войне компроматов. Но не в идеологической работе.
