Занимательная история Казахстана от Андрея Михайлова
На снимке: женский слёт в Москве. 1927 год.
20-е – 30-е годы прошлого столетия принесли монументальный сдвиг в семейные отношения жителей СССР. В Казахстане то время выдалось особо нервным. С одной стороны происходила коренная ломка традиций, веками определявших гендерные отношения в Степи и Туркестане – то самое "освобождение закрепощённой женщины Востока". С другой – крушился патриархальный быт вообще. Всё это, понятно, сопровождалось нешуточными страстями и любопытными казусами, которые сами по себе – ярчайшие свидетельства истории. Вот – несколько характерных.
Бунт токал в Ханской ставке. А где на всех мужьёв найти?
После того, как в Советском Союзе вышел закон об отмене калыма и многожёнства, в мусульманских республиках начались юридические разбирательства весьма специфичного свойства. "Вторые жёны" желали иметь не только официальные бумаги о свободе, но и уверенность в завтрашнем дне.
В феврале 1921 года в Урде (Ханская ставка) народный суд оказался буквально заваленным заявлениями, поступавшими от разгневанных токал. В разбирательствах тогда принимали участие такие пламенные борцы за права казашек, как Алма УРАЗБАЕВА, Мубина НИЯЗОВА, Мария ПОЛЯКОВА, Мадина БЕГАЛИЕВА. Это были подлинные пионерки феминизма в Казахстане!
Как вспоминала одна из первых коммунисток-казашек Мадина Бегалиева:
"Недовольные вторые жёны, насильно выданные замуж до революции, возбуждали дела о разводе. Очень много хлопот было о разделе имущества, некоторые мужья скрывали своё имущественное происхождение. Бывали и такие случаи, когда родственники уговаривали женщину взять обратно своё заявление из суда, угрожали ей".
Насильственный увод девушки в артистки
Нынче, в эпоху гламурности и публичности, нет такой девушки, которая не мечтала бы проявить себя на съёмочной площадке, сцене, или подиуме. Но с тех пор, когда всё было совсем не так - прошёл всего век. В одном из наших архивов хранится прелюбопытный документ 1921 года, который называется так:
"Заявление жительницы Алма-Аты Савирнисы МИРЗИЯТОВОЙ в женотдел при алма-атинском Угоркоме партии о её нежелании быть артисткой".
Если кратко, суть этой шекспировской истории такова. Тёплым мартовским днём во двор Мирзиятовых вошли нежданные гости – некие непростые граждане ИКРАМУТДИНОВ и АБДУЛЛИН, которые имели приказ привлечь Савирнису "в качестве артистки". Услышав страшное слово "артистка", девушка забаррикадировала дверь изнутри, заявив, что она неграмотная, "и не привыкла общаться с мужчинами". Гости ушли.
Но ненадолго. Уже на следующее утро они вновь приступили к идеологическому штурму сердца тёмной девушки. На этот раз, для пущей важности, к делу вовлечения юной "мусдевушки" в культурную жизнь они привлекли и местного милиционера.
Но Сарвиниса оказалась крепким орешком – дверь снова не открыла. Однако на сей раз её пришельцам удалось-таки ещё сильнее напугать тёмную бедняжку куда более страшными словами: "мобилизация", "политод" и т. п., подкреплёнными угрозой забрать в актрисы насильно. Тогда-то она и написала своё заявление.
"Прошу женотдел разобрать моё дело, могут ли меня, неопытную 15-летнюю девушку, закрытую сартянку, в настоящее время мобилизовать, врываться во двор с милицией и испугать меня до такой степени, что я лежу теперь больная и боюсь каждую минуту, что за мной опять придут милиция и начальник мобилизации Икрамутдинов."
О том, удалось ли Савирнисе откосить от театральных подмостков – архивы умалчивают...
Почему стахановцу Мамоту стало "больно за жену"?
На любопытное письмо "по теме" натолкнулся я, листая подшивку "Казправды" за 1936 год. Писал его некто Г. П. МАМОТ – "стахановец Казпромстроя". Озаглавлено всё было – "Больно за жену!" Разгневанный стахановец писал в редакцию следующее: "Почувствовав себя беременной, она (жена) в моё отсутствие, без моего согласия, сделала себе аборт!" А заканчивалось письмо так: "Поступок жены я считаю позорным."
Любопытно, что во времена, когда советские лётчики покоряли Арктику, а прокурор Вышинский требовал самых суровых приговоров для всяких "взбесившихся псов", газета становилась не только "пропагандистом и организатором", но и утешителем, и приструнителем, и средством излить душу. Спроста ли? Сомневаюсь.
Аборты в царской России были запрещены. Наверное, потому одним из первых декретов советского Наркомздрава от 18/XI 1920 было разрешение запрещённого старой властью. Однако нежелание советских жён рожать на фоне прочих жизнеубивающих потрясений тех десятилетий привело к заметному уменьшению количества строителей нового общества. И уже 27/VI 1936 вышло постановление ЦИК и СНК СССР, которое вновь запрещало аборты, а за одним обеспечивало население яслями и ужесточало меры к неплательщикам алиментов.
"Под компанию" в газеты и полились инспирированные крики всяческих "стахановцев". Уже в следующем году число прерванных беременностей в советской стране сократилось в три раза. Это – официально. А неофициально 90% абортов попросту совершалось "в тени". Подпольные специалистки, которых постоянно вылавливала милиция, составили, кстати говоря, заметную прослойку населения ГУЛАГА.
При смене вождя, 23 ноября 1955 года, запрет вновь отменили.
Андрей Михайлов - писатель, автор серии книг "Как мы жили в СССР".
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА НАШ КАНАЛ И ЧИТАЙТЕ НАС В TELEGRAM!